Решил поделиться с читателями своими впечатлениями о камчатском охотничьем рае и буду рад, если этот очерк, с одной стороны, подтолкнет кого-то к дальней дороге, а с другой — поможет избежать нежелательных моментов.
Моя третья по счету поездка на Камчатку состоялась шесть лет назад.
Именно после нее произошла окончательная «кристаллизация» моих охотничьих предпочтений.
Я понял, что мне интереснее всего охоты на крупного зверя в сложных условиях, когда все решает один точный выстрел. Для таких охот нужно быть в хорошей физической форме, хорошо стрелять, а значит, постоянно посещать и тренажерный зал, и стрельбище.
Между второй и третьей поездками прошло всего полгода. Я очень хотел посмотреть Камчатку весной. Но, как говорится, «загад не бывает богат», и несколько раз поездка была на грани срыва.
Однако все срослось, и мне удалось не только поехать самому, но и собрать в это путешествие группу близких людей.
Кроме меня в нее входили мой папа Владимир Николаевич, брат Иван, Александр Вейнбрин и оператор Женя Семенченко с телеканала «Охотник и рыболов». Задача была еще и снять качественный материал для будущего фильма.
Все самолеты «с материка» прибывают в главный аэропорт региона — Елизово. Именно отсюда на Камчатке начинаются все пути-дороги. Опытные охотники, решая вопросы логистики путешествия, оказываются перед дилеммой: лететь до основного лагеря на вертолете или постараться избежать этого.
Ведь некоторые организаторы охот предлагают базы, куда можно добраться по земле. Вертолетная заброска, позволяя забраться в самые глухие места, значительно удорожает путешествие. К тому же понятие «нелетная погода» хорошо знакомо тем, кто бывал на Камчатке. Ожидать «вертушку» можно несколько дней, и это особенно неприятно, когда приближается дата рейса в Москву.
У нашей группы заброска была комбинированной. Сначала 500 верст на автомобиле до Эссо и оставшийся участок по воздуху. Кроме нас, вертолет забрал два снегохода. Прошедшая зима была малоснежной, но местный аутфитер Сергей Споршев надеялся, что на севере (а мы летели именно в том направлении) снег остался.
Помощь техники была нужна прежде всего мне. Три месяца назад я перевернулся на снегоходе и перенес хирургическую операцию. Еле отпросился у врачей в эту поездку, поэтому в мои планы не входила сложная, полностью ходовая охота. Но, подлетая к мысу Ухтолок, все поняли, что ходить предстоит много. Белыми были только видневшиеся вдалеке вершины.
Расстройство и недоумение вызвала и база, где нам предстояло жить. Вросшее за много десятков лет в грунт сооружение можно было назвать только одним словом: землянка. Покосившаяся дверь и несколько выбитых стекол свидетельствовали о регулярных заходах сюда господ Косолаповых.
Строение была рассчитано на четырех рыбаков-промысловиков, а нас было семеро… Ну и ладно! В тесноте, да не в обиде.
День приезда посвятили восстановительным работам: натянули пакеты на окна, починили дверь, сколотили нары, принесли дров, вынесли мусор. Во время этого незанимательного
процесса на сопках противоположного берега реки наблюдали пасущихся «на шишке» медведей.
Конечно, на нас, москвичей, повлияла девятичасовая разница во времени и дорожный недосып, и мы улеглись спать как подкошенные, рано по местному времени. Проснулись тоже рано и оценили окружающую нас романтику: землянка, в печке потрескивают дрова, а на сковородке уже жарится яичница с колбаской.
Охотиться предстояло двумя группами под руководством опытных егерей. Первая, в которую входили папа и брат, решила выбрать одно перспективное место и ждать выхода зверя. В поисках такого места они пошли вдоль морского берега.
Было время отлива, когда медведи часто выходят к кромке моря и подбирают всякие вкусняшки. При отливе передвигаться по морскому песку удобно, он плотный, как асфальт. Гулять по нему можно в трекинговых ботинках.
Для меня и Александра была интереснее ходовая охота. Мы надеялись обойти большую площадь и найти своего «самого большого медведя». Переправились в лодке на другой берег, откуда двинулись прямиком в горы. А там весной в ботинках не походишь.
Кстати, отправляясь в горы, всегда приходится решать, во что обуться. На этой весенней охоте мы использовали так называемые болотники. Они помогали проходить места, где оставалась вода.
Когда мы пролезали через кедрач, то временами проваливались по пояс, но высокие сапоги не давали снегу попасть вовнутрь. Обычные болотники оказались самой востребованной обувью.
Весь день в воздухе висел туман, который, конечно, влиял на наши возможности. Передвигаясь по утрамбованным медведями горным тропам, мы осмотрели окрестности с нескольких высот.
Но моя физическая форма оставляла желать лучшего, сказалась и смена часовых поясов. В какой-то момент мне стало настолько плохо, что пришлось лечь на землю и долго лежать, набираясь сил.
Обычно весной медведи кормятся на кедраче. В перерывах между приемами вегетарианской пищи крупные особи любят отдыхать на выступах, откуда им удобно выслеживать другую, более сытную «еду». Весной самцы не жалеют никого, ни малышей, ни медведицу, ни самца послабее. Как говорится, голод не тетка.
В какой-то момент, пройдя такой выступ, мы почувствовали резкий запах медведя, которого только что стронули с места. К сожалению, обнаружить зверя не удалось.
Слегка перекусив, мы не спеша отправились в обратный путь. Сократить его можно было, только спустившись по склону, пробивая ступени в слежавшемся снегу. Так мы и шли вниз, след в след, пока Александр не решил скатиться на пятой точке.
