Однажды на открытии охоты

И вот он наступил этот долгожданный день – день Охоты. Как тонко заметил классик, в этот день все забывается: семейные дрязги, ссоры, долги, неприятности по службе, повышение цены на газ, любимые тещи, молодые жены и даже то, что забыться не может – очередная глупость правительства.

На дворе предзимье.

Оголились деревья, пожухла, свалялась, легла на землю трава.

Озерцо, заросшее болотной растительностью, покрылось тонкой коркой льда, в безмолвии замер густой рогоз, с иглами на верхушках, превращаясь точеными формами в мочалки.

Умолк летний щебет птиц, лишь дятел долбит по утрам барабанную дробь.

Ветер срывает последние листья, и кружат они в воздухе, падают в траву, на лед, скользят по нему.

И уже сыпануло над Киевом первым снегом, как ковшом с неба, и он погиб под ногами прохожих, так беспечно принеся себя в жертву. И один и тот же призыв шепчет природа, так милый сердцу охотника: «Пора, пора! Рога трубят».

Готовились к этому дню задолго. Звонили друг другу, спрашивали, переспрашивали, интересовались, что, да как, куда?

Насколько местные чиновники от охоты поднимут цены на отстрелки, опять же – походы в охотничьи магазины: патроны, дробь, порох, капсюля, прокладки и т.д. и т.п.

Утро выдалось туманным. Чуть свет все на ногах. Собрались на базе. Светящиеся глаза, улыбки, крепкие рукопожатия, переходящие в объятия. Кто-то сказал, что нет Яшки Конева.

- Конь в избе-читальне засиделся, – слышится ехидненький голос.

«В избе-читальне» - это значит, после коллективного с вечера ужина, по дороге домой зашел в гости к товарищу, в рабочем кабинете которого – огромный книжный шкаф, а полки с несколькими книжками заставлены бутылками с виски, водкой, коньяком, креплеными винами…

- Скорее всего, назюзюкался, не мог подождать несколько часов, – добавляет уже с сожалением тот же голос.

Марадона вспомнил, как чуть не опоздал в давние годы на открытие охоты. Как переживал, нервничал, но помог счастливый случай. И как за пять рублей долетел из Чернигова до Нежина на кукурузнике:

- Да-да, не верите, будет время, расскажу.

Собаки прыгают, подбегают, обнюхивают каждого, изредка грызутся меж собой. Выжлец Бушуй, лайка Лада – Андреича, еще две лайки Сергея, работника железнодорожного ведомства. Собаки – отдельная тема, без них охота сводится на нет. Кто-то замечает, поглаживая Бушуя:

- Жаль нет Карата, Алтая, славные были собачки, с широким полазом, хорошими голосами, вязкими по зверю. Их час ушел, теперь очередь этих.

Владимир Андреич, в который раз смотрит на часы, наконец, дает нервным голосом команду:

- По машинам!

Все рванули к «Ниве», в тепло кабины, на мягкие сиденья. Корреспондент полез в прицепную тележку на подмогу МЧС-нику Сергею, тот цепко держал в своих руках за поводки двух собак. Его примеру последовал Андрей. Едва тронулись, раздался крик:

- Стой! Стой! Подожди! – кричал Михайло Андреич, откуда-то взявшийся. В густом тумане не было видно, как он припарковал к забору свою машину. Открывается дверца «Нивы», оттуда доносится:

- Ты чего меня не разбудил? Свинья! Идиот! Осел! Как после этого тебя называть? Неужели трудно набрать номер телефона? – Михайло бранится, пытается влезть в кабину, ему говорят, что нет места, но он упорствует, наконец, два сапога Михайлы взметнулись в воздухе, и тучное тело его с рюкзаком и ружьем исчезло внутрь тесного внедорожника.

Дверца с третьего раза захлопнулась, «Нива» отдала порцией дыма из выхлопной трубы и тронулась.

