Российская охотничья газета №4 2013

19 / 24

РОССИЙСКАЯ ОХОТНИЧЬЯ ГАЗЕТА
№4 (964) 16 – 22 ЯНВАРЯ 2013 ГОДА
\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\
Однажды у нас произошел забавный
случай на охоте. Полдня прошли
незаметно, как это бывает, когда собаки
работают. Присели перекурить. Для
отдыха выбрали наклоненную березку.
Ружья поставили к другому дереву,
а сами устроились на этой березке,
закурили и сидим на ней, покачиваясь.
Собаки тут же, рядом. Прошло минут
10–15. Пора двигаться дальше.
Встаем с этой березки и вдруг видим, как
из-под ее вершинки вываливается
беляк. Можно было ожидать что угод-
но, но только не этого. На мгновение
все застыли, даже собаки. Этого време-
ни хватило зайцу, чтобы быстро скрыться в
ельнике. Динга и Кучум заложились, было, по
нему, но Кучум быстро вернулся, а Динга
попыталась зайца немного прогнать. До сих
пор я поражаюсь долготерпению этого беля-
ка, и как здорово он нас всех перехитрил.
Однако живой остался!
В один из последних дней, как обычно, соб-
рались на охоту. Уже оделись и кликнули собак.
Они залежались, неохотно встали со своих
мест. Динга долго тянулась, а Кучум, покрутив-
шись, опять лег. Собаки были какие-то вялые и
не горели энтузиазмом куда-либо идти.
Мой отец, когда я собирался на охоту, обра-
щал мое внимание на поведение собаки и гово-
рил мне: «Смотри, Динга вставать не хочет.
Попусту проходишь». И объяснял: «Если собака
вялая и не хочет вставать, то и дикий зверь тоже
лежит плотно. Собака, как и дикие звери, хоро-
шо чувствует изменения в погоде, что-то будет
– дождь или снег».
Все это я рассказал моему другу. Действи-
тельно, в то утро была оттепель. Но мы все же
пошли. Собаки приободрились и ушли в поиск,
но ход был короткий и практически все время
на виду. Результаты оказались предсказуемыми
– зверь отлеживался и следов не было.
Сделав изрядный круг впустую, взяли
направление к дому. Но в конце дня вдруг встре-
тили двух местных ребят с выжлецом. Остано-
вились перекурить и обменяться впечатления-
ми. Выяснилось, что у них лицензия на кабана и
что звери им здорово досаждают не только
летом, но и зимой: разрывают силосные ямы,
силос портится, лишая скотину сочных кормов,
а когда разрывают и картофельные бурты, то
тут совсем скверно, потому что картофель
замерзает и пропадает. Короче говоря, от каба-
ньей напасти один вред, вот мальцам и дали
лицензию, чтобы отстрелять зверя и попугать
стадо.
– Ребята, – взмолились они, – помогите
кабана взять. Тут неподалеку такое стадо ходит,
просто беда. Житья от них нет, надо их попугать,
может, уйдут в другое место. От них одни убыт-
ки!
– Какие вопросы, конечно, поможем! –
согласились мы.
Охотники прекрасно знали место, куда каба-
ны уходят на дневку и буквально через десять
минут нашли дорожку, протоптанную стадом.
Динга сразу же ушла по тропе. Очень скоро
ее звонкий голос известил, что стадо сдвину-
лось. Ребята спустили со сворки выжлеца, и он
резво пошел на голос лайки. Кучум оставался
при нас.
А дальше началось непредсказуемое, как и
сама охота.
Мы разошлись. Я стал скрадывать, двигаясь
по кабаньим следам на голос собаки, а осталь-
ные пошли в обход, намереваясь охватить стадо
со всех сторон. Послышался голос выжлеца,
который, похоже, принялся гонять. Но кого?
Понятно, что кабана. Но какого? Скоро он ушел
со слуха.
Между тем примета моего отца оправдалась,
погода испортилась. Пошел мокрый снег. Пере-
двигаясь в этой снежной каше на голос Динги, я
очутился в высокоствольном ельнике с подрос-
том молодых елочек. Собака работала где-то
рядом, и я остановился, пытаясь рассмотреть
что-либо впереди. Совсем неожиданно для
меня, метрах в тридцати-сорока, в прогале
между куртинами, проскочила свинья, тут же
– вторая. С появлением третьей я выстрелил.
Результата своего выстрела я не видел, но по
визгу понял, что попал. Картечи оставался один
патрон, я зарядил второй ствол самой крупной,
какая у меня была дробь, – двойкой, и пошел на
этот поросячий вопль с намерением прекратить
мучения зверя.
Истошный визг свиньи привлек не толь-
ко мое внимание. Как только я вышел
из-за елок и хотел приблизиться к
раненой свинье, навстречу мне, из
противоположного кустарника,
появился секач.
