Конструкция ружья с курком, расположенным снизу, сразу вызвала нарекания драгун: слишком далеко впереди нужно было держать руку при прицеливании, часто курок вместо затравочного стержня ударял по ней, практически у всех стрелков при выстреле обжигался обшлаг левого рукава.
Некоторые стрелки держали ружье между спусковой скобой и курком, упираясь локтем левой руки в грудь, что в свою очередь отрицательно сказывалось на меткости стрельбы.
Затравочный стержень, расположенный снизу, также вызывал массу нареканий: с него иногда спадали капсюли, солдат с притупленным осязанием пальцев должен был перевернуть винтовку, чтобы надеть капсюль.
Механизм заряжания признавали очень простым, но крайне чувствительным к загрязнению, причем при малейшем попадании грязи в вырез казенной части запирающий цилиндр не доворачивался плотно, и приходилось его извлекать для прочистки.
Малый шомпол, досылающий заднюю пулю вперед, был слишком длинный, и между порохом и пулей образовывался зазор. Заряжание было неудобным, требовало больших усилий. Хотя удары колотушкой по шишечке малого шомпола были не нужны, как в 1863 году в Вильно, но все равно после десяти выстрелов у стрелков немели от боли большие пальцы, и последующая стрельба была затруднительна.
Лишь в четырех ружьях из представленных на испытания, заряжание было удобным. Что касается «меткости», то стрелки, хорошо стрелявшие из 6-линейных винтовок, получали худшие результаты из ружей Грина даже на близких расстояниях. Драгуны обратили внимание на слишком сложный прицел.
Остальные недостатки были связаны с обслуживания ружья. Длинный шомпол, предназначенный для выбивания пули после стрельбы, был слишком короток, и его приходилось выпускать
из рук после размаха, при этом портился канал ствола.
Вес ружья для драгун оказался очень большим. Драгунское дульнозарядное нарезное 7-линейное ружье обр. 1854 года весило без штыка 3,54 кг, а со штыком — 3,92 кг, то есть на 770 г «Грин» весил больше (без учета веса штыка).
Чистка ствола оказалась очень удобной. Достаточно было извлечь цилиндр (затвор), и весь канал ствола отлично был виден. Для драгун, пользовавшихся до этого дульнозарядным оружием, в этом было очевидное преимущество.
Отмечалось, что для чистки нижней поверхности ствола, для отделения его от ложи требовалось каждый раз выкручивать затравочный стержень, что у отечественных 6-линейных винтовок дозволялось делать только в мастерских. Существенным недостатком, по мнению драгун, была трудность проталкивания запирающей пули вперед и тонкая бумага патронов.
Как видно из испытаний лейб-гвардейскими драгунами, ружья Грина не оправдали возлагаемых на них надежд. Что было причинами этого? Плохая система или неумение работать с ней или абсолютно необученный личный состав? Для ответа на эти вопросы рассмотрим еще один пример тестирования этой двухпульной системы.
Испытания проводились в учебной сотне Кубанского казачьего войска, руководил ими талантливый офицер — поручик Парамонов. Его действия на тестировании впоследствии были очень высоко оценены специалистами ГАУ и рекомендованы для «самого полного внимания». По сути, это были самые серьезные испытания, которые и показали истинную картину.
В учебную сотню было передано 144 ружья. Кроме полигонных испытаний, ружья требовалось протестировать еще и в бою — на передовых линиях и в действующих отрядах. Результаты тестирования прозвучали в отзыве командующего войсками Кубанской области, начальника главного штаба Кавказской армии от 24 января 1864 года, в котором говорилось:
«Во-первых… ружья Грина по тяжести своей конструкции и значительной длине оказались совершенно непригодными для действия ими в конном строю у казаков, а во-вторых, по прекращении военных действий в Кубанской области для испытания этого… не представлялось удобного случая».
Как же работали Парамонов и казаки с ружьями? Получив их, они тщательно осматривали их в оружейной мастерской в разобранном виде и пристреливали на 200 шагов (142 м). После этого набирали команду из десяти человек для изучения нового ружья и получения навыков его использования.
Так готовились будущие учителя для будущей испытательной команды. В результате такой программы обучения только казаки-кубанцы по-настоящему грамотно владели ружьями Грина. И этот навык позволил полностью раскрыть весь потенциал ружья.