Но он не рассчитал крутизну склона, и, чтобы не покалечиться, ему пришлось тормозить моими сошками. Они его, конечно, остановили, но сильно погнулись. Тогда казалось, что для точной стрельбы обязательны не только сошки, но и другие «гаджеты».
Сегодня дополнительными приспособлениями для стрельбы я практически не пользуюсь.
В начале следующего дня все повторилось, только мы обследовали другое плато. В этот раз подъем оказался еще круче как в прямом, так и в переносном смысле. Когда, наконец, мы, забрались на вершину горы, то занялись любимым делом — биноклеванием.
Везде нам попадались разные следы — и свежие, и старые, и проходящие по вершине гребня, и спускающиеся к морю. Но самих медведей не было. Просидели мы так часа четыре. Ни-че-го. По рации передали, что брат и папа добыли по хорошему самцу. Мы могли только порадоваться за них и немного позавидовать.
Бог охоты повернулся к ним лицом и сделал это очень вовремя. Во второй половине дня погода начала портиться, и мы решили вернуться в лагерь. Не хотелось провести ночь в какой-то расщелине. В землянке все-таки тепло и есть горячая еда.
В лагере рассмотрели добытых медведей, взрослых самцов размером около 260 см. Наши охотники добыли их, идя по берегу и заглядывая снизу в распадки. В одном из них и наткнулись на ревущих друг на друга самцов. Папа сказал, что звери напомнили ему двух ругающихся соседей по коммуналке.
Медведи были повержены практически с одного выстрела каждый.
Хотелось отметить удачу отца и брата, и мы решили, «рискнув здоровьем», сварить медвежьи лапы. Варка должна продолжаться не менее пяти часов. Только тогда можно получить готовое блюдо, напоминающее по вкусу рульку.
Длительная термообработка также убивает личинки паразитов. Варили мы лапы варили, а когда пришло время их доставать, оказалось, что лапы-то положить в котелок мы и забыли. Одни понадеялись на других, а третьи просто подливали воду, думая, что так надо. И смех, и грех. Пришлось лечь спать без деликатесов.
На следующий день мы снова пошли в горы. В этот раз наш путь пролегал в основном через кедрач.
Конечно, мы приспосабливались к местности, выходя на открытые и чистые поляны. Но в основном шли по снегу, лежавшему поверх кедрового стланика. Пробираясь наверх, мы постоянно огладывались и осматривались. А вдруг косолапый где-то рядом, в кедраче? Иногда было жутковато.
Неожиданно егерь вскрикнул: «Смотри!» На зеленом фоне кедровника мы увидели блестевшую на солнце могучую черную спину. Даже с расстояния 200 метров было видно, как медведь, переваливаясь с лапы на лапу, играет мышцами.
От этого затягивающего зрелища было трудно оторваться. Вот он, царь Камчатки! Мне хотелось взяться за тяжелое ружье, но тело вдруг онемело и перестало слушаться. Только сильный толчок егеря вывел меня из оцепенения. На предложение подползти ближе я отказался: мы хорошо засели в кедраче.
Конечно, сегодня я бы стрелял из «Блэйзера» 9,3х62, но тогда у меня был «африканский» штуцер .375 калибра. Баллистика у этого патрона оставляет желать лучшего, но я понимал, что мишка массой не меньше 600 кг — большая цель, должно все получиться.
После разрешения на выстрел я хорошенько прицелился и нажал на спуск. Медведь подсел, и это было хорошим знаком. Он не упал, а, озираясь, пытался определить, откуда пришел выстрел. Ветер гулял то в одну сторону, то в другую, но нас медведь не чуял.
Через несколько секунд я выстрелил еще раз. Но и этого выстрела не хватило. На адреналине я переломил штуцер и вставил еще два патрона. И только после третьего выстрела медведь завалился на бок.
Егерь похлопал меня по плечу и сказал: «Будем ждать». Зверь не шевелился, его уши не были прижаты, но я был обязан слушаться проводника. Минут через двадцать мы не спеша подошли к моему камчатскому трофею.
Это был старый тридцатилетний самец внушительных размеров — 290 см. Нам пришлось разделывать тушу на месте и шкуру тащить на себе. Как мне показалось, весила она вместе с черепом не менее 60 килограммов.
В американских книгах для охотников пишут, что самые крупные бурые медведи мира живут на острове Кадьяк и материковой части Аляски. Но если сравнить таблицы книги рекордов SCI Record book SCI, куда сведены данные по аляскинскому и камчатскому бурым медведям, то окажется, что по размерам черепа животных не отличаются друг от друга.
А ведь именно эти показатели и определяют места в трофейном рейтинге. Только аляскинский Чемпион выходит за рамки 31 дюйма. Все остальные трофеи TOP-10 Аляски идут абсолютно вровень с трофеями Лучшей десятки Камчатки. И, конечно, радует, что три лучших в мире трофея камчатских медведей добыты русскими охотниками.
Вечером мы устроили знатный пир. Программа была выполнена, все, кто хотел, добыли по трофею, и можно было собираться домой. Но быстро улететь не получилось. Разыгралась настоящая буря, и начался шторм.
И хотя у нас был, как нам казалось, запас времени, к самолету мы не успели. Наши билеты пропали. Но это уже другая история. Главное, что поставленные задачи были выполнены: трофеи добыты, а фильм снят.
Когда я писал этот рассказ, то как будто вернулся в прошлое. Результатом такого «погружения» стало решение отправиться на Камчатку уже следующей весной. Я обязательно поеду в те места в составе той же команды.
Говорят, не стоит возвращаться туда, где было хорошо. Но я решил разбить этот стереотип и буду охотиться на самых больших медведей страны, как и шесть лет назад, но уже с сегодняшним опытом. Камчатка меня затянула...
Комментарии (0)