Трясясь в вскарабкивающимся вверх по разбитому серпантину «Круизере», меня одолевали те же мысли… Короткая охота уже близилась к концу. В отличие от старины Хэма, в запасе у меня было на день меньше, а я так и не успел толком даже перевидеть это красивое, величественное животное. Куду, одна из самых крупных антилоп Африки, уступающих по размеру разве что массивному, весящему под тонну, иланду, всегда была желанным трофеем для охотника. Изящную голову с тонкой белой чертой, соединяющей глаза, и таким же белым пятном у губ венчают огромные, длинною за метр, скрученный спиралью темные острые рога. Мускулистая шея с бахромой белых прядей волос почти до самых ног переходит в жилистое тело, скрытое под серой с коротким ворсом шкурой. Длинная белая полоса, беря начало от бурой гривы на крутой холке зверя, словно мазок краски, проходит по всему хребту, струясь неровными белыми подтёками по поджарым бокам. Сторожкие тонкие ноги антилопы всегда готовы стремительным прыжком унести своего хозяина от опасности в доли секунды. Да, это тот зверь, о котором мечтает каждый охотник…
Тихо урча дизельным двигателем, джип неловко переваливался по нагромождениям валунов, выступивших из разъеденной ливневыми дождями дороги. Джейсон, вцепившись в нескончаемой тряске обеими руками за баранку «Тойоты», упрямо рулил вперёд. Мы преодолели очередной крутой подъём и, вывернув из-за поворота, взялись штурмовать следующий… С опаской я покосился из окна на разбегающиеся внизу каменными осыпями ущелье. Никаких барьеров и ограничений.
Пикап лихо лавировал между глубокими рытвинами в каком-то полуметре от бездны. Прикинув, что случись что, я даже не успею открыть дверь, прежде чем машина сиганет в пропасть, я постарался не думать о плохом, переключив внимание на природу вокруг. А она поистине была прекрасна! Чем выше мы поднимались вверх по широкой гряде гор, разделившей на две половины простирающийся на километры вокруг буш, тем величественней представал пред нами бескрайний Восточный Кейп Южной Африки! Изрезанные холмами зеленые долины с изредка встречающимися зеркальцами прудов были ещё слегка прикрыты отступающим под лучами недавно взошедшего солнца белым одеялом тумана.
Солнечные, блестящие росой пастбища с редкими раскидистыми деревьями чередовались с густыми зарослями низкорослого финбоша. Лазурная синь неба с медленно плывущими по ней кучевыми облаками была чиста и прозрачна.
Неожиданно меня отвлекло какое-то движение впереди. Из-за гребня холма, привлечённые шумом машины, неспешно вышло несколько блесбоков – самой распространённой в буше породы антилоп. Животные были размером немного крупнее европейской косули, коричневые, с красным отливом, с белыми чулками ног и такого же цвета брюхом. Уставившись на нас своими угловатыми мордами с большой фронтальной белой отметиной, растянувшейся от самого носа до основания растопыренных вилкой небольших рогов, эти, не блистающие сообразительностью, антилопы подпустили нас метров на восемьдесят.
Наконец решив, что всё-таки пора спасаться, они заметались на склоне, никак не сориентируясь, в каком направлении бежать, и лишь когда мы поравнялись с ними на дистанции уже в пятьдесят метров, звери, пригнув к земле массивные головы, сорвались в стремительный карьер. Отбежав на соседнюю возвышенность, они сбавили ход, то забавно кивая головами, то глубоко припадая на задние ноги - словно детская лошадка-качалка. Вскоре антилопы остановились на вершине и оглянулись на нас. Теперь до них было не далее ста пятидесяти метров – дистанции уверенного выстрела из винтовки. «Ступид анималз (глупые животные)», - резюмировал, покачивая головой, Джейсон и сильней нажал на педаль газа.
Улыбнувшись, я вспомнил свой первый африканский трофей, которым, зачастую, для многих охотников становился именно блесбок.
