Изображение На берлоге или первый медведь
Изображение На берлоге или первый медведь

На берлоге или первый медведь

Часть 1. Персонажи в рассказах Степанюка Виталия Петровича, конечно, не всегда укладываются в «казенные» правила охоты и городские взгляды на этику и культуру добывания дичи. Но здесь надо учитывать, что сельский житель в прежние годы рассматривал охоту, как определенное подспорье в своем хозяйстве. Да и жизнь в «медвежьем углу», течет по своим законам, порой не совсем понятным «правильному» охотнику (Ред.).

Мне всегда, особенно, по молодости, мечталось добыть медведя на берлоге. Тогда я ещё не читал известных авторов начала ХХ века о медвежьих охотах. Просто было огромное желание, а опыта и знаний не было. Первая охота на медведя на берлоге для меня состоялась лет в 14, трофей с этой охоты, коготь медведя с передней лапы, который мне вручил отец, я носил на цепочке от часов-ходиков.

Этот предмет для меня был так же священен, как для дикаря его талисманы. Охота была прозаической, и никакой опасности для меня не представляла.

Это было очень давно, так давно, что уже мало кто помнит про эту охоту. Так бы начал своё повествование классик. Однако, история этой охоты вообще бы, наверное, была неизвестна, если бы не моё желание рассказать об этом. Живых участников этой охоты, кроме меня, разумеется, не осталось...

Я, как и любой пацан, выросший в северной глуши, ещё с третьего класса присматривался к оружию и боеприпасам отца. Пытался помочь при снаряжении боеприпасов, как правило, после моих неосторожных действий, дробь или порох рассыпались по всему полу. Папа был не в восторге...

Так вот, в один из февральских дней года 1978-1979, отец вбегает в дом, достаёт из шкафа одностволку 16 калибра, открывает ящик с боеприпасами и выбирает оттуда пулевые патроны! Естественно, этот момент пропустить я не мог. Не знаю, что победило, то ли мольба в моих глазах, (такие глаза каждый охотник видит у своих собак, перед выходом на охоту), то ли отец понял, что ничего «путного», кроме охотника из меня не вырастет, и меня взяли на охоту!

Нужно пояснить, что Харовский район Вологодской области, не самый удалённый, но даже в то время участкового милиционера редко можно было увидеть в нашем посёлке, а уж егеря, если он был, никто и не видел. Поясняю это потому, что многие зададутся вопросом; «А как же лицензия?» В то время на это мало обращали внимания, но зверя понапрасну не губили.
Итак, меня взяли на охоту на медведя, да ещё на берлоге.

Может быть, уважаемый читатель, вам доводилось «путешествовать» на автомобиле ЗИЛ-157 с самодельной фанерной будкой и буржуйкой в ней, по дороге, называемой в народе лежневкой?

Нет? Вы многое потеряли. Лежнёвка всегда выручала русский народ. На лагах из круглых брёвен, уложенных поперёк, настилался по колее другой слой брёвен, скреплялся скобами или тросами. Пространство между колеями ни чем не заполнялось. За два часа поездки, взрослые строили планы отстрела медведя, выяснилось и то, как обнаружили берлогу.

Вкратце это было так, мастер лесопункта, Кукушкин Африкан Александрович, во время обхода лесного участка для нарезки делянок случайно наткнулся на берлогу. К счастью, он был не охотник, но своими знаниями поделился с вальщиком Степанюком Петром Ивановичем, отец не поленился и проверил предположение мастера.

Итогом проверки и был наш выезд. На место прибыли около девяти часов вечера. Завели трелёвочник «Онежец» и прямо на нём подъехали к берлоге. Как выгнать зверя из берлоги, никто не знал. Работающий трактор в пяти мерах от берлоги и свет фар, почему-то не действовали на мишку. Он упорно не хотел вылезать. То, что он там есть, было хорошо видно в свете фар по лёгкому пару, выходящему из под снега.

Через час охотники устали ждать и решили другими способами побудить зверя выйти.

Отец отправился к будке за пилой, и вскоре «Урал» уже работал на полных оборотах, и ближайшая ель с грохотом обрушилась на берлогу. Медведь, вылетел не там где его ждали, но в свете фар его было хорошо видно, прогремели два выстрела и мишка исчез в темноте... Охотники стояли ошеломлённые, казалось бы, удача была так близка. Ещё не успел развеяться дым после выстрелов дымным порохом, как самый отчаянный из них Миша Матерухин с матерными выражениями направился в сторону ушедшего медведя.

Два его товарища в не менее изощрённых выражениях пытались его остановить. Да где там! Я сидел на капоте трактора, и всё произошедшее за эти секунды мне было видно как зрителю. Упавшая ёлка, снежная пыль и чёрный ком вдруг вылетевший из под снега, грохот выстрелов и отборный русский мат. Паники, наверное, не было, но растерянность некая была налицо. Минуты через две раздался голос Миши Матерухина; «Петруха, давай трактор подгоняй, готов!»

По пробитому волоку мы смогли подъехать метров на 30 к добытому зверю. Сегодня я понимаю, что это был не самый крупный экземпляр, но в тот момент мне казалось, что это гигант! Шкура этого медведя долго служила полостью на конюшне, где работала моя мама. Был хороший «возок», расписные сани, в которые для начальника лесопункта, для его поездок, запрягалась лошадь по кличке Пегаха. Красивая лошадь, почти как в фильме «Всадник без головы» у старика Стампа.

Потом были и другие охоты, не менее интересные, но у меня была одна мечта, самому найти берлогу. К сожалению, литературу по этому вопросу я прочёл гораздо позже. Охота с лабазов меня никогда не прельщала. Мне всегда казалось, что это просто убийство благородного зверя. В 1988 году мне всё же удалось уговорить жену и купить собаку. Хозяин щенка Николай Павлович Быстров приехал на Горку как дачник из Оленегорска, да так и остался там жить.

У него была собачка Журка – западно-сибирская лайка. Большая умница, работала по пушнине и по зверю, могла достать сбитую утку. Вот за 50 рублей мне он и отдал щенка, сказал при этом, что будет работать по медведю. Я спросил у него, по какому признаку он определил это. Ответ не был оригинальным, но прогноз подтвердился через несколько лет. Николай Павлович сказал мне: «Видишь, у него хвост загнут в левую сторону, значит, будет по медведю работать».

Я этому не придал никакого значения, и мой Казбек исправно работал по пушнине, по перу, по зверю не так азартно, но работал.

Что еще почитать