Cколько страданий и бессонных ночей пережил, сколько исходил дорог и пустырей в поисках пропавшего четвероногого друга, расскажет лишь человек, кого постигла такая участь. («История одного объявления», «РОГ» №52, 2002). Сколько сочувствия, доброжелательности, бескорыстной помощи оказали люди незнакомые, но не утратившие сострадания, не очерствевшие душой, и сколько добрых слов им скажет за это счастливый человек, вновь обретший свою потерю! Я читал волнующие строки о мытарствах поиска и не верил, что в наше бессовестное время еще есть люди, способные откликнуться на чужую беду. Я перечитывал статью, а в глазах стояли слезы, и сердце сжимала боль постигшей меня трагедии.
На первой выставке охотничьих собак Луховицкого районного общества охотников моя западносибирская лайка Лада на ринге ходила первой. Среди десятка собак она выделялась броским и запоминающимся окрасом, отличным экстерьером и удивительным послушанием. Председатель правления общества охотников В.В. Козлов, вручая мне подарок за комплексную оценку, попросил:
— Из первого же помета обязательно мне выделишь щеночка.
Узнав, что я имею охотоведческое образование, В.В. Козлов пригласил на работу:
— Столько задумок по развитию охотничьего хозяйства, что мне одному не управиться. Нужен специалист, практик. Приходи, не пожалеешь!
Я загорелся мечтой, но знакомый охотник из Москвы охладил мой пыл:
— Подмосковье — не Ярославщина. Тем более Луховицкий район — край непуганых браконьеров, я бы не советовал тебе там работать в охотничьем хозяйстве.
Да, это не Ярославщина! Увиденная картина состояния Луховицкого охотхозяйства напрочь отбила желание заниматься здесь охотой. Пожалел лишь о том, что натасканная собака в расцвете сил маялась без дела. Я только гулял с ней по окрестным полям, по лесополосе у железной дороги. А отрадой для души стала рыбалка. Порой для выгула приходилось брать Ладу с собой на Оку, на карьер.
В слякотный февральский день я сидел у лунки на карьере под обрывистым берегом. Ладе наскучило стоять рядом, и она вышла на берег, в семидесяти метрах правее меня открытый и полого поднимающийся к лесу. Что-то заинтересовало ее — она стояла и смотрела на лес. Я уже хотел встать с ящика и тоже перейти правее, но меня словно кто удерживал. Я опустил голову к лунке, и тут грохнул дуплет. Лада взвизгнула, два раза прыгнула и рухнула на снег, сраженная картечью. Я вскочил, закричал истошно и рванулся на берег, надеясь помочь собаке. Лада уже агонизировала. Рядом стояли двое с ружьями — егеря Луховицкого общества охотников Г.А. Вилков и его брат А.А. Вилков.
— Что вы наделали, подонки?! Зачем собаку убили?! — я ревел, как мальчишка, задыхаясь от слез и бессилия что-либо изменить. — Неужели не видно, что это лайка, а не бродяга беспородная? Ведь рыбаки же на льду сидят!
Мои причитания и крики для А.А.Вилкова, уличенного в гнусном злодеянии, словно красная тряпка для быка, уязвили его самолюбие и, рассвирепев, он бросился бить меня. Не отставал и Г.А. Вилков. Потом они вышли на лед карьера и, смеясь, рассказывали рыбаку, сидевшему рядом со мной, как ловко убили волка.
Я стоял над собакой и не верил в случившееся:
— Как же так, ведь Г.А. Вилков видел ее на выставке, видел возле дома, зная, можно сказать, «в лицо»? Какую цель преследовал, расстреляв в упор?
Лада еще дышала, но уже не реагировала на прикосновения, на голос. Я завернул ее в плащ, взвалил на плечи и с карьера через город, надеясь на чудо, понес на ветстанцию, где она и умерла.
В.В. Козлов сразу пошел в наступление:
— Ты сам виноват, что находился с собакой в воспроизводственном участке охотхозяйства. В Луховицком районе неблагополучная обстановка по бешенству, есть постановление главы администрации в связи с этим заболеванием. Я и приказал егерям отстреливать всех собак в лесу.
Карьер расположен в зеленой зоне города и служит местом массового паломничества отдыхающих как летом, так и зимой. Он никогда не выполнял и не будет выполнять функции воспроизводственного участка по своей сути. Даже если я и нарушил статус мнимого участка, это не давало никакого повода убивать мою собаку.
В постановлении главы администрации района «О неотложных мерах по предупреждению заболеваемости бешенством людей и животных в Луховицком районе» обществу охотников предписывалось провести отстрел лисиц в лесном массиве от поселка Красная Пойма до улицы Лесной в городе Луховицы. Соответствующим службам органов местного самоуправления предписывалось провести отлов безнадзорных собак и кошек. Особый акцент в постановлении сделан на недопущении жестокости при отлове и вынужденном содержании отловленных животных.
Действующие Правила на территории Московской области разрешают производить отстрел бродячих беспородных собак и кошек, находящихся в охотничьих угодьях далее 200 метров от населенных пунктов. Охотничьи собаки, а также беспородные собаки, находящиеся в охотничьих угодьях с владельцами, отстрелу не подлежат.
