В истории изучения и освоения Русского Севера особо выделяется период с 1870-х до конца 1910-х годов. Это время повышенного интереса человечества к Арктике. Общее увлечение охватывает не только ученых и исследователей. Ему поддаются журналисты, писатели и художники. Именно на рубеже веков на Русский Север устремляются отечественные писатели К.Д. Носилов, Е.Л. Львов-Кочетов, Вас.И. Немирович-Данченко, художники К.А. Коровин, В.А. Серов, А.А. Борисов, Л.Ф. Пищалкин, В.В. Переплетчиков и др.
Север привлекал деятелей русского искусства и литературы уникальными памятниками старины, неповторимыми заполярными пейзажами, своеобразным бытом народа. Именно здесь, вдали от культурных центров, еще сохранялись образцы архаичной культуры коренных народов Севера (лопарей, карелов, саамов, ненцев), старообрядческой Руси и архангельских поморов.
Культурная жизнь России конца XIX – начала ХХ в. немыслима без творчества выдающегося отечественного художника Константина Алексеевича Коровина (1861–1939), блестящего портретиста, живописца-станковиста и театрального декоратора. Но Коровин был не менее талантливым пейзажистом и автором панно. Именно эти направления его творчества по особому проявились во время его знакомства с Русским Севером, куда он впервые попал, в общем-то случайно, в 1894 г. и которым остался очарован до конца жизни. Второй раз художник побывал на Севере в 1897 г. До сих пор мало что известно об этих путешествиях Коровина.
ПУТЕШЕСТВИЯ ПО СЕВЕРУ
Вернувшись в Россию из Франции, где Коровин провел 1892–1893 гг., художник был еще «весь полон искусством импрессионистов, поисками особой живописной красоты и правды образа». Париж не отвратил Коровина от России. Он скучал по ней. Возвращение на родину после долгого отсутствия придало особую прелесть и новизну всегда милым его сердцу образам. Постепенно Коровин стал освобождаться от внешних заимствований. И помог мастеру в этом Север.
Купец и меценат, покровительствующий многим деятелям русской культуры, один из инициаторов освоения Севера и строящейся железной дороги от Вологды до Архангельска Савва Иванович Мамонтов предложил Коровину вместе со своим другом, не менее известным художником Валентином Александровичем Серовым, совершить путешествие по Архангельской губернии, Белому морю и Кольскому полуострову и далее в Швецию и Норвегию. В начале лета 1894 г. Мамонтов сопровождал премьер-министра С.Ю. Витте в путешествии по будущей трассе железной дороги Вологда – Архангельск. Вернувшись в Москву, очарованный Севером Мамонтов привлекает К.А. Коровина к работе по оформлению предстоящей в 1896 г. в Нижнем Новгороде Всероссийской промышленной и художественной выставки. «...Мы вас приговорили в Сибирь, в ссылку. Вот что: в Нижнем будет Всероссийская выставка, мы решили предложить Вам сделать проект павильона отдела «Крайний Север», и Вы должны поехать на Мурман. Вот и Антон Серов (прозвище В.А. Серова. – Н. В.) хочет ехать с Вами».
Сборы Коровина были недолгими. «На полу – раскрытые чемоданы. Я укладываю краски, кисти, мольберт и бинокль, меховую куртку, белье, большие охотничьи сапоги, фонарь и целую аптечку. Ружья не беру; я еду на Дальний Север, на Ледовитый океан писать с натуры, а возьмешь ружье, начинается охота, и какие же тогда этюды? Беру только несколько крючков для рыбной ловли и тонкую английскую бечеву. Океан глубок, нужно захватить длинную бечеву и груз. Беру и компас...».
Итак, в августе 1894 г. Коровин с Серовым отправились на два месяца в путешествие по Русскому Северу. Эта поездка оказалась для художников полным откровением. На обоих Север произвел огромное впечатление. Им нравились суровость северной природы, строгость и монохромность ее красок. Коровин и впоследствии не раз ездил на Север и северные пейзажи причислял к любимым своим работам. Сама северная природа, лишенная внешнего блеска, располагала к особенно углубленному восприятию и помогала им вновь утвердить и развить лучшие черты своей творческой индивидуальности. Оправдались слова Мамонтова, который писал во время своего путешествия по Северу жене, что Коровин «плакал бы от восторга, смотря на эти светлые чудные тона, на этих берендеев. Какая страшная ошибка искать французских тонов, когда здесь такая прелесть». Север окончательно вернул Коровина «к самому себе».
