Пришел на помощь

В воскресный день решили мы с начинающим охотником Павлом попробовать свои силы в охоте на лису с помощью манка. Из литературы можно узнать, что это один из простых видов охоты на лису: не нужны флажки, собаки, можно даже добыть трофей в одиночку.

Главное — позаботиться о хорошей маскировке и соблюдать тишину, чтобы рыжая не вычислила, и, конечно же, иметь соответствующий манок.

Как правило, охотники используют манки с имитацией звуков, таких как крик раненого зайца и писк мыши.

Ранним утром, а скорее всего поздней ночью, выехали мы в угодья Владимирской области. Дорога была быстрой, в беседе о насущных бытовых проблемах мы и не заметили, как приехали на охотничью базу. Звонкий голос лайки по кличке «Лапа» сопровождался повторяющимся эхом в морозной темноте. Собака поприветствовала нас и оповестила хозяина о прибытии гостей. Как в русской сказке: «Тихо скрипнула дверь избушки, и появился он — наш уважаемый егерь Владислав Владимирович. На голове шапка-ушанка, на плечах накинута фуфайка, недельная седая небритость отражалась в ярком свете от уличного фонаря, как борода Деда Мороза».

— Настоящий хозяин леса, — тихо прошептал мне на ухо Павел.
— Д-а-а… он у нас такой, — ответил я еще тише.

Поприветствовав нашего егеря и рассказав о своих планах, мы взяли с собой все необходимое и пошли в угодья организовывать засидку для охоты на лису.

— Конец ноября, а снега все нет и нет, — рассуждая, говорил я Пал Юричу, идя по дороге к намеченному месту.
— Рассвет все ближе и ближе, нужно поторапливаться, — сказал мне он, не дав ответа о снеге.

Выбрав подходящее место на одной из возвышенности вблизи заросшего травой поля, стали располагаться. Устраивались так, чтобы ветер дул на нас. Достали раскладные стульчики, оделись в маскировочные сети, зарядили ружья, посидели в тишине минут пять.
Вокруг стояло безмолвие и казалось, что никого нет. Но я вспомнил, что писал М. М. Пришвин: «Пусто никогда не бывает в лесу, и если кажется — пусто, то сам виноват». Честно скажу, ни я, ни Пал Юрич на лису с манком не охотились. Брал я рыжую с подхода и на облавной охоте брал, а вот на манок нет. С востока постепенно появлялось солнышко, наступал рассвет. Я достал манок, который имитирует крик раненого зайца, и стал манить. Первые звуки испугали даже меня.

— Ты что вытворяешь? — испуганно вздрогнув, сказал мне Павел.
— Я сам в ужасе, что за звуки? — отвечал я. — Сейчас попробую еще разок, сделаю помягче звучание. — Издав истошный дрожащий звук мы молча и удивленно посмотрели друг на друга. Звучание манка напоминало крик младенца.

— Что за ерунду нам продали в магазине? — спросил я у Павла. В ответ он молча развел руками.

Просидев примерно с полчаса, стали подмерзать, в особенности пальцы ног. Мы, как замершие зяблики, стали шевелить пальцами внутри своей зимней обуви, согревая замерзающие кончики. Нас хватило еще на полчаса.

За час подманивания ни с одной стороны рыжую мы так и не заметили, хотя соблюдали тишину и маскировку. И вдруг, на противоположной стороне поля, краем березовой рощи небольшими прыжками скакнул заяц-беляк. На осеннем бесснежном просторе он четко просматривался как на ладони. Но расстояние не позволяло нам произвести по нему выстрел, было далековато. Мы завороженно наблюдали за белым шариком. Заяц как акробат, то встанет на задние лапы и внимательно пытается что-то рассмотреть, то сделает несколько прыжков и затаится.

Я приложил к губам манок и выдул звук, имитирующий крик раненого зайца. Беляк снова повторил предыдущий трюк. Встал на задние лапы, посмотрел в нашем направлении и сделал пару прыжков вперед.

— Идет на помощь раненому зай­цу, — сказал с улыбкой Пал Юрич, — значит, звук правильный.
— Да, такого я еще в своей практике не видел, — ответил я.

Раскатистый выстрел ружья, донесшийся из соседнего квартала, прервал все представление. Заяц как вихрь рванул с места, набирая скорость, удалился в соседний кустарник, оставляя за собой дымку слетевшего инея. Через пару минут по следу зайца пролетели два гончака, подавая гонный голос. Вот так мы и поохотились на лису.
Вернувшись на базу, мы эмоционально делились впечатлениями. Владислав Владимирович встречал нас уже с горячим чаем.

— Ну что, охотники, взяли лисоньку-куму? — спросил он посмеиваясь. Не дождавшись нашего ответа, он продолжил. — Я вам вот что скажу: идите-ка вы на край соседней деревни — там, на мусорке, лисы, как зайцы из контейнеров выскакивают. Вот и потренируетесь в стрельбе, и лис на шубу наберете.

— Он это что, серьезно сказал? — спросил Павел.
— Да нет, шутки у него такие, прикалывается над начинающими охотниками.

А бывалый охотник сказал:
— Ничего, ребятушки, в другой раз за лисой приезжайте, может, и услышит ваш манный зов рыжая красавица.
«Да, — подумал я, — лиса — зверь чуткий и хитрый, видимо, уловила все-таки фальшь в издаваемых мной звуках и ушла от нас, куда глаза глядят. А может, быть спугнул кто».
Засобирались мы домой, а на сердце было легко и привольно; правду говорят: «На охоту ходят не за добычей, а за душевным покоем!»