Размещать гостя в Переславле-Залесском было негде, поэтому договорились привезти его ночью в охотхозяйство, а оттуда на буханке доставить прямо в лес.
Но тут вставал вопрос о сопровождении.
Митрофанов, хорошо знавший токовища, беспробудно пил вторую неделю.
Виктор Иванович уехал в город к детям и на телефонные звонки не отвечал.
Сергей Иванович мог бы и сам пойти, но опасался, так как только-только оправился от вывиха ступни.
И тут возникла спасительная идея.
На прошлой неделе в лесу поймали москвича с глухарем да еще и с ружьем без регистрации.
Оформили все как положено, но сомневались, стоит ли пенсионеру, отставному чекисту, жизнь портить.
Может, дать человеку шанс искупить вину перед хозяйством?
К тому же и ущерб небольшой. В последние годы глухаря этого стало как кур на птицеферме.
Обрадовавшись своей находчивости, Сергей Иванович разом повеселел и, открыв ключом железный шкаф, в частоколе конфискованных ружей отыскал курковку Петра.
Дорога в Релино шла по лесу. Похоже, за всю зиму грейдер здесь прошелся лишь пару-тройку раз. Колеса вездехода вязли в рыхлом снегу, но гребли исправно. Лес приходил в себя после суровой зимы.
Под апрельским солнцем потихоньку таял снег, жизнь пробуждалась. На болотинах затоковал глухарь, собирая на свое страстное бурчанье толпы невзрачных глухуш, а вместе с ними и любителей охоты на току.
Сам Сергей Иванович в этой охоте, кроме азарта, ничего не видел. Мясо птицы, кормившейся всю зиму не пойми чем, жесткое и невкусное. Вымачиваешь, тушишь, а не прожуешь.
То ли дело осенний, на болотной ягоде вскормленный глухарь — объеденье! Но другие стреляют — не на еду, а на чучело, чтобы на память и, конечно же, чтоб похвастаться.
Всю дорогу Сергей подыскивал нужные слова для начала разговора, а когда оказался на дворе Петрова дома, то ничего лучше не придумал, как сказать: «Выручай!» И разговор сразу пошел в нужном русле. Простое и нужное слово оказалось решающим.
Петр Николаевич не скрывал ни радости, ни удивления. Во-первых, увидев свое ружье, догадался, что возвращают, во-вторых, понял: если сам «главный» привез, то они подружатся.
Елена Николаевна мигом накрыла на стол, и Сергей размяк еще больше. Простое гостеприимство было приятно.
— Хочешь просьба это, а хочешь — задание по-вашему, — начал переговоры Сергей. — Едет завтра к нам на глухаря какой-то начальник, чех. Знаю, что ты тока знаешь. Пошел бы с ним сам, но только ходить начал. Сможешь отвести на ток, где петуха взял?
— За то что курковочку вернул, хоть к чертовой заднице отведу.
— Ну, туда не надо, а на ток отведи и, главное, верни обратно. И с добычей.
Петр разволновался.
— Там токует с десяток, может, и больше. Если чех как слон ходить не будет и стрелять умеет, то точно возьмет. Только пусть забродники берет. Снег тает, вода местами глубоко стоит.
— Это я начальству скажу. Пусть экипируют как положено.
Дальше разговор продолжился за щами из кислой капусты с белыми грибками и тушенной по-деревенски курицей, хотя хозяева были отнюдь не деревенские...
Уволившись со службы из органов по возрасту, Петр Николаевич и Елена Николаевна купили старенький пятистенок в деревеньке, в глухих лесах под Переславлем-Залесским. Оставив шумную Москву, уединились они в звенящей тишине, по-детски наслаждаясь новой жизнью.
Петр Николаевич купил у местного фермера валявшееся без дела ружье, надыбал у старых друзей патронов и стал потихоньку охотиться. Старая курковка была в отличном состоянии.