— Раз получилась такая история, я прошу тебя не подавать заявление в суд. Это последнее дело обливать друг друга помоями прилюдно. Хватит нам этих судов! — Стараясь замять конфликт, В.В.Козлов многообещающе продолжил: «Мы постараемся подыскать тебе щенка. Есть у меня знакомый в Зарайске. Мы сядем за стол, выпьем и разойдемся друзьями». — И, бравируя перед собравшимися своей значимостью и вседозволенностью, добавил: «Ты хочешь, чтобы я признал своих егерей виноватыми? Не будет этого!»
Для «новатора» от охотничьего хозяйства В.В. Козлова и компании не существуют Правила охоты, элементарная порядочность, а постановление главы администрации все равно что дышло.
Особо злобствовал егерь А.А. Вилков:
— Чего ты помешался на собаке? Тут людей каждый день убивают. (Действительно, неделей раньше в соседней деревне Псотино в одну ночь топором зарубили семь человек). По собаке ведь уже стреляли? Туда ей и дорога! Будешь через суд добиваться возмещения ущерба? А мы тебе встречный иск выставим, ты у нас еще попляшешь! — И со злорадной ухмылкой, словно распял на кресте, добавил: «А чего ты сюда из Ярославской сбежал? Башку там хотели оторвать?»
Почему в человеке столько злобы? Откуда? Я подумал, что это мент. Обычно про таких говорят: живут по принципу — отнимай, дели и морду бей. Оказалось гораздо хуже. А.А. Вилков из надзирателей. Ненависть и злоба к людям с зоны. Очевидно, это профессиональное.
Не случайно В.В. Козлов заговорил и про суд. Оказывается, егерь А.В. Сытых поймал в лесу гончую собаку и содержал дома. Владелец А.А. Воробьев, узнав об этом через полгода, потребовал вернуть гончака и подал заявление в суд для привлечения егеря к ответственности за присвоение собаки.
Через полгода на вопрос об обещанном мне щенке В.В. Козлов заспанным голосом ответил в телефонную трубку:
— Со щенком ничего не получилось. Договаривайся с ребятами, может быть, они что-то еще подыщут.
Этот совет переполнил чашу терпения, и я, собрав все документы, решил подать заявление в суд на принудительное возмещение мне материального ущерба и морального вреда. Странное дело, но судья С.В. Шигидин мое заявление отказывался принимать:
— Вам отказали в возбуждении уголовного дела ввиду отсутствия состава преступления в действиях егеря Г.А. Вилкова? Вы обжаловали это постановление? Нет! Так о каком рассмотрении вопроса в гражданском порядке может идти речь? На каком возмещении материального ущерба и морального вреда вы настаиваете?
В районной прокуратуре меня успокоили и поддержали:
— А что тут странного? С.В. Шигидин — уважаемый человек, охотник, знаком с председателем правления общества охотников, очевидно, имеет веские причины не рассматривать это дело. Если же вы правы, то и отстаивайте свою позицию до конца.
Приняв заявление, С.В. Шигидин пригласил стороны в суд, предложив нам заключить мировое соглашение. В.В. Козлов охотно согласился:
— Я вот только что провел заседание правления общества, и мы приняли решение выделить деньги на покупку щенка. Я ведь обещал щеночка? Значит, купим!
Я предложил В.В. Козлову выплатить мне стоимость собаки, я готов был взять щенка с возмещением мне впоследствии разницы в стоимости собаки и щенка. В.В. Козлов жалостливо взмолился:
— Ты в иске заявил астрономическую сумму. Откуда нам взять столько денег, если на счету у общества всего десять тысяч рублей? А мне ведь еще егерям зарплату выдавать, другие расходы оплачивать. И потом, что ты возмешь с егеря Г.А. Вилкова, когда у него зарплата 860 рублей, да еще алименты платит?
Однако на работу Г.А. Вилков приезжает на личной «Волге» ГАЗ-24, а убив мою собаку, достал мобильный телефон и кому-то названивал о «геройском» подвиге.
Взрослая рабочая собака и месячный щенок? Это большая разница! Я отказался от предложения В.В. Козлова, чем вызвал негодование у судьи С.В. Шигидина:
— Как, вы не хотите заключить мировое соглашение?
И с нескрываемым раздражением бросил секретарю: «Назначайте дату судебного заседания! Пусть там отдувается за следователя и криминалиста!»
В начале судебного заседания судья С.В. Шигидин первым делом предложил мне заключить мировое соглашение. Я отказался. На протяжении всего заседания он вновь и вновь «ненавязчиво» предлагал разойтись миром. Скорбные лица егеря и председателя правления общества, нищета Луховицкого общества охотников, «выкручивание» рук судьей — гадко и противно было смотреть на это судилище, и я уступил — согласился на щенка без каких-либо доплат за взрослую собаку.
Поведав эту историю, я хочу лишь предостеречь горячие головы от скоропалительных и необдуманных поступков, не причинять боль и страдания людям, не творить зло на земле.
Комментарии (0)