Калмыкия – край охотничий

Интервью с зам.министра природных ресурсов, охраны окружающей среды и развития энергетики Республики Калмыкия Ю.Б. Каминовым.

Юрий Борисович, расскажите о природе, животном мире республики.

Край у нас богатейший. Ну вы сами убедитесь, поохотившись здесь. На территории Калмыкии располагаются десять  государственных заказников, Природный парк, относящийся к министерству природных ресурсов, федеральный заповедник «Черные земли», огромные водные просторы. Кроме Волги и Каспия, о которых говорить не приходится, знаменитая Манычская впадина, на которой расположены Чограйское водохранилище, водохранилище Цаган – Нур (белое горло). В прикаспийских камышах много кабана, в степях – сайгак, заяц-русак, лисица, корсак, енотовидная собака и много другой пушнины. Постепенно восстанавливается численность занесенных в Красную книгу дрофы и стрепета. Также встречается пролетный и частично остающийся на зимовку гусь, утка, куропатка, да много всего. У Республики большой охотничий потенциал, но используется он, на мой взгляд, всего процентов на двадцать.

Что же мешает улучшить ситуацию?

Проблем много, и главная – недостаточное финансирование. Штат отдела охраны природы состоит из 6 человек, а необходимо как минимум 30. Ведь сюда входят и охотоведы, и администрация. Просто как воздух необходим отряд охраны сайгака в 30 человек, как это было раньше, экипировка для них и оружие, а у нас в наличии только шестеро. Люди разрываются, не успевая реагировать на сигналы о браконьерстве. Необходим большой парк автомобилей, и в частности, внедорожников, а нам выделили 200 тыс. рублей на охрану, притом, что нужно 20 миллионов. Самое сложное – это охрана сайгака. На нее идут основные ресурсы. Богатые регионы, такие как Астрахань и Ростов, как-то сами выкручиваются, а мы бедствуем.

Расскажите о сайгаке поподробней. Как обстоит дело с его численностью сегодня?

Сегодня в Калмыкии спад численности сайги.

С чем это связано? Наверное, как и везде в России, в голодные 80-е и 90-е, когда не было порядка, побили браконьеры?

Совсем нет. Как раз к 1995 году сайга находилась на пике численности. Отары сайгаков в Калмыкии насчитывали до 250 тыс. голов. Но когда в этом же году разрешили его промышленный отстрел, т.е. на сдачу в магазины и продажу на экспорт, поголовье сайгака резко упало. Ну и браконьеры конечно же свою лепту внесли. Денег-то на охрану перестали выделять. Трудное было время. Сейчас сайгака бьют в основном из-за рогов. Пошла мода на изготовление лекарств из роговой вытяжки. Убивают сайгаков, отрубают рога, а туши бросают. Рога потом контрабандой переправляют за границу. Поэтому я считаю, что сегодня нашей первейшей задачей является не просто спасти сайгака, но и полностью восстановить его численность. А для этого нужны немалые средства, которые могут быть выделены только из федерального бюджета.

Честно признаюсь, я даже написал письмо В.В. Путину (смеется). Дескать, Владимир Владимирович, услышал о Вашей программе спасения амурского тигра, хорошо бы такую же программу по спасению калмыцкого сайгака. Вот, жду ответа. Писал также А.В. Гордееву, министру сельского хозяйства, у которого мы в непосредственном подчинении. Пока ничего. Надо понимать, что никакие международные проекты нас не спасут. Даже если какие-то международные организации и дадут денег, то при нашем бюрократизме они до нас просто не дойдут. Поверьте опыту старого аппаратчика, не один год проработавшего в этой системе. Спасти и восстановить сайгака должны мы сами. А вот уже после восстановления численности, мы собираемся организовывать охотничий туризм, с привлечением не только иностранных охотников, а в первую очередь наших, российских. Тогда деньги пойдут и к нам в министерство на развитие охоты, и в бюджет республики.

После передачи полномочий по охотничьему хозяйству в регионы нередко возникают противоречия между органами управления охотничьим хозяйством и органами Россельхознадзора. Вас миновал этот конфликт?

