Побывать на охоте на тура было моей давнишней мечтой, причем мне хотелось не просто сделать выстрел по этому зверю, но по возможности снять его на видеокамеру. А сделать это был не так-то легко: ведь осторожное животное не стоит на месте, позируя на фоне скал.
Сергей Москаленко родом из Кабардино-Балкарии и его старинный друг Станислав Кушхов из Нальчика помогли организовать для нас охоту на тура и приобрести лицензию в Жемталинское охотхозяйство.
И вот в конце ноября мы уже мчались на машине по автотрассе Москва — Баку в горы. Станислав, а по-дружески Славик, успокаивал меня, гарантируя встречу с желанным зверем: в это время у туров начинается гон, трофейные самцы в поисках самок спускаются с гор и становятся менее осторожными.
В поселке Ташлы-Тала Жемталинского района нас встретили егеря Магомед и Идрис и их друг Зулькарней. К вечеру они на уазике, а мы на «Ниве добрались до охотничьей базы, находящейся на высоте 2300 метров над уровнем моря.
Люди степные, с равнины, мы сразу почувствовали недостаток кислорода. Егеря предупредили нас, что немедленно отправляться в горы не следует, лучше день-два отдохнуть на этой высоте, привыкнуть и только потом подниматься выше. Туры, сказали они, ждут нас на высоте 3000–3200 метров.
Охотятся на тура в Кабардино-Балкарии тремя способами.
Во-первых, с подхода, когда охотники видят в бинокль отдыхающих или пасущихся животных, пытаются к ним подойти на верный выстрел и добыть.
Во-вторых, добыть тура можно на переходах на кормежку или с кормежки, причем в утреннее время нужно садиться на таких переходах еще затемно, а вечером — сразу после обеда.
Третий способ — это охота загоном, когда стрелки́ занимают места на номерах, а загонщики потихоньку толкают на них зверя.
Нашей целью были, конечно, самцы туров. Внешне самцы отличаются от самок не только бо́льшим размером тела или рогов, но и наличием бороды. Кстати сказать, борода у туров, как и рога, служит надежным возрастным критерием. Она появляется у самцов с двух с половиной лет. Причем у кубанского тура она узкая и длинная, а у дагестанского — широкая и короткая. В летнее время после линьки бо́роды не столь заметны, как зимой…
Рога у двух- трехлетних самцов трехгранные, саблевидной формы, а у четырех- пятилетних они широко раскинуты в стороны, причем концы загнуты внутрь и их передняя поверхность имеет частые поперечные валики.
На седьмом году жизни бугристость рогов уменьшается, а их концы начинают загибаться вверх, однако именно к этому возрасту появляется заметная стертость рогов. Но этот признак бывает слабо выражен, а на расстоянии, когда в бинокль делается попытка определения трофейного достоинства рогов, и вовсе незаметен.
После семи лет толщина рогов у основания почти не увеличивается.
Поскольку в горах мы ходоки никакие, нас вполне устроил третий способ охоты на тура — загоном. Пока мы отдыхали и наслаждались красотой гор, Идрис с Зулькарнеем проверили копыта у всех лошадей.
Новые подковы как исправный ручник у машины. Это гарантия, что лошадь не заскользит и не свалится вместе с седоком вниз. Я и не знал, что нам придется подниматься в горы на лошадях, по тропам, вверх и вниз, через две речки. Это была приятная новость, хотя и настораживающая.
Лично я верхом на лошади не сидел больше тридцати лет, а Евгений так вообще не сидел. Но виду мы не подали. Ничего, справимся!
Наступило утро. Мы в седлах. Сначала было непривычно, потом, буквально через километр, мы освоились и ехали, не отставая, следом за всеми. Я даже пытался на ходу включить видеокамеру, благо кобыла досталась очень спокойная и успевала на ходу щипать траву.
Часа через два мы спешились у подножия большой скалы, перед которой было пастбище. Нам предстояло метров восемьсот подниматься по каменному выносу под углом 45°. Кислорода не хватало. Каждые четыре-пять шагов мы останавливались, в течение минуты восстанавливали дыхание, делали новые четыре-пять шагов, снова передыхали, и так все выше и выше.
Через сорок минут мы пересекли первую тропу и увидели следы двух крупных туров. Это был первый номер. Здесь оставался Сергей. А мне нужно было подняться на 150–200 метров выше, где находился следующий стрелковый номер.
Что это были за метры! Под ногами я ощущал сыпучий камень. Хорошо, что местами лежал снег и было за что зацепиться. На камнях мы увидели много туриного помета — обнадеживающий признак.
Уже с рассветом туры начинают кормиться, причем с четырех-пяти утра взрослые самцы поднимаются по склонам к местам дневного отдыха, не прекращая при этом пастьбу. Время от времени самцы ложатся в местах выпаса на кратковременный отдых, но после восхода солнца вновь двигаются вверх.
За час туры проходят в среднем 300–500 метров по склону. К шести-восьми часам самцы уже находятся вблизи мест дневных лежек, расположенных, как правило, на открытых скалах или осыпях с хорошим круговым обзором. В летнее время дневки туров находятся на высоте 3000 метров (и выше) над уровнем моря.
