Правоотношения применительно к пользованию ресурсом всегда реализуются через такие правомочия, как управление, распоряжение, распределение и регламентация. От того, в какой мере юридические и физические пользователи участвуют в правомочиях на охотничьи ресурсы и охотничий урожай (дичь), зависят и пути развития отрасли. Всего их известно три.
Первый. Ведение охотничьего хозяйства на основе властно-административных отношений без правового оборота охотничьих ресурсов. Единственным носителем правомочий, касаемо управления и распоряжения, является ведомство, т.е. чиновники всех уровней. Юридические лица (охотхозяйственные предприятия) и охотники отстранены от любых правомочий на охотничьи ресурсы.
Второй. Ведение охотничьего хозяйства на основе правового оборота охотничьих ресурсов. Юридические и физические пользователи являются прямыми участниками правового оборота охотничьих ресурсов и наделяются определенными правомочиями в части управления, распоряжения, распределения и регламентации.
Третий. Вольная охота без каких-либо обременений.
Классическим примером властно-административных отношений являются США, где все полномочия по управлению и распоряжению охотресурсами принадлежат госоргану.
В США объекты охоты не являются общенародным достоянием и вся организация охоты построена по принципу получения и оформления права пользования чужим имуществом посредством оформления разрешений на право добычи. Американская служба рыбы и дичи — это аналог нашей Главохоты РСФСР при 100% незакрепленных охотугодий (госохотфонд).
В США никогда не было и нет института юридических охотпользователей.
Ситуация, когда все правомочия у ведомства для наших чиновников от охоты — предел мечтаний, к которой они всегда стремятся. Отсюда вполне понятно, почему наши законотворцы взяли за основу заокеанский опыт и охотничье хозяйство России посадили в чужие сани.
В основе закона № 209-ФЗ положена госмонополия на ведение охотничьего хозяйства на основе государственно-частного партнерства. Вместо имущественно-правовых норм Гражданского кодекса вводятся многоуровневые и множественные механизмы властно-административных отношений, как: а) требования, б) параметры в) определения, г) утверждения, д) установления, е) согласования.
На практике это однозначно приводит к двум тупиковым ситуациям.
- Для охотников охотничьи ресурсы перестают быть достоянием народов России, что неуклонно ведет к углублению социальной несправедливости в доступе к охоте и росту протестного браконьерства.
- Для охотничьих хозяйств отсутствие правового оборота охотничьего ресурса — это путь к тотальной госфондизации, т.е. переводу закрепленных охотугодий в незакрепленные.
Любое пользование животным миром предусматривает решение не только фактической (де-факто), но и правовой (де-юре) сторон вопроса (ст. 1 № 52-ФЗ). Однако Закон «Об охоте…» не только не устанавливает порядок предоставления охотничьих ресурсов в пользование юридическим лицам, а, наоборот, закладывает механизм демонтажа и ликвидации института юридических охотпользователей.
Госфондизация, т.е. перевод закрепленных охотугодий в незакрепленные, всегда была основной целью отраслевого ведомства, и на какие-либо подвижки в федеральном законе в пользу охотхозяйств не следовало и не следует рассчитывать.
Механизмом предоставления ресурса в пользование юрлицам якобы являются охотхозяйственные соглашения. Однако охотхозяйственные соглашения к предоставлению охотресурсов в пользование охотхозяйствам вообще не имеют никакого отношения.
В статье 27.2 сказано, что по охотхозяйственному соглашению орган исполнительной власти субъекта РФ обязуется предоставить в аренду на срок, равный сроку действия охотхозяйственного соглашения земельные участки и лесные участки и право на добычу охотничьих ресурсов в границах охотничьих угодий.
Зачем брать в аренду земельные и лесные участки? Ответ — в целях размещения объектов охотничьей инфраструктуры (см. ст. 25.1).
Что такое охотничья инфраструктура? Статья 53 — постоянные и временные постройки, прокосы, просеки, сооружения и объекты благоустройства.
Постоянные или временные постройки сооружения и объекты благоустройства вряд ли можно назвать охотугодьями. Охотугодья — это место охоты, а они как раз ни в какую аренду охотхозяйственным соглашениям не передаются, и закон не обязывает органы исполнительной власти это делать.
Более того, охотугодья в законе — вообще не место охоты (ст. 1.15), а территории, в границах которых допускается осуществление видов деятельности в сфере охотничьего хозяйства, которые не являются охотой.
Юрлицо по охотхозяйственным соглашениям не может получить право пользования охотничьим ресурсом по двум причинам.
- Вследствие внутренних противоречий закона, ибо, согласно ст.ст. 8.3, 29.2 № 209-ФЗ право на пользование — это разрешение на добычу, но никак не охотхозяйственное соглашение.
- Статья 27 № 209-ФЗ для юрлиц вводит механизм предоставления в пользование охотничьи ресурсы посредством закрепления охотугодий, которые не являются его составной частью.
