Раннее утро апреля. Мороз сковал весь оставшийся снег, превратив его в монолитное покрытие, легко выдерживающее вес человека. Находясь близ давно несуществующего поселка Брикетный Комсомольского района Ивановской области, я шел по полосе этого снежно-ледяного асфальта, разделяющего лес и небольшую заболоченную поляну, и неожиданно натолкнулся на свежий лосиный след, легко проломивший даже этот панцирь наста. Видимо, лось прошел на рассвете, незадолго до меня.
Измерив след, я несколько опешил. Это был крупнейший лосиный след из всех найденных и измеренных когда-либо, свидетельствующий о величине самого животного, не говоря уже о том, что местами замерзший наст был продавлен тяжелым зверем на десяток сантиметров. Полная длина следа варьировала в пределах 26–28 см, а значит, в среднем равнялась 27 см. Ширина составляла 13 см. Передние (основные) копыта имели длину 17 см.
Несомненно, след принадлежал крупному взрослому самцу. О внушительных размерах лося говорил и его шаг. Вместо обычных для взрослых особей 80–90 см шаг этого индивидуума в среднем составлял 100–104 см. Причем это был обычный шаг. Вадим Гудков в своем атласе «Следы зверей и птиц» приводит рекордно-максимальные значения лосиного следа: 16х12,5 см (16 см — длина передних копыт). Как видно, его след лишь немногим уступает найденному мной, но в целом разница невелика.
Следы лосей-быков достаточно хорошо отличимы от следов коров: они крупнее, передние копыта толще и круче загнуты внутрь (внешний край по переду их более округлый). У лосих след немного как бы вытянут, он у́же и не имеет столь явного закругления в передней части, а потому внешние края основных копыт более прямые (сомкнутые передние копыта принимают заостренную форму). Таким образом, след лосих уступает следу быков не столько по длине, сколько по ширине, особенно в передней части. Так, в разное время как на мелком влажном снегу, так и на грязи мне попадались свежие следы разновозрастных самок с длиной по передним копытам от 12,5 до 14,5 см, при ширине от 9 до 11 см.
Отмечу, что задние копытца не всегда оставляют отпечаток, особенно у молодых животных, а потому приводятся замеры основных, то есть передних копыт. Самые крупные следы взрослых лосих мне попались дважды. Первый раз на грязи дороги 20 мая 2009 года рядом с д. Кочкарово Комсомольского района (Ивановская область), второй — на грязном поле близ несуществующего Погоста-Яковлевского (тот же район) 24 апреля 2022 года. В обоих случаях их полные размеры были одинаковы: длина 22 см, ширина 11 см.
Похожие на лосиные следы у нас в средней полосе может оставить только пасущийся крупный рогатый скот. Тем более что пути лосей и домашнего скота на пастбищах нередко пересекаются. На следу лося далеко позади основных копыт хорошо заметны отпечатки боковых, дополнительных копытец (следы 2-го и 5-го пальцев), так называемые поноготки; корова таких отпечатков практически не оставляет (да и шаг у нее короче). Впрочем, как упоминалось выше, и у лося они могут не пропечататься. Отпечатки этих копытец всегда расположены сзади на следу, на значительном удалении от передних копыт, и почти никогда не превышают общую ширину следа. Причем на передних ногах эти поноготки крупнее.
След лося намного крупнее кабаньего, и задние копытца лосей на следу отпечатываются далеко позади, а не торчат в стороны. Да и шаг у лося не такой извилистый и суетливый, как у кабана; напротив, он размашист. К тому же, передвигаясь даже по глубоком снегу, лось на своих длинных ногах почти не оставляет выволок (поволок), в то время как след кабана с его короткими ногами по тому же снегу — одна сплошная борозда.
2 марта 2015 года в окрестностях поселка Михалево, что недалеко от Иванова, на насыпи железнодорожной ветки, ведущей к сажевому заводу, был найден след взрослого лося. Зверь оказался на территории промышленно-складских помещений и совсем рядом с работающим асфальтовым заводом, а потому неудивительно, что он, чем-то или кем-то напуганный, выскочив на насыпь, побежал по ней. Следы его копыт четко пропечатались на плотном песке железнодорожной колеи; полные размеры следа были приличные (24–25х14 см) и принадлежали, скорее всего, самцу.