В характере природы Севера, в лаконизме ее ритмов, особенно в скупом колорите художник увидел живое воплощение тех образов, которые смутно виделись ему и когда он создавал суровые произведения на солнечном Кавказе, и когда увлекся скромным дождливым пейзажем в блестящей Флоренции, и когда писал в нарочито дымчато-серой гамме изящных парижских натурщиц. Коровин охвачен суровой красотой и величием северной природы. Он открывает в ней бесконечное разнообразие мотивов, улавливает движение, скрытое за неподвижностью и безмолвием. Везде дыхание, везде жизнь. И опять сказывается его особый дар проникать в своеобразие природы, глубоко постигать ее характер.
Всего Коровиным написано около трех десятков картин, этюдов и набросков, объединенных в общий северный цикл.
Коровин с Серовым выехали из Ярославля в Архангельск по трассе строящейся железной дороги. «От Вологды до Архангельска ведут железную дорогу. Прямо, широкой полосой прорублены леса. Уже проложены неровно рельсы. По ним ходит небольшой паровоз с одним вагоном. Называется это – времянка. Кое-где построены бараки для рабочих, сторожки для стрелочников. Новые и чистые домики. Проехали до конца поруби и остановились в одной сторожке. Там чисто, пахнет свежей сосной и есть большая печь, а кругом бесконечные могучие леса. <...> Там никаких дорог нет...». Несколько дней художники жили вместе с рабочими-строителями.
Писали этюды и совершали небольшие поездки на дрезине с инженерами-путейцами. Так, Коровин вместе с Серовым посетили старинное село Шалукту. «Вот и село Шалукта. Деревянная высокая церковь, замечательная. Много куполов, покрыты дранью, как рыбьей чешуей. Размеры церкви гениальны. Она – видение красоты. По бокам церковь украшена белым, желтым и зеленым, точно кантом. Как она подходит к окружающей природе!»
По Сухоне и Северной Двине Коровин с Серовым добрались до Архангельска. Впервые попав в древний северный город, Архангельск, художник погрузился в его жизнь. Паруса, баркасы, большие и малые суда, причалы с грузами, скрип лебедок под тяжестью поднимаемых грузов и шум работающих машин, запах рыбы и пиленой древесины. Все это необычно для приезжего с юга человека, а для художника – тем более. Под впечатлением увиденного были написаны несколько этюдов, среди которых «Рыбная пристань в Архангельске», «Архангельский порт» (оба 1894 г.).
Из Архангельска художники на самом комфортабельном в то время на Севере пароходе «Ломоносов», принадлежащем Товариществу «Архангельско-Мурманское срочное пароходство», отправились в путешествие по Белому морю. Намеревались посетить Соловецкие острова, но из-за плохой погоды двинулись на север.
Коровин вспоминает: «Я встаю и выхожу из каюты, ударяясь о стенки. По лестнице выбираюсь наверх. Волны с шумом бросают брызги на палубу. Пароход опускается вниз, и на него летят волны. Корма, у которой я стою, поднимается высоко. Я выбираю минуту и бегу в конец кормы, хватаюсь там за железное древко флага и вижу, как винты, вращаясь в воздухе, опускаются в темную воду. Корма ниже, ниже... Пароход как бы встал на дыбы...
Но вот опять поднимается корма. По палубе бежит вода. Сбоку от меня, близко, на борт парохода села птица, зеленая, синяя. Свистнула громко. «Это буревестник», – подумал я. Птица вспорхнула и пропала в волнах».
