И все же зима, словно устав крутить метели в первые два месяца, в феврале отпустила удила, подарив природе подмосковной Мещеры весеннее солнце и оттепели, от которых снега резко пошли на убыль.
Даже весна света пришла не в срок, опередив свое фенологическое наступление на две-три недели раньше.
Но были и свои минусы, слабый морозец по ночам не ставил наст, лишь «припекая» снега шумной коркой, от которой и зверю беда, и человеку горе — ходить по ней одна маета.
О весне
К февральскому теплу доверия нет! По погоде «мартовский» февраль обязательно одарит болезненной погодкой, при которой снега могут и до мая дотянуть. Было такое, и не раз! Вот и весна этого года не стала исключением. Март наступил холодный, «зимний».
Залежалые снега окаменели, заледенели в ночных заморозках и студеных утренниках, а солнце даже после Герасима Грачевника (17 марта) не спешило растапливать огрубевшие застарелые снега.
Да и о каком мартовском тепле речь — солнечных деньков выпало, что кот наплакал — всего-то ничего. К концу марта стало очевидно, что захворала весна ненастьем, застудилась и даже в свои календарные фенологические сроки, на пороге апрельской поры, не спешила наверстывать упущенное.
Да и грачи на подмосковной Мещере появились с опозданием — 21 марта.
Срединный весенний месяц подмосковная Мещера встретила с закованными в ледяной панцирь руслами рек и зеркал озер и прудов, с плотным снеговым покрывалом на полях и в лесах — не было от чего в марте снегу убывать. За весь месяц ни одной дождевой капли не выпало.
Всю первую неделю апреля весна, словно забыв, что ей надлежало топить снега, мучилась от холода, и лишь 6-го, под гоготание первых гусиных караванов, потянувшихся над Мещерой на севера, под воркование дикого голубя-вяхиря и песню зяблика, «раздобрела» на тепло, отогрелась первым солнечным деньком, хотя и при сильном ветре, умывшись густым моросящим дождичком.
За первые четыре теплых дня, с 6 по 9 апреля, когда температура в полдень достигала +15 градусов, закурились туманом вечера, и вот тут-то проталины на полях, словно грибы после дождя, в рост пошли.
Восьмого апреля были замечены трясогузки. Уже к 12 апрелю снега с открытых мест отступили, прижались к лесным бровкам, тенистым закрайкам, и талая водица вдоволь поднялась в низинах, где еще совсем недавно лежало белое покрывало зимы, приманивая к себе стайки уток, активный пролет которых начался как раз со второй недели апреля.
И все же на всем этом фоне пробуждающийся весны, в ее движении чувствовалась какая-то осторожность в приходе весны, словно раздумывая, не спешила ли она со всем контрастом своих природных явлений.
Так, стоя на тяге 10 апреля, я удивлялся тишине ближнего поля — не было слышно чибисов, молчал бекас, да и куличков-чернышей, столь обычных для сырых тяговых мест, не было видно.
Не столь активен был и птичий хор на вечерке, что явно говорило о том, что не все его «музыканты» в сборе — холода попридержали и их прилет.
В день Берещения («День березы» — 11 апреля) под пробившийся ливень ударила первая гроза, но уже 16-го пошел дождь со снегом, перешедший на Вербное воскресенье (17 апреля) в настоящий снегопад.
Поразительно, но на всем этом фоне погодных качелей 23 апреля пробился лист на черемухе и фактически полностью отпылил орешник. Весна, будто бы сопротивляясь насевшим на нее холодам, при малом их послаблении все же вклинивала в свое «расписание» фенологические явления, которые не могли не радовать.
И все-таки к середине апреля стало очевидно, что весна «захворала», пошла в явную затяжку и долгосрочие, даже тепло нескольких дней не обнадеживало на иной поворот в ее течении, что не могло не расстраивать. Уже после 16 апреля вновь резко захолодало, задождило, ночами установились минусовые температуры.
При всех этих погодных условиях снег в лесу на подмосковной Мещере плотно пролежал почти до 20 апреля, что в сроки охоты, впрочем, и в последующие дни, сделало его посещение практически невозможным.
В какой-то степени это было и хорошо — разрешило проблему пустого хождения по угодьям в период охотничьего сезона, в другой степени — лишило охотников возможности пробраться к заветным местам.
Даже на пороге мая холода не отступили. 28 апреля вновь пришло сильное похолодание, которое фактически продержалось до 10 мая, а тепло пришло лишь 12 мая (+20), и вечером этого дня в Подмосковье можно было услышать первого соловья.
Под пологом леса пробил стрелку листа ландыш и первый комар дал о себе знать. А спустя два дня на первый черемуховый цвет вновь похолодало…
Об охоте
Уже в середине марта, когда стало понятно, что та ранняя весна, которую ожидали в конце февраля, отменяется, сроки охотничьей «десятидневки» нужно было однозначно переносить на неделю позже. То, что получилось в этом сезоне, снова повторило и прошлогоднюю ошибку.
Итоги прошлого охотничьего сезона наглядно доказали, что не тянет подмосковная Мещера на южную часть области! Ну никак не тянет!
Смешно, но у меня складывается такое впечатление, что срок весенней охоты на вальдшнепа на Мещере, установленный с первой субботы апреля, когда и вальдшнепа-то нет и впомине, определили «зеленые», пробравшиеся в соответствующие структуры, определяющие сроки охоты.
Ну а тогда как объяснить этот обидный казус — в нынешнем году начало первой тяги на Мещере 6 апреля (аналогично было и в прошлом году), а охотничий сезон был открыт со 2 апреля при полном погружении угодий в снега.
