Изображение Обитаемый остров
Изображение Обитаемый остров

Обитаемый остров

Обратил я в эту веру и брата, помог ему оформить разрешение на оружие, приобрести приспособления для снаряжения патронов и т.д. И он начал приезжать в наши края не только рыбачить.

Однажды, обследуя акваторию Большой реки, мы пристали к незнакомому острову. Испытывая чувства Робинзона, продвигались вглубь его, продирались сквозь заросли лозняка и крапивы и вдруг увидели озеро. Да, озеро посредине острова! Вот куда удирают утки, распуганные на открытии охоты, вот где они прячутся! Но уток не было. Правда, кто-то все же хлопал крыльями при нашем шумном приближении.

На следующий год брат приехал на это место с женой и дочерью. Переправив на лодке снаряжение, в том числе и палатку, семья приступила к обустройству лагеря, а я отогнал машину в деревню и вернулся к реке. Выстрелил, как мы условились, сигнальным патроном зеленого цвета (мобильников тогда у нас не было), и на мой сигнал приплыл брат, перевез меня на остров. Потом были костер, застолье, ожидание утренней зари. А чтобы в утренней темноте не чертыхаться, пробираясь к месту охоты, я заранее в зарослях крапивы прорубил проход.

Проворочавшись с боку на бок до рассвета (ночи уже были холодные), мы наконец встали и по крапивному коридору двинулись к озеру. Подошли к облюбованным позициям, приготовились ждать. Послышался скрип уключин, приглушенные голоса, зашуршали кусты, и в нескольких метрах от нас показались охотники, приплывшие с другого берега. Увы, мы не Робинзоны. Остров еще как обитаем! Брат воскликнул: «А не много ли нас?!» Молчание приплывших недвусмысленно дало понять, кто здесь пришлый.

Началось мирное сосуществование. Утки летели вдоль озера вначале на соседей и только после их промахов попадали под наши выстрелы. Я обратил внимание на пожилого, интеллигентного вида охотника, державшего в руках курковую двустволку со слезшим воронением и старинной гравировкой. Понятно, мы добирали крохи с барского стола. Брат все-таки попал в утку, пропавшую после выстрела в кронах деревьев. Соседи сбитых уток не собирали, а мы рванули искать свою. Но найти ее так и не смогли. Решили, что она запуталась в ветвях.

Утренняя охота закончилась. Начался быт: поспать, поесть, искупаться в реке. Кончалась питьевая вода. Хотя и можно было готовить на речной, мы, запуганные экологической пропагандой, решили, что лучше все же пользоваться колодезной. Я вызвался сходить в деревню и принести пятилитровую бутылку с «чистой» водой, а заодно захватить для ночевки полушубок.

Забыл сказать, что я брал с собой на остров овчарку-полукровку. Она появилась у нас тогда, когда я еще не был охотником, и потому в охоте ничего не понимала. Двигаясь по полям в сторону деревни, я держал в руках ружье, готовый к выстрелу. Собака бегала рядом. Вдруг она вспугнула стайку куропаток. Я выстрелил. Мимо! Передернул затвор помповика. Патрон не шел. «Растяпа! – ругал я себя. – Не откалибровал кольцом найденную на стрельбище гильзу!» Собака кусала ствол ружья: напуганная новогодними фейрверками, она не любила выстрелов.

Пошли с собакой дальше. Добрались до мелиоративной канавы, некогда бывшей ручьем. Тихо-тихо подойдя к самому краю, я увидел сидящую на воде у другого берега утку. Не мешкая и не раздумывая, я выстрелил с десяти метров. Чистое попадание! Птица не шевелилась. Палки с воды собака подавала с превеликим удовольствием, а тут, доплыв до утки, она понюхала ее и вернулась. Пришлось мне обойти канаву, войти по колено в воду и достать мертвую утку. По-видимому, это был подранок, сделанный кем-то еще до моего выстрела. Впрочем, это не помешало нам приготовить из него отличное чахохбили.

Я вернулся на остров с запасом питьевой воды и теплой одежды, но уже без собаки. На следующее утро брат, его дочь и я поплыли на лодке вдоль по реке в поисках уток. Когда мы приблизились к красивому песчаному пляжу, девочка воскликнула: «Птички!» Это была стайка куликов, сновавших по мелководью в поисках пищи. «Подгребай медленно!» – скомандовал я, сидя на носу лодки и держа свой помповик наизготовку.

Когда я понял, что расстояние до них было достаточным для поражения проверенным ранее патроном, и когда две птицы сблизились между собой, я прицелился чуть выше их головок и нажал на спуск. Кулики остались на воде. Брат налег на весла, приговаривая: «Это не охота, это убийство!» Я его пытался успокоить: «Мы их перехитрили, не спугнули и взяли на большом расстоянии. Так тоже охотятся».

Пристав к берегу, мы спрятались за кустами и стали ждать пролета уток. Было еще утро, утки перемещались по воздуху, и брат добыл одну. Мне же в стрельбе влет не везло. Мало навыка... Наша охота, несмотря ни на что, удалась: две утки и два кулика.

Что еще почитать