Я впервые читал бег лося по следам. Интересно было другое: отпечатки его разнились и чередовались. Следы с разведенными в стороны передними основными копытами и четко пропечатавшимися маленькими задними сменялись обычными сдвоенными и без отпечатков поноготков. Как оказалось, первые были следами передних ног, вторые — задних. Таким образом, хорошо было видно, как широко разводил лось на бегу основные копыта передних ног, в то время как задние конечности оставляли такой же след, как на обычном ходу. Длина шага сохатого при таком образе передвижения, то есть на бегу, имела длину от 150 до 180 см.Еще около полторы сотни метров бежал этот зверь вдоль насыпи, пока не свернул в ближайшее мелколесье, успев снабдить меня полезным материалом.
Иногда о половой принадлежности этих животных говорят и другие следы. Зимой, если посчастливится увидеть мочевую точку на ходу зверя, можно с определенной долей вероятности установить его пол. И самцы и самки мочатся примерно одинаково, прямо на след. Но у самок направление брызг обратно ее ходу, т.е. несколько назад, а у самцов совпадает с их ходом, а потому струя направлена вперед. Мочевую точку лося мне удалось найти 24 ноября 2015 года в смешанном лесу в нескольких километрах от Иванова. На мелком сыром снегу лесной поляны были встречены следы пребывания группы лосей, преимущественно самок. В одном месте лосиха помочилась прямо на след. Россыпь мочи как из душа, но пятно бесцветное, будто снег оросили водой. Окружность мочевого пятна около 20–30 см.
Больше подобных находок не было. К тому же считается, что оба пола можно различить и по зимним (предзимним и ранневесенним) экскрементам. Взрослые самцы оставляют округлые «орешки» (25–30х20 мм); у самок они продолговатые, больше вытянутые в длину (35–40х18 мм). Но такие вытянутые «орешки» могут оставлять и молодые самцы, а на следу самых старых лосих можно видеть и совершенно округлые. Так что определение половой принадлежности лосей по помету не всегда надежное дело. Полное количество «орешков» в кучке составляет в среднем 80–90 штук.
Летом или ранней осенью, когда корма лосей состоят из сочной зелени, помет меняется и визуально и в цвете: это уже бесформенные фракции, соединенные нередко в одно месиво и приобретающие черноватый цвет, и определить, кто это сделал — самец или самка, — вовсе нельзя.
Любопытны следы деятельности этого лесного великана, оставленные им после кормежки. Летом это обкусанные вершинки таволги, иван-чая (любимый летний корм лося), различных зонтичных, листва молодых осин и берез. Зимой — содранная с деревьев целыми полосами кора и обкусанные побеги и ветки лиственных и хвойных пород. Снежный покров сыграл свою роль в эволюции многих животных, в том числе и лосей, принудив их перейти на надснежный, древесно-веточный корм, бесспорно, более скудный, но тем не менее жизненно необходимый в зимних условиях.
Любимыми древесными породами лося следует признать иву, осину, рябину и сосну. Кору с растущих деревьев сохатый подрезает на уровне морды резцами нижней челюсти (они только там и присутствуют), после чего, прихватив зубами и верхней челюстью, стягивает, отдаляясь от дерева, покуда та не оторвется. Такие лосиные полосы на деревьях могут быть и прямыми, и извилистыми, и всегда на них заметны следы зубов нижней челюсти. Лось может лишь закусить одно дерево, ободрать его с одной стороны или ошкурить по всей окружности на каком-то определенном участке ствола. Приведу один интересный пример по поводу кормежки лосями древесной корой.
Первого мая 2014 года на краю старых, заросших молодым березняком торфяных карьеров, недалеко от д. Писчугово Комсомольского района (Ивановская область), в молодом осиннике я натолкнулся на массовые погрызы коры лосями. Следы кормежки были довольно свежие, несколько лосей приходили сюда, скорее всего, в начале весны. Характерные вертикальные следы повреждения деревьев наблюдались на многих осинках толщиной до 10–15 см. Удивительно, животные скоблили даже трехсантиметровые деревца. В среднем срезы коры начинались на высоте от земли 140 см.