Уважаемые чины от охоты! Не плохо бы вам, сидящим в своих кабинетах, решая вопрос открытия весеннего охотничьего сезона, знать географию области, ее фенологию хотя бы за прошлые 10–15 лет!
Вот тогда-то и станет понятно, что для этой подмосковной сторонки, пусть и ранний, но все же оптимальный срок открытия десятидневки охоты на вальдшнепа есть вторая суббота апреля.
И все же, почему бы не вернуться к вопросу о сезоне в 16 дней, что разумно и справедливо.
Впрочем, есть еще один вариант установления сроков охоты на вальдшнепа, который также имеет право на существование и предопределен не только интересом охотничьих обществ в получении прибыли от выдачи разрешений и путевок на охоту, но и наверняка будет поддержан большинством охотников — разрешать охоту на вальдшнепа в течение 10 дней по усмотрению охотничьих обществ на местах в сроки, установленные для охоты с подсадной уткой, а они, как известно, определены в Подмосковье с 20 марта по 10 мая.
В таком случае был бы исключен конфликт интересов охотников и охотничьих обществ и были бы полностью соблюдены сроки фенологии весны и возможности проведения охоты. Дело тут в малом — внести в Правила охоты это изменение.
Почему бы не сделать именно так? Полагаю, мне могут возразить, мол, в более поздние установленные сроки будет выбиваться местный вальдшнеп.
Ну так на то есть и общества охотников, которые должны не просто получать денежные средства за выдачу документов на охоту в угодьях, но и контролировать ее проведение в угодьях, за которые они несут ответственность. А как же иначе?
Открытие охоты на тяге должно приходиться на 3-4 день после начала первых тяг, а уж никак не наоборот — за 4 дня до ее начала! А потом, хорошо известно, и это статистика, охота, открытая не в сроки, очерченные самой природой, порождает браконьерство.
И дело тут не только в нравственности охотника, но и в действиях чиновников от охоты, являющихся, по сути, катализатором браконьерства. Так, три года подряд на подмосковной Мещере охота на вальдшнепиной тяге была фактически сведена к нулю (2020 год — охота вообще была закрыта, 2021-й — открытие в слишком ранние сроки, 2022-й — открытие по аналогии с предыдущим годом).
Вот и получается, что последние три года охота на вальдшнепиной тяге превратилась в подобие миража — вроде бы она и есть, а на самом деле и нет. Так, в нынешний сезон возможность выйти на тягу вальдшнепа у охотников Мещеры было не более 3-4 дней — с 7 по 11 апреля.
И вот тут-то, на фоне открытия охоты с подсадной в срок в 50 дней, вальдшнепятники не просто обделены, они, в сущности, унижены. И это лишь одна сторона медали.
Вторая — убытки охотобществ. Охота на тяге самая массовая и самая доступная, и охотники, любители именно этого вида охоты, как правило, при приобретении разрешения не размениваться днями, а покупают «сезонку».
И с учетом сказанного, хочется обратиться к руководству МООиР — вы подсчитали убытки охотобществ от такого бездумного открытия охоты на тяге в двух прошедших сезонах? А ведь отданные охотниками за охоту деньги есть и ваш доход!
Думаю, что пора бы учесть мнения охотников о сроках охоты, да и сделать это не так-то сложно — просто быть в контакте с охотничьими коллективами на местах.
Из-за погодных условий пробраться к глухариным токам было практически невозможно. То шумный наст, то распутица мешали пройти к местам токов, и первое посещение стало возможным лишь после 20 апреля, когда снег сошел с лесных дорог.
Да и наминать снежную тропу к местам токов у меня никогда нет желания — дорогое всегда должно храниться в тайне.
И все же за последние годы тенденция к сокращению числа токующих глухарей на току явная, и факторов на этот счет множество. Тут и погодные условия — дождливые лета, и массивные вырубки лесов, браконьерство…
К сожалению, технологический процесс в охоте шагнул далеко вперед и не на пользу животному миру.
Охота на глухарином току, в своем классическом варианте, уже во многом потеряла тот прежний окрас, превратившись, как и многие виды других охот, в простое желание добычи, утратив внутренний стержень созерцания процессом и возможностью опустить ружье, понимая, что выстрел даст не только желанный трофей, но и нанесет урон природе.
Все больше отмечаешь на токах не более 5-6 токующих петухов. И из года в год ситуация не меняется. Подмосковная Мещера есть одно из немногих мест региона, где еще есть глухарь.
Полагаю, что охота на него должна быть полностью запрещена. На охотобщества, которые на основании соглашений пользования владеют угодьями, должно быть наложено строжайшее обязательство по сохранению токовищ, что можно делать вместе с лесной охраной и госохотнадзором.
Это было бы не только верным и правильным подходом к сбережению глухаря как эндемика фауны Мещера, но и путь к возможному увеличению его численности. В сущности, то же самое относится и к тетереву, популяция которого в последние десятилетия резко снижена.
Говоря о весне и охоте, сопоставляя их течение, реальность и закономерность сроков, конечно же, вряд ли можно тут отыскать идеал, но все же золотую середину — вполне. Для этого всего лишь нужно уважать чувства охотника и понимать его душу тем, от кого зависит выход в угодья.
Ведь охота для большинства — это вовсе не трофей и уж тем более не выстрел! Это есть смысл бытия, его глубокая внутренняя составляющая, философия всего существования. Это как песня сердца и души в аранжировке самой природы. И слышать ее стороннему — это уже искусство.
Комментарии (0)