Изображение Другая Камчатка, или две недели на западном побережье
Изображение Другая Камчатка, или две недели на западном побережье

Другая Камчатка, или две недели на западном побережье

"Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица, — только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть."- из высказываний вождей североамериканских индейцев.

Алтай, Камчатка и Белорус­сия — места, куда хочется возвращаться и возвращаться. Когда после двухлетнего перерыва нарисовалась возможность снова посетить Камчатку, да еще с друзьями, предвкушение счастья вытеснило из головы все сомнения.

В предыдущих поездках в этот удивительный и во многом противоречивый край меня забрасывали в лагерь либо «вертушкой», в роли которой выступал старичок МИ-8, либо нартами. Среди альтернативных способов известны еще два: на гусеничном тягаче и по морю. Первый предполагает не слишком далекое перемещение по лесотундровой местности, где встретить крупного и малознакомого с человеком зверя считается редкой удачей. А мне хотелось вкусить настоящей дикости и оторванности от людей. Наверное, поэтому в этот раз выбор пал на заброску по воде, а это около 100 км на север от Паланы, бывшей столицы Корякии. После оценки всех предложений аутфитеров мы заключили договор с Константином К., и не пожалели. У него в аренде были обширнейшие угодья, изобилующие зверем, не испытывающим излишнего пресса со стороны местных и приезжих охотников, как это происходит в угодьях общего пользования. Организация гостевых охот распределяется таким образом, чтобы исключить повторную охоту в одних и тех же местах в одном сезоне.


Когда отъезд проходит ровно, без неожиданностей и цейтнота, это настораживает. Практика показывает, что в таком случае удача решает, что здесь и без нее все в порядке, и отворачивается. Вот и на сей раз на работе с передачей дел все разрешилось мягко, сборы вещей и амуниции тоже прошли на удивление гладко. А уж когда, несмотря на жесточайше зацементированную в автомобильных пробках Москву, удалось заблаговременно добраться до Шереметьева, у нас почти не оставалось сомнений, что это не к добру. Так оно и вышло. В аэропорт прибыли трое испытанных многочисленными совместными охотами товарищей: Антон Р., Артем Б. и я. Хотя должны были лететь четверо, т.к. за четверых был оплачен аванс, на четверых выкуплены основные авиабилеты и билеты на местные камчатские авиалинии. Просто по иронии судьбы четвертый охотник, включенный в группу в последний момент, ошибся с днем вылета. Так неожиданно наша поездка началась с сюрприза.


Но жизнь текла своим чередом, оружие и багаж покоились в недрах авиалайнера, а наш сократившийся коллектив был готов к приключениям. Восьмичасовой перелет — и мы в знакомом аэропорту Петропавловска-Камчатского. Дальше маленький самолетик АН-28 с забавным двойным хвостовым оперением, который летает лишь раз в несколько дней, должен доставить нас в Палану. Так было задумано, и так бы оно и вышло, если бы не наступил… «день сурка». В течение четырех последующих дней, с 9:15 до 14:15, раз в час милый голос сотрудницы аэропорта сообщал нам, что регистрация задерживается на один час в связи с погодными условиями в Палане. После этого мы собирали свой скарб и отправлялись в отель на радость администраторов и портье. Только самый крупногабаритный багаж удалось пристроить в камеру хранения аэропорта.


Но всему когда-то приходит конец, настал конец и нашим мучениям. Сошлись погодные карты над Питером (так камчадалы именуют свой город), Паланой и лежащими между ними перевалами, и, погрузив вперемежку багаж, оружие и ручную кладь в чрево латаного-перелатаного «Ана», мы наконец продолжили свой путь. В Палане нас заждались. Погода здесь не балует стабильностью даже в течение одного часа, поэтому, наскоро перекусив и переоблачившись из светского платья в зимнюю охотничью одежду, мы поспешили отчалить на четырех моторках «Обь-3» от берега и поплыли вдоль морского побережья, тщательно стараясь не напороться на подводные камни. Так или иначе, а через 4 часа спорого хода, забрав по пути часть припасов, повариху Степаниду и помощника по хозяйству Стасика, мы вытащили наши моторки на состоящий из гальки и крупного вулканического песка берег. Вот он, базовый лагерь. Без излишеств, но со всем необходимым. Дощатая избушка с чадящей печкой-буржуйкой обещала просушить нашу одежду, палатка-столовая с плитой и баллонным газом — накормить, а палатка-баня… О ней мы только мечтали в предыдущих поездках в глухомань.


