О правах охотников

Хочу сразу предупредить моих оппонентов, которым эта публикация не понравится, что это не повод, чтобы делать из меня некоего бармалея, собирающегося уничтожить общественные охотничьи организации, а с ними и охотничье хозяйство России. Поверьте, российская охота мне дорога не меньше, чем вам. Каждый имеет право на собственное мнение и нет ничего страшного, если оно не совпадает с мнением других читателей и специалистов.

К сожалению, российские охотники инертны и не хотят отстаивать свои права. Доказательством служит наша охотничья газета и другая охотничья пресса, где очень редко охотниками поднимаются вопросы защиты их законных прав на нормальную охоту. Видимо, годы репрессий уже на генном уровне заставляют человека молчать и мириться с тем, что нарушаются его права.

Вот один из примеров. Уже в зубах навяз вопрос о незаконном взимании с охотников платы за путевки при охоте без предоставления услуг. Все знают, что это незаконно, но одни по-прежнему стригут деньги, а другие, возмущаясь в душе, платят. Изменить эту ситуацию можно только с помощью закона.

До тех пор пока у пользователей существует право выдачи разрешительных документов на охоту, они будут обирать охотников. Не заплатишь – не получишь путевку, иди судись. Наша Конституция гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Однако то, что продекларировала Конституция не получает развития в охотничьем законодательстве.

Наглядным примером тому служит проект федерального закона «Об охоте», в котором все права охотника сводятся к трем ничего не значащим строчкам. По моему глубокому убеждению, одним из «главных врагов» охотника является так называемое долгосрочное пользование охотничьими животными, или как раньше говорили закрепление охотничьих угодий. В годы моей молодости старые охотники вспоминали времена, когда не было охотничьих хозяйств и путевок. По их словам, охота от этого не страдала.

Охотничьи животные, находящиеся в состоянии естественной свободы, являются государственной собственностью. Конституция гласит, что земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории. Что же в охотничьем хозяйстве? Получив лицензию на долгосрочное пользование охотничьими животными, пользователь становится фактически хозяином государственных животных и по своему усмотрению может пустить или не пустить вас на охоту и навязать вам свои правила и цены.

В «РОГ» № 13 за 2009 год охотник Д. Матвеев описывает свою попытку получить разрешение охотпользователя на охоту в частном охотничьем хозяйстве: «Директор ответил отказом, мол, угодья частные, охота только для своих, посторонним никаких разрешений не выдаем. Вот так я стал на своей родной земле посторонним, как и все охотники, проживающие в данной местности».

Вот, что пишет в этой же газете автор статьи «Этого никогда не произойдет» Лев Филиппов из Московской области: «Платя приличные взносы в своих обществах, они, оказываясь в других областях, делаются совершенно бесправными перед лицом откровенных поборов местных обществ охотников, которые стремятся с чужого охотника получить побольше денег в свой скудный бюджет, независимо на какую дичь тот приехал охотиться».

Оппоненты могут указать на то, что пользователь вкладывает свои средства на охрану и воспроизводство животных. Однако что-то не видно результатов этих вложений. В советской России закрепление территорий за различными организациями началось с 1930 года, когда была принята первая редакция Положения об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР.

Начиная с 60-х годов прошлого столетия, государство пыталось закрепить все угодья за пользователями, в надежде на их вложения на воспроизводство охотничьих животных. Однако чудес не произошло – и единственным итогом всей этой кампании явилось то, что охотник попал в полную правовую и финансовую зависимость от того, за кем закреплена территория охотничьих угодий.

Не надо тешить себя надеждой, что, посадив на каждый клочок леса и поля по «хозяину», мы через энное количество времени очутимся посреди изобилия охотничьих животных. Ничего этого не произойдет по одной простой причине, т.к. каждый так называемый «хозяин» видит и преследует только свою цель.

Получить необходимый эффект можно лишь в том случае, когда эта работа ведется в рамках государственных программ и соответствующего научного и финансового обеспечения. Однако у нашего государства на это денег нет. А откуда они возьмутся, если единственным источником платежей является охотник. А охотника до последней нитки обирают пользователи. Пример? Пожалуйста.

В соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации за отстрел взрослого лося охотник платит в бюджет 1500 рублей. В то же время пользователи за отстрел этого же лося получают с охотника 30–50 тысяч рублей. Как видим разница довольно ощутимая. При стоимости лицензии на добычу взрослого кабана 350 рублей плата за отстрел одного кабана устанавливается пользователями до 30 тыс. рублей, не считая платы за ночлег и прочие услуги.

Таким образом, получив с охотника деньги за оказанные ему услуги – обслуживание на охоте, услуги базы, транспортные услуги и т.д. пользователи неправомерно взимают плату за отстрел животного, являющегося собственностью государства.

Такая же ситуация с охотой на животных, плата за добычу которых государством не установлена. Не оказывая охотнику никаких услуг и не неся никаких затрат пользователи спокойно взимают с охотников деньги за охоту на зайца, лисицу, вальдшнепа, уток и т.д. Можно, конечно, задаться целью и в судебном порядке доказать неправомерность взимания таких поборов, но потом вас просто не будут пускать на охоту.

Почему-то мы в упор не хотим видеть более чем успешный опыт США, где эти вопросы решаются не в масштабах какого-то мизерного клочка земли, а в масштабах государства или штата с соответствующим научным обеспечением.

Помимо взимания с охотников неправомерных платежей закрепление угодий порождает и другие социальные проблемы.

