Мои детские годы прошли в рабочем поселке, что раскинулся на берегу красавицы Волги. Большинство мужчин здесь были охотниками.
Все свободное от учебы время мы, их дети, проводили на берегу матушки-Волги. Здесь мы провожали дедов и отцов на охоту на взморье Каспия. Встречали их, усталых и счастливых, после охоты. С гордостью перед сверстниками помогали нести охотничьи трофеи. За лето нами протаптывались новые тропинки в зарослях камыша и чакана по берегам многочисленных проток и небольших озер. Успевали вдоволь набегаться по лугам и полям. Уже к июлю покрывались африканским загаром, «украшались» синяками, расчесанными укусами злющих ос и комаров.
В конце августа поспевала темно-синяя с особым вкусом ежевика. Мест, где росла эта ягода, было много, и мы лакомились ею. И вот здесь я однажды был страшно напуган невиданной птицей с длинным клювом. Она с шумом вылетела из зарослей ежевики, взявших в свой плен старую ветлу. Эта птица, взлетев, стала вертеться и вилять, скрываясь среди ветел и ивняка.
Дома дедушка мне объяснил, что, наверное, это был вальдшнеп. Разглядеть эту диковинную птицу, которая бывает в низовьях Волги во время пролета, удалось лишь осенью. Отец добыл вальдшнепа во время охоты на уток. Кулик поднялся из зарослей ежевики на берегу протоки. С того времени во мне поселилось желание заполевать эту диковинную птицу. Осуществилась моя детская мечта в 1969 году, когда, в порядке исключения, в шестнадцать лет я был принят в Астраханское областное общество охотников и рыболовов. У меня появился первый охотничий билет.
Охотился с одноствольной «ижевкой» 1932 года выпуска. Поздней осенью, в последних числах октября, вместе с отцом охотились на пролетных уток на просохших рисовых чеках. Стаи уток поздним вечером на дистанции дальнего выстрела пролетали над рисовыми чеками, а мы их стреляли. Наши трофеи были скромными, но мы испытывали ни с чем не сравнимое удовольствие от самого процесса охоты.
Был тихий теплый вечер. Стемнело, а уходить с охоты не хотелось. Отец в очередной раз предложил закончить охоту и выходить на проселок. Я в очередной раз умолил его постоять немного, надеясь на последний удачный выстрел.
Стоял на вершине оросителя, на дне которого еще были остатки водички. Изредка посматривал на эту темнеющую и отражающую первые звезды полоску воды. Внезапно откуда-то из-за спины просвистели крылья и какая-то темная птица села на дно оросителя шагах в двадцати пяти от меня. Превратившись в черную точку, она замерла на какое-то мгновенье, а затем начала купаться. Подняв ружье, выстрелил. Взлета птицы после моего выстрела не было.
Подойдя к битой птице и осветив ее фонариком, увидел, что это вальдшнеп, первый добытый мною вальдшнеп. Позже мне удавалось добывать на воде вальдшнепов в Приморье, Саратовской области. Специально на вальдшнепов на воде не охотился. Они обычно попадали под выстрел при охотах на уток поздней осенью. Там, где приходилось раньше жить и охотиться, как правило, вальдшнепа местного не было. Встречались они лишь на осеннем пролете.
Помнится охота на осенних высыпках на малой родине в последних числах октября 2002 года. На высыпки вальдшнепа набрел случайно. В тот день охотился в угодьях госрезервфонда на волжском острове, что против родительского дома.
Обойдя остров по периметру и не встретив дичины, пошел к затерявшемуся в густом ивняке и камышах озеру. Тропинка привела в темный, местами залитый затхлой водой, старый лесок. Несмотря на позднюю осень, донимали комары, которых здесь было множество.
Уже показались заросли камыша и чакана, скрывающие заросшее озеро. Снял ружье. Стало видно зеркало чистой воды в середине озера, там темнели какие-то точки. Утки? Лысухи? И вдруг с шумом из-под ног взмывает и моментально скрывается за ближайшими ветлами вальдшнеп. О ружье не вспомнил, провожая его взглядом и жалея об отсутствии охотничьей собаки.
Через мгновенье сорвался и также улетел без выстрела еще один лесной кулик. Высыпка? Да, это была высыпка остановившихся подкормиться и отдохнуть вальдшнепов. Их скопилось на острове много. Они, казалось, были везде. Взмывали из ивняка, зарослей ежевики. Вылетали из травы и чакана.
Охотился на них два дня кряду. Самотопом, чавкая по мокрой пожелтевшей траве. Вальдшнепы срывались в самое неподходящее время. Часто не успевал даже вскинуть ружье – они скрывались за деревьями и
кустарником. Адреналину было много, трофеев мало.
Поэтому памятен королевский дуплет по вальдшнепам. Уже устал от такой охоты. Шел на берег Волги, где в куласе ожидал меня постаревший отец. Оставалось пройти каких-то двести шагов. Шел через затопленную группу молодого ивняка, поросшего кое-где камышовыми зарослями. Вышел в редину, впереди показалась большая лужа заплесневелой воды, окаймленная невысокой осокой и чаканом. Подошел к ней. Первый вальдшнеп вылетел справа и после выстрела плюхнулся в воду шагах в двадцати пяти. И сразу же, слева, сорвался второй, который упал после моего выстрела шагах в двадцати.
Комментарии (0)