Осень, река, бобры

В осенне-зимний сезон попасть охотнику на лосиные охоты непросто — и по цене на коммерческие охоты, и по квоте разрешений обществ охотников. Это одна из причин, почему в последние годы возрос интерес к охоте на бобра. Да и развелось этих зверьков в наших угодьях достаточно, а грамотное их изъятие не может повредить популяции. Как добыть бобра?

Этот материал подготовлен при активном участии Александра Кирсанова, который долгое время работал егерем охотхозяйства Тверского облохотобщества и много сезонов посвятил капканному промыслу бобров.

Он обладает профессиональными навыками траппера, мастер своего дела...

Лето, как водится, пролетело незаметно, оставив приятные воспоминания об охотах с легавой по немногочисленному в этом сезоне дупелю, тетеревиным выводкам и празднику для всех почитателей утиной охоты — открытию сезона по водоплавающей.

Сентябрь тоже проскочил мгновенно в поисках вальдшнепиных высыпок, чередующихся с охотой на сохатого на реву, несколькими результативными вылазками на рябчика с пищиком и неудачными попытками «высидеть» на овсах кабана, ставшего в современных реалиях под постоянным прессом «регулирования численности» почти реликтовым зверем в некоторых районах.

Попытки заняться тихой охотой не увенчались успехом: грибов в проверенных местах, ранее известных изобилием, нынче, как и в прошлом сухом году, было мало.

На дворе октябрь. Одни продолжают охотиться на овсах на кабана и медведя, легашатники упорно ищут высыпки вальдшнепа по опушкам и перелескам, любители коллективной облавной охоты на лося в Тверской области ждут открытия сезона с 1 ноября.

А тем временем мы с другом, удачливым траппером, решили тряхнуть стариной и, вспомнив старые добрые времена, посвятили бобровому промыслу несколько свободных дней.

В настоящее время дикая пушнина перестала пользоваться спросом. Если во времена Союза это был весомый приработок для охотника, то в современных реалиях это скорее дань охотничьим традициям, постепенно уходящим в небытие. Из категории лицензионных видов речной бобр давно перекочевал в разряд нелимитируемых обьектов охоты.

Принимая во внимание тот факт, что бобровая шкура нынче не имеет былого спроса, некоторые охотники добывают его в гастрономических целях и по востребованности — для сбора бобровой струи, прианальных мешочков, содержащих особый секрет. Бобр использует это вещество для маркировки территории обитаемого участка и, по-видимому, в лечебных целях.

Свидетельство такой теории мне приходилось встречать при добыче отдельных особей с признаками заживших ран, полученных в ходе освоения новых территорий.

Некоторые граждане убеждены, что содержимое этих прианальных желез обладает чудодейственными свойствами, укрепляющими иммунитет, повышающими мужскую потенцию и т.п. Верить в это или оставаться скептиком — право каждого, но струя, судя по опубликованным обьявлениям, продолжает пользоваться определенным спросом.

Иногда мне приходилось добывать зверей с признаками увечий, полученных от попадания в ногозахватывающие капканы (когда их еще не запретили), рана была полностью залечена без каких-либо отрицательных последствий для пострадавшего. Бобры-подранки были в прекрасной физической форме, совершенно не отличались от своих здоровых собратьев, добытых в том же поселении.

Во времена СССР бобр был лицензионным видом. На сезон каждому районному охотобществу или охотхозяйству госохотинспекция выделяла определенную квоту, обычно не более 20–30 разрешений. Штрафные санкции за незаконную добычу бобра в то время были довольно строги: 400 рублей за незаконно изъятую из природы одну особь.

Стоимость одной шкурки взрослой особи оценивалась государственными закупщиками в 100 рублей. Неплохая надбавка к семейному бюджету, не правда ли? Особенно если принимать во внимание, что в те времена оклад районного охотоведа Госохотинспекции составлял 112 рублей 59 копеек, а егеря госзаказника — 80 рублей.

В тот же упомянутый период времен Главохоты РСФСР широко проводились мероприятия по живоотлову бобров в угодьях с их высокой численностью или в местах, где звери наносили ущерб, подтапливая в результате строительства плотин участки лесных и сельских угодий, частных подворий, дорог. Отловленные специальными бригадами охотников-боброловов звери перевозились и выпускались в угодья с достаточной кормовой базой, что давало возможность бобру расселиться и создать новые поселения.

Вспоминая старые трапперские навыки, мы с другом решили возобновить практику сплава по реке с расстановкой капканов при обнаружении свежих жировок, вылазов бобров на берег.

В соответствии с современными требованиями капканного промысла прежние весьма уловистые ногозахватывающие капканы пятого номера были заменены на рамочные «кониберы» канадского образца.

Капканы эти, как показал опыт, эффективны, исключают вероятность пролова или ухода подранка с оторванной лапой. Но при работе с этим убийственным изобретением канадских трапперов требуется максимум осторожности, почти как с взрывоопасным предметом. Это не преувеличение опасности, а действительность: сила сжатия пружин «конибера» просто убийственна, мгновенно умерщвляет бобра весом до 25–30 килограммов.

