Признаюсь, меня сильно удивила статья А. Оболенского «Сколько же можно?!» («РОГ» № 22/2009),  посвященная очередной его критике редакции стандарта русской псовой борзой.

Полноте, уж тот ли это А. Оболенский, который в 2007 г. опубликовал статью «О бедном стандарте замолвите слово...» («ОиР», № 3/2007)? Да, тот, сомнений нет, вот же он пишет: «Два года назад в статье «О бедном стандарте замолвите слово»  я уже писал о рассмотрении в РФОС «нового стандарта породы»». (Попутно, правда, произведя «изящную» подмену. В статье 2007 г. А. Оболенский писал не о «рассмотрении» в РФОС «нового стандарта породы», а об «утверждении» РФОС этого самого «нового» Стандарта.) Да нет, не тот?.. Ведь в своей статье двухлетней давности тот А. Оболенский утверждал, что «настоятельная необходимость принятия нового стандарта назрела уже давно». Тот А. Оболенский предложил тогда даже ряд своих замечаний к Стандарту. Вот же: «начнем с преамбулы», «формат», «движения»... Тот А. Оболенский посетовал даже на то, что «никакой планомерной работы по созданию нового стандарта породы, так и не случилось». А этот А. Оболенский в статье «Сколько же можно?!» считает, что «единственным правильным решением на сегодняшний день должно стать дальнейшее использование нормативной документации, утвержденной  еще МСХ СССР, а также принятие ЦП Ассоциации «Росохотрыболовсоюз» моратория на разработку такого рода документации в ближайшие пять лет». В течение которых «разработать и утвердить механизм внесения и утверждения изменений в ныне действующие стандарты»! И апофеоз: «Если, конечно, такая необходимость вообще будет признана целесообразной»! Ну и ну! Всего два года назад А. Оболенский, что называется с пеной у рта, доказывал настоятельную необходимость принятия нового Стандарта. А два года спустя, с той же пеной у рта, говорит о необходимости «моратория на разработку такого рода документов». Более того, он  уже даже не уверен, что «такая необходимость вообще будет признана целесообразной»! Невольно возникает вопрос: как же может один и тот же человек столь кардинально (диаметрально!) поменять свою точку зрения на один и тот же предмет?! Загадка... Как может один и тот же человек, написавший в 2007 г., что «Н.П. Ермолов и П.М. Мачеварианов практиковали метизацию своих псовых с восточными горскими борзыми», в 2009 г. обрушиваться на авторов очередной редакции Стандарта с гневной филиппикой за то, что они упомянули в преамбуле о признаваемых всеми старинными псовыми охотниками фактах «этой пресловутой метизации»?! Да еще при этом (верх цинизма!) «справедливости ради»  отмечать, что «ни одного документально подтвержденного случая этой метизации мы не имеем»! Замечу, что, мягко говоря, наивно полагать, что число метизаций было равно числу публикаций о них в охотничьей периодике, которые мы только и можем считать «документально» подтвержденными случаями такой метизации. Но даже и из тех упоминаний о метизации русских псовых борзых, которые нам известны из старинных источников, мы можем сделать вывод о том, что «эта пресловутая метизация» была не исключением, а скорее правилом! Если бы это было не так, то стал бы тогда П.М. Мачеварианов (сам, как известно, владелец и, более того, приверженец мешаных борзых) в 1860 г. сокрушаться о «погибающей породе русских псовых собак»?!
Если бы это было не так, то стал бы он в 1876 г. писать, что «в Саратовской губернии с 1836 года нет и подобия псовых собак, а которых там называют псовыми, то это грубые, уродливые карикатуры на псовых собак»?!
Если бы это было не так, то стал бы А.В-ъ в 1862 г. писать: «Я видел до пятидесяти охот в средней России, т.е. в губерниях Саратовской, Пензенской, Тамбовской, Тульской и Орловской. В этом множестве осмотренных мною /борзых/ собак не только нет ни одной породной псовой – нет даже красивой собою полупсовой. Охотники мешали собак без всякой системы, без знания,  и достигли, наконец, такого безобразия в собаках, что некоторые из старых охотников не согласились бы лучшую собою нынешнюю (середина XIX века! – В.С.) собаку отдать в свору последнему из своих псарей»?! (А.В-ъ. Псовая собака. «Журнал охоты», 1862 г., т. VIII,  № 43, с. 8).
Стал бы он тогда с горечью восклицать: «Вот каких собак вывели современные (середина XIX века – В.С.) охотники, с примесью горских, английских, анатолийских собак!»?! (Там же).
Если бы факты метизации русских псовых борзых не были бы повсеместными, стал бы Н.П. Ермолов признавать в 1888 г., что «на 14-ти московских выставках не появилось ни одной чистокровной псовой» и добавлять: «Ясно, что их нет»?! (Цит. по:  Г.В. Зотова. Русская псовая борзая. М., 2003 г., с. 32).
