Два дня весенней охоты в Подмосковье

В печи потрескивают сухие сосновые дровишки, я наслаждаюсь теплом огня. Завороженно смотрю на медленно мерцающий свет через отверстия в дверке. Скоро открытие, приедут гости.

За окном смеркалось, где-то в отдалении слышится звук мотора.

Я вышел из избы, вижу двоих охотников, медленно направляющихся в мою сторону.

Пожав друг другу руки, зашли в избу.

Гости разделись, тепло и запах дров даже немного разморил их.

Лица тут же раскраснелись.

Познакомились. Первого звали, как и меня, Михаил. Другого — Сергей. Ребята молодые, лет по двадцать пять каждому.

На тетерева приехали поохотиться. Очень интересно им посмотреть тетеревиный ток и добыть трофей.

После знакомства ребята решили скромно отметить открытие охоты. За разговорами на столе появилась копченая колбаска, огурчики… Сварили картошечки… Ну и, конечно, поллитровочка.

Михаил прихватил с собой фоторужье. Он, помимо охоты, увлекался фотографией и решил оставить память о выезде на весеннюю охоту.

Ночь за разговорами прошла быстро. От Михаила я узнал, что охотится он недавно, три года. А вот фотография — это для него жизнь. Он увлекся еще в детстве, в возрасте семи лет. А к охоте его пристрастил друг Сергей.

Сергей же, наоборот, был заядлым охотником с раннего детства. Его отец тоже был охотником и часто брал Сергея с собой в лес. Свой первый выстрел он сделал в девять лет по селезню, сидя с отцом в шалаше.

За пару часов до рассвета мы собрались и выехали к месту охоты. Через минут двадцать, не доезжая низины, оставили машину на небольшой полянке от дороги, дальше  было не проехать. Двинулись пешком.

Пришли к месту тока. Я оставил напарников в шалашах, предупредив их, чтобы не стреляли хозяина тока. А сам решил пройтись по участку. Проверил поселение бобров на канаве, входящей в мелководную речушку Боренка.

На месте убедился, что семья цела, о чем свидетельствовало расширение плотины и ее высота. Кустарник был залит водой, и свежие погрызи повсюду. В кустах была слышна трескотня и кряканье чирков трескунков, видимо, облюбовавших эти места.

Проходя мимо цаплинских чашек (так назывались небольшие болотины), услышал дуплет. Стороной пролетела пара лебедей. Что же за паразит стрелял, и как рука поднялась на такую красоту?! Попался бы он, сделал бы все, чтобы лишить его прав на охоту с конфискацией ружья.

Искать и бегать по кустам его не стал и направился к москвичам. Солнце уже встало, и ток наверняка окончен. Я прибавил шагу и через двадцать минут был на месте.

Начало светать, охотники в ожидании удачного выстрела расположились в шалашах. Михаил достал из футляра фоторужье и приготовился к съемке, ожидая, пока рассветет.

Ток начинал набирать свою силу. У Михаила учащенно билось сердце. В зоне выстрела были два косача, но Михаил стрелять не спешил. Ружье лежало рядом, и в тот момент он просто про него забыл.

Впервые ему удалось увидеть столько тетеревов в одном месте и не терпелось все это заснять. Тетерева по одиночке и парами бегали по полю, лишь один токовик, выбрав место, грозно чуфыкал, подпрыгивая и хлопая крыльями, вызывая соперника на бой и пытаясь этим привлечь внимание тетерок, которые мирно наблюдали за всеми косачами со стороны из-за зарослей сухой травы.  

Уже совсем рассвело. Увлекшись съемкой, Михаил потерял шанс добыть трофей. Тетерева токовали вне зоны его выстрела, метрах в восьмидесяти.

Но он совсем не жалел об этом. Ведь успел сделать много красивых снимков, которые в дальнейшем оставят приятные воспоминания. А трофеи, добытые на охоте, еще будут.

В другом шалаше сидел Сергей и тоже ожидал подходящего момента, когда косач будет на расстоянии выстрела. И только когда солнце уже совсем встало, такой момент случился. Сергей прислонил приклад ружья к плечу, приподнял стволы, не спеша прицелился и выстрелил.

