Менеджеры от охоты

Возвращаясь с очередного выезда на природу, я задумался о профессионализме и ответственности некоторых менеджеров от охоты – по иному назвать их не могу: высокие звания егерь и охотовед на них распространяться не должны.

Прошлой зимой договорились мы как-то с руководством одного из подмосковных охотхозяйств о загоне на кабана. С трудом выкроили из служебного времени одну из суббот. Охотоведы и егеря были знакомы – их профессионализм ни у кого не вызывал сомнений, не раз бывали у них в гостях и никогда без трофеев не возвращались, да и цены устраивали.

И вот настал долгожданный день. Раннее субботнее утро. За спиной осталась Московская кольцевая автодорога. Пригородный белый снежок радует глаз. Как всегда, разговоры в машине о предстоящей охоте, анекдоты на злободневные темы.

К месту встречи приехали чуть раньше срока – есть время перекурить на свежем воздухе, размяться, привести себя в порядок. Через пять-десять минут подъезжают и из охотхозяйства. Правда, из старых знакомых среди них никого не видно. Но это не беда, если переложить всем известную поговорку на охотничий лад, то, как говорится, «друг познается в ходьбе». Поживем – увидим.

Знакомство, рукопожатия и вдруг... вторая неожиданность:

– Ребята, а кабана у нас нет, – заявляет, по-видимому, старший.
– Как нет? – мы в недоумении. – Вчера же звонили начальнику охотхозяйства. Петрович (все имена и фамилии в материале изменены – авт.) сказал, что все в силе. Зверь на месте. Цена на организацию охоты и трофей без изменений.
– Мы не знаем, нас попросили подменить Георгия – он заболел. На его участке, может быть, и есть кабан, а на нашем – нет. Если хотите, поехали на коз. Козы есть – обрадовали нас новые знакомые.

Что читающий эти строки сделал бы в подобной ситуации? Вот и мы, покостерив немного нашего организатора выезда, согласились на предложение гостеприимных хозяев. Расселись по машинам и направились к козьим тропам.

По стоп-сигналам егерьского «уазика» поняли, что прибыли на место. Охотовед, представившийся нам Абрамяном, провел инструктаж, напомнил о мерах безопасности, расценки на трофеи и предложил бить лося, если он выйдет.

Номера расставлены, загонщики отправлены к точке начала загона. Как обычно, предстартовая лихорадка повышает адреналин. Охотники замерли в ожидании встречи с копытными. Не прошло и получаса, как слева послышался первый выстрел. Второго нет. Значит – или зверь бит чисто, или промах при стрельбе по уходящему.

Спустя несколько секунд опять же с левого фланга, но уже значительно ближе, доносится треск сучьев – это бежит лось. Косуля, даже уходящая от выстрела, так не шумит. Зверь идет практически параллельно линии стрелков, но за мелким подростом, закрывающим его. Стрелять не могу – цель не видна. Знаю через один номер справа от меня будет прогал в лесу. Коллеги должны не оплошать. И вот в поле зрения мой товарищ по охоте Владислав, вскидывающий ружье. Зверь должен быть ему виден.

Секунда-другая, и пара лосей выскакивает на просеку. Почему медлит сосед? Звери продолжают движение, и метров через пятнадцать – увы! – они скрываются за деревьями. Прошло несколько секунд. В окладе начали угадываться голоса загонщиков. Сразу после этого прозвучал еще один выстрел – вновь одиночный. Ну, может быть, на этот раз зверь взят? Ждем выхода загонщиков.

Вскоре появились и они. Снявшись по команде, направляемся к месту второго выстрела. Но Виталий, стрелявший последним, разводит руками – стрелял в угон по уходящему зверю. Измеряем расстояние выстрела. Дистанция вполне подходящая, но, судя по расстоянию между следами, чувствуется, что здесь зверь шел уже на махах, да и место не совсем открытое. Однако как бы там ни было, решили пройти немного по следу.

Конечно, надежда небольшая, но все же. И старания не пропали даром. Буквально через 15–20 метров нашли кровь, на мой взгляд, достаточную, чтобы продолжить преследование. Но на охоте есть старший. Собравшись у машин – благо они стояли почти рядом – обсудили ситуацию. Выяснили причину первого промаха.

Осмотрев район стрельбы, сильно удивились: почему один из лучших наших стрелков Николай промахнулся? Звери топтались от него в каких-нибудь 30 метрах. И нужно было лишь выждать момент, когда они выйдут на совершенно открытый участок. По-видимому, у него произошла осечка. Щелчок от спуска курка испугал животных не меньше самого выстрела, и они рванули в сторону. А сам выстрел – кстати, мы нашли его след в дереве – был больше выстрелом отчаяния.

Узнал я чуть позже и о том, почему не стрелял Владислав. Оказывается, увидев зверя, по его же словам, он несколько растерялся, потому что два лося, вышедшие на него, были, на его взгляд, одного размера – не разберешь, где корова, а где лосенок. Судя по следам, это было так. А за лосиху, предупредил после инструктажа охотовед, штраф очень большой. Кому охота платить?