Но что же делать, если факты говорят нам, что это в известной мере так! (С двумя оговорками. Во-первых, кроме «западных пород собак» в формировании «всемирно известной русской псовой борзой» еще более значительную роль сыграли восточные породы. Во-вторых, «кучка метисов» – это всего лишь «изящный» образ, предложенный А. Оболенским.) Принижать значение «пресловутой метизации»  значит сознательно фальсифицировать историю русской псовой борзой.
Скажу теперь несколько слов и о «польских хартах», также упомянутых в преамбуле новой редакции Стандарта, которые, по мнению А. Оболенского, «ставят читателя в тупик». «Ведь даже сами поляки, – восклицает он, – не отрицают слов П.М. Мачеварианова, П.М. Губина, В.И. Казанского и А.П. Мазовера, писавших о том, что «польская хортая борзая выведена скрещиванием русских псовых с английскими»!». К сожалению, я не знаю польского языка и, соответственно, не знаком с польской охотничьей литературой, поэтому мне трудно судить о том, чего «не отрицают» «сами поляки», и точку зрения какого именно из упомянутых А. Оболенским русских авторов они «не отрицают». Дело в том, что по крайней мере трое из них... отнюдь не согласны между собой относительно происхождения «польских хартов»!
Ни один из названных авторов не согласен с другим относительно происхождения «польских хартов». Но если это так, то непонятно, почему А. Оболенский утверждает, что «сами поляки» «не отрицают слов» русских авторов о том, что «польская хортая выведена скрещиванием русских псовых с английскими»? Ведь сами русские авторы, как мы только что убедились, отнюдь не были единодушны относительно происхождения «польских хартов»! (Кстати, тот факт, что и П.М. Губин тоже не привел «ни одного документально подтвержденного случая» этой метизации, А. Оболенского почему-то не смущает!)
Теперь два слова о Стандарте. В своей статье «О нюансах и стандартах, или, может, я чего-нибудь не понял?», которая была направлена в редакцию почти два года назад, я уже высказывал свое  мнение о «настоятельной», с тогдашней точки зрения А. Оболенского, «необходимости» принятия нового Стандарта. В отличие от А. Оболенского, я своей тогдашней точки зрения придерживаюсь и сейчас. К сожалению, редакция не сочла возможным опубликовать ее, поэтому прошу поверить мне на слово. В той своей статье, возражая А. Оболенскому, я писал, что «не стал бы так драматизировать ситуацию, полагая, что в существующий (все еще существующий, вопреки тому, что утверждает в своей статье Алексей Оболенский) стандарт (1980 года) достаточно было внести лишь некоторые изменения». Этой же точки зрения я придерживаюсь и сейчас. Любопытно, кстати, что А. Оболенский, поменявший за прошедшие два года свое отношение к «настоятельной необходимости принятия нового стандарта» и теперь уже всерьез сомневающийся даже в целесообразности такой «необходимости», невольно подтвердил тем самым мою правоту!
Здесь мне хотелось бы сказать несколько слов относительно утверждения А. Оболенского о том, что «Описание» Н.П. Ермолова   не сыграло ровным счетом никакой роли в мифическом «становлении», но стал лишь одним из многих произведений, никогда не претендовавших на стандарт породы, который был принят на русскую псовую в России лишь в 1925 г.». Я не могу согласиться со столь безапелляционным утверждением автора. (С одной оговоркой: если под «становлением» /породы/ понимать ее консолидацию.) Так вот, с этой точки зрения, «Описание» Н.П. Ермолова, безусловно, сыграло свою роль  в деле консолидации породы. Собственно говоря, это «Описание», как, впрочем, и все другие, начиная с «Регула» (1635 г.), описания ладов борзой были написаны для того, чтобы охотники имели некий образец, которому должны были следовать их борзые. И в этом смысле можно говорить, что все эти описания (в том числе, естественно, и «Описание» Н.П. Ермолова) в той или иной мере сыграли свою роль в деле консолидации породы. Или, скажем так, в деле ее структуризации.
Стандарт породы, так же как и старинные описания ладов, тоже рисует нам некий образец, которому должны соответствовать современные (в широком смысле слова) борзые. Иными словами, Стандарт тоже служит делу консолидации породы. Но поскольку в Стандарте 1925 г., который упоминает А. Оболенский, сплошь и рядом встречаются дословные совпадения с «Описанием» Н.П. Ермолова (1888 г.), то заявление А. Оболенского о том, что оно («Описание») «не сыграло ровным счетом никакой роли в «становлении» породы современных русских псовых борзых», я считаю явно ошибочным. Как, впрочем, и утверждение автора (или авторов?) новой редакции Стандарта о том, что «Описание» Н.П. Ермолова было первым в ряду подобных.
Я не затрагиваю здесь пункты «содержательной части нового документа. Но не потому, что на других пунктах «можно было бы и вовсе не задерживаться», а потому, что считаю абсурдным вести полемику с анонимным автором (или авторами?) новой редакции Стандарта. Тем более что, как следует из статьи А. Оболенского, «ни РФОС, ни РКФ, ни Ассоциация «Росохотрыболовсоюз» никогда не имели и не имеют права внесения каких-либо изменений в стандарты пород»!

Что еще почитать