В этот момент к тетереву подлетел другой и начал его терзать лапами и хлопать крыльями. Стрелять во второго Сергей не стал, разрешение было только на одного.

Минуты через две косач перелетел к остальным соперникам, оставив подстреленную птицу. Солнце поднялось высоко, и ток закончился. Тетерева разлетелись. Сергей вылез из скрадка и пошел к подстреленному трофею. Поднял его и направился к Михаилу, который тоже покинул шалаш.

Михаил сфотографировал его с трофеем и поздравил.

Собравшись вместе, мы направились к машине. Утро закончилось, но впереди вечер. Усталые и неспавшие всю ночь, выпив чаю, легли отдыхать.

Проснулись уже далеко за полдень. Умылись, перекусили, и я предложил друзьям поохотиться с подсадной на селезня, а сам решил постоять на тяге. Приятель держал подсадных уток. Работали они у него азартно. Ребята с удовольствием согласились.

Поехали к приятелю. Он дал двух уток, сказав, что на пару они не пропустят ухажора и осадят его. Мы поблагодарили его, взяли уток и поехали на змеиное болото. Там еще с прошлой весны стоял шалаш. Мы его подправили, высадили уток.

Солнце садилось, утки начали бойко работать, и я направивился к старому пчельнику, месту, где на лето пасечники вывозили ульи с пчелами. Недалеко было хорошее место для тяги вальдшнепа. Выбрал полянку и стал ждать.

Вскоре вдали послышались знакомые звуки вальдшнепа «цвик-цвик-хор». Они приближались. Я приготовился к ожиданию. Из-за кустов метров за тридцать вылетели три вальдшнепа прямо на меня. Я вскинул ружье и выстрелил, почти не целясь.

Два вальдшнепа упали, третий улетел, я стрелять не стал: пусть живет, мне и этих трофеев достаточно.

В тот вечер, пока темнело, пролетели еще три вальдшнепа, но я не стрелял.
Уже в темноте я отправился к москвичам. У них тоже удачно сложилась охота. Утки сработали по двум кряковым селезням, которые поочередно были добыты.

В машине, пока мы ехали, обсудили охоту на следующее утро. Михаила решили отвести на ток, а самим посидеть с утками. Уже в домике приготовили из трофеев ужин.

Утро следующего дня. Едем к месту тока. Доехав до низины, развернулись, высадили Михаила и, пожелав ему удачи, направились к змеиному болоту: посидеть на селезней с утками.

Начало светать, и на ток стали слетаться тетерева. В этот раз их было почему-то всего шесть. Удача пришла не сразу. Тетерева токовали вне зоны выстрела. И лишь когда солнце совсем встало, один подлетел метров на тридцать и стал кружиться на месте, видимо, привлекая внимание тетерки, которая затаилась недалеко в траве в гордом одиночестве.

Михаил поднял ружье, прицелился и выстрелил. Косач перевернулся на бок и задергался. Остальные тетерева разлетелись. Михаил подошел к подстреленному косачу, обратив внимание на его необычное оперение.

Охота для Михаила закончилась, и он решил дождаться нас недалеко на полянке. За то время и мы удачно посидели с утками.

Подъехали мы к змеинке, когда начало светать. По-быстрому высадили уток, сели в закутку и стали ждать. Утки бойко и громко работали наперебой. Не прошло и часа, как мы подстрелили пару кряковых селезней. Больше стрелять не стали, хотя возможность была.

Утки в ту весну было много. Весна ранняя, и охоту вовремя открыли. Мы сняли уток, посадили в садок и поехали за Михаилом. Он уже нас ждал на месте. Похвастался: вон какого тетерева добыл, крупнее, чем у Сергея, но странного, с оперением в виде бороды на шее.

Ничего удивительного, объяснил я ему, это межняк — помесь глухаря и тетерева. Такое бывает в природе. И посоветовал сделать чучело. Все-таки такой трофей — редкость.