Согласно определению (ст. 11 № 209-ФЗ) охотничьи ресурсы — исключительно только виды или группа близкородственных биологических видов млекопитающих и птиц. В определении охотничьих ресурсов никаких лесных, тундровых, болотных и т.п. территориальных или водных охотугодий нет. Гражданский кодекс РФ исключает возможность предоставления в пользование конкретного имущества через что-то, что не является его составной частью.
Вместо предоставления ресурса в пользование юрлицам навязывается государственно- частное партнерство, где им отводится роль посредников, оказывающих содействие госорганам по распространению госразрешений на право добычи (см. ст. 31 3209-ФЗ), предоставляющих и удостоверяющих право пользования (ст. 8 № 209-ФЗ) достоянием народа (№ 52-ФЗ) в пределах установленных лимитов и квот (ст. 24 № 209-ФЗ) в границах закрепленных охотничьих угодий (ст. 31 № 209-ФЗ), где охотугодья — зона деятельности в сфере охотничьего хозяйства, т.е. де-факто и де-юре зона действия выдаваемых разрешений на добычу (ст. 1.15 № 209-ФЗ).
Не нужно питать иллюзий в части отказа от генеральной линии на госфондизацию. Просто охотдепартаменту надоели суды с охотпользователями по причине изъятия охотугодий в госфонд, и за основу принята концепция госфондизации по-новому.
Охотхозяйственное соглашение — нкакое не предоставление права пользования охотничьими ресурсами, а допуск юрлиц и индивидуальных предпринимателей к перепродаже госразрешений на добычу (сбор) охотничьего урожая (дичи) третьим лицам в обмен на принятие и несение охотхозяйственных повинностей в обозначенных границах зоны ответственности (закрепленные охотугодья). Вместо системы юридических пользователей формируется система юридических посредников по распространению разрешений (лицензий) на право добычи.
Механизм предоставления ресурса в пользование посредством заключения охотхозяйственных соглашений никуда не годится. Нужен совершенно иной путь.
В мировой практике всякий природный ресурс предоставляется в пользование ни в общем и в целом, а в виде конкретной части, целевой группы ресурса. Для недропользователей — это месторождение, для лесорубов — делянка, для охотников — охотхозяйственная популяция.
Охотхозяйственная популяция — это сообщество особей одного вида, обитающих на части своего ареала в обозначенных границах. Именно по отношению к целевым группам любого ресурса проводится государственный учет, кадастровая оценка и регистрация и осуществляется юридическое оформление пользования.
Естественно обитающая охотхозяйственная полуляция любого вида — достояние народа (№ 52-ФЗ), из-за чего правовой оборот ресурса в виде акта купли продажи или аренды в принципе невозможны. Остаются только два других вида: а) договор доверительного управления и пользования охотхозяйственными популяциями; б) концессионное соглашение на ведение охотничьего хозяйства в части управления, воспроизводства и пользования конкретными охотхозяйственными популяциями.
Надо полагать, что наш охотдепартамент вряд ли откажется от властно-административных отношений через охотхозяйственные соглашения и согласится на доверительное управление или концессию охотхозяйственных популяций юрлицами. Однако есть луч света в темном царстве.
Пользователи животным миром — граждане, индивидуальные предприниматели и юридические лица, которым законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации предоставлена возможность пользоваться животным миром (ст. 1 № 52-ФЗ в редакции № 148-ФЗ). Цитирую «…законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации…». Это нормы общефаунистического Закона «О животном мире», который де-юре сильнее отраслевого Закона «Об охоте…».
Нужны региональные законы и нормативные акты, в которых обозначены три позиции:
1) Дается определение охотхозяйственной популяции − целевой группы охотничьих ресурсов, где вместо охотугодий ареал обитания в обозначенных границах. Лесники относят пользование охотугодьями в целях охоты к побочному лесопользованию. Отсюда любое упоминание охотугодий — это повод для введения лесных податей.
2) Обозначен региональный охотхозяйственный кадастр, в котором регистрируются имущественные критерии конкретных охотхозяйственных популяций; а) нормативы устойчивого существования (обитания), т.е. минимально допустимая и максимально допустимая численность; б) нормативы устойчивого пользования, конкретное количество добычи голов, штук (ст. 2.1 № 209-ФЗ).
3) Определен для юридических лиц порядок заключения: а) договоров доверительного управления и пользования охотхозяйственными популяциями; б) порядок заключения концессионных соглашений на ведение охотничьего хозяйства в части управления, воспроизводства и пользования конкретными охотхозяйственными популяциями.
Охотхозяйственная отрасль находится в глубоком законодательном тупике. Вряд ли в ближайшие пять или десять лет выпадет возможность внести в Федеральный закон «Об охоте…» какие-либо поправки.
Отсюда юридическим охотпользователям необходимо начинать с региональными парламентами и правительствами работу по формированию законодательной базы имущественно-правовых отношений на основе доверительного управления и концессии охотхозяйственных популяций. Только этот путь может спасти отрасль от полного развала и хаоса.