В этом сезоне на меня была возложена двойная ответственность, так как я пригласил с собой на классическую охоту с подсадной уткой своего давнего товарища Павла. Вступил он в наши ряды прошлой осенью. Теоретических советов ему было дано много, а вот с практикой в нужном объеме не получалось, как всегда, из-за ряда причин.
Наступил тот день, когда мы выехали в угодья на открытие весенней охоты. В этом сезоне нам везло как никогда. Успешно перезимовала на базе подсадная утка по кличке Настя да еще с двумя молодыми уточками от прошлогоднего выводка.
Помощницами мы были обеспечены на все сто. Ногавки и все необходимые принадлежности мы уже обновили заранее, когда выбирались на выходных повызаривать наших уток, потренировать их на весенней воде. С погодой на открытии охоты, можно сказать, нам повезло.
Ночью температура воздуха приближалась практически к нулевой отметке, а в течение всего дня была не выше 18 градусов и без дождя.Навьюченные, мы с Павлом в полной экипировке с профилями, корзинками с утками, с лодкой и рюкзаками с ружьями наперевес пошли к выбранной заранее старице. До рассвета уложились и, усевшись в заранее подготовленном шалаше, вздохнули с облегчением.
Началась охота. Утки первым делом приступили к водным процедурам, а спустя минут десять подсадная Настя заработала. Уточка, что помоложе, тоже начала издавать призывной кряк, но с постоянными паузами, так как ряска и свежая трава больше привлекали ее, чем весенние красавцы — селезни. Солнце быстро поднималось вверх и пронизывающими лучами размораживало застывший по берегам утренний лед.
Пронзительная осадка, еще одна и еще разбудили нас окончательно. Селезня не было видно, только слышно четкое жвяканье. Прислушавшись, мы определили направление, откуда доносится звук. Утки поочередно манили к себе селезня, но красавчик был настолько осторожен, что накалял обстановку до предела. Услышав справа подъем селезня с воды, в голову сразу пришли мысли — ушел. Но селезень, практически бесшумно разрезая лапами водную гладь, сел посередине наших подсадных. И тут началось! Испытываемые нами ощущения трудно описать.
Каждый охотник чувствовал то состояние, когда звук ударов сердца слышен сильнее окружающих вокруг тебя звуков. Павел резко вскинул ружье, и селезень замер, не отводя своего взгляда от нашего укрытия.
— Тише, тише, спокойнее, не шевелись, — повторял я Павлу. В такой ситуации он был впервые, и мои слова, видимо, были ему не слышны. Павел стал просовывать стволы в незакрытом от маскировочной сети месте в надежде быть незамеченным. Селезень прожигал нас своим взглядом, и, не дожидаясь дальнейших наших действий, спокойно подплыв к одной из уток, спрятался за нее. Через пару секунд он уже находился на противоположном берегу и, встряхнувшись, поднялся на крыло.
В этот день нам удалось взять одного селезня, и взял его новичок Павел.
Собрав все свое имущество и силы, по вязкой весенней дороге мы возвращались в лагерь. На пути нам встретился инспектор охраны природных ресурсов. Вежливо попросил документы для проверки. Проверив все и даже уток, пожелал удачи и, уходя, сказал:
— Приятно видеть охотников, сохраняющих традиции русской охоты.
После этих слов нам так стало приятно на душе, что мы и не заметили, как добрались до места.