Читайте отзыв о книге автора "Охота на водоплавающую дичь"

В кабине машины, где скучилось несколько человек, Маргось подначивал Михайло:

- А зачем тебя будить? Скажи мне, только честно. Зачем тебе ехать на охоту? Ты же не умеешь стрелять. Сидел бы лучше в Вишневке под боком у любимой тещи.

Михайло сопя и дыша Маргосю в лицо перегаром (накануне он отмечал день рождения), кричал:

- Я не умею стрелять? Это ты про меня или мне послышалось!?

- Про тебя, про тебя, а про кого же еще.

- Я не умею стрелять? Да я с Фиделем остров Свободы отстоял (службу он проходил на Кубе). Когда американцы поперли, мы вдвоем отбивались. Он на танке, а я на бронетранспортере. Отбились, представь себе. Ты тогда еще под стол пешком ходил. А про Плай Хирон слышал?.. Хорошо, я не умею стрелять. А какого черта тогда едет Корреспондент? Скажешь, он лучше меня стреляет?

- Лучше или хуже, но он едет в тележке, ему можно. Вот если бы ты там ехал, тогда нет вопроса.

В этот момент кто-то сказал остренькое, все заулыбались, успокоились и разговор начался о предстоящей загонке. Продолжили его и после того, как заехали в лес. Припарковали машины. В туманном мареве едва различали рядом стоящие деревья.

Все стали доставать компасы, вглядываться в них, будто сверяя по ним часы, потом сгрудились вокруг старшего:

- Значит, так будем брать эту загонку, обращаю ваше внимание…

- Зайцы от нас никуда не денутся, я предлагаю выпить по чарке за открытие охоты. – Все обернулись на знакомый голос Коня.

- А ты откуда взялся? – как и все, искренне удивился Владимир Андреич.

- От верблюда, Капуста на драндулете доставил, гады, не могли пять минут подождать, мяса вам надо, да, а ведь у каждого дичи полный двор. Жлобье!

- Попрошу не отвлекаться, человек говорит дело, по чарке… – первым поддержал Коня Михайло.

Маргось ничего не сказал, только многозначительно заулыбался. Святослав Николаич тоже промолчал, но пошел к своей «Ниве», открыл багажник, достал газовую плиту, пакет с кускам свинины. Остальные дружно захлопали в ладоши и начали развязывать рюкзаки.

На капоте машины, как по мановению волшебной палочки, появились жареный гусь, тушеная индюшка с картошкой, маринованные огурчики с помидорчиками, жареные караси в сметане, разных емкостей бутылки и еще многое чего.

Яшка Конь, воодушевленный поддержкой, взял в руки рюмку и заговорил как доцент на кафедре перед студентами первокурсниками:

- К природе надо бережно относиться. Земля, вода, огонь, эфирное пространство – основа жизни. А воздух! Господа! Без него и две минуты нельзя прожить. Не будем загаживать окружающую фауну и флору, я предлагаю сегодня провести день открытых дверей в природу. Иными словами – похерять охоту. – Мужики недовольно зароптали.

- Это ты из избы-читальни ночью вынес?

- Какая разница, откуда, – парировал Конь, но металла в его голосе явно поубавилось, он понял, что перегнул палку. Конь посмотрел на сковородку, куски с мясной прослойкой покрывались румяной коричневой корочкой, щекотали ноздри, надо было спасать ситуацию.

Читайте материал "Чиновника уволили после организации охот в заповедниках на кабана"

- Вы меня неправильно поняли, надо похерять прошлую и возвысить новую охоту. Поднять, так сказать, на новый уровень. За охоту! – Яшка Конь открыл рот, куда целиком вошла объемистая рюмка с самогонкой. «Другой разговор», – на этот раз слова Коня одобрили. Разлили всем по чарке, выпили.

- Корреспонденту не налили, не порядок выходит, – Конь потянулся к литровой бутылке с самогоном.

- Нет, нет, мне не наливайте, я не буду, – начал отбрыкиваться тот.

- Как это не будешь, – возмутился Конь.

