Как и любой другой охотник, раньше мечтал добыть своего медведя. По молодости искал встречи с ними и даже довелось стрелять в мишку посреди поля, засеянного овсом и ячменем, но, слава богу, тогда не попал, иначе, может быть, не писал бы эти строки.
В охоте на этого умного, хитрого, очень сильного и ловкого хищника должен присутствовать элемент везения. О случаях везения и невезения при встречах с медведями я и решил поведать. Для себя же сделал вывод, что невынужденно рисковать я не хочу и даже немного боюсь. Накопленная со временем информация и породила своего рода уважение к оппоненту. И даже охота на овсах с высокой засидки на краю поля, кажущаяся простой и безопасной, является таковой только до выстрела, ибо выстрел далеко не всегда бывает точным. Причиной тому являются сумерки, волнение, и, самое главное – феноменальная живучесть этого зверя даже при смертельной ране. Если ваш медведь после выстрела остался лежать, то вам повезло, иначе в лес уйдет изувеченный зверь, затаивший зло. И тут не каждый приезжий охотник пойдет добирать свой трофей, доверив это егерю или местному организатору охоты, а то и просто плюнет на него, сетуя на невезение. Пострадать от такого невезения могут совершенно непричастные люди.
В тех местах, где я начинал охотиться в конце восьмидесятых – начале девяностых, медведей было довольно много. Следы их жизнедеятельности постоянно попадались то тут, то там. Иногда случались встречи в лесу и на вырубках-малинниках с ними местных грибников и ягодников. Но мне, несмотря на мое бесконечное лазанье по лесам и болотам во все времена года, кроме следов ничего не доставалось. При этом всех других зверей вплоть до волков видеть приходилось постоянно.
И вот однажды в августе мы с отцом вышли из деревни под вечер, направляясь за четыре километра к егерю на открытие утиного летне-осеннего сезона. Было тепло, и одеты мы были по-летнему. Я облачился в камуфляжный армейский комбинезон, как разведчик из фильма «Звезда», болотные сапоги и свою любимую коричневую вельветовую тирольку. На поясе обычный 24-патронный патронташ с «пятеркой» и одной картечью, на всякий случай. У отца подобный боекомплект.
Споро идем по дороге и болтаем в голос. Не отошли от дома и метров триста, как отец вдруг дернул меня за руку, принуждая нагнуться и прошептав: «Толя, медведи!» Я с разгона шмякнулся на колено рядом с ним, ошарашенно глядя по сторонам. Отец взглядом показал направление и рукой очертил дугу сверху вниз, давая понять, что они за увалом.
В этом месте дорога начинала уходить резко вниз. В низине слева было небольшое поле, засеянное зерновыми.
Выглянув из придорожной травы, отчетливо увидел метрах в ста пятидесяти двух зверей, копошащихся в высоком овсе. Сомнений быть не могло: перед нами, в трехстах метрах от деревни, почти за час до заката кормились два медведя. Крупная медведица и, видимо, двух-трехлетний пестун размером чуть меньше нее. Понаблюдав немного за их перемещениями, спросил, есть ли у отца пули. Он зачем-то выдал мне единственный свой пулевой патрон с остроконечной пулей Полева.
Все, что происходило дальше, можно считать образцом безрассудства. Сказав отцу, что хочу посмотреть их поближе, бесшумно скользнул вниз по склону ползком. Видимо, ветер был от зверей, и шум собственный перебивал шорох от моего движения. Периодически я останавливался и плавно приподнимал глаза над гроздьями овса и ячменными колосьями, чтобы посмотреть, кто где. В один из таких подъемов увидел уходящего в соседствующий с полем чапыжник пестуна. Теперь объект остался один, и было до него метров шестьдесят. Зверь спокойно ездил на заднице по полю, загребая передними лапами колосья и неустанно отправляя их в пасть. Чего я хотел от него? Я вспомнил, что у егеря есть нереализованная лицензия на медведя. Теперь у меня уже не было сомнений – добыть зверя. Мысль, что делать этого с моим вооружением нельзя, и показанный из-за телеграфного столба отцовский кулак действия не возымели. Мною всецело владел азарт. Еще пять метров, еще восемь. Стоп. На мгновение медведь поднял голову и поводил ушами-локаторами влево-вправо, слегка рявкнул что-то и снова стал питаться. Закат неумолимо гасил дневной свет, уступая место легкому сумраку и тускнеющим краскам. Тянуть было некуда. Еще минут пять, и сумрак «съест» мушку. Была не была. Встаю на колено. Линия ружья проходит точно по верхушкам колосьев. Решаю стрелять в ухо. Пулей Полева раньше с упора метров с пятидесяти бил обычные столовые тарелки. Думаю, или положу на месте или промажу и спугну его. С этими мыслями, успокоившись и твердо взяв прицел, плавно нажал на спуск. Но все, что происходило после, было совершенно не по моему сценарию...
Я ожидал или падения медведя, или мгновенной ретировки. И действительно, на пару секунд его голова исчезла в посевах. Торжествуя, уже было хотел встать, совершенно забыв про второго медведя, когда он, как ошпаренный, выскочил из кустов и остановился.
И тут произошло то, чего я ожидать никак не мог. Медведица резко поднялась на задних лапах, став неправдоподобно огромной, и возвышалась над ячменем больше чем на метр. Она вовсе не собиралась убегать, а внимательно начала осматривать поле и навострила уши. Тут только я понял, что одно мое неосторожное движение может вызвать атаку этой махины, отбить которую одним патроном картечи НЕВОЗМОЖНО! Сколько времени длилось это сканирование, я не знаю, может, десять секунд, может, двадцать, но для меня оно было вечностью. Инстинктивно, медленно, насколько это возможно, начал опускать голову в овсяно-ячменную гущу, но, даже опустившись достаточно низко, продолжал видеть мощную верхнюю часть туши медведя и его медленно поворачивающуюся из стороны в сторону башку. За эти секунды страха я не испытывал, но очень остро ощутил, что я в очень-очень! большой опасности. И только выдержав продолжительную паузу, медведица, коротко рявкнув, с полуразворота прыгнула в сторону и с кошачьей грацией, на махах, понесла свое могучее тело к лесу, мигом покрыв расстояние метров в сто. За ней значительно менее ловко улепетывал здоровенный переросток-пестун. Мне, высунувшемуся из овсов, было прекрасно видно работу мускулатуры, играющей под медвежьей шкурой. За несколько метров до леса медведица резко развернулась, еще на секунду замерла и, осмотрев поле, спокойно ушла в лес. Тут только я сделал вздох облегчения – расстояние до меня было в два раза меньше, чем до леса. В случае нападения не факт, что хватило бы времени и духа поднять ружье. Пригибаясь на всякий случай, поднялся к отцу, который сказал, что я ненормальный и что все произошедшее напугало даже его. Когда шли дальше к егерю, в свое оправдание я вспоминал различные случаи из старых охотничьих журналов, когда медведей на овсах скрадывали и добывали из шомпольной одностволки. Одно могу сказать точно: после этого случая я, во всяком случае с ружьем, а не с хорошим крупнокалиберным карабином, на медведя не ходок.
Комментарии (0)