Из мальчиков растили прежде всего воинов, поэтому в расписание уроков были включены четыре военные дисциплины: фортификация, артиллерия, тактика и военная история. Хотим добавить, что все российские императоры носили только офицерскую форму и числились по военному ведомству, но главное, не мыслили себя вне российского офицерства.
Нужно ли говорить о том, какие высокие требования предъявлялись к кандидатам на должности учителей цесаревича и Великих князей и сколь тщательно они отбирались. В идеале учитель должен был не только прекрасно знать свой предмет, но и обладать высокими личностными качествами, желательно быть человеком военной закалки и духа, чтобы, находясь рядом с царскими детьми, личным примером влиять на них больше и лучше, чем изучение военных и прочих дисциплин.
И такой «универсальный» учитель был. Это Дмитрий Никифорович Кайгородов (1846–1924) — выдающийся русский ученый-лесовод, орнитолог, «отец» русской фенологии, почетный профессор Санкт-Петербургского лесного института, автор многочисленных научных трудов и учебных пособий, книг о природе. Первоначально этот замечательный во всех отношениях человек получил военное образование, закончив Константиновское военное и Михайловское артиллерийское училища, а потом служил офицером на Охтинском казенном пороховом заводе. Но военная карьера перестала интересовать Кайгородова, когда ему, 20-летнему юноше, попалась в руки книга А. Брема «Жизнь птиц». Она, можно сказать, и привела его в Петербургский лесной (тогда земледельческий) институт. Закончив его, Дмитрий был командирован на 2 года в Саксонию, Швейцарию, Германию и Швецию, прошел стажировку в передовых европейских лесных академиях. Вернувшись из-за границы, получил кафедру лесной технологии в родном лесном институте, которую и возглавлял в течение 30 лет.
Но дореволюционная Россия мало знала Кайгородова как профессора лесной технологии, зато зачитывалась его книгами о природе и называла русским Бремом. Действительно, его «Беседы о русском лесе. Краснолесье, Чернолесье», «Из зеленого царства», «Собиратель грибов», «Наши весенние цветы», «Наши летние цветы», «Из царства пернатых» были невероятно популярны и выдержали по 5–8 изданий. Пожалуй, кроме Кайгородова, в России не было ученого-естественника, кто бы обращал внимание читателей и слушателей прежде всего на природную эстетику. Не случайно одна из его первых лекций, прочитанных на Охтинском заводе, называлась «О цветке как источнике наслаждения».
В советское время его взгляды были признаны реакционными, замечательные книги не переиздавались, а имя предано забвению. И всего лишь из-за одной строки в биографии, а точнее, из-за двух лет преподавания естественной истории младшим детям императора Александра III — Великому князю Михаилу Александровичу и Великой княжне Ольге Александровне, с 1889 по 1891 гг.
Кайгородов познакомился с императорскими детьми, когда Михаилу было 11 лет, а Ольге 7. Дети были мягкого, доброго нрава, подкупали простотой и искренностью, были пытливы и, как большинство детей, обожали животных, птиц, насекомых. Они родились, как писал Кайгородов, «с душой, открытой природе», склонной к тончайшим переживаниям картин времен года. И, конечно же, такие похожие учитель и ученики, все «с сильным чувством природы», сразу подружились. Дмитрий Никифорович считал, что его предмет нельзя изучать в душной классной комнате. Естествознание, считал он, «не мертвая наука о природе, а живая любовь к ней и Божьим творениям, ее составляющим», поэтому и «проходить» ее нужно во время экскурсий, прогулок, небольших путешествий в лес, сад, поле, на речку или озеро. И он вел детей на природу. Там, в аудитории, которой становилась цветущая лужайка или берег пруда, Кайгородов увлекательно рассказывал своим ученикам о жизни русского леса, об особенностях деревьев, хвойных и лиственных, о животных и птицах. И все рассказы тут же «иллюстрировались» наглядными примерами: пробежавшей мимо белкой, сидящей на ветке незнакомой птицей, гроздью красной рябины, подобранным на тропинке желудем. Весной они вместе подолгу рассматривали голубенький подснежник — пролеску, вслушивались в музыку апрельского леса, из лавины птичьих звуков выбирали песенку какой-нибудь одной птахи, а ранним летом отыскивали пропавшее счастье в цветке желтого тюльпана. Мальчика, Великого князя Михаила, поражало и приводило в восторг, что его учитель знает наперечет, когда и как поет каждая птица, как называется любая, о какой ни спросишь, былинка, что за существо оставляет причудливые ходы в еловой коре. Чем ближе он узнавал лес, тем больше любил его. А это и было целью уроков Кайгородова: научить наблюдать, запоминать, впитывать и, как результат, любить и беречь то, что тебя окружает, чем полна твоя жизнь. Впоследствии проникновенные беседы с царскими детьми легли в основу многих книг и сказок для детей, а одну из них — «Лепестки» — Дмитрий Кайгородов посвятил своей маленькой ученице — Великой княжне Ольге.
Да, Кайгородов был учителем оригинальным, необычным, противником всякой косности, ибо за что бы ни брался этот одаренный человек, он во все вкладывал душу, а главное — мог передать другим свой «озноб и жар восторга» перед природой и Творцом. Он считал, что детей (хотя бы первых трех классов) нужно знакомить не с предметами естественных наук — ботаникой и зоологией, а с «общежитиями природы», с природными сообществами — лесом, лугом, садом, прудом, речкой. Причем, как уже было сказано, во время прогулок, только так.
Позднее по личному желанию императора Николая II, который высоко ценил его как педагога и ученого, Кайгородов был привлечен к составлению программы естествознания для трех младших классов. Именно его программа и была утверждена в 1901 году Министерством народного просвещения.
Активным и неутомимым популяризатором родной природы Д.Н. Кайгородов оставался всю жизнь. Его многочисленные статьи и сказки естественно-исторического содержания печатались в детских журналах «Игрушечка», «Родник», «Семейные вечера», а такие книги, как «Из царства пернатых» (1896), «Пернатые хищники» (1906) явились живым словом орнитологии тех лет. Сегодня они, как и «Беседы о русском лесе», «Наши весенние цветы» переизданы, прекрасно оформлены и по достоинству оценены читателем.
«Кто полюбит лес, тот будет его беречь… Мы охотно бережем и охраняем только то, что любим, а наш русский лес очень нуждается в друзьях-охранителях», — говорил Дмитрий Никифорович Кайгородов. Разве это не вещие слова?
Комментарии (0)