- Человек сегодня не пьет, чего ты до него причипился, – пришел на помощь Михайло Андреич.

- Сегодня – святой день, открытие охоты, а он «не буду». Не будешь? Ну, и черт с тобой. Браты не будем равняться на щелкоперов, – и Конь опрокинул очередную рюмку. Его примеру последовали другие. После третьей рюмки языки охотников развязались, посыпались как из рога изобилия анекдоты.

- Так, за природу мы выпили, за открытие тоже. Чья очередь выставляться? – спохватился Михайло Андреич. – Где наш женатик?

- Олег, ты где? – Конь обводил искрящимися глазами сгрудившихся у капота машины. Белесый парень уже суетился около своего джипа, доставая объемные свертки, бутылки с жидкостью. «За счастливую семейную жизнь!», «Совет да любовь!», – раздавались благие пожелания. Олег вопросительно посмотрел на деда, Владимир Андреич покровительственным взглядом посмотрел на внука и утвердительно кивнул головой, мол, при мне можно.

- Почему так, происходит? – задался вопросом Илья Иваныч, и широко разулыбался – когда люди женятся, пьют за любовь, счастье, все прекрасно, но зачастую к слову счастье через время добавляется частица «не».

- Не будем о грустном, – сказал Святослав Николаич и все выпили еще по одной. Содержимое бутылок таяло на глазах.

- Все уже выставились? – удивленно спросил неутомимый Конь, – казаки, чья очередь?

- Наверное, моя, – смущенно улыбаясь, тихим голосом произнес Святослав Николаич.

- А ты ведь даже не сказал, что взял: «Лексус»? – спросил Михайло Андреич.

- «Тойоту», – скромно и также тихо ответил Святослав Николаич, а потом почти шепотом добавил: «С ноля». Опять послышались возгласы типа: «Ни гвоздя ни жезла!». Пожелания, тосты продолжились.

- Заканчиваем, – командирским голосом, не терпящим возражения, зыкнул Владимир Андреич. – Трэба зробыты загонку.

На этот раз никто не возражал. Долго судили, рядили, кто пойдет в загон, а кто станет на номера. В конце концов определились. Загонка оказалась многокилометровой, в захламленном лесу, долгой по времени.

Собаки натекли на след косули, долго гоняли по кругу, загонщики останавливались, с замиранием сердца слушали их голоса, перебегали. Голоса собак вскорости пропали, гон сошел на нет. Выходили на номера поодиночке, с большими отклонениями на дистанции. Туман все еще крепко окутывал лес.

Читайте материал "Из гладкоствольного в нарезной: вкладной нарезной стволик"

Заблудился Корреспондент, он был без компаса. Стали кричать, дуть в стволы ружей, высоко поднимая их к небу, призывные звуки таяли в туманном мареве. Наконец, Маргосю удалось дозвониться:

- Ты где? – кричал он в мобильник?

- В Караганде, если бы я знал… рядом два канала, один слева другой – справа, а вокруг туман. Видимость тридцать метров, – голос его пропадал, то появлялся.

- Слушай меня, я понял, где ты находишься. Иди, как шел по большому каналу, там будет переход, пройдешь – сверни влево. И не просто иди, а иди как можно быстрее. Все понял? Мы тебя ждем.

Корреспондент внял совету и пошел как можно быстрее, но оказалось не в ту сторону. Через полчаса связь с ним была прервана. Пройдя километра два, он понял, что идет по ложному пути. Вернулся назад по своим следам. Вскоре на связь с ним вышел Святослав Николаич:

- Я сейчас стрельну, а ты слушай.

Раздался выстрел.

- Слышал?

- Слышал, слышал, – повеселевшим хрипловатым голосом отозвался смартфон.

- Иди на выстрел.

Через полчаса появился корреспондент, неся в руках убитую лису.

- Так вот что сбило его с истинного пути, – завопил Конь, развязывая лямки рюкзака:

- Казачки, чем не повод выпить на кровях, или кровь в ваших жилах застыла, щас разогреем.

