Невидимка

Солнце уходящее за горизонт. Рассеиваются неподвижные облака. Стайка лебедей, громко курлыча, понесла на крыльях весну к родным местам. Вот-вот протянет первый лесной кулик. В планах у меня было потихоньку с привалами идти всю ночь, но ранняя и засушливая весна сделала дорогу легкой.

Низкие болотины и ручейки, которые обычно в апреле приходится далеко обходить или придумывать переправы, сейчас не выше колена. На вечерний подслух мне уже не успеть, но все же стоит попробовать застать последние вечерние песни глухарей. С собой есть коврик и спальник, тогда на токовище и проведу апрельскую ночь. Надо спешить и по пути останавливаться только для того, чтобы нажать кнопку затвора камеры. Прохлада сумерек наполнила засыпающий лес под аккорды журавлей. Когда цыкнул вальдшнеп, до тока оставалось не больше километра.

На току меня встретила звенящая тишина и почти полная темнота. Осторожно замерцала первая звездочка. Интересно, как она называется? Еще несколько шагов и я у завалины, где притулившись обычно слушаю вечерние подлеты огромной птицы. Тут с грохотом крыльев у меня над головой с дерева срывается глухарь. За ним с соседнего дерева другой. Минут через пять где–то далеко послышалось тревожное квохтанье копалухи. Потом вторая с квохтаньем перелетела через ток. Некрасивый получился заход на токовище. Так можно всех распугать и утром остаться без добычи. Но нет, еле слышно по левую сторону чувствую щелчки и точенье! Стоит немного повернуть голову, как звук пропадает. Значит этот глухарь на другой северной стороне токовища. Постепенно песня прерывается, щелчки становятся всё реже, и мошник затихает. На ток опустилась короткая апрельская ночь. Мгла черной пеленой закутала старый лес. В патронники вложил калиберную пулю и картечь. Так кимарить гораздо уютней, потому что сегодня по пути мне попадались свежие медвежьи следы. Теперь можно раскатать коврик со спальником, перекусить и сделать пару глотков из фляжки. Потихоньку проходит боль в плечах от лямок тяжелого рюкзака и спина начинает отдыхать, а глаза привыкают к темноте. Рюкзак положил под голову вместо подушки. В полудреме слышно, как утки со свистом разрезают ночное небо. Рядом по своим делам шуршит мышь. И с погодой мне сегодня здорово повезло – тепло и безветрие. Как же хорошо коротать время, вот так, ночью весной на природе и в предвкушении первых щелчков. Нет городского шума, суеты, ничего нет, кроме окраины болота и глухарей где-то поблизости в кроне леса. Настоящее охотничье счастье. Еще душевно развести костерок и заварить в бывалом котелке чай с брусничным листом, но не в этот раз. Три года назад я отказался от весенней охоты на глухаря. И даже не знаю, почему... Стало просто жалко что ли. Прошлый и позапрошлый сезон ходил на ток с камерой, а в этом ещё в конце зимы захотелось, как раньше взять на мошника ружье. Нои сейчас я точно не уверен, что буду стрелять.

К четырем утра кроны сосен на фоне неба стали контрастнее. Одна за другой гаснут звезды. «Глухари, вам пора» – точно маленький пернатый будильник прозвенела какая-то птичка. Я собрал вещи, включил навигатор и перезарядился нулёвкой. В такие моменты ожидания время начинает ползти безумно медленно. На самом же деле, всего через час-полтора итог охоты будет ясен в любом случае. Всё, сердце замерло, с западной стороны токовища, как первая капля упала на дно кувшина, и тихо заскрежетали латы! Глухарь распелся почти сразу, и песня полилась сплошным потоком. С каждым шагом звук становится чуть громче и отчетливее, а напряжение нарастает. Еще пройти каких-то тридцать метров, и мошника надо высматривать. Тут глухарь резко обрывает песню. Зато певчие птицы начинают свой утренний хор. Замолчавший певец срывается вперед от меня. Но было слышно, как он сел дальше и быстро распелся на пределе расстояния моего слуха. К том у же теперь глухаря заглушают разные певчие птицы. А раз он сорвался, то может так мотаться по току все утро, что не угонишься. Идти сейчас искать другого рискованно, в таком гомоне пичужек, да и копалухи где-то за спиной расквохтались. А уж они-то не подпустят охотника и далеко к своим кавалерам. Ладно, пусть станет этот. Вот по нему, если, конечно, удастся подойти, я уверен, что буду стрелять. Сначала иду просто, стараясь не подшуметь, по направлению посадки птицы. Потом, метров через пятьдесят или около того, когда колена песни становятся различимы, опять шаги под точение. Птица очень близко, чуть ли не над головой. Передо мной три отдельно стоящие невысокие сосны с плотными касающимися друг друга кронами. Светает, но птицы словно нет и песня будто ниоткуда. Решаю обойти эти сосны вокруг. Сейчас моя малейшая ошибка, и глухарь спасется. Я почти вернулся на место, откуда подходил. Глухаря по-прежнему не видно. Невидимка замолкает. В кроне ближней сосны чувствуется движение, и затем песня. Он изменил местоположение и тем самым сделал свою роковую ошибку - я точно понял, где он. Хотя, стрелять всё одно нельзя. Мошника закрывают густые ветви и хвоя, как охраняя от меня. Отхожу несколько шагов в сторону. Черный силуэт птицы в самом центре кроны становится открыт. Прости меня, глухой певец! Отдача толкнула в плечо...