Как искоренить беспредел

В «РОГ» № 21 в статье С.Ю. Фокина «Сезон завершен. Постскриптум» была поднята вечная проблема непростых взаимоотношений охотников с подсадной в весенний сезон и самотопщиков, которые ходят по канавам, берегам болот, стреляют влет без всякого разбора.

Общеизвестный факт, что ходовые охотники всегда мешали охотникам на селезня с подсадной уткой, но в былые годы это не перерастало в существенную проблему. Однако в последние годы фактор ходовых охот неимоверно вырос, стал массовым и превратился в глобальную проблему, грозящую закрыть весеннюю охоту. Очень многие дельные охотники, насмотревшись на этот беспредел, говорили, что ничего не поделаешь, весеннюю охоту надо закрывать» (С.Ю. Фокин, «РОГ» № 21). Мнение охотников — пусть закрывают, ибо все равно нормально поохотиться не дадут, свидетельствует о том, что мы подошли к самому краю пропасти.

На извечный вопрос, кто виноват, следует дать ответ — Закон «Об охоте…».

Как это ни парадоксально, но мы получили проблему, порожденную отраслевым законодательством. Именно закон № 209-ФЗ создал фундамент анархии и неуправляемости.

Сейчас отрасль оказалась перед необходимостью решать триединую задачу: а) квалификационная подготовка, б) регламентация охоты, в) производственный контроль. Причем Закон «Об охоте…» этому будет всячески препятствовать. Что здесь отраслевой закон делает не так, и где его вина?

Наши законотворцы при подготовке отраслевого закона породили два бесплодных гибрида, поставивших крест на поступательном развитии охоты.

Первый гибрид — это разрешение на добычу. Скрестили путевку с лицензией, где регламентация ведения охоты совмещена с предоставлением права на охоту. Второй гибрид — госохотбилет, где квалификационную подготовку опять-таки увязали с предоставлением права на охоту.

Разрешений на добычу и госохотбилета не должно быть на охоте вообще, и их необходимо срочно убирать из охотничьего законодательства. Именно они являются фундаментом анархии и царящего беспредела в угодьях.

В основу разрешения на добычу положен принцип — заплатил за разрешение, иди охоться. На практике это означает следующее. Мы вам право на охоту предоставили, а вы там, в охотугодьях, с другими охотниками с подобными разрешениями сами как-нибудь соорганизуйтесь. Вроде того на концерт в зрительный зал мы вас пустим, а там сами себе найдите место.

Соорганизоваться с другими охотниками не всегда получается. По этому поводу цитирую Фокина С.Ю.: «Сами понимаете, как можно получить положительные эмоции здесь же, на охоте, с подсадной, когда у тебя по всем правилам поставлен малозаметный шалаш…, высажена заранее вызаренная подсадная, выставлены чучела. А тут… Ходят по канавам, берегам болот, стреляют все без разбору... При беседе с весенними «палилами», как правило, слышишь в ответ: «Я такие деньги заплатил, поэтому стреляю, во что захочу».

Принцип «заплатил за разрешение на добычу и иди охоться» крайне вреден. Отсюда и берутся «хожу, где хочу, стреляю, кого захочу». Разрешение на добычу — документ, отрывающий путь к анархии и беспределу в угодьях. Никакие охотинспектора и высокие штрафы ситуацию не исправят.

Реально разрешение на право добычи — большое зло в охотничьем хозяйстве, и не только из-за того, что отключает сдерживающие факторы и является началом хаоса и беспредела, но и в правовом аспекте.

Разрешение (лицензия), якобы предоставляющее право на охоту в моей стране, никак не вписывается ни в фаунистический Закон «О животном мире» № 52-ФЗ, ни в Конституцию РФ.

1. Охотничьи ресурсы — часть животного мира (ст. 11 209-ФЗ). Закон «О животном мире» животный мир относит к достоянию народа. Собственник охотничьих ресурсов — народ, охотники (совладельцы). Разрешений на право пользования достоянием не бывает.

Аналогичный пример. В жизни все мы являемся обладателями какого-либо достояния. А теперь представьте, что вам, обладателю какого-либо достояния, предлагают еще и дополнительно приобрести разрешение (лицензию) на право пользования вашим же достоянием. Все хорошо понимают, что разрешений на право пользования достоянием не бывает.

Отсюда и реакция будет соответствующей. Аналогично и не может быть разрешения (лицензии), предоставляющего право пользоваться общенародным достоянием, — охотничьи ресурсы?

2. Что касается Конституции РФ, то ситуация здесь следующая. Право на добычу (охоту) предоставляет нам не разрешение на добычу и не Закон «Об охоте…», а Конституция РФ. Конкретно… Охотничьи ресурсы являются естественным природным ресурсом (см. № 52-ФЗ). В России Конституция право пользования природными ресурсами (в нашем случае право на добычу, право на охоту) относит к основным правам, к основам жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующих территориях» (ст. 9 п. 1). Отсюда, по Конституции, право на охоту, как вида пользования естественными природными ресурсами: а) принадлежит каждому от рождения (ст. 17 п. 2), б) является непосредственно действующим (ст. 18), в) неотчуждаемо (ст. 17 п. 2).

В контексте гражданского законодательства разрешение на добычу вообще не имеет и не может иметь к охоте никакого отношения. Этот государственный документ должен выдаваться в целях решения конкретных государственных задач: когда необходимо добыть особь краснокнижного вида или отстрелять определенное количество особей в закрытые для охоты сроки.

Хорошо поохотиться можно только тогда, когда ты никому не мешаешь и тебе никто не мешает. Что делать? Решение вопроса лежит в плоскости: а) регламентация охоты, б) производственный контроль. Государственного участия и присутствия в этом не требуется вообще или оно должно быть минимальным.

