Известный издатель охотничьей литературы Леонид ПАЛЬКО рассказывает об осенней охоте на гусей в Северном Казахстане.
– Леонид Леонидович, как вы попали на гусиную охоту в Казахстан?
– На охоту меня пригласили мои друзья из Казахстана Борис Степанович Лузин и Яков Яковлевич Янцен – такие же заядлые охотники. Я с благодарностью откликнулся на приглашение, потому что хорошо знал, какое неимоверное количество птицы скапливается в тех местах во время пролета.
– А до этого вы не бывали в Казахстане?
– Нет, я первый раз поехал в эту страну.
Но из рассказов Бориса Степановича, который живет и постоянно охотится в тех угодьях, я неплохо представлял себе, какая охота меня ждет.
– Где же находятся эти угодья?
– На севере Казахстана – в Кустанайской области. Мы охотились в полусотне километров от районного центра Аркалык. Там недалеко друг от друга расположены озера Жарколь, Талдыколь, Сабандыколь и Шеиндыколь. Вокруг бескрайняя степь, по ней можно проехать сотню километров и не встретить ни одного человека.
– Сроки охоты были выбраны удачно?
– Удачно. Мы охотились в сентябре. В это время там на самом деле оказалось огромное количество гусей. Судите сами. В предыдущем сезоне только на двух озерах Талдыколь и Жарколь орнитологи насчитали 600 тыс. особей. В наш приезд по моим прикидкам их оказалось несколько меньше. И все равно, такое море птицы, скопившейся на относительно небольшой территории, являет собой незабываемое зрелище. Считаю, что стоило съездить только для того, чтобы все это увидеть. На озере Талдыколь я наблюдал, как гуси непрерывно взлетали в течение двух с половиной часов. Одна стая поднимется, за ней тут же идет другая. И так, повторюсь, два с половиной часа! Ну и садятся на воду они, разумеется, не все сразу, а в определенном порядке. Разбиваются на 3–4 таких своего рода уровня или этажа, и постепенно этаж за этажом садятся. Когда все сядут, водоем буквально забит гусем – на поверхности не остается ни одного свободного места.
– Как проходила охота?
– На тех озерах, о которых я уже говорил, гусь задерживается, чтобы набрать жира перед перелетом в Иран на зимовку. Опасаясь хищников, гуси в темное время суток отдыхают на воде. Дважды в день – на утренней заре и примерно в четыре часа пополудни – гуси летят в поля на кормежку. Возвращаются на отдых в одиннадцать-двенадцать дня и в сумерках. В ходе дневных перелетов стая набирает высоту в 90–100 метров, и только дойдя до присады, начинает снижаться или, как еще говорят, ломаться. Поэтому птицу можно подкараулить во время вылета на жировку, возвращения на дневку или у кормового поля.
Первый день мы посвятили разведке – колесили по степи и смотрели в бинокль, где кормится гусь. Гусь – птица крайне осторожная, с прекрасным зрением и отличной памятью. Поэтому на гусиной охоте, помимо тщательной подготовки, требуется выдержка и осмотрительное поведение на засидке.
Как стемнело, поехали на место, выбранное накануне. До двух рыли окопчик. Земля в этой степи очень твердая, приходилось долбить ее ломом. Вернулись домой, немного поспали и, чтобы успеть затемно расставить профиля и спрятаться в окопчик, в пять выехали на охоту. Профиля расставляли семейками: на каждые пять «кормящихся» гусей один «сторожевик». Направляли их на восток или на ветер.
– Что представлял из себя ваш скрадок?
– Окопчик делается так, чтобы охотник мог в нем сидеть.
– Вы брали в окопчик какой-то складной стул?
– Нет, сидение делается из земли, роется углубление, куда спускаются ноги. Все тщательно маскируется, в частности, земля рассыпается по стерне. Сам охотник надевает маскировочную одежду. Я даже наносил на лицо специальный маскирующий грим.
– Охота начинается до рассвета?
– Да, ждать появление птицы нужно как только начинает светать. Садящаяся стая образует котел или воронку. До того, как гуси свалятся в этот котел, успеваешь сделать несколько прицельных выстрелов. Добытую птицу нужно моментально уложить в борозду или спрятать в окопчике. Подранка необходимо сразу же добрать. Иначе он очень быстро убегает и прячется. В этом случае его довольно трудно найти, даже на открытом месте.
Пока стая не объест одно поле, она на другое не перебирается. После выстрела гуси отлетают метров на 500–600 и там гомонятся. Мы даже пытались нагнать их на скрадок.
С наступлением рассвета охота прекращается, так как гуси уже видят охотника. Гусиная охота на утренней заре продолжается примерно полтора часа.
– Насколько добычлива была ваша охота, и какие виды преобладали в числе ваших трофеев?
– Наш с товарищем лучший результат – 8 гусей на двоих за вечернюю зорьку. Больше всего я добыл белолобого гуся, несколько меньше серого гуся и совсем немного гуменника.
– Какое оружие и боеприпасы вы использовали и с какого расстояния стреляли?