По названиям картин восстанавливаем маршрут путешествия Коровина. На выходе из Белого в Баренцево море, где из-за разницы температур встречаются два течения – холодное и теплое, обычны сильное волнение и ветра. Научное название этого явления – сувой. И увиденное Коровиным нашло отражение в картине «Сувой» (1894). Стык Белого и Баренцева морей, по рассказам поморов, место очень опасное. Вот как описывает его писатель Е.Л. Львов: «Быть захваченным сильной бурей в глотке Белого моря, в Сувое, у Святого Носа и не быть проглоченным – великое счастье даже для опытного и смелого экипажа и хорошего судна». У Коровина «Сувой» – один из самых скромных пейзажей. Кисть художника запечатлела лишь то, что он увидел сам: почти ровное море, лишь небольшие белые гребешки, обильно покрывающие его, чуть волнуют простирающуюся до горизонта водную ширь.
Следующий пункт путешествия художника лежит несколько западнее. Это – мыс Святой Нос, где на выходе из Белого в Баренцево море стоит один из старейших в России маяков. И этот вид с моря Святоносского маяка художник отобразил на этюде «Святой Нос» (1894). А вот что художник напишет позже: «Слева идут полоски низких скал, которые оканчиваются маленькой одинокой часовенкой, освещенной сбоку проглянувшимся полнощным солнцем. Так бедно и глухо и безотрадно кругом, а эта светящаяся часовенка как бы подает надежду. Это и есть Святой Нос». К западу от Святого Носа расположен залив с тремя островами, два из которых уже имели название – Медвежий и Сальный, а третий был безымянным. Свое название он получил в 1894 г. во время поездки С.Ю. Витте с большой группой предпринимателей и деятелей искусств по Русскому Северу. Безымянный остров был назван в честь премьер-министра России островом Витте. И его посетил Коровин, о чем мы узнаем, ознакомившись с этюдом «Остров Витте» (1894). Здесь же написан и этюд «Полночное солнце на Мурмане» (1894).
Пароход «Ломоносов» устремляется далее на запад и достигает одного из основных промысловых районов на мурманском берегу. Здесь Коровин пишет этюды «Становище Териберка на Мурмане», «Устье реки Териберки», «Треска и палтус», «Остров Кильдин», «Екатерининская гавань», «Церковь и кладбище в Еретиках», «Мурманский лов рыбы ярусами в море», «Берега Мурмана (Поморские кресты)» (все 1894 г.).
Пароход обогнул полуостров Рыбачий и вошел в широкий залив Варангер-фьорд. Высадившись на берег и достигнув старинного селения Печенги, Коровин попадает в Лапландию и очаровывается увиденным. Здесь рождается «лапландский цикл» этюдов. На лошадях Коровин вместе с Серовым отправляются в Печенгский монастырь. Художники осмотрели все окрестности, посетили многие живописные уголки этой части Русского Севера. Коровин полон впечатлений. «Я взглянул в окно. Берег залива до самого нашего дома был покрыт расплавленным серебром. Это была рыба. Огромными грудами она громоздилась на берегу до нашего дома, загородила калитку, крыльцо. <...> Внезапно вдали над океаном показались какие-то рыжие тучи, вроде паутины, которые быстро неслись, точно пепел по ветру. Странные тучи быстро приближались, летели к нам дымной стеной. Я как раз разбирал краски, приготовляясь писать, но стало темнеть...».
Коровин знакомится с местными легендами. С большой охотой он передавал услышанную им легенду о трагической гибели братии монастыря Святого Трифона и о небесной каре, постигшей ее виновников. Но ни в одной работе эта легенда не нашла отражение, хотя Коровин посетил Печенгский монастырь Святого Трифона, исходил его живописные окрестности и написал здесь ряд этюдов, которые датируются 1894 г., – «Сентябрь в Печенге», «На Дальнем Севере», «Зима в Лапландии», «Ручей св.Трифона», «Водопад св.Трифона», «Норвежский домик на Печенге». Одно из лучших произведений северного цикла Коровина, несмотря на его миниатюрные размеры, – этюд «Зима в Лапландии». На полотне изображены две старые крестьянские избы и сарай, затерявшиеся на необъятных просторах среди сугробов под мглистым, серым небом. Предельной скудости и суровости природы соответствует предельная скупость изобразительных средств – строгость и простота композиционного построения, стальная цветовая гамма. «Удивительно развито <...> чувство колорита, далекого от всякой красочности и еще более от черноты, – писал об этом пейзаже С.Глаголь. – Прочувствован тон снега и так тонко и гармонично передан общий колорит».