К сожалению, он коснулся и нас. Недавно нам передали полномочия Россельхознадзора, оставив за ним только контрольные функции. Казалось, теперь мы развернемся, но с самого начала возник конфликт между нашими организациями. Во-первых, не передали нам новую технику, только старье – чиним и мучаемся.  Во-вторых, замучили проверками, буквально каждый квартал, и саботируют наши решения. 29 ноября текущего года совещательная комиссия нашего министерства постановила увеличить нормы отстрела кабана, а уже 30-го, с подачи Россельхознадзора, правительство Калмыкии вообще запретило отстрел в связи с угрозой чумы. Но ведь на территории республики не наблюдалось ни одного случая заболевания животных. Пока очаги болезни наблюдаются и мертвых животных находят только на территории Ставрополья и Ингушетии. Логичнее было бы увеличить отстрел у нас, как раз в связи с угрозой болезни. Уменьшить поголовье и тем самым уменьшить угрозу распространения.

Хочу задать вопрос, который больше всего интересует не только наших читателей, но и всех охотников средней полосы России. Почему у вас в республике не берут деньги за путевки на охоту?

А мы государственная организация и просто не имеем право их брать за охоту на неприписных территориях.  Мы берем плату только за экологическую экспертизу. На тех территориях, где различные ООО арендуют угодья и предоставляют егерское обслуживание они берут плату за путевки. В некоторых районах, также арендованных, но без егерского обслуживания, путевка на водоплавающую дичь стоит порядка 150 руб. в день. Вот когда узаконят взимание платы за услуги, предоставляемые охотникам, мы будем их предоставлять и соответственно брать вознаграждение за них. А пока мы сидим только на бюджетных инвестициях.

Во время разговора в кабинет входит молодой человек, протягивает руку для
приветствия, представляется – начальник отдела по контролю, надзору, выдаче лицензий и разрешений в области охраны и использования объектов животного мира ДОРДЖИЕВ Анатолий Инджаевич и включается в разговор.

Ю.К.: Вот Анатолий Инджаевич может рассказать о конкретных шагах по охране сайгака, он сейчас курирует этот вопрос.

А.Д.: Завтра в степь двумя машинами выезжает опергруппа для охраны сайгака. В ее состав входят трое наших сотрудников и два инспектора ФГУ Центрохотконтроля. Другая группа отправится в район федерального заповедника «Черные земли». Возглавляет группу Виктор Дорджиев (мой однофамилец). Дело в том, что в конце ноября – декабре у сайгаков начинается гон. В это время так же, как и во время отела, они наиболее уязвимы.

У вас с транспортом тоже, наверное, плоховато?

А.Д.: Сейчас стало получше, получили две новые легковые машины УАЗ-39-09 и «Ниву». (Смеется) Конечно, не «шевроле» трехдверную, но новенькую ВАЗ 21-21. Водители у нас опытные, так что спуску браконьерам не дадим. А сейчас, извините, мне надо готовиться к рейду (попрощавшись, уходит).

Последний вопрос. Скажите, Юрий Борисович, какие охотничьи издания популярны в Калмыкии?

Ю.К.: Наибольшим спросом пользуется «Российская Охотничья Газета». Мы выписываем ее на министерство и сотрудники зачитывают до дыр (смеется). С особым интересом читаем передовицы, где обсуждается Закон об охоте. Нравятся статьи, где охотники высказывают свои мысли о перспективах развития охоты в России. Обещаю, что после нашего разговора выпишу на отделы и себе лично журнал «Охота и Рыбалка ХХI век».

Из досье «РОГ»

Каминов Юрий Борисович родился 14 февраля 1959 года в совхозе «Астраханский» Наримановского района Астраханской области. По национальности – калмык. Срочную службу нес на Сахалине. Закончил агрономический факультет Калмыцкого государственного университета. С 1990 года работает в природоохранной системе. С 1993 года – Председатель городского комитета по охране природы. С 2000 года – заместитель министра.