9 мая — День Победы в Великой Отечественной войне.
В известной песне о нем говорится: «Это праздник со слезами на глазах, это праздник с сединою на висках». Можно было бы еще много добавить в этот образный метафорический ряд, высвечивающий величие нашей победы, ее роль и значение для всего человечества, для нашей страны, в жизни каждого из нас. Святой долг памяти и сыновней благодарности повелевает, сказать и о том, что этот праздник для нас — прекрасная возможность со всей искренностью и полнотой воздать должное ветеранам, сказать им о нашем глубочайшем почтении, поклониться за все, что они сделали для Отечества.
Хорошо известен вклад членов Военно-охотничьего общества в достижение победы. Многие из них благодаря охотничьей выучке, полученной в предвоенные годы, стали на фронте искусными снайперами, разведчиками, саперами, артиллеристами... Поздравляя сегодня с великим праздником всех ветеранов, расскажем об одном из них.
На соревнованиях по рыбной ловле среди ветеранов Военно-охотничьего общества, проведенных 23 февраля в Скнятинском охотхозяйстве, я обратил внимание на одного крепкого пожилого мужчину. Всем своим обликом он как бы излучал приветливость, доброжелательность. Добродушная улыбка, почти не сходившая с его открытого лица, живой выразительный взгляд сразу располагали к нему. Узнав, что этот мужчина входит в состав команды совета Военно-охотничьего общества Генерального штаба, я спросил о нем представителя команды.
— О, это достойнейший, можно сказать, большой человек, — услышал в ответ. — Рыжков Иван Ермолаевич — фронтовик, Герой Советского Союза.
Я подошел к ветерану, и мы договорились о встрече в Москве. О многом поговорили с Иваном Ермолаевичем. По моей просьбе он рассказал о своей родословной, о войне, о службе, в последующем — об увлечении охотой и рыбалкой. И вот о чем я думаю, вновь и вновь вспоминая встречу с полковником в отставке Рыжковым. Если мысленно разделить пережитое, совершённое им за восемьдесят два года на два-три человека, то биография каждого из них не показалась бы бедной. А когда столько приходится на долю одной личности, то невольно думаешь: Иван Ермолаевич относится к той категории наших соотечественников, о которых говорят — это люди большой судьбы.
Родился он 10 марта 1921 года в селе Ольховатка Енакиевского района Донецкой области. В семье было шесть сыновей и три дочери. Отец, Ермолай Артемович, работал на Енакиевском металлургическом заводе в прокатном цехе, а в последующем на шахте «Юнком». Мать, Наталья Гавриловна, занималась воспитанием детей и домашним хозяйством.
Четверо братьев Рыжковых — участники Великой Отечественной войны. Один из них, Леонид, погиб в 1941 году, второй, Владимир, вернулся домой инвалидом, но еще много лет работал шахтером. Василий сражался с гитлеровцами в партизанском отряде, потерял в боях руку. Вернувшись с фронта, трудился в совхозе.
Иван после окончания Енакиевского педагогического училища два месяца работал учителем, а затем в ноябре 1939 года был призван в армию. В ту пору солдат со средним образованием в полку можно было перечесть по пальцам. Не случайно Иван был сразу назначен на «элитную» должность — вычислителем топографического взвода артполка, дислоцирующегося в городе Ковель, а через восемь месяцев направлен во 2-е Киевское артиллерийское училище.
В июле 1941 года, когда фашисты уже захватили Житомир и устремились на Киев, из курсантов трех училищ (1-го и 2-го артиллерийских и училища связи) были сформированы и направлены на фронт два артиллерийских и стрелковый полки. Боевое крещение курсанты приняли близ Святошино.
— Навсегда остались в памяти эти первые бои, — говорит Иван Ермолаевич. — Гитлеровцы, окрыленные первыми победами, шли напролом. У многих из них за плечами был боевой опыт, обретенный не только в сражениях на нашей территории, но и в Европе. Но необстрелянные курсанты не дрогнули: сожгли немало гитлеровских танков.
Несомненно, и в те горячие трагические дни были люди, заглядывающие вперед, понимающие, что будущие офицеры принесут больше пользы не в качестве бойцов линейных частей, а по своему прямому предназначению. Курсантов вернули в летние лагеря и там объявили о присвоении им офицерских званий. Рыжков получает назначение командира взвода в 76-й запасной артиллерийский полк (г.Прилуки), в котором обучали новобранцев перед отправкой на передовую. А линия фронта между тем неминуемо перемещалась на восток. Артиллеристам пришлось с боями пробиваться через многочисленные заслоны гитлеровцев.
