Почему мы не разводим рябчиков?

Изображение Почему мы не разводим рябчиков?
Изображение Почему мы не разводим рябчиков?

Недавно поднял весьма болезненную для части охотников тему – о роли и совместимости массовой, традиционной и зверовой охоты в густонаселенных регионах России, а того чувства законченности спорного вопроса, когда уверен, что всем все стало предельно ясно, нет. Каждый остался при своем мнении, и это говорит о том, что тема раскрыта не полностью.

Попробую доказать ошибочность ощущений тех, кто искренне полагает, что гораздо целесообразней в высокоорганизованных охотхозяйствах, расположенных в густонаселенных районах, развивать охоту на массовые мелкие виды дичи, чем на копытных. Подобные высказывания и предложения в прессе идут потоком из номера в номер. Почему же они не находят отклика у якобы нерадивых охотничьих чиновников? Ну кто же в рыночное время отказывается от собственной выгоды или от выгоды своего подразделения!

Во-первых, сначала давайте разберемся с «общепринятыми» терминами и определениями. Кто хочет поймать рыбку в мутной воде, тот обязательно начинает затуманивать свою позицию неопределенными выражениями и словами. Например, что значит выражение «сохранить традиции русской охоты»? Вариантов ответа могут быть десятки, в т.ч. такие, от которых волосы дыбом встанут (у кого они есть), например, охоты с рогатиной, с соколами, конные охоты с борзыми, с самоловами. У простого народа тогда денег на ружье не было, и они все больше силками и петельками промышляли (капканы много позже появились).

Другое классическое выражение, которое гарантированно сбивает с толку людей – это «надо развивать охоту на пернатую дичь и зайцев». Это выражение воспринимается без подвоха, но там есть подмена понятий.

Помните, как с приколом спрашивали: «Перепонная или пирипонная барабанка». Аналогично и с вышесказанным «развитием охоты», т.к. развивать надо не охоты, а разведение пернатой дичи и зверя! Это совершенно разные направления деятельности. Развивать охоту можно только на имеющейся ресурс охотничьих животных. Чем больше их разведено, тем больше можно допускать – охоту.

Теперь подходим к главной стороне вопроса – биологической, которая и определяет единственно возможное направление развития высокоорганизованных охотхозяйств. Дело в том, что большинство наших основных российских видов охотничьих животных (заяц-беляк, глухарь, тетерев, рябчик, вальдшнеп) практически не поддаются биотехническому разведению и даже в неволе не живут. Глухарь и тетерев – это ценнейшие и очень дорогие охотничьи трофеи, но и Европа пока не научилась их разводить, хотя имеет огромный опыт и масштабы дичеразведения. То же самое и с лесным зайцем-беляком.

И сколько денег в это дело ни вбухивай, сколько егерей, доцентов с кандидатами ни давай в охотхозяйства, а вышеперечисленные виды на это никакой отдачи не дают. Успешность разведения боровой дичи и зайца-беляка зависит в основном от погоды в выводковый период. Чтобы выводки хорошо сохранились, необходима сухая и теплая погода после вылупления птенцов и хотя бы до 3-недельного возраста.

Если будет холодная и дождливая погода, то цыплята будут голодать (в это время они в основном питаются насекомыми), намокать, переохлаждаться и гибнуть. Если выдастся несколько благоприятных лет, то боровой дичи и зайцев будет полно, а если несколько лет подряд погода в этот период будет плохой, то численность боровой дичи и зайцев упадет до минимума. Это азы охотоведения, и тут все зависит не от охотпользователя, а от небесной канцелярии: Бог дал, Бог взял. Одинаково, что на необозримых северных просторах, что в элитных охотхозяйствах.

Изображение фото: Fotolia.com
фото: Fotolia.com 

Самое ценное и желанное охотничье животное в любом охотхозяйстве – это без всякого сомнения его величество лось! Но и этот вид практически не поддается никакому разведению. Его невозможно развести не то что в одном охотхозяйстве, но даже и в одной области, поскольку это широко мигрирующий вид. И сколько лося не охраняй и ни корми даже в Завидово, а все равно его в окрестностях Рыбинского водохранилища намного больше будет. В подавляющем большинстве угодий лось держится только там, где его охраняют и не пугают, а много его бывает только на немногочисленных зимних стойбищах, на которые они собираются со всей округи.

Глухарь и тетерев в весенний сезон, когда они высоко ценятся, в большинстве хозяйств Средней полосы России – это единичный товар.

Но даже если взять те обширные регионы, где глухаря и тетерева полно, что толку? Весенняя охота в России продолжается всего 10 дней. А вот в Белоруссии и Прибалтике – 2 месяца. Что можно успеть за 10 дней: принять только одну группу иностранцев, отечественные же охотники могут приезжать только в выходные. А если погода не та, и охоту перенесли на 1–2 недели? А ведь иностранец за несколько месяцев подписывает контракт, берет отпуск и авиабилеты... Это не только облом, но и скандал! «Близок локоток, а не укусишь».