Например, распределение лицензий на добычу диких копытных животных. Как выйти из этой ситуации? Выход один – отказаться от закрепления угодий. Например, в штате Аляска, где отсутствует институт закрепления охотничьих угодий за юридическими лицами, все решается очень просто. Если лицензий не хватает на всех, то они либо продаются любому желающему, но охота на этот вид запрещается чрезвычайным распоряжением Службы рыбы и дичи при отстреле запланированного количества охотничьих животных, либо лицензии выдаются в пределах установленного лимита, но разыгрываются по лотерее.

Исключение составляет только выдача лицензий лицам, чье жизнеобеспечение зависит от охоты на этих животных. В России, где угодья передаются юридическим лицам, эти варианты невозможны.

В настоящее время разрабатывается проект федерального закона «Об охоте», в котором можно предусмотреть решение этого вопроса. К сожалению, в тех вариантах законопроекта, которые я видел, по-прежнему все охотничьи угодья планируется передавать юридическим лицам и, следовательно, кабала охотников остается. Поражает, настолько этот стереотип въелся в человеческие умы. Многие охотоведы и ученые продолжают наивно верить, что это единственно возможный путь ведения охотничьего хозяйства и усиленно пропагандируют его в охотничьей печати.

В СССР, где правящая роль отводилась общественной организации – КПСС, обществам охотников передавались полномочия государственных органов. Так, право на производство любительской охоты предоставлялось обществами охотников при выдаче членского билета. В охотничьих хозяйствах их администрация устанавливала закрытые дни для охоты, нормы добычи животных. Трудно найти разумное объяснение этому решению.

По каким параметрам администрация охотничьего хозяйства может установить нормы добычи на пролетную пернатую дичь – на вальдшнепа, гуся и т.д.? То же можно сказать и об оседлых животных, т.к. существующие методики учета их численности позволяют получить более-менее достоверные результаты о численности животных можно только на уровне субъекта, а не в конкретном охотничьем хозяйстве.

Таким образом, установление пользователями норм добычи не имеет никаких биологических обоснований и их целесообразность весьма сомнительна. Более того, проведенными в 80-х годах прошлого столетия специальными исследованиями ЦНИЛ Главохоты РСФСР было установлено, что установление норм добычи на отстрел водоплавающей дичи абсолютно бессмысленно, т.к. охотники не добывают такого количества дичи.

С принятием Федерального закона «О животном мире» все вопросы нормирования (установления правил, стандартов, квот, норм добычи и т.д.) отнесены к компетенции государства. Однако это положение закона, как впрочем и многих других законодательных актов, не выполняется.

Например, в Законе Московской области «Об охоте и охотничьем хозяйстве в Московской области» охотпользователям предоставляется право изменять сроки охоты в пределах сроков, установленных Правилами охоты в Московской области; самостоятельно осуществлять нормирование добычи охотничьих животных; устанавливать дополнительные ограничения на применение отдельных орудий и способов охоты; создавать в границах охотничьих угодий определенные участки, на которых охота может быть ограничена или запрещена.

Главный парадокс заключается в том, что больше всего права охотников ущемляют общественные охотничьи объединения, которые, казалось, должны жить интересами своих членов. К сожалению, наши общественные охотничьи организации, образованные во времена царствования КПСС, произведя «косметический ремонт», по сути совершенно не изменились.

Обладая правом выдачи членских охотничьих билетов, лицензий и путевок, они держат охотников в узде и диктуют им свои условия. Обратите внимание, что активность правящих органов общественных охотничьих объединений возрастает только в том случае, когда дело касается их интересов.

В первую очередь это вопросы выдачи разрешительных документов, которыми они удерживают в своих рядах охотников. Наивно полагать, что общественные охотничьи организации в том виде, в котором они существуют в настоящее время, будут выражать и защищать интересы рядового охотника. Если они, как утверждают некоторые авторы в публикациях «РОГ», созданы и работают на благо своих охотников, то объясните, почему общества в нарушение действующего законодательства взимают с них незаконные поборы?

Почему лицензии на добычу диких копытных животных и медведей направляются прежде всего на проведение коммерческих охот и ублажение «нужных людей»? Почему об охотнике руководящие органы этих общественных объединений вспоминают только тогда, когда формируют свои финансовые планы?

Нет, в сегодняшнем обличии общества охотников не заинтересованы в защите прав охотников. Чтобы не быть голословным, приведу выдержки из рекламы крупнейшей в нашей стране общественной охотничьей организации – Ассоциации «Росохотрыболовсоюз», опубликованной в спецвыпуске журнала «Охота» в феврале 2009 года: «Основные задачи Ассоциации – эффективное ведение охотничье-рыболовного хозяйства, охрана, воспроизводство и рациональное использование ресурсов, получение максимума продукции при минимизации ущерба окружающей среде и самим популяциям охотничьих животных.

Большое внимание Ассоциация уделяет развитию трофейного дела, охотничьего собаководства и стрелково-охотничьему спорту. «Росохотрыболовсоюз» активно участвует в государственных и международных программах по охране и воспроизводству природных ресурсов, взаимодействует с международными экологическими и охотничьими организациями, в том числе и по организации охотничьих туров».

Как видим, в числе основных задач РОРС об охотнике не упоминает. Видимо, для Центрального правления этой организации вопрос слишком мелковат.

Чтобы повернуть общества охотников на защиту интересов состоящих в них охотников необходимо в законодательном порядке лишить их несвойственных функций по выдаче охотникам разрешительных документов – лицензий, путевок и охотничьих билетов, дающих право на охоту. Следует также отказаться от практики долгосрочного пользования охотничьими животными, иными словами от закрепления охотничьих угодий. Сфера обслуживания охотников должна развиваться на конкурентной, а не на авторитарной основе.

Предлагаемый вариант заметно удешевит охоту и позволит в значительной степени ускорить решение наболевших у охотников вопросов с распределением лицензий.

Опубликовано в Российской Охотничьей Газете №16(768) от 15.04.2009