Посетил Коровин и поселения на пограничной с Норвегией реке Паз. Здесь написан один из лучших, на мой взгляд, его северных этюдов – «Церковь на Паз-реке», запечатлевший церковь Бориса и Глеба. Художники любовались оленьими стадами и наблюдали работу пастухов. В результате Коровин пишет этюд «Лапландский фильман – владелец оленьих стад» .
Дальнейший маршрут Коровина и Серова лежит в Норвегию и Швецию. На пароходе они огибают крайнюю северную точку Европы – мыс Нордкап, трехсотметровую скалу, обрывающуюся в Северное море. И у Коровина рождается этюд «Нордкап» (1894). На пути новый пункт северного маршрута художников – норвежский город Гаммерфест. Это центр зверобойного промысла на севере Европы. Попав сюда в начале северной осени, художник запечатлел обычное для этих широт явление – северное сияние. Так появился этюд «Гаммерфест. Северное сияние» (1894–1895). Пробыв в этом небольшом городке несколько дней, Коровин написал еще ряд этюдов, среди которых «Белая ночь в Северной Норвегии» и «Гавань в Норвегии».
После Норвегии Коровин с Серовым в сентябре на пароходе «Великий князь Владимир» совершили 10-дневную поездку из Архангельска на Новую Землю. Здесь они посещают становище Малые Кармакулы, в обществе венского туриста-охотника и местного урядника принимают участие в охоте на белых медведей, осматривают окрестности становища. Но Новая Земля с ее суровой, неприветливой природой не вызывает у Коровина радостных эмоций. «Вот маленькая часовня с синим куполом, а дальше, к скалам, тянутся самоедские чумы, из которых идет дым. Стаи чаек, чайки белые с черными каймами на крыльях, бело-черные чайки, зеленые мхи, полоски снега на горах – все это похоже на одежды самоедок. Как будто огромные утюги, мрачные и тяжкие, лежат над берегом горы, точно заковывая Ледовитый океан. Все мертво и одинаково до того, что хочется бежать и никогда больше не видеть этой Новой Земли».
В 1897 г. Коровин с Серовым вновь посетили Архангельск. Появились новые этюды – «Архангельск» (1897) и другие. Для работы над декоративными панно Русского павильона намечаемой на 1900 г. Всемирной выставки в Париже Константин Алексеевич совершает еще две поездки на Север.
Кроме этюдов и набросков художник оставил литературные впечатления о своих путешествиях по Северу. Часть из них Коровин опубликовал при жизни. В 1920–1930-х гг., живя во Франции, он сотрудничал с эмигрантской газетой «Возрождение», в которой появились его рассказы – «Самоед» (1938, 28 января) и «На Северной Двине» (1939, 12 августа).
ВСЕРОССИЙСКАЯ ВЫСТАВКА В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ
Поездка на Север в 1894 г. была для Коровина своего рода творческой командировкой. В 1896 г. художник принял участие в оформлении 14-й Всероссийской художественной и промышленной выставки в Нижнем Новгороде. По поручению С.И. Мамонтова он проектировал и оформлял внешнее и внутреннее убранство впервые организованного павильона «Крайний Север». Здание выделялось среди других на выставке, исполненных в нетипичном для России стенде, с мавританскими арками и куполами, готическими вышками.
«Крайний Север» – воплощенный в жизнь архитектором Л.Н. Кекушевым проект Коровина – представлял из себя строгий павильон, рубленный топором из мощных деревьев. Добиваясь суровой жизненной правды, лаконизма и строгости живописного и архитектурного решения, Коровин выступал как новатор и вместе с тем последователь лучших традиций русского реализма, шедших вразрез с многочисленными заимствованиями с Запада. По своему внешнему виду павильон напоминал промысловые деревянные фактории и становища северного морского побережья. Выступающий гребень его крыши венчали изящные стилизованные рыбы, а украшениями балюстрады служили легкие силуэты стилизованных оленей. Внутреннее помещение его ограничивалось одним обширным залом. Как вспоминает сам художник, «павильон «Крайний Север» <...> был совершенно особенный и отличался от всех. <...> Стараюсь создать в просторном павильоне Северного отдела то впечатление, вызвать у зрителя то чувство, которое я испытал сам на Севере. Вешаю необделанные меха белых медведей. Ставлю грубые бочки с рыбой. Вешаю кожи тюленей, шерстяные рубашки поморов. Среди морских канатов, снастей – чудовищные шкуры белух, челюсти кита».