На дневном отдыхе самцы находятся неподалеку друг от друга, при этом каждый из них контролирует «свой» участок, так что подобраться незаметно к бдительным животным очень сложно. К вечеру, часам к четырем-пяти, их активность вновь возрастает, и первыми с лежек встают и начинают двигаться вниз молодые самцы. Взрослые следуют за ними спустя 30–60 минут. Охотникам нужна отменная выдержка, чтобы понять численность и возрастной состав данного стада и не пытаться поскорей перехватить увиденных животных, тем самым выдав свое присутствие.
Также охотникам важно помнить, что в случае опасности туры выбирают наикратчайший путь бегства. Подобную тактику используют многие виды горных животных, стремясь спастись и найти безопасные места при атаках хищников. Человеку эта эволюционная уловка туров только на руку, поскольку животные, невзирая на опасность, набегают на линию огня…
А вот и наш номер — на выступе скалы, за большим камнем, с хорошим обзором. Впереди тоже скала, за ней пологие пастбища и опять скалы. Видимость более двух-трех километров. Отсюда я все и вся могу снять на видеокамеру.
Я остаюсь здесь с Николаем из Ставрополя, который уверяет, что наш номер один из лучших, что зверь будет непременно. Славик и загонщики Магомед, Идрис и Зулькарней уходят почти по отвесной скале, по расщелине вверх. Загон большой, часа на три-четыре.
Николай осматривает в бинокль близлежащие горы и поляны-пастбища, замечает тура с четырьмя или пятью козами, которые двигаются по поляне в полутора-двух километрах от нас.
На максимальном фокусе мне удается их снять. Загон начался. Движение пошло. Мы наблюдаем еще одного тура. Он движется в нашу сторону, но вдруг скрывается за хребом скалы.
— Сейчас он появится вон в том проеме между скал и спустится по каменной россыпи к нам, — показывая рукой, говорит Николай. — Там у них основная тропа, так что будем ждать.
Я устанавливаю камеру на штативе, готовлюсь к съемкам. Вокруг слышу встревоженные крики горных индеек — уларов.
— Да вот она, метрах в сорока разгуливает, — возбужденно шепчет Николай и разворачивает меня за плечо в сторону птицы.
Быстро переношу и настраиваю камеру. Да, конечно, это удача. Снять краснокнижного улара, да так близко, мало кому удается. Вдруг слышим шум падающих камней. Это тур прямо-таки летит по камням вниз. Надо же! Чуть козла не проспали из-за этой индейки!
Николай стреляет один раз, второй — тур убегает вниз. Через секунды с номера Сергея доносятся выстрелы. Появляется надежда, что зверь все-таки добыт. И действительно, вскоре Николай обнаруживает тура, который лежит метрах в двухстах внизу, растопырив ноги.
Я пытаюсь поймать его в фокус камеры… Да, наш номер и правда самый удачный: зверь вышел прямо на нас, и, если бы не индейка, которая нас отвлекла, мы бы его сами добыли. А так это сделал Сергей. Что ж, отлично! Тур и добыт, и снят…
Николай на газовой горелке вскипятил и заварил чай в металлической кружке. Вовремя! Промерзли мы до мозга костей. Горячий чай с хлебом и мелко нарезанной сыровяленой говядинкой быстро привели нас в чувство: теперь можно работать дальше. До нас донеслись выстрелы загонщиков. Наверное, перевидели зверя и гнали его на номера.
Справа, метрах в четырехстах, по почти отвесной скале пробежали две козы. Так, там номер Славика. Он не стрелял, ждал трофейного зверя. Через несколько минут по той же тропе прошла коза с двумя козлятами. Славик всё не стрелял, но, как потом выяснилось, успел их сфотографировать. Мне тоже удалось их снять на видеокамеру, хотя и на дальнем расстоянии.
На соседней скале показались загонщики. Охота закончилась. Надо потихоньку спускаться, а это не так-то просто: нога под камнями скользит так, что хоть садись на пятую точку и съезжай. Вот я зацепился за один из выступов и крикнул, чтобы меня кто-нибудь снял оттуда. На помощь пришел Славик — спасибо ему.
Он ставил палку между камней, я на нее наступал и так делал по одному шагу, пока не прошел опасное место. Идти вверх было намного легче, чем вниз, когда не видно, куда можешь упасть. Удивительно, как туры бегают по таким россыпям! Кстати, у копыта тура есть свои особенности: внутри копыта подошва имеет образование, похожее на твердую пористую резину, ею, наверное, животное и тормозит…
Нашего тура скатили вниз к лошадям. Это был крупный самец пяти-шести лет. Отличный трофей! После небольшого перекуса мы разделали тушу и погрузили ее на лошадей.
Солнышко уже село; спускаться в темноте по тропам на лошадях было опасно, поэтому мы повели их в поводу. При помощи налобных фонариков почти до полуночи добирались мы до охотничьей базы, где нас ждали печь с потрескивающими дровами и горячий чай.
Комментарии (0)