В странствиях (особенно речных и морских) я нередко попадал в такие переплеты, что рука невольно тянулась осенить себя крестным знамением, взор обращался к небу, откуда могло прийти спасение, а губы шептали полузабытые слова, которые когда-то слышал от бабушки. Вот почему много лет назад, закончив очередное лодочное путешествие в устье Дуная в поселке Вилково, я сразу же поспешил в церковь и поставил свечу перед образом Николая Чудотворца. Так поступали мои предки. Так и ныне ведут себя многие корабелы, мореходы, речники, рыболовы.
У многих «морских» народов высшими божествами почитались те, которые властвовали над водными стихиями и покровительствовали путешествующим по бурным водам и добывающим в них пропитание. У древних скандинавов богом плодородия и морской стихии считался Ньерд. Он, кстати, опекал судоходство и рыболовство. Созвучен этому северному божеству и мудрый греческий бог морей Нерей. Вместе с грозным Посейдоном он властвовал над голубой стихией и умами тех, кто бороздил ее просторы, закидывал в них свои неводы. Им помогали грациозные нимфы, океаниды и нереиды. Почитали греки и других небожителей, которые покровительствовали мореходам и рыбакам. Среди просторов Черного моря затерян островок Змеиный, известный в древности как Левке. Тут когда-то находился храм-святилище покровителя мореходов Ахилла. Римский писатель и государственный деятель Флавий Арриан писал, что «Ахилл, как рассказывают, является во сне после того, как причалят к острову, а другим еще во время плавания, когда они очутятся недалеко от него, и указывает, где лучше пристать к острову и где стать на якорь».
Как свидетельствуют археологические находки, уже с V века в Северном Причерноморье в городах, опорных пунктах Византии, распространяется греческий христианский культ Святого Фоки, покровителя моряков и рыбаков. При раскопках Херсонеса были найдены керамические формы для изготовления культовых амулетов с изображением Святого Фоки. На них он изображен стоящим в судне с поднятыми в благословляющем жесте руками. На нем короткая одежда до колен, у пояса висит рыба. Над носовой частью судна расположен якорь, а справа на корме — руль и два весла. В Киеве, в Софийском соборе, одна из фресок изображает святого Фоку, почитаемого также на Руси покровителя и охранителя по разным надобностям плавающих по водным просторам. Святой изображен седовласым мужем с бородой. В левой руке он держит Библию, а в правой — короткое рулевое весло. На фреске, датируемой XI веком, найдена процарапанная по штукатурке надпись, сделанная несколько позже. Эта молитва-обращение гласит: «Святой Фока, иже поручен от Бога, плавающим в море. Правителя, направи мя потопляема волнами житейскими». Считают, что надпись была сделана рыбаком, который уже обращался за помощью к святому в море, а теперь вот воззвал к нему и в волнах житейских.
С XI века главным охранителем от бед, насылаемых на мореходов и рыбарей подводными злыми силами, и покровителем в благополучном плавании по рекам и морям становится Святой Николай. На многосюжетных иконах «Николай с житием» мы встречаем его спасающим корабль, который терпит бедствие. А на одной из таких икон второй половины XV века, из Львовского музея украинского искусства, Николай изображен сидящим на корабле среди рыбаков, испуганных неотвратимой гибелью в водной пучине. В левой руке святой держит Библию, а в правой — весло. В верованиях черноморских моряков еще в начале ХХ века было два Николая: морской и мокрый. Морской управлял кораблями, а мокрый — морской стихией. Все одесские рыбаки имели в своих прибрежных куренях образ Николая Угодника. А выходя на шаландах в море, обязательно прихватывали с собой иконки с изображением своего небесного покровителя. Оба Николая имели огромную, поистине неограниченную власть на морях, и поэтому к ним надо обращаться с молитвами. Желательно было украсить образ Святого Николая, отмечать его праздник, а то и построить посвященную ему церковь. Во время шторма мореходы выносили икону Николая Чудотворца на палубу и взывали к нему о спасении. Известен документально зафиксированный в XVII веке случай, когда запорожские казаки, внезапно попавшие на своих лодках в страшную бурю на Черном море, обратились с молитвой к Николаю Угоднику. В молитве они обещали, что в случае спасения несколько дней отслужат монахам Киево-Печерского монастыря. Спасшись, они сдержали свое обещание и действительно исполняли в монастыре черновую работу на протяжении двух недель. В самарском Свято-Николаевском монастыре, который располагался на острове, омываемом «наполненными множеством рыбы и раков» водами рек Старая и Новая Самара, запорожские казаки в благодарность за богатые самарские уловы построили во имя святителя Николая церковь. В церкви хранилась уникальная икона. Один из исследователей казацкой старины оставил для нас ее описание: «Здесь представлен лес и посреди леса озеро; из озера течет речка; через речку переброшен мостик, и на всем этом ландшафте три фигуры запорожцев, из коих один стоит у моста и удит рыбу, другой стоит в камыше и целится в плавающих по реке уток, а третий сидит у казанка, повешенного на треножнике, и варит кашу. Мысль, вложенная художником в икону, очевидна: святой любит запорожцев и покровительствует всем их занятиям».