Я нашел следы соскабливания коры даже на серой ольхе, что в моей местности редкость. Но интереснее другое. На многих осиновых стволах были заметны старые и заплывшие изъяны коры и древесины. С потемневшей внутри древесиной и зарубцевавшимися одеревенелыми краями рассекали они деревья точно так же, как и свежие лосиные погрызы, располагаясь вдоль, и были подобны шрамам. Сначала я не придал этому значения, но лишь потом понял, что рубцы эти на стволах не что иное, как те же погрызы лосей, только старые, а теперь зажившие и одеревеневшие, превратившиеся со временем (возможно, с годами) в такие вот причудливые шрамы. На некоторых из них еще были заметны заплывающие борозды — следы от лосиных резцов. Оголенная древесина почти почернела и напоминала омертвевший участок ствола. Я сделал полевой рисунок одного из поврежденных стволиков с кое-какими замерами.
Ивовые и рябиновые побеги лоси перекусывают примерно на уровне морды, довольно высоко от земли. В отличие от зайцев, которые срезают своими резцами ивовый прут будто остро отточенным ножом, лоси заходят сбоку и, захватывая прут челюстями, перекусывают его коренными, более притупленными зубами, т.е. обрывают побеги. Поэтому на поврежденных лосями кончиках веток виден излом, а не срез. Но это не правило. Мне встречались весьма искусные перекусы, напоминающие срез. Видимо, это зависит от многих факторов — от зубов до свойств древесины той или иной породы дерева. Поделюсь еще одним интересным наблюдением.
Зима 2025 года всем запомнилась как малоснежная. Практически весь февраль мы зимовали без снега. Так было и 3 марта, когда я обследовал окрестности д. Просково Комсомольского района (Ивановская область). За редким исключением снега на открытых местах не было вовсе. Лишь кое-где тянулся он тоненькими полосками или островками, либо белел там, где деревья отбрасывали тень. В основном снег лежал в лесу. День был солнечный и по-зимнему морозный. Постепенно я вышел на почти обнажившуюся от снега поляну длиной метров триста, уютно расположившуюся между опушкой леса и заболоченным кустарником-ивняком. Здесь в течение нескольких зимних дней, причем не так давно, стояли лоси. Их привлекала козья ива, или бредина, — как кустарник, так и невысокое деревце: ее поросль тянулась вдоль лесной опушки, прижимаясь к болоту.
В виде молодых деревьев она то тут, то там была разбросана вместе с молодой березой по всей поляне. В пределах роста лосей были обкусаны концы веток почти на каждом деревце, которые были доступны с открытого места. И эта манера кормежки лося мне была знакома. Но! Из-за редкости в моей местности этих копытных следы их жизнедеятельности попадались мне не всегда и не везде, не говоря уж о встречах с самими животными. Поэтому то, что я увидел потом, несколько ошеломило меня. Повторюсь, я никогда не сталкивался с таким поведением лосей при кормежке веточным кормом. Верхние ветки,которые только лоси могли прихватить зубами, они либо тянули вниз к себе, в результате чего основная ветвь ломалась, либо ломали их целенаправленно. Именно такие изломы меня и поразили, и странно, что за долгие годы я столкнулся с подобным впервые (до этого наблюдались побеги, срезанные в пределах роста самих животных).
Так, трехметровые деревца бредины толщиной 2–3 см лоси ломали в среднем в полуметре от земли. Была сломана одна серая ольха высотой 2,5 м, но объедена неохотно. На одном молодом и раскидистом дереве той же козьей ивы высотой 5,5 м, одиноко стоящей на поляне, было обнаружено шесть сломанных веток на высоте от земли от 190 до 220 см. Наибольший по высоте излом составлял 240 см, наименьший – 120 см. Самая толстая сломанная ветка в диаметре была не больше четырех сантиметров. Побеги всех поломанных ивовых веток и стволов были тщательно объедены лосями. И чуть ли не под каждым кустом или деревом были оставлены кучки то округлого, то продолговатого помета. Уверен, такая деятельность лосей обычна там, где численность их высока, а пребывание зимой более-менее стабильно.