И вновь в судьбу Рыжкова и его однополчан вмешалось руководство, которое, несмотря на первые неудачи, тяжелые потери, готовили кадры для будущих побед. Полк отправили в глубокий тыл на железнодорожную станцию Поповка Оренбургской области, где он продолжил военную подготовку. Офицеры части, естественно, рвались на фронт, особенно когда фашисты подошли к Москве. Иван несколько раз писал рапорты с просьбой направить его в действующую армию, но только в апреле 1942 попал на фронт. Сформированный в Бузулуке 106-й минометный полк, куда откомандировали Рыжкова из запасного, занял боевые позиции в районе Ливен, западнее Ельца. Здесь полк получил боевое крещение. Личный состав убедился в том, что 120-миллиметровый миномет — грозное оружие.
В последующем наши войска на этом участке Брянского фронта были потеснены и отошли на 25-30 километров восточнее, закрепившись на берегу реки Кшень. Батарея, которой командовал лейтенант Рыжков, поддерживала стрелковый батальон на левом фланге дивизии. Двое суток наши стрелковые подразделения при поддержке артиллерии отражали массированные атаки противника. На третьи сутки гитлеровцам удалось прорвать оборону на участке соседней дивизии и, введя второй эшелон и резервы, продвинуться вперед.
— Командир стрелкового полка приказал мне прикрыть левый фланг минометным огнем, — продолжал рассказ Иван Ермолаевич. — Отдав приказ о подготовке батареи к ведению огня в другом направлении, я переместился на новый наблюдательный пункт, который обеспечивал выполнение поставленной задачи.
С нового НП Рыжков увидел, что по противоположному склону долины реки Кшень движутся в походном порядке две колонны немецких войск, до усиленного батальона каждая. Пристрельная мина разорвалась между колоннами. Введя коррективы по дальности и направлению, батарея открыла беглый огонь по ближней колонне. Разрывы накрыли более ее половины. Вторая колонна также была рассеяна и подавлена.
За бои на реке Кшень Рыжков удостоен медали «За отвагу», которой он гордится не меньше, чем любым из орденов, полученных позднее.
Курская дуга, форсирование Днепра, Померанская и Берлинская операции — таковы основные этапы боевого пути 106-го минометного полка, в марте 1943 года вошедшего в состав 5-й артиллерийской дивизии прорыва РВГК. Этими фронтовыми дорогами вместе с полком прошел Рыжков, занимая должности заместителя начальника штаба полка, командира дивизиона, заместителя командира полка по строевой части.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года за умелую организацию взаимодействия с пехотой и четкое управление огнем полка, за личное мужество и героизм, проявленное в ходе боев с гитлеровцами на подступах к Берлину и в самом городе, майору Рыжкову присвоено звание Героя Советского Союза. Звание Героя было присвоено также командиру 2-го дивизиона 106-го минометного полка капитану Ивану Ивановичу Меркушеву, а полк был награжден орденом Александра Невского.
Послевоенная служба Рыжкова насыщена многими памятными событиями, интересной, активной работой. Он окончил Военную академию имени М.В.Фрунзе, Академию Советской Армии. С 1955 по 1978 год Иван Ермолаевич трудился на военно-дипломатическом поприще, в том числе советником представителя Вооруженных Сил СССР в Военно-штабном комитете ООН, военным атташе при посольстве СССР в Египте, Югославии. Нетрудно представить, участником и свидетелем каких масштабных акций, памятных встреч ему довелось быть. Если бы он задумал написать мемуары, материала хватило бы не на один том. Очевидно, нашлось бы в них место и для воспоминаний об охоте. В Югославии, например, ему не раз приходилось участвовать в охотах на фазанов, организуемых для дипломатов.
— Птицы было много, — рассказывает ветеран, — не составляло особого труда за два-три часа добыть до десятка петухов, но себе каждый мог взять не более двух. Хочешь больше — заплати примерно по рыночной цене. А вообще, в организации охот у югославов было немало положительного. Строго соблюдались дисциплина, правила безопасности.
Азами охотничьей науки Иван Ермолаевич овладевал в первые послевоенные годы в родных местах, приезжая туда в отпуск. Наставником его был старший брат Василий. Оставшись без правой руки, он отлично управлялся с ружьем одной левой. В окрестностях Ольховатки водилось немало зайцев, составлявших основной вид трофеев братьев Рыжковых.
Вспомнил добрым словом ветеран и выезды в составе коллектива военных охотников, которые многие годы возглавлял генерал-лейтенант Константин Ефимович Сеськин. Несколько раз они побывали в дельте реки Волги, в Кирсановском хозяйстве. Воспоминания об этих теперь уже давних поездках и поныне греют душу фронтовика. А вот в Федоровском доме рыболова последний раз он был совсем недавно. Улов, конечно, не тот, что бывал в дельте Волги. Но уха из свежих окуньков получилась отменная.
Смотрю на снимок, где Иван Ермолаевич запечатлен с Золотой Звездой и думаю... Какой весомый вклад в нашу победу в Великой Отечественной войне внесли фронтовики, ветераны BOO. И еще о том, сколь ценен их пример для молодых членов общества, для всех охотников.
Комментарии (0)