Белое море оживает.
Льды уходят далеко в океан.
Шкуны, белые, черные и серые, точно чайки, пролетают по блестящей поверхности моря.
Пароходы, груженные лесом, идут в далекие западные страны в теплом, как парное молоко, тумане. Летом безлюдно на Моржовце — далеком острове в горле Белого моря, на грани сердитого, вечно беспокойного Ледовитого океана.
Зато зимой, когда вместе со льдинами приходит в горло Белого моря зверь, Моржовец оживает.
Промышленники-зверобои с Кандалакши, с летнего берега, с Койды, на дощатых карбасах с рваными залатанными парусами приходят на остров.
На огромные пространства (каждая лежка в несколько десятков километров) залегает зверь.
В начале февраля замечаются «детские» залежки и в районе Моржовца-Кеды-Данилов, а также на разделах, идущих от Моржовца к Норду и Осту. Щенные утельги (тюленихи) держатся еще на воде и вылезают на лед перед моментом рожания.
Кормежка белька, новорожденного белобрюхого щенка, продолжается утельгой всего лишь 7–10 дней. Далее ее материнские чувства остывают, и она вылезает на лед только изредка подкормить белька молоком. После родов и выкормки утельга уходит на кормежку к мурманским берегам.
Лысуны — половозрелые тюлени-самцы — собираются в особые «линные» залежки у острова Моржовца, мыса Канушина (Канинская земля) и в Мезенском заливе.
Читайте материал "Золотая рыбка: мигранты и мутанты"
В конце марта лысуны залегают настолько сплошными массами на льду, что в 1926 году три ледокола по указанию, переданному по радио с самолета 20 марта, взяли в одной залежке 25 тысяч голов лысуна.
В начале апреля, повинуясь какому-то странному, неизученному еще пока закону, утельга и бывший белек, превратившийся к этому времени в серуна, постепенно появляются среди лысунов.
По данным Института рыбного хозяйства, в это время в смешанных лежках находится 40 % лысунов, 35 % утельги и 25 % серуна, а в мае состав смешанных лежек изменяется следующим образом: 25 % лысуна, 25 % утельги и 50 % серуна.
В это время образуется уже одна, занимающая колоссальные пространства льдов лежка беломорского запаса гренландского тюленя. В дальнейшем вместе со льдами тюлень уходит до будущей зимы к далекому ледяному барьеру — кромке льда у старого Груманта (Шпицберген).
Читайте материал "Полярный рацион или о мясе насущном"
Сезон тюленьих промыслов в горле Белого моря, следовательно, продолжается с февраля по май, когда погода в районе Моржовца исключительно сурова и неблагоприятна для пребывания здесь человека и тем более для совершения полетов.
Выбой тюленя производился на далеком севере поморами почти со времен Иоанна Грозного, но способы выбоя до послевоенных годов были одни и те же.
И в то время, как наши соседи норвежцы уже в предвоенные годы работали крупными объединениями, имея хорошие орудия добычи, передвигаясь по морю на специальных парусно-моторных судах, наши промышленники продолжали (и за немногими исключениями продолжают) работать по старинке — кустарно.
Так же, как и сто лет тому назад, на утлых ладьях, со старым залатанным парусом выходят они во льды, с криком и шумом загоняют глупых и неповоротливых тюленей и убивают и самцов, и самок, и новорожденных детей.
Живут промышленники-кустари на Моржовце в диких звериных условиях: иногда под опрокинутой, закрытой сверху парусом лодкой, чаше в курных землянках, плохо питаясь, всухомятку, не меняя по нескольку месяцев белья, не имея никакой медицинской помощи.
Как и все обитатели Беломорского края, здоровые, сильные и рослые промышленники болеют редко. Но самой страшной болезнью является новая, еще неизученная болезнь, получающаяся от заражения крови тюленьим жиром при порезах.
Рана долго не заживает, гноится и в результате при отсутствии лечения (только спиртовыми компрессами, йод не помогает) люди остаются на всю жизнь сухорукими. Нет надобности добавлять, что среди отважных людей Севера, тяжелой охотой на зверя вырывающих себе пропитание у коварного моря, не ведется никакой просветительной работы.
Читайте материал "Остров Телан"
Третий год подряд каждую весну во время промысла на тюленей Совторгфлотом используется воздушная разведка, дающая колоссальную экономию средств, исчисляемую ежегодно в несколько миллионов рублей.
Летная база промыслов с радиостанцией и домиком Совторгфлота находится на острове Моржовец, имеющем 12 км в длину и 8 км в ширину. В качестве аэродрома служит озеро, покрытое льдом, на котором и производит свои взлеты и посадки самолет, монтированный лыжами.
Несмотря на исключительно трудные метеорологические условия полетов, почти каждый день высоко реет самолет, и шум пропеллера не беспокоит тюленей. С высоты 800 м маленькими серыми точками кажутся тюлени.
Рыскает гудящая птица над океаном, высматривает тюленьи стада, шлет радиоволны промысловым ледоколам «Русакову», «Седову», «Малыгину» и «Сибирякову». То и дело радиотелефон самолета сообщает на ледокол: «Слушай, слушай, слушай! Говорит самолет, говорит самолет... Нахожусь в квадрате 273».
Морская карта разбита на квадраты; такая же карта находится и на ледоколе... Попутно наблюдатели сообщают и о расположении льдов:
— Чистая вода... Вода до горизонта... Лед на расплавах...
Изредка ледокол солидно отвечает:
— Принято... принято... принято...
Но вот тюленья лежка найдена, ледокол, получив об этом точные сведения с самолета, подходит к ней, промышленники выходят на льды, и начинается убой зверя. Средняя добыча тюленя за год в довоенное десятилетие равнялась 31 тысяче голов.
В военные годы промысел почти совершенно прекратился. С 1918 года был восстановлен, и в нем приняли участие ледоколы. С 1923 года годовой убой зверя резко повысился: 1923 г. — 173 700 голов, 1924 г. — 280 000 голов, 1925 г. — 385 000 голов.
Средняя добыча за год после рационализации промыслов возросла до 277 000 голов, т.е. почти в 10 раз превысила довоенную добычу. Эти цифры являются суммами трех слагаемых:
1) добыча русских судов;
2) добыча кустарей
3) добыча норвежских концессионных судов.
В то время как добыча кустарей вследствие примитивных способов выбоя увеличиться не может, а норвежцы вследствие стандартной техники и ограниченного концессионным договором тоннажа судов (4000 регистр. тонн нетто) значительного повышения убоя дать не могут, русские суда добывают с каждым годом все большее количество голов тюленя.
Читайте материал "Об упадке тюленьего промысла на Севере"
Благодаря увеличивающемуся убою зверя, наши отрасли химической и кожевенной промышленности почти не испытывают сырьевого голода. Но в этом увеличении добычи скрыта и известная опасность.
Научный институт рыбного хозяйства выясняет, до какой степени возможно увеличение добычи, то есть каковы соотношения «запасов» беломорского стада и добычи и на каком пределе выбоя мы должны остановиться.
Пятый день завывает шторм. Норд-ост, сильный и мощный, как сам океан, потрясает пласты воздуха, набрасывается на домик, воет в антенне радиостанции, ломает и колет лед у берегов. С океана движутся льды на Колгуев остров, на Каннинскую землю, на Моржовец, загромождают их северные берега, и в воздухе висит шум и грохот океана.
На Моржовце наступает вечер… Полетов нет. В теплом домике — команда самолета.
За маленькими окнами полыхают нежные огни северного сияния, в прижатых к ушам раковинах телефона звучит «Кармен» из Большого театра в Москве.
Комментарии (0)