1. Необходимо реанимировать охотничьи путевки с указанием конкретных мест охоты. Предоставление конкретного места охоты является сервисной коммерческой услугой. Разрешение (лицензия) на добычу для этого не подходит совершенно, и ей здесь не место.

2. Вне всякого сомнения, необходимо налаживать контроль в угодьях. Министр финансов нас уведомил, что поступления в бюджет сокращаются, необходимо экономить. Отсюда полагаю, что ответа на вопрос, где охотинспекция и где эти мифические три госохотинспектора на район, придется ожидать еще очень и очень долго.

Что делать? «Помню, отец рассказывал, как в 60-е годы общественных инспекторов охотники называли «контролерами». Но тогда они не просто проверяли билеты и путевки, а также составляли протоколы». (Фокин С.Ю. «РОГ» № 21, 2015).

А что сейчас? В отраслевом законодательстве производственный контроль обозначен, но нет механизма его реализации, а именно нет протокола производственного контроля. Егеря лишены возможности составления протокола и вынуждены вести контроль методом охранников садовых участков. Типа того — кыш, пошли отсюда, я на вас заявление в полицию напишу. Такой контроль никуда не годится.

Где выход? Нужен механизм производственного контроля. Охотдепартаменту необходимо согласовать и утвердить бланк протокола производственного контроля. Сотрудники общественных организаций и охотничьих хозяйств должны не сообщения писать, которые, чтобы возбудить производство по делу, требуют предварительных следственных действий, а составлять и направлять протоколы производственного контроля, в которых обозначены и зафиксированы нарушения, фамилии нарушителей и проводится достаточная доказательная база для начала производства по делу.

Государственный охотничий билет впервые был обозначен 20 июля 1920 г. в пункте 6 Декрета «Об охоте», цитирую: «Удостоверением на право производства охоты на всей территории РСФСР служат членские билеты охотничьих союзов, зарегистрированных в Наркомате земледелия, а в районах, где союзов еще нет, охотничьи билеты, выдаваемые органами наркомата земледелия».

Кто конкретно разрабатывал декрет, неизвестно. История сохранила имена только тех, кто его подписал. Председателя Совета народных комиссаров Владимира Ульянова (Ленина) и управляющего делами Совета народных комиссаров Владимира Бонч-Бруевича.

Декрет «Об охоте» охотбилет обозначил как удостоверение на право охоты, при этом первичными охотбилетами признавались билеты охотничьих союзов. Охотбилет Наркомата земледелия (госбилет) был вторичным и выдавался только там, где не было охотничьих союзов и просто некому было выдавать охотбилеты.

В настоящее время любой охотбилет, как государственный, так и негосударственный, выступать удостоверением на право охоты не может. Поскольку, согласно Конституции, право на охоту: а) принадлежит каждому от рождения (ст. 17 п. 2), б) является непосредственно действующим (ст. 18), в) неотчуждаемо (ст. 17 п. 2). В современных условиях охотбилет может выступать только как квалификационное удостоверение охотника-любителя.

Однако Закон «Об охоте» никак не определяет правовой статус охотничьего билета единого федерального образца (ОБЕФО). Расписан порядок выдачи и аннулирование госохотбилета, но не определены ни статус документа, ни цели, для которых он вообще предназначен. Без регистрации в государственном охотхозяйственном реестре билет недействителен (ст.ст. 21.5, 20.1).

В нашей Кировской области служба государственного охотничьего реестра не создана, отсюда охотбилеты регистрировать просто негде. Зачем их выдавать, когда без регистрации они недействительны (ст.ст. 21.5 и 20.1 № 209-ФЗ), мне совершенно непонятно.
При выдаче билета (ст. 21.7) необходимо ознакомить под роспись с охотминимумом. Отметок о квалификационной подготовке, в частности о сдаче охотминимума, билет не содержит, отсюда он не может являться квалификационным удостоверением охотника.

При этом квалификационная подготовка методом «ознакомить под роспись» вызывает много вопросов. Госохотбилеты выдают, но существует большой вопрос, а собственно, с чем, с каким охотминимумом должны ознакомиться под роспись претенденты на получение госохотбилета. Охотминимум как учебное пособие не разработан и не напечатан. Но охотбилеты выдают.

С чем знакомят под роспись? С тем, чего нет? Обман и профанация на государственном уровне. При получении госохотбилета никакой квалификационной подготовки охотников нет и в помине, отсюда и берутся охотнички, которые считают нормой весной добыть утку (самку). С такой квалификационной подготовкой нельзя выпускать в угодья.

В идеале, конечно, нужно было объявить тендер на написание учебного пособия «Охотминимум» и издать его миллионным тиражом. Это в идеале, а на крайний случай утвердить росохотсоюзовский охотминимум в качестве обязательного государственного. Утвердить список вопросов для тестирования примерно в 120 и 40 экзаменационных билетов с вопросами.

Утвердить перечень охотничьих организаций, которые имеют право осуществлять прием охотминимумов и выдавать соответствующие охотничьи билеты с отметкой о сдаче охотминимума. Государству необходимо как можно скорее дистанцироваться от выдачи так называемого госбилета (ОБЕФО).

В свое время А.А. Улитин постановлением председателя Верховного Совета России В.С. Черномырдина приравнял росохотрыболовсоюзовский охотбилет к государственному. В настоящее время приказа Минприроды вполне достаточно для этого.

Наши чиновники от охоты стремятся «быть затычкой к каждой бочке», хватаются за все, но из-за этого ничего доделать хорошо до конца не могут.