При нарушении техники безопасности в работе с капканом есть опасность (в лучшем случае) сломать пальцы, при попадании же ловца в собственный капкан освободиться из его «дружеского рукопожатия» без посторонней помощи практически невозможно.

У моего друга был такой печальный опыт, когда ему, угодившему в капкан обеими руками, пришлось звать на помощь напарника. К счастью, тот оказался неподалеку и смог помочь, но, разумеется, ни о какой дальнейшей охоте с расплющенными пальцами речи уже не шло.

Прошлый октябрь одарил нас идеальной для промысла погодой почти без дождей. Ночные заморозки сменялись теплыми осенними днями с периодически выглядывающим из-за облаков светилом, озарявшим окрестные леса.

Приятно было неспешно плыть по неширокой спокойной осенней реке в полной тишине, изредка нарушаемой гомоном соек в прибрежных кустах, взлетом стайки упитанной перелинявшей кряквы, голосами гусиных стай, держащих путь на зимовки, и треском колодника от уходящего в лес потревоженного сохатого.

Кружащиеся листья берез, рябь на воде от набежавшего ветерка, всплеск от весел и ощущение дикости здешних мест при полном безлюдьи поднимали настроение экспедиционеров, уставших от суеты мегаполиса.

— Наверное, в прошлой жизни я был бобром, настолько я влюблен в реку! — сказал мой друг, окидывая взглядом профессионала очередной бобровый вылаз на речной берег.

Вылаз был свежий: минувшей ночью кастор фибер вылезал на кормежку в приречном ивняке, проделав довольно широкую тропу метрах в двадцати от речного русла. Оставив лодки недалеко от вылаза, мы вышли на берег и осмотрели жировку.

Свежие, не потемневшие срезы на приречном ивняке, следы потаска веток к воде свидетельствовали, что зверь регулярно кормился на этом участке. Берега на значительном протяжении реки были пологие, с небольшими возвышениями, и бобры, обитающие здесь, не строили классические хатки, живя в норах, вход в которые был скрыт водной гладью.

Судя по плавающим у берега фрагментам веточного корма, транспортируемого зверями для заготовок на зиму, убежища бобров находились неподалеку.

Большинство местных ловцов предпочитают ставить капканы с берега, не особо заботясь о мерах маскировки и о наличии лишнего запаха в месте установки ловушки. В отличие от нас, горожан, ограниченных во времени коротким отпуском или бытовыми проблемами, местные никуда не спешат и могут проверять установленные капканы раз в два-три дня.

Бобр, будучи осторожным зверем, особенно в крупных поселениях у хаток, мигом срисовывает появление охотника и, как правило, несколько дней не пользуется вылазом или меняет место заготовки корма и жировки.

Мы не могли себе позволить терять драгоценное время, поэтому пользовались гидрокостюмами, устанавливая ловушки только с воды, чтобы по возможности не давать запаха ветвям, прикоснувшись к ним руками. Опыт использования привлекающих приманок на вылазах показал их эффективность.

Бобр — территориальное животное, и границы своего участка метит струей, поэтому охотники используют запаховые приманки на основе бобровой струи. Зверь считывает информацию с запаха о размере особи, которая метит участок в данном месте. Исходя из этого, приманку можно делать только из струи прошлогодних бобров: они некрупные, и их никто из собратьев не опасается как территориальных конкурентов.

При охоте с «надувашки» главный ужас бобролова — услышать, как «пукнул слон»; если ваши уши поймали этот звук, значит, вы все-таки налетели на подводный карч и пропороли баллон вашего пиратского суденышка. Вот тогда быстро-быстро на скособоченной лодке летите к берегу и начинайте ремонт.

Именно поэтому в лодочном ЗИПе обязательно надо иметь, кроме клея и заплаток, иголку и толстую нитку. Незашитую, длинную, склеенную прореху заплатка с клеем не держит. Проверено: ПВХ отлично клеится водостойким «Моментом».

Двадцать лет мы пользуемся капканами КП-250, и с ними только на «вы». Обязательное условие — иметь в кармане защитную скобу из трехмиллиметровой проволоки, она спасет ваши руки. Шестнадцать лет назад капкан перебил мне три пальца на левой руке; кривые пальцы и граненые ногти — это ничего, мне на клавесинах не играть. Но зимой пальцы мерзнут, как у какой-нибудь офисной барышни.

Чтобы не случилось такого с вами, капкан надо взвести, надеть защитную скобу и спокойно заняться работой. Яркий шнурок на скобе нужен для того, чтобы не забыть снять защиту с капкана.

При установке КП предохранительные крючки нужно сгонять к кольцам пружины, иначе при срабатывании капкана крючок подхватывает одну из пружин, и она остается застегнутой, а из капкана с одной пружиной зверь уходит. Привязывать капкан обязательно.