К Корреспонденту подошел Михайло Андреич:

- Тут такое дело, пока ты блудил, Илья Иваныч сказал, что занимает твой дом (Ради охоты Корреспондент купил дом в деревне). Да-да так и сказал: «Через девять дней справим поминки и я въезжаю». Теперь понимаешь, каких ты друзей заимел?

Читайте материал "Цены и поборы при проведении загонных охот"

Мужики стали подхихикивать. А в это время Илья Иваныч собачился с Маргосем.

- Какого черта, ты пошел вправо и вышел на меня? Ты мне всю малину испортил, коза шла на меня. Пьяная твоя рожа, – горячился он. – Тебе надо было держаться левой стороны, а ты попер на меня.

- Сам дурак. У тебя что, лицензия есть? – парировал Маргось.

- А тебе какое дело. Представь себе, есть.

- Я правильно все сделал, левый фланг был перекрыт. Я здесь тридцать четыре года хожу, каждый сучок знаю, а ты, а ты…

- А я вот сейчас тебе в пьяную харю дам. Чтобы понимал в следующий раз как правильно ходить в загонке.

После нескольких обидных друг для друга фраз, оба охотника обнимались, обо всем забыв. Маргось встретился взглядом с Корреспондентом:

- Извини, брат, неправильные координаты тебе дал. Я думал про другой канал, думал, придешь к нам, а вышло все наоборот, ты в другую сторону потопал. Ну, бывает.

Меж тем туман, наконец, рассеялся, с деревьев сошел иней, лес наполнился капелью. Молодежь решила пострелять из ружей.

- Видишь ту сосну, – сказал Андрей Сергею. – Попадешь в ствол, я повторю выстрелом в твою метку. На спор или как? – Сергей замялся. – Ну ладно, давай так.

Сергей выстрелил, сделав на дереве отметину, практически с той же точностью повторил выстрел Андрей. Оба были довольны.

Вечерело. Охотничий день подходил к концу. Собрали рюкзаки, ружья, направились к машинам. Преградой по дороге стал высоченный ров бывшей нитки канала.

Не с первой попытки, но первым преодолел его героическим штурмом, отяжелевший Михайло Андреич. Остальные дружно последовали его примеру, лезли на ров, как солдаты Суворова при переходе в Альпах.

Уже на гребне канала, кто-то обратил внимание на отсутствующего Коня. Стали думать, где он? Ушел пешком домой, или уснул в стогу сена? Что делать? Ворочаться назад? А Конь спал в стогу сена и в эту минуту проснулся, не соображая, где он находится: дома или на охоте?

Долго лежа вспоминал, потом вскочил, рядом увидел рюкзак, ружье. В сознании его появились какие-то проблески, и он начал ходить вокруг стога и аукать. Голос Коня был услышан. Ему ответили.

Без задних ног бежал Конь на крики, при этом мозг его напряженно елозила одна мысль: «Каналья, Михайло, а ведь не выставился – вчера было девятое, день его рождения, я хорошо помню…»

Но благополучно, как для Яшки Коня, охотничий день закончился не для всех. Маргось потерял рюкзак. Перещупал все за плечами у мужиков, а свой – так и не нашел. В рюкзаке находилась непочатая бутылка водки. «Черт с ней», – устав искать рюкзак, сказал Маргось, – скорее всего Конь заныкал.

Приехав в Киев, Корреспондент зашел в супермаркет купить круассан, а когда пришел домой и вытащил из рюкзака лису, к своему дикому изумлению обнаружил ее бесхвостой.

Долго думал и гадал, кто мог сотворить такую подлость, отрезать лисе хвост, – в супермаркете или пьяный Конь. Но озвучивать случившееся с бедной лисой не стал, дабы самому не быть поднятым курам на смех.

Он позвонил Илье Иванычу и поклялся не приезжать больше на охоту. А вот сдержит данное слово или нет – кто его знает.