Это случилось в первый день охоты: тихо поднявшись на угор, за которым через заросший лог начиналась следующая гряда холмов, мы притаились за кустами маквиса и долго биноклевали окрестности в поисках куду. Но их нигде не было, лишь стадо песчаного цвета импал и черно-белых зебр мирно паслись в кустарнике неподалёку. Мы повернули назад к машине, заложив небольшой круг через крепко заросшую невысокими деревьями долину. Вдруг Золо, одернул нас, указывая на островок акаций. Приглядевшись, мы с Джейсоном увидели рядом с кустами хорошего самца блесбока, пощипывающего на выжженном склоне скудную растительность. Решено было попробовать его взять. Немного отойдя назад, мы спустились ниже к журчащему в овраге ручейку, чтобы точно зайти на ветер. Пригнувшись, осторожно двинулись к зверю. По нашим расчётам, до быка было уже недалеко, когда в кустах метрах в ста от нас началось какое-то движение, и вскоре оттуда, опасливо озираясь по сторонам, выбежало несколько антилоп, тоже блесбоков.
Прикинувшись причудливыми деревцами, мы как шли, так и замерли. Антилопы, мелькая бело-бурыми пятнами среди вересковых зарослей, быстро растворялись в буше. Последняя из них остановилась в прогале и посмотрела на нас. Прошептав, что этот бык не хуже того, которого мы скрадовали, Джейсон оточенным движением проворно раскинул триногу… В утреней тишине сухо треснул выстрел и блесбок, подкошенный пулей, рухнул на землю.
Взяв последний крутой подъём, «Круизёр» достиг вершины горной гряды и, разогнавшись на отлогих перевалах, быстро попылил вперёд. Словно ракета, выныривая из очередного поворота, мы вихрем врывались в спокойное царство непуганой дичи, облюбовавшей эти на удивление плодородные, полные сочной зеленой травы земли. Чуткие расписные маленькие спрингбоки срывались лёгким галопом вниз по голому склону, лишь только завидев автомобиль.
Редкие для этих мест черные антилопы гну, или как их ещё называют «африканские клоуны», комично взбрыкивая белой метёлкой хвоста, долго крутились на месте, мотая в стороны гривастой головой с короткими загнутыми крутой дугою рогами. Закончив свой странный танец, они вливались в стадо несущихся мимо сломя голову блесбоков – обычных бурых и полностью белых. И вся эта пестрая толпа нескончаемым потоком лилась с одного холма на другой, ненадолго останавливаясь, чтобы оглянуться на возмутителей своего спокойствия…
Вволю насмотревшись на антилоп, мы миновали плоскогорье и покатили вниз к подножью холмов, где в логу у небольшого пруда Джейсон надеялся застать пришедших на водопой куду. Машину предусмотрительно оставили в километре от предполагаемого места охоты. Ветра практически не было, и только выпушенное из дымокура облачко талька, лениво поплывшее в воздухе, подсказало нам верное направление для подхода. Осторожно ступая по стелившемуся по земле сухостою и хрустящими под ногами россыпям мелких камней, мы медленно двигались вперед. В утренней тишине, прерываемой лишь редким пересвистом птиц, каждый неудачный шаг эхом разносился по округе. В такие моменты всё внутри вздрагивало, сжималось, и приходилось три раза подумать, куда лучше следующим шагом поставить ногу, чтобы опять не наделать шуму. И только ярко светящее в спины солнце было нам сегодня помощником. Вскоре по эмоциональной жестикуляции Джейсона, то и дело напоминающей быть предельно осторожными, я догадался, что мы были уже недалеко от цели. За невысоким песчаным пригорком, поросшим коренастыми приземистыми кактусами, угадывался лог, уходящий на другой стороне покатым увалом вверх. Видимо, где-то нам внизу и был наш пруд… Вдруг слева, с выходящей из рукава лога долины, раздался хриплый, отрывистый лай бабуинов. Мы остановились, гадая, загалдели ли обезьяны, выясняя что-то между собой, или же подняли тревогу, заметив нас. Все мы знали, что эти звуки заставят насторожиться или вовсе уйти в буш, возможно, находящихся сейчас у водопоя куду. Проклиная сквозь зубы «бабунс», мы выждали минут пять. Затем медленно, шаг за шагом, приблизились к насыпи и, вытягивая шеи, заглянули вниз…
Наш склон спускался густыми кустами эрики, подступающими вплотную к небольшому прудку с грязной мутной водой. Противоположный открытый песчаный берег пруда был весь испещрён следами антилоп, но самих животных поблизости видно не было.