Все выяснив с выстрелами, безрезультатными и несостоявшимися, и рассмотрев создавшуюся обстановку, мы, пока егеря совещались, быстро перекусили и начали обдумывать, как эффективнее вести охоту дальше. Мы предлагали продолжить преследование зверя. Тем более у егерей были лайки, да и количество обнаруженной крови настраивало на это. Но егеря почему-то не выразили активного желания заняться добором.

Пока судили да рядили, наступил полдень. Зимний день короток. Абрамян все же отправился осматривать ту часть леса, в которую перешел подранок. Где-то через полчаса он вернулся с радостной вестью – выходных следов не видно. Значит зверь остановился. Шансы на удачу повышались. Нас вновь расставили на прежние места, но загон уже двигался с обратной стороны.

И вновь минуты ожидания. Однако они почему-то затягивались. Часовая стрелка пошла на второй круг. Известно, когда стоишь на номере, время тянется очень долго. Но если знаешь наверняка, что зверь в окладе, одна эта мысль греет и не только душу. Однако прошел и второй час. Странно – ни зверя, ни выстрелов. Непонятно почему не слышно ни лая собак, ни голосов загонщиков.

В Подмосковье лесные участки все-таки не тысячи квадратных километров. Да и специалисты, как правило, опытные – других здесь не держат. Закончился и третий час ожиданий. Вижу на соседних номерах движение, да и сам не пингвин – вытоптал поляну добрых три квадратных метра.

Солнышко скрылось за деревьями, холод усилился. В такие минуты и в самом деле понимаешь, что движение – это жизнь. Пожалуй, пора нарушить правила охоты и самостоятельно покинуть номер. Примерно с этими же мыслями подтягиваются друзья. Принимаем коллегиальное решение – идти к машинам.

Ноги и все тело приятно отогреваются. Заводим машины, достаем из них походный перекус – кому-то везет, сегодня не за рулем. И тут обращаем внимание на стоящий за углом леса «уазик». Это же автомобиль наших егерей?! В нем один из загонщиков с собакой.

– А скажи, дорогой, где охотовед? – спрашиваем его.
– Дома.
– Что у него случилось? – звучат одновременно несколько голосов.
– Ничего, – был невозмутимый ответ егеря. Ведь уже темно. Завтра доберем.
– А когда он нас с номеров собирался снимать?
– Ну, вы же уже сошли, – был последний ответ, столь же невозмутимый, как и все предыдущие.

Как сказал бы в подобной ситуации Остап Бендер, «больше вопросов не имею».

В коллективе основная часть – военнослужащие, поэтому к услышанному от аборигена отнеслись более или менее спокойно, по крайней мере, внешне. А вот два приглашенных охотника признались позже, что еле сдержались. Правда, парень-то был ни в чем не виноват. Он связался по телефону с Абрамяном и передал нам слова охотоведа, что завтра с утра зверя доберем наверняка.

А ночь можно провести на базе в охотхозяйстве, благо мест свободных на всех хватит. Отказавшись от такого гостеприимства, мы стали загружаться по своим машинам, чтобы двигаться домой. Собрали деньги за организацию охоты и попросили паренька передать их охотоведу. Но тут нам было сказано, что мы должны уплатить и за трофей.

Ситуация получалась странная. Конечно, старые охотники могут сказать, что охотовед прав – добирать зверя нужно было. Да я и сам не новичок – через год будет четвертьвековой юбилей, как являюсь членом Военно-охотничьего общества. Но за все это время такого свинского отношения к охотникам, честно говоря, не припомню.

А рассказывая о порядке добора подранков, хочу вернуться к проведенному утром инструктажу. С номера нас должны были снять или сам Абрамян, или старший егерь. Следовательно, не выполнив своих обязанностей, он не мог претендовать и на оплату за обслуживание охоты. Посовещавшись с друзьями, мы на том и порешили. Сели в машины и отправились домой. Позднее узнали, что лося подраненного они на следующий день все же добрали.

И в связи с этим возникло несколько вопросов. Во-первых, почему не организовали как следует последний загон? Устали загонщики? Ну, в это мало кто поверит. Может быть, не хотели уже потемну возиться с разделкой лося? Вот это уже ближе к истине.

А может быть, если база была свободна в тот день, решили дать заработать и обслуживающему персоналу в связи с нашей вынужденной ночевкой?

Но как бы то ни было, у всех участвующих в той охоте осталось стойкое негативное впечатление от прошедшего мероприятия, а точнее – от его организации. После этого мои друзья, а они же и члены нашего коллектива военных охотников, поручили мне, как председателю, разработать круг конкретных типовых вопросов для выяснения их у старшего на охоте.

Это и ценовой вопрос, и правила поведения на охоте, и обязанности загонщиков и старшего охоты. Заранее выяснив их во время инструктажа, а еще лучше, получив на каждый из них письменное разъяснение старшего, на мой взгляд, вы будете гарантированы от описанных выше неприятностей.