Охота началась. В первый же вечер разведка вблизи лагеря результатов не дала. Следы видели во множестве, но некрупные, поэтому решили с утра поискать охотничьего счастья морем, стартовав на моторках, освобожденных от поклажи, связанной с заброской. А пока, умаявшись с дороги, мы растянулись на нарах и ближе к утру столкнулись с реальностью в виде потухшей печки, опрометчиво пущенной на самотек. Пришлось в темноте разыскивать фонарики, дрова, нож, строгать щепу, чтобы вновь затопить источник комфорта и цивилизации. Но только с рассветом нам удалось это сделать, когда проснулись старожилы и показали нам корякский способ быстрого розжига. Надо кусок морского пенькового каната толщиной 3–5 см, длиной 25–30 см обмакнуть в бензин для лодочных моторов и все. Канаты эти, как и обрывки рыболовецких сетей и прочий мусор, валялись вдоль берега, словно отторгнутые волнами продукты цивилизации.


Говорят, если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. К утру ветер стал крепчать настолько, что отойти от берега было невозможно. Волна, с которой бы без проблем справилось любое двухпалубное судно, захлестывала маленькие алюминиевые лодчонки, угрожая либо заполнить их водой, либо разбить о камни, торчащие вдоль всей линии прибоя. Первой лодке чудом удалось отойти от берега на относительно безопасное расстояние, а нашу с Артемом залило беспощадно, а заодно и мой левый сапог. Мотор упрямо не хотел заводиться, не помогали ни смена свечей, ни колдовство с подсосом. Пришлось выкидываться обратно на берег и затаскивать лодку метров на 15, чтобы слить воду и поменять мотор на резервный. Усилия не пропали даром, повторная попытка отойти от берега удалась, и вскоре обе лодки, судорожно надрывая 30-сильные «ямаху» и «тохатсу», седлали морские волны и двигались вдоль берега. Однако при таком волнении биноклевать было нельзя: десятикратно увеличенное изображение прыгало перед глазами, не позволяя сфокусировать взгляд на чем-либо мельче слона. Моторы не справлялись, и мы шли с постоянным риском не успеть сманеврировать и получить очередную порцию соленой водички. Приняли решение разбить группу и, высадив Артема с двумя помощниками и частью вещей в потенциально добычливом месте, идти дальше налегке.

Изображение ЗЕМЛЯ КАМЧАТОВ. 

Существует более 20 версий происхождения названия «Камчатка», есть и этимологические. Русские первопроходцы охотились на полу­острове на морских котиков (кам-котиков), отсюда возник топоним «Камчатка» — «земля камчатов». Еще раньше слово «камчат» означало «большой бобр», проникло в русские говоры и распространилось на всю Сибирь. Полуостров Камчатка вытянут с северо-востока на юго-запад на 1200 километров, здесь четко выявлено несколько природных подзон от тундры до лесов. Он соединяется с материком узким перешейком — Парапольским долом — и омывается с запада Охотским морем, а с востока Тихим океаном и Беринговым морем. Площадь Камчатки составляет 270 тыс. км.
ЗЕМЛЯ КАМЧАТОВ. Существует более 20 версий происхождения названия «Камчатка», есть и этимологические. Русские первопроходцы охотились на полу­острове на морских котиков (кам-котиков), отсюда возник топоним «Камчатка» — «земля камчатов». Еще раньше слово «камчат» означало «большой бобр», проникло в русские говоры и распространилось на всю Сибирь. Полуостров Камчатка вытянут с северо-востока на юго-запад на 1200 километров, здесь четко выявлено несколько природных подзон от тундры до лесов. Он соединяется с материком узким перешейком — Парапольским долом — и омывается с запада Охотским морем, а с востока Тихим океаном и Беринговым морем. Площадь Камчатки составляет 270 тыс. км. 