Для сравнительных испытаний с 6-линейными (15,24 мм) казачьими винтовками Парамонов организовал две команды, одна из которых была вооружена ружьями Грина, а другая шестилинейками. Условия тестирования были едиными.
Так как изделия Грина представляли собой совершенно новые ружья, то и 6-линейные винтовки взяли для испытаний неиспользованные, только что полученные из-за границы, причем их тоже тщательно осмотрели и пристреляли на 200 шагов.
Свои капризы «Грины» продемонстрировали практически сразу… При сдаче их в учебную сотню казакам пришлось принимать ружья как есть, по внешнему виду, без их отчистки от застывшего масла и пыли для детального осмотра. Время стояло холодное, ружья хранились в надежных укупорках в сарае запасного артиллерийского парка.
Когда их доставили до места, на них обнаружилась легкая ржавчина, ни на что не влияющая, но… открыть затвор было невозможно. В тот день температура воздуха была –10 °С и ружья пришлось отогревать. Эта техническая неприятность, как потом оказалось, могла повторяться, скапливающаяся смазка от осаленных патронов также застывала на морозе, и затвор оставался недвижим.
Анализ применения «Гринов» показал, что детали разных ружей не взаимозаменяемы из-за некачественных американских частей, которые пригонялись вручную. Из-за сложной конструкции разбирать ружья мешкотно. Однако у них были великолепные стволы с отличным каналом. Казачьи же шестилинейки отличались по всем параметрам наоборот.
Не удивительно, что ружья Грина показали лучшую кучность. И, что интересно, все они соответствовали высочайше утвержденной инструкции, разработанной для приема 6-линейных винтовок, а именно пулевые пробоины в мишенях на 200 шагах не выходили за рамки 14 дюймов (35,6 см) высотой и 10 дюймов (25,4 см) шириной. Из 50 казачьих винтовок только шесть удовлетворяли этим условиям.
Стволы ружей и винтовок были проверены свинцовым цилиндром длиной полдюйма, у ружей, если и были задержки в движении цилиндра, то крайне незначительно, у винтовок же иногда цилиндр тормозился до такой степени, что требовалось его продвигать ударами руки. Вследствие малой кривизны шейки приклада винтовок их отдача была очень некомфортной по сравнению с «Грином».
Трудностей в стрельбе из ружей Грина казаки не испытывали, даже малограмотные. Более того, они сразу же овладели правилами пользования прицелом, вызвавшем трудности в применении у лейб-гвардейцев. При обучении Парамонов использовал не непонятные казакам термины, а обозначения, принятые среди них. После того как он назвал уступы прицела «горками», а деления «метками», все вопросы были сняты.
Прицел Грина для неграмотных казаков оказался очень удобным и понятным. Когда дело касалось остальных частей, Парамонов и тут переходил на «язык казаков», называя спуск «палицей», затравочный стержень «цилиндрою», нарезы «резом» и т.д.
Устройство ружья и правила его применения были усвоены очень быстро, а вот обучение неопытных казаков пользоваться шестилинейкой вызывало затруднения, особенно в плане заряжания и чистки. И это с учетом того, что обучению помогали два специально обученных урядника, окончивших курс Стрелковой тифлисской школы.
В конном строю казаки не использовали ружья Грина, которые действительно были тяжелы. Казачья винтовка весила 3,48 кг, новое же ружье оказалось тяжелее на 830 г. Несмотря на это, винтовки казаков были дульнозарядными, а «Грин» — казнозарядным, Парамонов четко определил, что на коне ружье Грина удобнее, так как его заряжание проще. Более того, его можно заряжать и на «скаку или на другом каком аллюре», тогда как для 6-линейной винтовки это невозможно, если говорить о правильном заряжании.
Результаты стрельб показали убедительную победу в «меткости» ружья Грина. Была протестирована скорость заряжания той и другой системы, причем с прицельной стрельбой на 600 шагов. В минуту из «Грина» делали 2,75 выстрела, из которых в мишень попадало 0,36 пули. Из казачьей винтовки делали 2,3 выстрела, но… в мишень попадало только 0,07 пули.