Как-то в середине апреля (2008) я случайно натолкнулся на пару лосей, держащихся в глубине старого заболоченного леса. Зачуяв меня раньше, оба зверя немедленно ретировались. А я тем временем подошел к их стойбищу. Как оказалось, эта пара облюбовала местечко вокруг большой осины, сваленной сильным ветром, ее ствол и крупные ветви добела были выскоблены зубами лосей. Сохатые наведывались к поваленной осине много раз, а возможно, и паслись здесь в течение нескольких дней. Первой зелени еще не было, вот им и приходилось довольствоваться корой и прочим древесно-веточным кормом.
Влажная подстилка вокруг осины была взбита лосиными копытами. Но еще неожиданней были другие их следы. На обглоданной древесине я обнаружил много вылинявшего зимнего остевого волоса, спутать который с другими просто невозможно. Остевой волос лося составляет в длину около 10 см. Изнутри он наполнен воздухом и ломок. Такая воздушная структура волоса, как видно, обладает минимальной теплопроводностью и обеспечивает хорошую теплозащиту животных в зимнее время.
К местам своего отдыха лось особых требований не предъявляет и ложится где и как придется, исходя из ситуации, разумеется. Летняя его лежка где-нибудь на старой вырубке, в высокотравье, — это большой округлый участок сильно примятой травы, словно глубокая травяная яма. На несколько таких травяных лежек мы набрели, когда в самом начале сентября (2015) переходили низинное лесное болото. Видимо, лоси стронулись с места, как только зачуяли нас, поскольку нас тут же обдало характерным запахом недавнего присутствия зверей, а голову и шею моментально атаковали лосиные вши (оленьи кровососки) — неизменные спутники всех диких копытных.
Такая же картина наблюдалась 12 августа 2025 года. Жарким солнечным утром, преодолевая низинное болото, я поочередно наткнулся на две свежие лосиные лежки, представлявшие собой ярко выраженные вмятины в мягкой и тонкой, но густой болотной траве. Форма обоих напоминала округлый и неправильный прямоугольник 140–150 см длиной и 80 см шириной. Зимой, в отличие от других оленьих, лось, как и летом, не утруждает себя излишним комфортом и ложится прямо в снег всей своей массой, не разгребая его. Длина такой снежной ямы так же, как и в другие сезоны, достигает полутора метров или немного больше при глубине в рыхлом снегу до полуметра.
Напоследок несколько слов о следах деятельности сохатых-быков во время брачного периода. В средней полосе России гон лосей начинается с середины августа, а его разгар приходится на сентябрь. В это время самцы особенно агрессивны и теряют всякую осторожность, а потому встречаются чаще. Иногда на лесных опушках мне попадались маленькие участки подстилки, выбитые лосями до земли. В это время возбужденные самцы своими окрепшими рогами ломают и гнут древесную поросль, закручивают тонкие стволики, сдирая с них последнюю листву, взрывают передними копытами землю, раскидывая в стороны дерн.
Самые интересные следы половозрелых быков попадаются в тех местах, где помочилась лосиха, находящаяся в течке. Обнаружив такие метки, разгоряченный страстью самец, принимается рыть землю — готовить знаменитые гонные ямки. Копытами передних ног он выбивает иной раз яму глубиной до полуметра (в сырых местах такие ямы заполняются грязной жижей), разрывая кругом подстилку с землей. Неоднократно мочится туда сам; в результате застоявшийся концентрат мочи, пропитанный лосиными гормонами, становится резок настолько, что в буквальном смысле режет глаза. Такие следы говорят о максимальном пике активности как самцов, так и самок. Впрочем, встретить такие гонные ямки —настоящая удача для любого следопыта.
И уж совсем повезет тому, кто найдет сброшенный сохатым рог, повисший на ветвях или оставленный прямо на лесной подстилке. Пусть он даже будет погрызен мышами или белками — тем ценнее трофей, прекрасный и памятный. Но поскольку лоси в моих местах немалая редкость, то на мою долю такой удачи еще не выпадало. Быть может, все впереди.
Комментарии (0)