Среднесуточная температура выше нуля установилась с 10 марта, а с 22 марта до 1 апреля снова наступила зима. Со 2-го апреля вновь потеплело. Соседняя речушка только 14 апреля вышла из берегов, но затем снова начались ночные заморозки, и только 29 апреля стало по-летнему тепло.
Все это отложило свой отпечаток на весеннюю охоту, которая открылась 25 апреля в южных районах области и 1 мая в центральных и северных.
К началу охоты выяснилось, что гусиные стаи сосредоточились в соседнем Татарстане, но уже к 1 мая они по поймам рек Моломы и Пижмы ушли на север. Что удивительно, вот уже который год гуся практически не видно в окрестностях города Кирова. Если раньше, копаясь на своем садовом участке, мне то и дело непроизвольно приходилось вскидывать голову к небу, прикидывая размеры гусиных косяков, то в этом году их были единицы. Несколько раз был слышен гогот гусей в ночном небе при возвращении с весенней тяги, и — все. Такое впечатление, что гусиные пролеты сместились с центра области к ее краям. Это предположение подтвердилось при беседе с охотниками из районов, которые сообщили, что гусь стал намного осторожнее. В частности, в угодьях Свечинского района, где идет весенний пролет гусей, охотники, спугнувшие гусиные косяки с кормежки, возврата их так и не дождались. Результативным оказалось скрытое выслеживание кормовых полей, с устройством около них скрадков в темное время суток. На востоке области в Зуевском районе, в пойме реки Чепцы, гусь был менее осторожен, да и пролет был вялотекущий. Кое-кто отохотился неплохо.
Глухари начали токовать достаточно рано, и уже к 5 мая пик их активности стал сходить на нет, поэтому добыть лесного великана на току стало проблематично. Численность тетерева в области держится на высоком уровне. Каждую весну к нам приезжают на охоту порядка 50 иностранных охотников, жаждущих добыть боровую дичь.
Охота с подсадной была относительно успешной, так как теплая погода в последних числах апреля спровоцировала уток сесть на гнезда, и селезни охотно летели на зов подсадных; однако следует отметить, что они не неслись к подсадной сломя голову, а очень осторожничали, сев в отдалении от страстно зовущей подруги в затопленных кустах.
Выбрав очень теплый вечер, 3 мая, мы с собакой уже в половине восьмого были на месте. Старая лесная дорога, идущая вдоль низины, сильно заросла. Лет пять назад ивняк, растущий на ней, был раза в три ниже. С грустью приходится констатировать, что придется место охоты на тяге менять.
Сев на раскладной стульчик, я предался воспоминаниям. Для меня, деревенского мальчишки, началом отсчета весны становилось токованье тетеревов. Рано утром в ясный и морозный мартовский день было слышно их бормотанье, на пороге дома, хотя до леса было километра два. Я даже построил несуразный скрадок вблизи от тока, чтобы получше их рассмотреть. Тетеревов было одиннадцать. Токовали они на полянке около лесной речушки, с большим удивлением поглядывая на мое убежище, отлетев от него метров на семьдесят. Меня оглушало их чуфыканье, но какой это был восторг видеть рядом собой и слышать этих великолепных птиц. Моей мечтой было подержать в руках эту прекрасную добычу. А было это почти полвека назад. Да, летит время, летит! Когда-то моей любимейшей охотой была охота на рябчика с манком, а сейчас я не слышу его свист. Стареем брат, стареем.
Гляжу на часы — 20.00. Пора бы уже. Удивительно, но нигде не слышно выстрелов. 20.07. Краем глаза вижу движение над верхушками елок, вскакиваю со стульчика. Да, это он, вальдшнеп, до него метров 50. Летит молча, а может, я уже и хорканья его не слышу? Опускаюсь на свой стул. Да что это такое, почему никто нигде не стреляет, неужели тяги вальдшнепиной не будет? А кругом лес поет, щебечет, свистит. Где-то сзади поет певчий дрозд. Кругом верещат дрозды-рябинники.
20.30. Смеркается. Вглядываюсь в верхушки деревьев. Дрозды то и дело пролетают над головой; непроизвольно дергаюсь при каждом их пролете, все чудится, что вот-вот захоркает вальдшнеп. Опускаю глаза и вижу, как вальдшнеп в трех метрах над землей стремительно приближается ко мне. Секунда смятения, вскакиваю со стульчика, на фоне леса вальдшнепа не видно. Снова сажусь, он уже скрывается за деревьями, и я вдруг понимаю, что вальдшнеп летит молча, значит, это самка.
А ведь несколько лет назад, на этом самом месте, я не успевал перезаряжать ружье. Хорканье вальдшнепов слышалось то тут, то там. Не вальдшнепиный, видимо, нынче год, не вальдшнепиный… Рядом над полем слышно, как рассекает воздух чибис.
Возвращаемся с собакой домой. Свист крыльев над головой, стремительно пронеслась пара чирков. Где- то в темном небе гогочут гуси. Не будет нынче тяги, думаю я про себя. Что-то и поясница начала ныть. Сейчас приду домой, наполню ванну горячей водой, сбрызну в нее десяток капель пихтового масла и с наслаждением опущусь в горячее блаженство. У каждого возраста свои радости.
Комментарии (0)