От неожиданности мы оба
замерли и простояли несколько
секунд, глядя друг на друга, а
свинья, не прекращая визжать,
крутилась между нами. Зверь
был весьма внушительного раз-
мера. Он стоял напротив меня и
напоминал огромный утюг.
Массивные клыки не сулили
ничего хорошего. Сработал инс-
тинкт самосохранения. Я вскинул
ружье и выстрелил. Заряд картечи,
похоже, оглушил его. Еще секунду
кабан стоял на месте, а потом развер-
нулся и мгновенно скрылся.
После второго выстрела появилась
Динга. Прекратив мучения раненой свиньи, я
крикнул – «Готов!», и мы с собакой пошли по
следу секача. Пройдя метров триста, убедился,
что крови нет, зверь идет на хороших махах. С
такого близкого расстояния картечь шла кучно
и, очевидно, прошла чуть выше и попала в кал-
кан, не нанеся зверю какого-либо вреда.
Со спокойной совестью я повернул обратно
к оставленной свинье. Постепенно подходили
ребята.
С неба сыпался то ли снег с дождем, то ли
дождь со снегом, было мерзко и сыро и быстро
темнело.
Увидев битого зверя, начался живой обмен
пережитыми мгновениями.
– Когда я услышал первый выстрел и соба-
ка замолчала, я понял, что зверь взят, – сказал
Володя.
Я рассказал о встрече с секачом и почему
второй выстрел был с такой большой задерж-
кой. Показал, где был секач и где – я. Рассмот-
рели следы зверя, и все убедились, что он был
очень крупным. Нашли следы, оставленные
картечью. Хорошо, что я немного завысил и не
ранил кабана, а то неизвестно, чем бы эта встре-
ча закончилась для меня, ведь Динги рядом еще
не было. А когда все обдумалось в спокойной
обстановке, я вновь пережил этот эпизод.
Запоздалое волнение заколотило меня не на
шутку. Даже сигарета не помагла, только сняла
остроту.
Между тем время шло, мокрота падала свер-
ху, а перед нами лежала свинья.
– Ребята! Хватит трепаться. Надо же зверя
свежевать, уже темнеет, – опомнился я.
– Костерок бы разжечь, – сказал кто-то,
– а то ничего не увидим.
Попытались найти сухие ветки. Но не тут-то
было… Даже под могучей елью было сыро.
Мелкие, тонкие веточки на ней, обычно сухие,
пропитались влагой. Попробовали запалить
бересту, но и она не хотела гореть. В общем,
развести костерок так и не удалось. Такое со
мной было впервые.
И вот тут-то мы хватились Кучума, который
куда-то исчез, как только Динга подала голос.
Динга находилась рядом. Свернувшись калачи-
ком в укромном месте, она охраняла добычу. За
выжлеца ребята были спокойны: он местный и
домой придет. А где Кучум? Володя заметно
нервничал. И понять его было можно. Стали
кричать, свистеть, стрелять – все без толку,
кобель «как в воду канул».
Между тем совсем стемнело. Слякоть не
прекращалась. Надо что-то предпринимать. Мы
решили – свинью выпотрошить, разделить
пополам и двинуться к дому. Так и сделали.
Ребята прекрасно ориентировались. Они «пос-
тавили» нас на дорогу, объяснили, как и через
какие заметные ориентиры мы должны пройти,
какие деревни миновать и какой по счету будет
наша деревня.
Повесив на жердину свою часть добычи, мы
распрощались и двинулись каждый в свою
сторону.
Володя, огорченный пропажей собаки, был
мрачнее наступившей ночи. Чем мог я его успо-
коить? В сплошной темноте было не ио разго-
воров, надо было по раскисшим хлябям нащу-
пывать дорогу, да еще груз килограммов на
тридцать мотался на жердине и постоянно
норовил сбросить нас куда-то в сторону, в
колею или в промоину, коих на нашем пути
было предостаточно.
Кто ходил по среднерусскому проселку поз-
дней осенью, да еще и в темноте, тот может
представить наши ощущения. Кругом ни огонь-
ка, полнейшая тишина, нарушаемая только
нашим сопением и хлюпаньем под ногами.
Впереди мелькала тень Динги.
Прошли две деревеньки, где светилось два-
три окошка и даже собаки не подали голоса,
забившись куда-то в теплое, сухое место.
Но «сапоги дорогу знают», и часа через
два мы наконец вошли в «свою» деревню.
Нас ждали. Дом приветливо светился изда-
лека. Динга ушла вперед и уже крутилась в
свете окон у калитки. Не доходя метров
двадцати до дома, навстречу нам из темноты
выкатился Кучум. Мы не поверили своим
глазам!
Предполагали все что угодно, даже встречу с
волками, но только не это.