Наряду с натуральными экспонатами, привезенными непосредственно из поморских промысловых становищ Архангельской губернии, в павильоне были выставлены декоративные панно, рисующие жизнь Севера: «Северное сияние», «Первые шаги изысканий в тундре», «Постройка узкоколейки в тундре», «Торговое оживление на пристани в Архангельске», «Екатерининская гавань Мурманского побережья», «Тюлений промысел на Белом море», «Фактория на Мурмане», «Рыба палтус», «Поморы», «Снимание жира с кита», «Ловля трески и другой рыбы», «Охота на моржей», «Белые медведи», «Тундры с оленями», «Монастырь на Печенге» и др.
Интересна дальнейшая судьба этих произведений Коровина. После выставки в Нижнем Новгороде панно «переехали» в здание Ярославского вокзала в Москве, а затем уже попали в Государственную Третьяковскую галерею, где и хранятся сейчас.
Труды Коровина по оформлению выставки в Нижнем Новгороде получили высокую оценку современников. Так, по мнению В.Д.Поленова, «Северный павильон с Константиновыми фресками чуть не самый живой и талантливый на выставке».
ВСЕМИРНАЯ ВЫСТАВКА В ПАРИЖЕ В 1900 ГОДУ
В 1899 г. Коровин приступает к оформлению павильона России на Международной выставке в Париже. Этой работе он посвятил почти два года (1899–1900), исполняя самые разнообразные обязанности художника, «прикомандированного к Генеральному Комиссариату выставки» князю В. Н. Тенишеву, и фактически отвечая за ее внешний облик. По поручению вел. княгини Елизаветы Федоровны Коровин делал проект кустарного отдела Русского павильона выставки. Проявив незаурядные организаторские способности, инициативу, изобретательность и тонкий художественный вкус, Коровин стал буквально незаменим во время многомесячной организационной горячки.
Художником был разработан архитектурный проект павильона русского кустарного отдела (комплекс построек), созданы проекты для значительного числа экспонатов прикладного искусства, выполнено 30 декоративных панно. Общая идея павильона кустарного отдела была решена в русском национальном стиле. По свидетельству Б.Н. Матвеева, одного из очевидцев работы художника в Париже, «ни одна мелочь не делается без его ведома, а главное – несколькими словами он умеет каждому вдохнуть частицу своего художественного темперамента и сделать артиста из простого ремесленника, <...> какие произведения искусства делают у него простые русские резчики, раньше бывшие самыми обыкновенными, ничем не выдающимися ремесленниками».
Северные мотивы, навеянные путешествиями Коровина по Русскому Северу в 1890-х гг., легли в основу всего комплекса построек на Парижской выставке. Это целый сказочный городок с деревянными теремками причудливых форм, с башнями, галереями, крылечками и переходами. В них легко просматриваются образы гражданского деревянного зодчества, покорившего в свое время Коровина.
Вместе с ним в создании большинства панно участвовал художник Н.А.Клодт. Появились новые мотивы – «Поезд самоедов», «Север», «У становища корабля» и др. На выставку были привезены и панно с нижегородской выставки 1896 г.
Участие Коровина в оформлении Парижской выставки было высоко оценено и в России, и за рубежом. Художник получил одиннадцать наград – две золотые и девять больших серебряных медалей. Выставочное жюри отметило декоративные панно высшей наградой – золотой медалью. Архитектура же кустарного отдела, как и образцы его изделий, были оценены большой серебряной медалью. В начале 1901 г. художник получил от генерального комиссара Русского отдела на Всемирной выставке В.Н. Тенишева диплом на «пожалованный правительством Французской республики орден Почетного легиона». В России его заслуги оценили более скромно – «за хлопоты по устройству кустарного отдела» художник получил от русского правительства орден святого Станислава III степени и «высочайшую благодарность».
Комментарии (0)