Каждый сезон при покупке бобровых лицензий надо брать пару разрешений на выдру. Выдра — основной враг молодых бобров, она живо интересуется всем происходящим в бобровых колониях.

В равнинных речках, там, где бобры строят хатки, нередко попадаются выдры с дырками от бобровых зубов: явно они залезали в хатку, чтобы придавить бобренка. Но бобры — хорошие родители, поэтому вряд ли хищница часто лакомится нежным бобровым мясом. Огорчением для охотника становится шкура выдры с четырьмя, а то и с восемью дырками от бобровых «стамесок».

КП 250 — уловистый капкан; за двадцать лет бобровой охоты с ним был всего один пролов. Единственная проблема — его не везде можно установить. На заболоченных реках бобры съедают прибрежные кусты и копают каналы от основного русла; эти каналы идеально подходят под КП 250, я называю их «магазином».

Единственное условие при установке — для закрепления пружин не надо использовать свежее лиственное дерево, которое они едят, следует брать или хвою, или старые погрызенные бобром колья. Капкан следует обязательно топить на всю высоту, поверх него нужно положить колышек, чтобы бобр был вынужден нырнуть под ним в капкан.

В полуметре от капкана в сторону берега, к которому пойдет грызун, хорошо воткнуть палочку с запаховой приманкой, чтобы имитировать захват бобровой территории и увеличить гарантию того, что зверь «пойдет на разборки» с чужой особью.

Там, где бобр соседствует с ондатрой, что видно по кормовым столикам и по самим зверькам, шныряющим в воде, возникает проблема при установке капканов: ондатра пользуется бобровыми каналами и часто расстораживает капканы, поэтому насторожку КП 250 следует сдвигать вплотную к одной из сторон капкана, чтобы ондатра спокойно проплывала.

Очень хороши места перед перелазами через плотины, где четко видны чистые проплывы зверя через травянистую растительность.

Выдра тоже очень интересуется бобровыми метками, поэтому не является исключительно редкой сопутствующей добычей.

Главный враг бобролова — спиннингист, который не прочь в качестве улова добыть бобровый капкан. Я не противник этих оптимистичных рыболовов, которые вдоль и поперек хлещут речку разноцветными силиконовыми «соплями», но существует правило: «Не бери чужого». Берут! Если учесть цену капкана, то для охотника это большая потеря.

Когда вы изучаете новую дикую речку и идете в верховья, будьте готовы выстрелить по полновесной рыжей крякухе, поднявшейся из тростника, или по селезню в банкетном пере, который вырывается из-под нависшего ивового куста, как черт из кадушки. Надо успеть бросить весла, схватить ружье и умудриться удачно выстрелить. Часто это получается.

На незнакомой реке не надо бесцельно, до изнеможения лопатить воду: в плечах правды нет. Надо дойти до переката и осмотреть завал: все палочки из звериной столовой непременно будут здесь, т.к. дерево плавает.

При сплаве по течению самые интересные места — это повороты. Перед поворотом нужно положить весла, взять в руки ружье и приготовиться к выстрелу по уткам. Течение бесшумно вынесет лодку из-за поворота, а там… Когда вы выйдете из лодки устанавливать капкан, разломите ружье — это обеспечит вашу безопасность.

Часто друзья копытники хвалятся тем, что своим идеальным ножом могут ободрать двух лосей без заточки. «Пальто» с лося можно снять даже цевьем от горизонталки, или локтями, коленями, обухом от топора. С бобра же шкуру можно снять только ножом. По жиру годится любая сталь — физику не отменить, поэтому при съеме бобровой шкуры вы задешево узнаете, чего стоит ваш нож. Наждачный брусок все время должен быть в кармане.

Если ловите бобра пешком, без лодки, на глухих озерах или ручьях, то пойманного зверя нужно выпотрошить. Во взрослой особи 7–8 килограммов бросовых потрохов, и тащить по бурелому тушу целиком — сомнительное удовольствие, если вы, конечно, не качок-мазохист.

Друг-лосятник загадал загадку: «Почему бобров так много?» Сам же и разгадку дал: «Потому что дураков, которые бобров ловят, мало». Действительно, охота на бобра не из легких: вода, сырость, холод, работа с мокрыми трофеями… Не каждый годится в «болотные солдаты».

Проверив на следующее утро наш речной путик, мы с другом взяли четырех взрослых бобров: трех классического рыже-бурого окраса, четвертого — черного, редкого в здешних местах. Некоторые охотники называют его канадским, но это неверно: он принадлежит к одному виду европейского речного бобра, отличаясь от собратьев лишь темной окраской меха.

Попутно нам пофартило взять удачным дуплетом пару упитанных трофейных, полностью перелинявших осенних кряковых, поднявшихся из-под нависшего ивняка. Осенняя река подарила нам несколько счастливых дней в дикой природе родного края.