Теперь, несмотря на волнение, мы время от времени замечали то одного медведя, пасущегося на морской капусте в зоне отлива, то другого, отдыхающего в ольшанике на склоне прибрежной скалы. Но определить на расстоянии истинные размеры трофея было сложно. В конечном итоге мы решили остановиться, организовать временный лагерь и переночевать. Большая часть вещей вымокла, их надо было просушить, да и нашим провожатым требовался отдых. Поужинав чем Бог послал, все улеглись в большой брезентовой палатке, какое-то время пытаясь поднять в ней температуру при помощи примуса. Как нельзя кстати пришелся мой трехкомпонентный спальник, который мы разделили с Антоном в дополнение к его старенькому. Через несколько часов, необходимых для отдыха, охота продолжилась.


Медвежьих следов было много, но заслуживающих внимания среди них не оказалось. Очевидно, надо было опять выдвигаться по воде. И вот снова непростое отчаливание, прыгающий ход по волнам и разглядывание в бинокль темных пятен на берегу. В конце концов мы заметили достойного претендента. Он шел и не обращал никакого внимания на посудины, болтающиеся на волнах в 400 метрах от берега. Похоже, он только что позавтракал и теперь делал ежедневный обход своей территории, охраняемой от конкурентов. Скоро он заляжет где-нибудь на гребне и будет глядеть на мирскую суету, сонно прищурив свои карие глазки. Наверное, секунду назад бурого засек и Антон, во всяком случае его лодка, резко добавив оборотов, устремилась к берегу в точку, находящуюся метрах в двухстах позади топтыгина. Ребята пытались, во-первых, зайти на ветер, а во-вторых, отсечь тропинку, чтобы лишить зверя основного пути отхода. Нам же оставалось только переживать за Антона, стиснув за него кулаки на удачу, и корректировать его действия по рации.


Качаясь на волне, я видел то спешащего по берегу Антона, то, вздымаясь на гребне, медведя, все-таки решившего не спеша двигаться по почти вертикальной тропке мимо забитой снегом расселины в скале. Сам момент выстрела я не видел, находясь в нижней точке между волнами. Мой тезка Вадим Н. радостно похлопал меня по плечу: «Есть! Попал, готов! Молодец Антон!» — и поспешил поздравить меня с удачей друга, а затем добавил оборотов, и мы стремительно полетели к берегу. Даже издали было видно, что трофей хорош. В след медведя влезали две мои ноги, таких лапищ я до сих пор не видывал. Не вызывало сомнений, что условие договора: «Размер шкуры, не снятой с туши, должен составлять не менее 2,5 м» организаторы выполнили однозначно. И Антон был рад, отстрелявшись первым в нашей команде и сделав все именно так, как он любит: без поблажек, которыми напичканы некоторые VIP-охоты. Сам увидел зверя, сам подбежал, сам выстрелил и добыл.


Однако пора уже было кого-то добыть и мне. После двух неудачных выбросов на берег мы заметили еще одного претендента. В бинокль зверь выглядел крупнее прежде увиденных, хотя судить о его размерах на таком расстоянии да еще из раскачивающейся лодки было сложно. Подобраться к зверю на выстрел непросто. Подойти справа мы не могли, так как дул ветер и зверь, мирно пасущийся на пляже, мог учуять нас раньше, чем мы приблизимся на нужную дистанцию. Слева же пляж перегораживала голая отвесная базальтовая скала, уходящая передним краем в воду. Идея взобраться на нее отметалась сразу: пришлось бы карабкаться на высоту около 50 м отвесно вверх, а альпинистского снаряжения у нас не было. Я уже готов был после высадки обойти скалу по воде вброд, а потом действовать по обстоятельствам, но тезка категорически зарубил мой проект: у скалы может быть с головой, а полутораметровая волна в сочетании с температурой воды около 2–5 градусов быстро прикончит незадачливого энтузиаста. В итоге был выработан компромиссный план. Предстояло, предельно приблизившись к прибою слева от скалы, двигаться на минимальной скорости, обходя ее на безопасном для лодки расстоянии, а по достижении визуального контакта с объектом выброситься прямо у него на глазах на берег и стрелять. Если же зверь попытается скрыться в скалах, то надо будет выключить мотор и, скользя по инерции, стрелять с лодки.

Продолжение следует

Что еще почитать