Стволы чистые, бой резкий и кучный. Ничего не зная об охоте, сам начал осваивать новое дело и вскоре принес первого зайца. Пропадая в лесу целыми днями, научился читать следы, распознавать места обитания. Так разведал он и места глухариных токов.
Изучив по книжке способы весенней охоты на эту птицу, с первого же раза принес домой здоровенного петуха. Такие прибавки к пенсионному рациону Елене Николаевне нравились. Она стала меньше ворчать. И все бы хорошо, да попался Петя с добычей прямо в руки к егерям.
Знакомые успокоили, что никто его не посадит, но административку выпишут, и от штрафа не отделаться. И про ружье можно забыть. Но все обернулось иначе...
К месту встречи охотников подъехала машина гаишников с мигалкой и губернаторский мерседес с охранником и пассажиром на заднем сиденье. Когда задняя дверь открылась, из нее вылез человек метра под два ростом. Одет приезжий был по сезону и по случаю.
Поздоровавшись со всеми за руку, он без лишних слов присел на сиденье и, сбросив ботинки, влез в болотные сапоги, судя по всему, только что из магазина.
— Я готов, — сказал он почти без акцента.
Скрипнув тяжелой дверью уазика, Сергей Иванович пригласил гостя в машину, которую перед приездом заметно прибрал. Дальше поехали одни. Асфальт закончился сразу же за Соломидино, и лесная дорога, еще больше протаявшая за пару дней, обнажила глубокие колеи.
Пассажир, вцепившись двумя руками в ручку, приваренную напротив пассажирского места, с детским восторгом радовался каждому ухабу.
Машину остановили у дома Петра, ожидавшего гостей у калитки. Вновь расставаясь со своей двустволкой, Петр вручил ее гостю, пообещав зарядить на месте. Чех бережно взял в руки, как ему показалось, антиквариат и понес его с особой осторожностью, стараясь не цеплять за ветви.
Петр Николаевич шел знакомой тропинкой, словно испытывая вверенного ему человека. Но тот уверенно повторял движения своего проводника, уклоняясь от веток и не сбиваясь с курса. Поняв, что за спиной не случайный человек, а охотник со стажем, бывший чекист успокоился.
Пройдя через густые заросли стоявшего стеной кустарника, охотники оказались на краю болотины. Дав знак рукой, что пришли на место, Петр указал на поваленную березу и предложил присесть и тут же, приложив указательный палец ко рту, дал команду соблюдать тишину.
Из темноты доносилось пение токующего самца, которое сменялось звонкими щелчками, далеко разлетавшимися по лесу.
— Слышишь цоканье? — спросил он шепотом гостя. — Можешь не спеша искать токовика по звуку, но как только он замолкнет, замри и не шевелись, хоть на одной ноге. Чуть шелохнешься — охоте конец. Считай, зря приезжал.
Закончив короткий инструктаж, Петр взял ружье и, тихонько заломив, вставил в патронники два заготовленных патрона. Хотел было объяснить, как взводить курки, но чех сказал, что знает. Он уважительно взял в руки оружие, пару раз вскинул, примеряясь к прикладу, и удовлетворенно повесил на плечо.
— Я готов.
— Ну раз готов, то тебе туда. Мошник токует метрах в двухстах. Если подберешься, то найдешь его на верхушке сосны. Но там будет их две. В любом случае птицу хорошо видно. Ружье с плеча сними и курки взведи здесь, там не получится. Стрелять не торопись, подойди как можно ближе, но на голые места не выходи. Там мелколесье хорошее.
Когда иностранец неслышно растворился в темноте, Петр отметил, что инструкцию тот усвоил хорошо: двигался правильно и даже излишне осторожно, в ритм пения и пауз попал сразу.
Найдя в темноте толстый ствол знакомой поваленной березы, Петр присел на него и, достав из грудного кармана припрятанную от жены жестяную фляжку, глотнул кизлярки, отметив возвращение ружья. Настроение было праздничное.
