Вообще здесь, в астраханских охотничьих угодьях, енотов (енотовидных собак) полно. Помню случай, когда мы стояли лагерем на берегу одного из притоков Волги. Каждый вечер еще по-светлому к нам приходила пара енотов и основательно очищала место, куда мы складывали остатки пищи с нашего стола. При этом они громко грызлись, не поделив какую-нибудь рыбью голову или птичью кость.

 

А однажды, когда поздно вечером при свете свечи мы сидели за столом, я обнаружил енота, сидящего у моей ноги на манер собаки. Наши же собаки крутились где-то в стороне; обнаружив непрошеного гостя, они моментально его прогнали, но, думаю, недалеко...

Сегодня едем на машине на дальний конец острова — так называемый мыс Бакланий. По утверждению нашего хозяина, это самое фазанье место. Выходим из машины и решаем обследовать окружающую озеро местность. Здесь сухие ерики, большие деревья и кусты. Выпущенная из машины Кэт моментально начинает носиться по чьим-то набродам, и вот один за другим взлетают фазаны.

Видимо, здесь кормилась целая стайка, но это одни куры, и мы с сожалением опускаем ружья. Слегка расходимся, и Кэт со стойкой отрабатывает выводок куропаток, одну из которых я взял. Идем дальше. Из сухих камышей выскакивает заяц, но далеко стрелять нет смысла. Развернувшись, он уходит назад в камыши, а за ним Кэт. Проходим метров сто, и снова из этих камышей выскакивает заяц, видимо, тот же, и прямо на нас. Сережа стреляет, мы опять с мясом.

На краю озера нас ждет неожиданный сюрприз. Почти с чистого места поднимается не кто иной, как вальдшнеп. Мы останавливаемся и довольно долго размышляем, откуда он мог взяться в ноябре. Ведь путь осеннего пролета вальдшнепа в наших краях идет в сторону Черного моря, а здесь впереди только Каспий.
Двинулись дальше. Собаки буквально ныряют в камыши, которые растут по берегам озера; один за другим поднимаются фазаны, да все петухи.

Изображение Фото SHUTTERSTOCK.COM
Фото SHUTTERSTOCK.COM 

Ребята со всех ног бегут, стараясь поспеть за собаками, чтобы не пропустить возможность верной стрельбы, которая превращается почти в канонаду. Кэт впереди всей этой человечьей и собачьей команды, и ей с ее охотничьей страстью сейчас не до хозяина. Мой возраст уже не позволяет бегать и стрелять на таких скоростях, поэтому я иду ближе к береговому кустарнику в надежде, что и мне перепадет что-нибудь от этого охотничьего пира.

И точно: впереди, параллельно моему ходу, бежит фазан, метрах этак в двадцати от меня. На крыло он, видимо, подниматься не хочет, а быстро бежит широкими шагами — даже подумать нельзя, что на такое способна птица. Желаю этой шустрой бегунье счастливого пути, тем более что она курица.

Вообще бегущий фазан для легавой собаки — сложная птица. Причуяв его вблизи, легавая делает стойку, а он, если не затаится, бежит изо всех сил, значительно от нее отрываясь. Для такого фазана больше подходит спаниель, который гонит птицу, не останавливаясь, и легче, чем легавая, преодолевает камышовые и прочие крепи. Но при охоте со спаниелем вам, как правило, приходится хорошенько побегать.


Иду сторонкой вдоль озера, и вот мои надежды оправдались. Поднятый собаками в камышах фазан летит прямо на меня. Бью, и он, тяжело хлопая крыльями, садится на дерево метрах в сорока от меня. Птица сидит открыто ко мне боком. Не задумываясь, стреляю в нее из второго ствола и вижу, что попал. Но, покачнувшись, встряхнувшись, фазан продолжает сидеть. Перезаряжаюсь и бью снова раз за разом — сидит. Еще один дуплет — и птица наконец падает. Видимо, дроби семерки и стволов цилиндров для такой дистанции маловато.

Изображение Фото SHUTTERSTOCK.COM
Фото SHUTTERSTOCK.COM 

Подбирая битого петуха, вспоминаю давний случай. Как-то весной мы с приятелем, будучи в Архангельской области, пошли на глухариный ток. Приятель, как хозяин тока, пошел первым, и вскоре я услышал одиночный выстрел. После этого настала моя очередь. Глухариная песня долго не заставила себя ждать, и я удачно подскочил к поющему петуху еще по-темному. Стрелял единицей метров с двадцати. После выстрела птица не упала, а перевернулась головой вниз, повисла на суку, держась за него одной ногой. Подхожу к дереву в упор. Птица висит, не подавая признаков жизни, крылья распущены, голова болтается.