Взявшись за бинокли, мы начали скрупулезно обшаривать ярд за ярдом. Пять, десять минут - никого. Казалось, все живое в округе вымерло, и это так разительно контрастировало с тем зоопарком, что мы видели на вершине горы… Мне вспомнились недавние слова Джейсона, когда сорвалась очередная попытка добыть куду: «Эта антилопа – самая осторожная и хитрая из всех, виденных мной. Растворяющаяся, как призрак, при малейших признаках опасности. Добыть её – настоящий «challenge” (вызов) для охотника”. Тяжело вздохнув, он повернул было в сторону машины. Но тут Золо, всё ещё разглядывая буш в свой массивный бинокль, что-то возбуждённо зацокал ему на коса.
PH посмотрел в ту же сторону что и трекер, и кислое выражение на его лице сменилось бодрой улыбкой. Я тоже схватился за свой «Люпольд». Правее пруда, на противоположном склоне, в тени чахлых деревцов паслось четыре самки куду! Длинноногие, в белых полосках по серым бокам, с маленькими головами на высоких шеях. Антилопы, срывая листву с кустов и пощипывая траву, медленно брели вверх вдоль оврага. «Бык, хороший бык, идёт вслед за ними» - возбужденно зашептал Джейсон. Но сколько я ни всматривался, найти куду мне не удавалось. “Где, же он, Джейсон?”. “ДимИтрий, я тоже его сейчас не вижу, он где-то там, в густых зарослях внизу, идёт за самками. С этого места взять его мы уже не сумеем, надо быстро зайти правее, чтобы оказаться между ним и коровами». Пригнувшись, мы нырнули за бугор и под его прикрытием бесшумно сместились правее метров на сто. Снова выглянув из-за пригорка, долго биноклевали низину. Самки есть – пасутся почти, напротив, на открытой лужайке. А быка что-то не видно. Эх, жаль с нашей позиции не видно дна оврага, ведь осторожный зверь может пройти именно там! Заприметив большой куст акации впереди, удачно закрывающий нас от антилоп, мы, согнувшись в три погибели, почти на карачках переползли к нему. Теперь до противоположного склона оставалось не более семидесяти метров, и как на ладони был виден вьющейся змейкой по дну оврага ручеёк. Сейчас главное - не проморгать куду и молиться, чтобы он не повернул назад! Джейсон расставил триногу, и, крутанув прицел на минимум, я снял винчестер с предохранителя…
В засаде время всегда тянется бесконечно медленно… Солнце, поднявшись высоко в небо, уже хорошо припекало. Стало жарко в одетой ещё по утренней прохладе куртке, но снять её уже не было возможности. Застыв с вложенным в плечо карабином, я простреливал в прицел все полянки, чистины, окна между деревьев, где мог появится куду. Но он как сквозь землю провалился. Наши самки ушли далеко вверх. Ещё немного, и они поднимутся на холм, откуда отлично будет нас видно. Где, где ты, куду?! Куда же ты делся?!
Глаз уловил лёгкое шевеление листвы в густой кроне раскидистого дерева на той стороне оврага. Схватившись за это мимолётное движение, я прильнул к окуляру прицела. Рога! Длинные закрученные спиралью, с толстыми, шершавыми основаниями! Куду! От накатившего волнения сердце бешено застучало в груди! Я украдкой показал Джейсону в сторону деревьев. «Да, да, это наш бык!» - сбивчивым шепотом подтвердил PH. Рога зашевелились, поплыли над кустами и, потянувшись к ветке акации, из зарослей вынырнула серая голова куду с белой полоской на переносице. Бык лакомился сочными зелеными листьями, проворно обтекая языком острые белые колючки.