– Импортный газоотводный полуавтомат 12 калибра с патронником 70 мм. Использовали обычные заводские патроны с «нулевкой» и «единицей». Стреляли, в основном, на 30–40 метров, в отдельных случаях сбивали птицу с расстояния в 60 метров.
– Где вы останавливались? Прямо в угодьях лагерь разбили?
– Прямо в угодьях, но не в лагере. Рядом с Жарколем у Бориса Степановича свой участок земли. Такая небольшая современная усадьба, полностью автономная: дом, гараж с машинами для любой местности, погоды и времени года (снегоходы, вездеходы, внедорожники), дизельная электростанция, артезианская скважина, котельная, спутниковая связь и т.д. По комфорту условия проживания ничем не уступают городским.
– Вездеходы в степи тоже нужны?
– До некоторых мест в угодьях, таких как, например, островки земли, окруженные болотинами, можно добраться только на вездеходах – ни лодка, ни джип туда просто не пройдут. Кроме того, вездеход удобнее: не надо перетаскивать вещи из машины в лодку и потом обратно – вездеход довозил нас прямо до места охоты.
– Леонид Леонидович, судя по вашему рассказу, угодья расположены в довольно диких краях. Там хоть иногда появляются охотинспектора?
– Края там действительно дикие, но не такие уж и безлюдные. Вообще, безлюдность степи – это иллюзия. В этом я убедился на собственном опыте. Всего за 2 дня меня дважды задерживали сотрудники местного охотнадзора. Причем из группы в 5–6 охотников их интересовал именно я, хотя там были и другие люди с европейским типом лица. Как мне потом объяснили, у меня на лице почти отсутствовал загар, а это не характерно для местных жителей.
– Что вам ставили в вину?
– Один раз просто проверили документы. А во второй раз обвинили меня в том, что я охочусь ближе 500 метров от уреза воды.
А это категорически запрещено правилами охоты. Я им говорю: «Здесь больше пятисот метров». «Ну давайте померяем?» «Давайте». Померили. Оказалось, что я был прав – там было больше 500 метров. Хотя из-за околоводной растительности действительно было сложно определить, где кончается вода и начинается суша.
– То есть угодья охраняются?
– Еще как охраняются: и охотнадзором, и арендаторами. Гусиная охота ведется в строгом соответствии с правилами и традициями.
– На вашей охоте не произошло чего-нибудь необычного, не предусмотренного
правилами?
– Чуть было не поймал гуся голыми руками. Вижу, как четыре белолобых заходят на присаду. И начинают садиться прямо на мой окопчик. Если бы не растерялся, я точно схватил бы одного руками. Они чуть на голову не сели.
– Вам что-нибудь не понравилось на охоте?
– Прекрасная погода, стоявшая во время нашей поездки. Для отдыха это, конечно, хорошо, но для охоты на гусей нужна совсем другая погода. Ненастье, тучи, ветер, дождь или даже снег «прижимают» гуся к земле, делают его менее осторожным. А охоту, как следствие, более интересной и добычливой. Хотя, конечно, вымокнув и по колено в грязи часами сидеть в окопчике – это удовольствие на любителя.
Не понравилось еще то, что я плохо знал охотничью специфику тех угодий. Но тут ничего не поделаешь – я приехал в Казахстан первый раз.
– Вот, кстати, какое впечатление произвел на вас Северный Казахстан?
– Удручающее. Я часто езжу по России и повидал немало заброшенных хозяйств. Но если у нас они заброшены, то в степях Северного Казахстана они просто разрушены. Как после войны, как будто там Мамай со своей ордой прошелся...
По дороге к Борису Степановичу проезжали мимо населенных пунктов с названиями Гагарино, Титовка. Как потом выяснилось, в этих местах приземлялись первые космонавты, в честь которых и были названы поселки. И сейчас там продолжают приземляться космонавты. Вскоре мы получили наглядное подтверждение этому. Выехав на охоту, мы увидели в ночном небе сначала один, а потом несколько вертолетов, сопровождающих спуск с орбиты космического аппарата. На наших глазах произошел отстрел парашюта и приземление капсулы. Тут же был развернут полевой госпиталь. Понятно, охоту в то утро они нам испортили. Но я не расстроился – мне удалось увидеть приземление космонавтов, а такое случается раз в жизни.
– Вы охотились на кого-то, кроме гусей? И какие еще охоты проводятся в тех
угодьях?
– Я охотился на уток на перелетах и немножко ворон пострелял. А вот мой товарищ Яков Яковлевич добыл лисицу. Вообще в сезон там много лисиц промышляют добором подранков, оставшихся после охотников. Одна, молодая, совсем страх потеряла. Расположилась недалеко от Якова и внаглую смотрела, куда упадет сбитая им птица. За свою жадность и беспечность и поплатилась. Яков спрятался в окопчик, дождался, пока она подойдет поближе, и отстрелял ее.
Кроме гусей и уток на пролете, в угодьях у озера Жарколь добывают местные пастушковые виды птиц, лисиц, зайцев, волков, сайгаков и кабанов.
– Оцените, пожалуйста, вашу поездку по десятибалльной шкале. Включая егерское обслуживание, проживание, питание и т.д. Вы бы еще съездили туда на охоту?