Парамонов писал, что для скорости заряжания команда с 6-линейными винтовками «выпускала пули на воздух». Вскоре провели повторный тест в присутствии начальника штаба войск Кубанской области. Результаты были еще лучше: в минуту из «Грина» на 600 шагов из 2,69 пули попадало в мишень 0,5 пули, а из «казачки» — из 1,75 попадало 0,31.
Во время стрельб учитывалось количество осечек, но какой-то особой закономерности выявлено не было. Только отмечалось, что осечки давали ружья с более слабой боевой пружиной вне зависимости от типа системы.
В отчете Парамонова есть очень интересный фрагмент, который несколько расходится с официальной версией истории двухпульных систем в России. Поручик считает, что принятие двухпульной системы остается нерешенным только из-за прочности существующих патронов. Эту прочность Парамонов исследовал хитроумным образом.
С заряженным ружьем Грина он отправился из Ставрополя до укрепления Усть-Лабы, до которого было 200 верст (213 км). Ехал он на перекладных в экипажах; на одной станции ему попался экипаж с «не совсем круглым колесом».
Патрон выдержал тряску великолепно, из чего был сделан вывод, что для кавалериста, испытывающего более слабые толчки, ружье пригодно. Патроны, которые лежали у Парамонова в плаще, все же получили повреждения, хотя и незначительные.
Из десяти патронов четыре были протерты в том месте, где бумага облегала края папкового (картонного) кружка. При перевозке патронов из Усть-Лабы до Екатеринодара на 60 верст (64 км) в укупорочных ящиках никаких повреждений не оказалось.
За все испытания при заряжании патроны показали хорошую прочность, а если и были случаи их поломки, то только из-за невнимательности стрелка, забывавшего продвинуть пулю вперед.
Не забыли и про застывание осалки. Заряженные ружья оставили в мороз на23 часа. Каморы открывались нормально, ружье стреляло хорошо. Трудности начались, когда попробовали продвинуть заднюю пулю вперед. Из пяти ружей с патронами с самой сильной осалкой пуля продвинулась только в двух; из пяти со слабой осалкой — в четырех.
Пришлось прибегать к сильным ударам рукой по рукоятке цилиндра, что в нормальных условиях не требовалось. Новые патроны просто не входили в ружье и под нагрузкой цилиндра лопались.
Замерзшее сало создавало шероховатую поверхность, по которой было невозможно нормальное движение. После отогревания неразряженных ружей (их на час положили на истопленную печь) они действовали великолепно.
Выводы Парамонова весьма интересны.
В ружье ему не понравилось:
1) невозможность использования в мороз;
2) курок снизу, вследствие этого спадающий капсюль и трудности с прицеливанием;
3) пять случаев, когда камору было невозможно открыть без разборки ружья. Это было связано с самооткручиванием гайки, расположенной под гнетком; эта гайка попадала под пружину, предназначенную для защелкивания каморы. Как оказалось, в системе эта гайка, предохраняющая гнеток от выкручивания, абсолютно не нужна. Выпавшие гайки завернули в бумагу и убрали в гнездо приклада вместе с протиркою.
Понравилось в ружье Грина следующее:
1) удобство заряжания: дульнозарядная винтовка правильно заряжалась лишь в положении стоя, а ружье Грина в любом положении;
2) удобное разряжание;
3) отличный прицел, намного лучше, чем у казачьих винтовок;
4) лучший спуск, чем у казачьих винтовок;
5) простота содержания и легкость чистки в системе Грина признаны неоспоримыми. Тем самым канал ствола был лучше защищен.
Из 50 стволов Грина после окончания годового испытания ни один не был с ржавчиной, у казачьих винтовок 14 из 50 были с оржавлением канала ствола, которое особенно проявлялось в казенной части.
Система Грина показала себя у казаков великолепно, только ее поведение в мороз было названо Парамоновым «грустным результатом», и это явилось самым главным доводом против данной системы.
Проведенные испытания окончательно показали невозможность принятия такой системы без изменений. Прогресс в области стрелкового оружия в те стремительные годы несся с огромной скоростью, появились более интересные системы, доработка ружей Грина уже не представляла интереса.
На этом история оружия с овальной нарезкой канала ствола закончилась, такие системы вновь появляются в наше время, к сожалению не из-за их достоинств, а из-за пробелов в законодательстве. Теперь, судя по всему, они опять канут в Лету.
Комментарии (0)