На этом дереве встретил он не один рассвет, выслушав ночную жизнь токовища. Прослужив в «девятке» (управление КГБ. — Ред.) всю свою жизнь, он умел терпеливо ждать и подмечать все происходящее вокруг.
Птица, не чувствуя опасности, оглашала лес свои пением, а значит, чех шел правильно и себя не выдавал.
По всем расчетам через 25–30 минут должен прозвучать выстрел. Если, конечно, дойдет до выстрела. К этому времени и темень начнет отступать, что сильно облегчит обратную дорогу.
Однако, отметил Петр, приезжий чувствовал себя в темноте уверенно и шел в незнакомом лесу на удивление тихо.
Только Петр вновь открутил крышечку, приготовившись глотнуть согревающего, как тишину леса взорвал выстрел, и с тока, тяжело работая крыльями, ушла вся перепуганная птица. Ну вот и финита, подумал про себя проводник и с удовольствием сделал полный глоток.
По шумному плеску воды и треску веток он понял, что охотник спешил к выходу. Такая бодрость означала хорошее настроение и наличие добычи.
Так оно и было: чех держал в руках хорошего петуха. Запыхавшись от быстрого шага по талому снегу и лужам, он подошел к Петру, перевел дыхание и в большом возбуждении начал трясти его руку.
Обратная дорога показалась короче. Сергей Иванович, Петр и гость из Праги сидели у ворот на лавке, сколоченной хозяином дома, и смотрели на глухаря, еле уместившегося на маленьком столике.
Дробь не сильно побила перо, и потому птица лежала почти без потерь, в своей первозданной красоте. Чех принес из машины сумку и предложил отпраздновать удачную охоту.
Осторожно убрав со стола птицу, он достал бутылку виски и нарезанные кусочки колбасы и ветчины, произнес короткий тост. Выпили за охоту, потом за то, чтобы она была не последней, потом за дружбу...
Когда в серебряные походные рюмочки пролились последние капли виски, чех достал из сумки еще одну бутылку, задумался и спросил Петра:
— А вы в Праге когда-нибудь были?
Петр поставил рюмку на стол и после паузы, посмотрев в глаза собеседнику, ответил:
— Был, — и, помолчав немного, добавил: — В 68-м. На танке.
Сергей Иванович откусил лучок и хотел было его проглотить, но тот застрял где-то на полпути. Стараясь не закашляться, он отключил дыхание.
А чех вдруг рассмеялся, да так громко и заразительно, что вся компания залилась таким же громким смехом, нарушая тишину еще спавшей деревни.
На их дружный хохот с соседнего участка прибежала Люська, любительница выпить, почувствовавшая, как бездомная собачонка, халяву.
Ее приход никого не удивил и даже добавил веселья. Чех добродушно извлек из нарядного кофра дополнительную рюмку и наполнил ее до краев.
— Подари мне ружье на память, Петр! Сделаю чучело и повешу его рядом с ружьем на стену, — вдруг попросил чех.
Петр Николаевич опешил от такой просьбы. И даже готов был возмутиться, отставив в сторону рюмку. А Сергей Иванович зашептал ему: «Отдай, я тебе лучше подберу. Чего тебе эта курковка, я тебе ИЖа хорошего подгоню, официально. С документами».
— Нет, — резко возразил Петр, не успевший нарадоваться возвращению оружия.
— Я пришлю тебе свой подарок. Хорошее чешское ружье. Когда еще раз приеду, отведешь на ток?
Петр совсем растерялся от событий последних суток. Ружье то отбирали, то возвращали, то просили в подарок. Разлив остатки по рюмкам, не забыв и про Люську, он мотнул головой и произнес короткий, но теперь очень уместный тост:
— За дружбу! — выдохнул и согласился: — Забирай! Пусть висят рядом!
Довольный таким мирным исходом, Сергей Иванович заторопил чеха:
— Пора. Там ребята заждались, а Вам еще ехать и ехать…
Бережно уложив добычу на сиденье и вручив гостю подарок, он запрыгнул на водительское сиденье и завел свой вонючий транспорт.