Я прицелился в то единственное смертельное для зверя место, что было мне видно - туда, где голова сходится с шею. Джейсон присел, подставив мне под правый локоть своё плечо, и плавающий до этого по серой шкуре куду крестик прицела замер на цели, словно на ней нарисованный. Стрелять было удобно. Я сделал глубокий выдох, но лишь мой палец начал давить на курок, куду, закончив срывать листья с одной ветки, повернулся к другой. Я снова прицелился, но бык, мотнув головой, сместился чуть в сторону, и небольшой клочок его шеи, доступный мне ранее исчез, за хитросплетениями ветвей. Так повторялось минут пять. Я тщетно пытался подловить момент, когда вынырнувшая из-за ветки шея куду замрёт, пока её хозяин пережевывает листья, но мне это никак не удавалось. Постепенно я начал уставать от постоянного состояния максимальной концентрации - собрав в кулак нервы, дыхание, всю свою стрелковую подготовку, нужно было выжать из себя быстрый, точный выстрел лишь только подвернётся удобный момент. И я начал терять уверенность, смогу ли я сделать этот выстрел. Слишком высокая цена была поставлена на карту: лишь стоило пули лечь на несколько сантиметров в сторону, и был бы обеспечен промах, или, что ещё хуже, - подранок… Подступившее от таких размышлений волнение застучало молоточками по вискам, словно от сильной жажды, пересохло в горле, и струйка пота побежала по щеке...
Видимо наевшись, куду перешёл в тень деревьев. Теперь я не видел даже его головы. Только длинные темные рога, словно антенны, торчали из зарослей. В томительном ожидании прошло минут пятнадцать… Мы ничего не могли сделать: ни стрелять, ни попробовать подойти - слишком близко был от нас зверь. Но я уже видел развязку этой охоты: поднявшиеся на холм самки, сгрудившись в кучу, внимательно наблюдали за нами. Вот одна из них тревожно повела ушами и побежала вниз по склону. Остальные, немного помедлив, последовали её примеру. Задетые копытами антилоп камни покатились, гулко загремели, падая со склона в овраг. Рога куду приподнялись над кустами и развернулись в ту сторону. Бык насторожился.
Ненадолго замерев, его рога, бороздя зелено-желтое море буша, повернули в сторону сильно заросшего высоким кустарником дна лога. «Ну вот и всё», - подумал я, провожая в прицел ускользающий трофей. Куду почуял опасность и теперь отступает. Хитрый, умудрённый годами зверь ни за что не выйдет на открытый склон, а тихо уйдёт самым крепким местом, не показавшись на глаза. Передо мной замелькали эпизоды прошлых неудачных охот, к которым сегодня должна была прибавиться ещё один. Мне уже начало казаться, что куду окружен какой-то невидимой аурой неуязвимости, что наши попытки скрасть его – пустая трата времени, бесполезное занятие, заранее обреченное на неудачу. И что, возможно, мне, именно мне, вообще не суждено добыть в этого зверя, никогда не совершающего ошибок…
Но он всё-таки её сделал! Поленившись спускаться на самое дно захламлённого чапыжником оврага, чтобы наверняка остаться незамеченным, бык медленно выплыл в небольшой прогал между деревьев на крутом песчаном откосе. Как же он был величествен и красив! Повернувшись ко мне спиной, он остановился и бросил взгляд на холм, по которому несколько минут назад пробежали самки. Не раздумывая, я быстро выстрелил. Куду подпрыгнул и с громким треском, ломая кустарник, напролом бросился вверх по склону. Я снова видел лишь верхушки его рогов, мелькающие среди деревьев. Но вот они замелили ход, остановились, пошатнулись.. и рухнули в буш. Звенящая тишина повисла в воздухе, в котором я слышал только гулкий стук своего сердца. Всё ещё держа на прицеле возможные пути отступления антилопы, я понимал, что охота закончена.
Комментарии (0)