Возникает мысль, что предсмертная судорога свела глухарю ногу и он висит на ней, будучи уже мертвым. Решаю перебить выстрелом сук, на котором висит птица. Расстрелял полпатронташа, а суку хоть бы что. Стою под деревом с переломленным ружьем и думаю, что делать дальше. И вдруг мой глухарь встрепенулся, подтянулся на одной ноге и сел на сук; посидев секунды две, он шумно взлетел и скрылся в вершинах соседних елей. Я же, как был с открытым ртом и переломленным ружьем, так и остался стоять на месте. Подошедший приятель, услышав мою стрельбу, подумал, что на меня как минимум напал медведь, и поспешил на помощь.

Изображение Фото Леонида Сонина
Фото Леонида Сонина 

Но хватит воспоминаний, пора вернуться к реальности. Подхожу ближе к берегу озера и вижу, как Кэт выставляет прямо на Сережу очередного фазана. Охотник бьет, и птица мертво падает в жидкую грязь чуть ли не на самую средину озера. Помятуя вчерашние свои мучения почти в аналогичном болоте, я очень сочувствую Сереже, но не тут-то было. Кэт опрометью бросается в жидкое месиво и вытаскивает птицу на сухое место.

Вообще-то я никогда не учил своих пойнтеров подавать битую дичь с земли (не царское это дело!), а вот из воды — всегда, но для этого нужно было приложить определенные усилия.

Идем вдоль озера дальше и выходим на противоположный берег. Здесь вода подходит к самому краю земли, камышей нет, а значит, и фазанам здесь делать нечего. Углубляемся в лес, состоящий из кустарника и высоких деревьев, окружающиx сухой ерик. Кэт начинает шарить между деревьями, и вот оно: из кустов поднимаются штук пять птиц, все петухи, и летят прямо на нас.

Разряжаем стволы по полной программе, но тщетно: фазаны как летели, так и продолжают лететь. Ясное дело — все мазилы. Проходим дальше метров этак пятьсот и видим Полу, стоящую с опущенной головой, повиливающую прутом. Подходим ближе. Что за притча? Собака стоит над насмерть битым фазаном — кормилица, да и только! Видимо, при нашей беспорядочной стрельбе все-таки одну птицу достали. Направляемся через камыши ближе к машине.

Изображение Фото SHUTTERSTOCK.COM
Фото SHUTTERSTOCK.COM 

Здесь мы уже были, и фазанов быть не должно, но Кэт тем не менее становится. По кому бы это? Вперед! И опять с почти совершенно чистого места поднимается вальдшнеп — видимо, тот самый, которого подняли при подходе к озеру. Стреляю — и птица у меня в руках.

Вальдшнеп крупный, тяжелый, заплывший жиром. Это вам не весенний летун, состоящий в основном из сублимата перьев, костей и сухих мышц. Конечно, на фоне золотых петухов-фазанов вальдшнеп выглядит маленькой серенькой птичкой, но если присмотреться… Здесь и в это время он трофей очень редкий и, соответственно, завидный. А собака — ай да Кэт!

Но вернемся в астраханские камыши. Домой мы возвратились с богатой добычей и впечатлениями, плотно поужинали, выпили традиционную «чарку на крови», протопили печку и улеглись спать, благо, наши четвероногие друзья уже мирно посапывали. Ну что еще нужно охотнику?! Вот она — наша радость!

За время довольно частых поездок на охоту иногда в течение чуть ли не целого месяца мне с товарищами приходилось питаться исключительно дичью, а иногда рыбой, приготовленной без всяких кулинарных фокусов, чаще всего прямо на костре. И поверьте, эта еда, потребляемая обычно на завтрак, обед и ужин, приелась до чертиков.

Поэтому теперь, когда я попадаю к застолью, где гостеприимные хозяева предлагают непотрошеного вальдшнепа, обернутого в бекон и на твоих глазах вынутого из духовки, или фаршированного черносливом и орехами фазана, запеченного в антоновских яблоках, я всегда отвечаю одинаково: «А можно я возьму свою долю колбасой?» Впрочем, есть и исключения из этого правила — жареные перепела.

Что еще почитать