Сколько было радости при встрече Володи и
Кучума – передать трудно. Володя сгреб собаку
в охапку, прижал к себе, а тот порывался осво-
бодиться из его объятий, и у обоих при этом
непроизвольно вырывались какие-то нечлено-
раздельные звуки. Володя смеялся счастливым
смехом, постоянно повторяя: «Кучум! Кучум!
Смотри, Кучум! Где ж ты был, подлец? Как ты
здесь оказался? Я уж думал, что тебя волки
съели!» И много других радостных междоме-
тий, адресованных собаке, себе самому, мне и
еще кому-то…А Кучум, дергаясь в руках хозяи-
на, рычал и повизгивал одновременно. Восторг
был обоюдным.
С сердца свалился огромный камень, кото-
рый мы пронесли через темень и хлябь, развея-
лись грустные мысли и усталость куда-то отсту-
пила.
День, насыщенный столькими событиями и
волнениями, закончился благополучно к удо-
вольствию всех членов нашей компании. Динга
тоже прыгала от радости, было впечатление, что
она все понимала и была довольна произошед-
шей встречей. При этом она «сделала внуше-
ние»щенку, как-то беззлобно на него поворчала
и плечом пыталась оттереть его от хозяина.
На шум вышел Матвей Кузьмич.
– Мальцы! – обрадовался он нашему воз-
вращению. – Ну чего вы тут толчетесь? И так
вымокли! Скидывайте амуницию и – в
дом! Старуха уже все приготовила! Да и
кобель вас заждался.
Господи! Как же это прекрасно
после пережитых волнений, мрака,
сырости, тяжелой дороги и нава-
лившейся усталости оказаться в
теплой русской избе, где тебя
встречают приветливые люди! Это
ли не счастье?! Сбросить тяжелую,
мокрую одежду, пудовые сапоги,
облачиться во все сухое и мягкое и
полностью расслабиться. В голове
ни одной мысли, не хочется даже
есть.
Евдокия Семеновна хлопочет у
стола, появляется горячая картошка,
соленые огурцы, грибы, жареное мясо. И
хотя мы были не шибко пьющие, но в этот
момент я с Володей пожалел, что у нас нет
выпивки.
Выручил Матвей Кузьмич. И вскоре на столе
появилась бутылочка самогона. Как же она
была кстати!
За ужином мы рассказали все, что с нами
случилось в этот день. Как наткнулись на стадо
кабанов, как куда-то пропал Кучум, о всех вол-
нениях, связанных со щенком, и планах идти его
искать по близлежащим деревням.
– Дак ведь Кучум пришел домой, как завече-
рело, – стал рассказывать Матвей Кузьмич. –
Мы его в дом звали, а он не шел. Предлагали
еду, а он и от еды отказался. Все бегал около
крыльца и взлаивал, будто звал вас. Потом
улегся на крыльце и затих. А мы подумали, раз
кобель пришел, и вы должны быть где-то скоро.
Старуха стала еду готовить. Ну, слава Богу, все
обошлось, вы с добычей и кобелек цел. Видать,
он неглупый, коли дорогу домой из лесу сам
нашел.
Ужин затянулся. Евдокия Семеновна ушла
спать, а мы еще долго разговаривали с Матвеем
Кузьмичом, который вспоминал свои военные
годы: как воевал и войну закончил под Кенигс-
бергом. Получил ранение при штурме этого
города, поднимал колхоз после демобилизации,
работал в леспромхозе и еще многое-многое,
что пережил за долгие годы.
На другой день приехал егерь и на лошади
отвез нас на станцию. Десять дней пролетели
очень быстро, но оставили у нас незабываемые
впечатления о замечательных русских людях –
Матвее Кузьмиче и Евдокии Семеновне из
деревни Игнатьево.
Ну а что же Кучум? Те первые уроки он усво-
ил навсегда. Володя приложил немало усилий и
воспитал прекрасного рабочего пса. Получил
Кучум все мыслимые и немыслимые награды за
свою работу на испытаниях по зверю и птице. С
возрастом характер его стал суровым, и он не
терпел фамильярности даже от хозяина, хотя
любил его самозабвенно. Как всякая талантли-
вая личность, а Кучум был таковой, имел свое
хобби – он обожал охоту на уток!
19 НА ПСАРНЕ
Евгений КАНДАУРОВ, фото Сергея ШАПАРЕНКО
КУЧУМЧИК, ИЛИ ДЕСЯТЬ
ДНЕЙ В ТОРОПСКИХ ЛЕСАХ
ПОСВЯЩАЕТСЯ ВЕРНОМУ ДРУГУ В.Н. ЩЕРБАКОВУ
СТАТЬЯ ВТОРАЯ
17-24.indd 3 14.01.2013 14:59:55