И в других местностях рыбаки почитали «своего» святого. Как известно, церковь дважды в год отмечает день Святого Николая — в мае и в декабре. Никола весенний издревле считался мужским праздником. В этот день парни первый раз выгоняли лошадей в ночное. Пир возле костра не обходился без первой рыбацкой юшки. Ведь считалось, что после вешнего Николы уже можно купаться, а значит, и затягивать сети. На Николу начинали тереться сазаны — улов мог быть нешуточным. «Не накормит земля, накормит вода», — говорили в этот день рыбаки, отправляясь на добычу. Считалось, что к Николину дню окончательно просыпался от зимней спячки водяной. Его нужно было обязательно задобрить. Рыбаки угощали хозяина речных глубин, утопляя лошадь: «Вот тебе, дедушка, гостинец на новоселье: люби да жалуй нашу семью». По-своему отмечали рыбаки Николу зимнего. Важной датой считался этот день в Поморье. Здесь он являлся границей осенней и зимней путины. К этому времени заканчивался лов семги, наваги, камбалы, мурманский тресковый лов, и промышленники возвращались домой. С Николы зимнего начинался морской зверобойный промысел и подледный лов наваги и сельди. Во многих местах России с Николина дня справляли так называемую «никольщину». Ее праздновали в течение нескольких дней, обязательно в складчину, с большим количеством пива или браги из зерна нового урожая. А к пиву обязательно полагались пироги с рыбой. Для лакомой начинки рыбаки старались добыть рыбную свежатинку, которой и отмечали знаменательный для будущих уловов день.
В заключение хочу рассказать, как хозяин земных вод, заступник мореходов и рыбарей однажды помог и нашему кораблю. На деревянном парусном суденышке — копии старинной славянской ладьи — мы совершали плавание по Днепру. Со дня спуска на воду нашего кораблика на корме на почетном месте возле рулевого висела икона Николая Чудотворца. Под ней болталась вязанка вяленой плотвы, которую вручили нам рыбаки со словами: «На Николу надейся, а рыбку нашу береги про запас. В дороге пригодится». К иконе были постоянно обращены взоры гребцов и во время изнурительной весельной работы, и в штормовую непогодь. Вспоминаю сильное волнение на одном из водохранилищ. Мы шли под парусом с опасной крутизной к ветру. Внезапно «степс» (гнездо на палубе, в которое вставляется основание мачты) стал отставать от палубного настила. Возникла угроза опрокидывания мачты. Теперь все зависело от искусства рулевого выбрать галс, при котором мачта «не гуляла» бы от борта к борту. Руль вправо, влево. Парус захлопал, туго надулся, снова обвис. Внезапно из-за туч вынырнуло солнце. Его луч скользнул вниз и вонзился в корму, осветив лик Николая Угодника. И свершилось маленькое чудо. Это был именно тот курс, при котором ветер ровно наполнял парус и мачта сохраняла вертикальное положение. Рулевой, как всегда, смотрел вперед, а также на солнечное пятнышко, застывшее посредине образа. Золотом отливал солнечный нимб вокруг головы святого, сияло его лицо — верным и надежным был курс корабля. А рыба так и провисела под образом до конца путешествия. Мы к ней так и не притронулись. Почти на каждой стоянке нашим корабельным рыбоудам удавалось добыть рыбной свежатинки. Вполне возможно, что не без помощи святого...
Комментарии (0)