Большинство наших северных охотничьих видов животных – это в основном дар Божий, численность и добыча которого определяется множеством от нас независящих причин. Повезло – получил, не повезло – потерял.

Состоятельному и серьезному охотпользователю такие принципы хозяйствования мало подходят. Зато такая ситуация вполне устраивает небогатые охотобщества и обширные малонаселенные регионы с угодьями общего пользования. Вот там действительно надо всячески развивать и культивировать традиционные охоты на массовые виды зверя и дичи, включая глухаря и тетерева.

В этих условиях основа хозяйствования – это обычное собирательство, но даже и при полном отсутствии ограничений в охоте освоение запасов массовых видов все равно будет минимальным. На большей части территории России запасы массовых видов фауны практически не осваиваются из-за отдаленности и безлюдья. Там надо предельно интенсифицировать охоту, стимулировать производительность труда охотника, что без большого количества отлично работающих собак разных пород сделать невозможно.

Совершенно другая ситуация в хорошо обжитых и урбанизированных районах, где мало продуктивных угодий и много охотников. Нужна ли там высокая техническая вооруженность охотников, реально ли на базе этих угодий развивать массовое собаководство, когда там «массовые» виды вовсе не являются массовыми. Какой же выход?

Выход только один – это интенсивное разведение дичи и зверя. Любое разведение – хоть естественное, хоть искусственное (т.е. зоотехническое) – дело весьма накладное, и оно приводит к удорожанию продукта разведения в десятки раз, но цель резкого увеличения численности дичи достигается и оправдывает вложенные средства.

А какие виды поддаются разведению? Практически только южные: из копытных – кабаны, олени, косули, а из птиц – фазаны, куропатки, перепела, утки. Но перепела отлетают на юг очень рано и из-за задержек охоты по разным причинам охотпользователь может остаться в дураках. Утки тоже весьма ненадежный объект разведения ввиду особой их подвижности – их можно потерять сразу же после открытия охоты.

Фазаны и серые куропатки – это оседлые виды и отличные трофеи, но, в отличие от Европы, их разведение в Средней полосе России на порядок бесперспективнее. Во-первых, у нас длительная многоснежная суровая зима, для которой они совсем не приспособлены. По сравнению с нами в Европе или Штатах зима – это только более прохладное лето... Во-вторых, в Европе многочисленным врагам дичи, включая ежиков, объявлена узаконенная круглогодичная война на уничтожение. Реально ли у нас подобное?

В Московской области даже рысь занесена в Красную книгу... Удивляюсь, что волка не занесли – его ведь тоже очень мало стало. К примеру, мы в прошлом году хотели, было, получить официальное разрешение на отстрел ворон, но нам такой неприемлемый перечень условий выдали, что пришлось отказаться. Господа, мы в России живем!..

Изображение фото: Fotolia.com
фото: Fotolia.com 

Кроме того, Европа характеризуется достаточно высоким и ровным уровнем ведения охотничьего хозяйства, т.е. каждое охотхозяйство окружено такими же богатыми дичью и зверем угодьями, а в России сейчас большинство высокоорганизованных хозяйств окружено хозяйствами с ценными, но выбитыми угодьями. Последствия надо разъяснять?

Так что дичеразведение у нас перспективно только под выстрел, да и тут есть чисто российские заморочки. Вот вырастил ты или купил фазана и пошел выпускать под выстрел в охотугодья. Во-первых, необходимо разрешение на выпуск получить, а во-вторых, когда птица выпущена, она становится государственной собственностью и стрелок-охотник бьет уже не твою, а государственную птицу. А фазан – вид платный и лицензионный... Морока у нас с этим дичеразведением. И у большинства охотпользователей нет желания эти головоломки решать.

Остаются только южные виды копытных: кабаны, олени, косули. Самый легко и быстроразводимый объект – это без сомнения кабан. В небольших образцовых хозяйствах, по 15–20 тыс. га, его ежегодную добычу можно довести до 150–200 голов. Это вам не небесная канцелярия, и вложенные силы и средства быстро дают реальную и очень весомую отдачу. Да и сроки охоты: с июня по январь благоприятны. Сложнее разводить (вернее удержать) оленей, еще сложнее разводить косулю в наших северных широтах, но и это вполне осуществимо сильным хозяйствам.

Вот и получается, что немного лося, оленя, косули и много кабана в хозяйстве – это очень солидный и весомый ресурс, несоизмеримый ни с какой мелочевкой. Достойную конкуренцию им может создать только водоплавающая дичь, если охотхозяйство располагает ценными и обширными водно-болотными угодьями, но таких охотхозяйств единицы.