Начало положил «счастливый прапор», поведав о своей свежей истории. В начале октября, обходил он закрепленные за его бригадой охотничьи угодья, чтобы еще раз перед первым загоном определить наличие зверя в пожнях и вырубах, продумать, где ставить номера, откуда и в каком направлении посылать загонщиков.
Шел спокойно, свойственной для него практически бесшумной поступью, интуитивно перешагивая ветки, обдумывая и раскладывая полученную информацию «по полочкам». Вдруг — хруст. Охотник замер. Сомнений нет — загребая лопатами ветки, в штык неспешно брел крупный трофейный лось.
Прапор аккуратно снял с плеча вертикалку и приготовился к встрече. Когда из осинника показался мощный бык с лопатами в семь отростков, он плавно спустил курок верхнего ствола. Раздался щелчок. Спустил нижний. Опять щелчок. Лось развернулся на месте и одним прыжком исчез в зарослях. Что за напасть? Оказалось, ружье-то не заряжено. Недаром в народе говорят: «И на старуху бывает проруха».
Далее продолжил Серж. Подарили ему московские дачники патроны старых советских времен, «со знаком качества». Помкнула гончая зайца. Длинный круг сделали они с косым, пошли на второй. Серж подстроился, приготовился к встрече, мысленно представляя, как тушит зайчатинку в молочке. Крупный белячок выскочил на лесную просеку, развернулся и сделал ряд прыжков в сторону стрелка. Щелчок, еще щелчок. Не сработал подарок «от души». Недаром в народе говорят — «Возьми, Боже, что нам негоже!».
Мне тоже было, что вспомнить. Послал меня как-то еще по молодости дед Андрей в качестве загонщика, напутствовал, мол, в загоне можно стрелять любую дичь, благо, бумаги есть на все, я и зарядил «пятерочку» в надежде на шумового рябчика. Я весело шагал, периодически покрикивая и разглядывая траву.
Вдруг из кустов на меня вываливается корова, на мгновение замирает, отскакивает в сторону и устремляется от меня дальше вправо. Только я в этой стороне последний, мне, как молодому загонщику, доверили наименее ответственный участок с краю. Мне бы перезарядиться, а я от неожиданности глаза на нее вытаращил и растерялся. Ох и выслушал я от бригады за свою «пятерочку» в стволах, лишь дед по-отцовски за меня вступился: «Не так страшна ошибка, как невозможность ее исправить. Поехали, перехватим попрыгунью на следующем загоне!»
Травяной сбор и на деда подействовал расслабляюще, и самый бывалый из всех бывалых поделился историей. Было это давно, посеяла бригада большое овсяное поле, у кромки леса сделали лабаз, за посевом на бугре соорудили вышку. Когда овес созрел и косолапый стал кормиться, добавили с десяток мешков яблок. Сел дед как-то засветло на лабаз, ветер «правильный, по Заварзину», то есть дул на стрелка. В легких сумерках услышал вроде кто-то идет намятой бригадной тропой, присмотрелся — человек.
Охотник, не сбавляя маршевого темпа, как будто опаздывал куда-то, повернул к вышке и забрался внутрь. Но бригада расселась по разным полям, и общим собранием решили, кто на каком. Конкретно на этом поле должен был сидеть он один, выбирая вышку или лабаз, в зависимости от направления ветра. «Браконьер! — подумал Дед. — «Что делать?» Мобильных телефонов тогда не было.
С одной стороны, пусть бы охотился, с другой — от греха подальше — надо обозначить свое присутствие. Ну и «светанул» прожектором. Мужик пулей вылетел с вышки и на четвереньках поковылял, откуда пришел, может, ушиб себе какую-нибудь конечность. Вот так, тогда еще молодой, дед и поле «засветил», и мужика слегка повредил. «Пришел бы по-хорошему, мол, так и так, хочу поохотиться, пособите, мужики! Вписали бы в бумагу, дорого бы не взяли…
«А вообще с браконьерством хоть как-то бороться же надоть!» — выслушав доклад деда, резюмировал бригадир. «Членство — свет, а браконьерство — чуть свет и на четвереньках!»
Вот такой получился охотничий междусобойчик — и двухлитровый чайник выдули, и посекретничали в узком кругу.
Комментарии (0)