Погоня медведя на реке за лодкой. Спасительный воблер

Зверь, как только увидел меня, бросился плыть к лодке. Я взял курс к спасительной деревне. Лодка была обычная резиновая, плыла медленно, и расстояние с медведем сокращалось

Как обычно, летом я поехал на рыбалку на север Вологодской области. Остановились в полузаброшенной деревне на берегу живописнейшего озера.

Как водится, в северных областях, охотничьи собаки местных охотников в летний не сезонный день были предоставлены сами себе, гуляя и добывая пропитание в лесу. Два или три раза вдень они начинали не то, что гавкать, а реветь. Лаем это было назвать нельзя. Я сначала не понял, этой какофонии и спросил у местного жителя, почему стоит такой рев. Так это медведь зашел в деревню, ответил тот. Вот они на него и набрасываются.

Утром и вечером я плавал на лодке подлавливая щучку и окуня. В один вечер, плавая вдоль противоположного от деревни берега я увидел вышедшего на берег медведя. Как правило, медведи стараются обойти человека, стоит только себя обозначить. Поэтому я сразу закашлял и постучал рукой по борту лодки. В этих же местах, на глухарином току, столкнувшись с медведем, я так же прокашлялся и мы мирно разошлись. Я даже на перезаряжал дробь на пули, каким-то шестым чувством осознавая, что мы разойдемся с миром.

Но в этот раз что-то пошло не так. Медведь, как только увидел меня, бросился плыть к лодке. Я, естественно, поплыл к спасительной деревне. Лодка была обычная резиновая рыбацкая, плыла медленно, и расстояние с медведем сокращалось. Я понял, что медведь меня догонит на середине озера. А это не предвещало ничего хорошего. И тут пришла спасительная идея. На борту лежал спиннинг с воблером под цвет мелкой щучки. Крупная рыба нещадно набрасывалась на мелких конкурентов и поэтому поклевки крупных щук не заставляли себя ждать.

Я схватил спиннинг и так как расстояние с медведем уже подошло на дальность заброса, бросил воблер под нос медведю Увидев, что что-то упало перед ним, он ударил лапой по воблеру. Я сделал мощную подсечку и сразу же обрезал плетенку, висевшим на поясе ножом. Острые, как бритва крючки вонзились в лапу. Взрыкнув, медведь стал махать лапой и грызть воблер. Крючки вонзились еще и в губу. Медведь пришел в ярость, стал барахтаться в воде, но про меня забыл.

Пока медведь разбирался с воблером, я гребя изо всех сил доплыл до спасительного берега, где почуяв хищника, уже собралась стая охотничьих собак. Как бы не был заверь в ярости, но бросаться на десяток натасканных лаек он не стал и уплыл обратно на свой берег.