Через день на обеденном столе Петра Николаевича лежал штучный «ижак». Елена Николаевна, видя радость мужа, суетилась на кухне, а новые друзья, громко смеясь, вспоминали про танк в 68-м.
Чех слова не сдержал, но, зная цену обещаниям начальства, Петр особо и не рассчитывал на такие щедроты.
А вот новое ружье, подаренное Сергеем Ивановичем, хорошо легло в руку и полюбилось больше прежнего. Вместе с ним Петр получил и приглашение на егерскую работу.
Вот уж верно шутят, что все егеря — бывшие браконьеры.
Комментарии (5)
КСН
Если Дориан Бешуля - мастер короткого рассказа, то Ринат Зайнетдинов - мастер надуманных и притянутых за уши сюжетов.
"Как кур на птицеферме", "толпы невзрачных глухуш" - давит на воображение, но точно не про глухаря.
"В частоколе конфискованных ружей" - конфискует суд, а охотнадзор - ранее егеря охотхозяйств тоже могли - изымает до решения суда. "Частокол" - Тоже для включения воображения.
Чтобы чекист "девятки" - бывших чекистов не бывает! - "купил у местного фермера валявшееся без дела ружье, надыбал у старых друзей патронов и стал потихоньку охотиться" - это сколько же и чего он должен был выпить, чтобы на такое пойти!
Почему "забродники", а не болотники? Или в Переславле-Залесском говорим "забродники", а подразумеваем "болотники"?
Очень слабый рассказ-однодневка.
От себя добавлю, что указанный автор способен мастерски рассказать заочно о любом событии по отзывам и фото других людей, принимавших в нём участие.
Я не знаю, как это называется, но такое присутствует в любом рассказе Р. Зайнетдинова.
Допускаю, что это моя предвзятость. Но это очередное творение читал с авторучкой.
Александр Арапов
Попробуем подойти к рассказу, как к токующему глухарю, а не прямо в лоб. И выясняется, что всё не так уж просто. Посудите сами. Одну из главных мыслей рассказа, мудрёно зашифрованную автором, уловил КСН, о чём и высказался в комментарии: "Бывших чекистов не бывает". Глубоко-ещё как! Ну, а разгадав первую шараду, грех не разгадать и вторую, которая так и светит пресловутым 25-м кадром: "БЫВШИХ браконьеров не бывает". Пожалуй, ещё глубже, чем первая мудрость...
Но на этом не остановимся. Поскачем дальше. Автор, наверное, как и я , обожает "Левшу" Н. Лескова. В " Левше" незабвенный атаман Платов попивал кизлярку. Ну с ним то всё понятно, где пристрастился-на Кавказе. И вот оно следующее откровение. Чекист-то с чего бы это прикладывался к кизлярке? Получается, что он (Пётр-чекист) засветился не только в Праге в 68, но и на Кавказе, то ли побывал, то ли повоевал. Так можно долго и продуктивно, на мой конечно взгляд. скакать по данному рассказу.
А вы говорите за уши притянуто и кисельвроде. Читайте внимательнее!
Владислав Шатилов
А мне понравилось! Читается легко и интересно. Сравнение автора с "мастером" короткого рассказа совершенно не уместно, на мой взгляд! Уровень другой, да и способности тоже!
2 ответа
Aleks Jarkovoj
А мне просто понравилось... Легкое, с юмором повествование... И кто установил точно, о каком времени речь...А может это и вовсе не дни не давние... Было время не регистрированного оружия, которое закончилось сравнительно не давно. Да и с какого перепугу я бы читал рассказ под лупой, что-nj выискивая. Ну разве, что комплексы присутствуют...
Владислав Шатилов
То, что события имели место быть не сегодня, следует из текста рассказа. А то, что кто-либо из комментаторов позволяет себе клеить ярлыки (слабый, однодневка), кажется мне откровенным хамством. Может быть поэтому и стесняемся писать от своего имени?