Шкура старого медведя чрезвычайно различна в цене, смотря по доброте ее, но, во всяком случае, она принадлежит к плохим меховым товарам, так как она, хотя и очень удерживает тепло, однако слишком тяжела, чтобы ее можно было с пользою употреблять; разве что только в виде дорожной накидной шубы. Поэтому и цена ее невелика: у нас, например, редко превышает 10–15 рублей серебром. Медвежья шкура очень тяжела для перевозки, для уплаты ясака ее также не принимают, потому она и у номадов (северные кочевые народы. — Ред.) имеет малую ценность. Гораздо дороже ценятся, напротив, черные, хорошо сохраненные шкуры молодых медведей, впрочем, скорняки их подкрашивают и улучшают. Вообще волос медведя очень способен линять и тогда имеет некрасивый вид, пока его не окрасят. Там, где тяжесть не есть неудобство, например, на обшивку и на подбивку саней, на полости, покрывала и т.п., медвежья шкура предпочитается другим мехам.
Мясо медведей, как жирное жаркое, всегда очень уважалось охотниками-номадами. Медведь заменяет в закуске севера дикую и домашнюю свинью южных стран. Медведь за свой жир предпочитается на севере мясу северного оленя, впрочем, весьма уважаемому. Как мясная пища, он далеко выше ворванной (очень жирной. — Ред.) рыбы! Для башкира выше медвежьего жирного бока стоит один только костный мозг оленя, подобно как для охотника отдаленного запада Северной Америки — мозг бизона. Из медвежьего жира башкир делает себе компот, употребляя мед как приправу. Я должен признаться, что даже западный европеец не находит дурным вкус проникнутого жиром медвежьего мяса, если он умеет легко преодолеть невольное отвращение и если не останавливает его черный цвет мяса. Животное только не должно быть слишком старо и тоще; оно не должно быть слишком жирно в одном только случае: если медведь жил на морском берегу, мясо его тогда вяло и принимает ворванистый вкус рыбной пищи медведя или вкус китового жира.
Копченые окорока и языки, свежеизжаренная голова медведя и, наконец, довольно известное кушанье из лап издавна стоят в ряду лакомых блюд в утонченных поваренных книгах.
Медвежий жир бел, нелегко горкнет и с выгодой заменяет в домашнем хозяйстве свиное сало; в Северной Америке он составляет немалый доход пионеров (первопоселенцев. — Ред.) на форпостах хлебопашеского возделывания земли. Верстах в 200-х от нашей столицы, в средней Финляндии, мазали медвежьим жиром оси моего экипажа, тогда как в самом Петербурге та же самая мазь, перефранцуженная в veritable graisse d'ours, так дорога, что продается на золотники, как помада для выращивания волос. Но напрасно эти свойства приписывают исключительно медвежьему жиру, потому что точно такое же действие оказывают и все мягкие жиры, содержащие много элаину, — таков жир барсука, тюленя, свиньи и проч.
В прежние времена различные части медведя употреблялись в медицине: жир — как смягчающая мазь, желчь — против перемежающейся лихорадки и т.д. Но такая слава медведя прошла теперь, и в Камчатке даже лопатка медведя не служит более ни к чему, как обычным серпом, а кишки только в случае нужды натягиваются, засушиваются на холоде и употребляются для окон. Чаще случается, что какая-нибудь корякская красавица надевает себе на лицо, как косметическую маску, кусок такой перепонки для того, чтобы защитить свою кожу от солнечного зноя и придать ей нежный оттенок (Миддендорф писал о «корякских красавицах» в пушкинскую эпоху! — Ред.).
Там и сям на нашем севере найдете вы еще издревле дошедший до нас «ветреный камень», который тщательно сохраняется как талисман, сохраняющий ветер. Этот талисман составляет кость, которая очень редко находится в мускулах старых медведей. Держа этот «ветреный камень» в руке, нужно только, как гласит суеверие, вытянуть руку по тому направлению, откуда должен повеять ветер.
Так как молодые медведи очень легко ловятся в берлогах, то уже издавна был обычай воспитывать и укрощать медведей. Прежде даже в Европе откармливали их молоком и хлебом, для того чтобы их потом зарезать. Такой обычай нашел я еще в настоящее время у гиляков, близ устья Амура, которые выращивают медведей для пиршеств на свадьбе. Уже с древних времен его закладывали в сани и тележки, он возил дрова, воду, вертел колесо, посредством которого ведра поднимают воду из глубины колодцев; он караулил у дверей и т.д. Реже, однако, все также и теперь находят его иногда в этих должностях. Преимущественно держат его для забавы, а не из выгод. Быть домашним животным он не может.
Молодой медведь чрезвычайно забавен, но я никогда не посоветую вам дать ему свободу ходить везде в более зрелом возрасте. Как бы он ни был приручен, он будет опасен своей силою, не только в порывах гнева, но и очень легко в минуты своих игр или своего разгула.
Верх образования получали медведи с незапамятных времен в Польше и в Литве, реже в западных русских губерниях. Отсюда выходили эти искусники, которые во все времена направлялись по всей Европе и под предводительством своих вожатых снискивали себе со всех сторон славу и победы в борьбе со всяким за медовые пироги и за пенное вино. Их вожаки, странствуя обществом 6–12 человек, наживали себе хорошую копейку, однако же в давно прошедших столетиях приобрели себе славу дерзких уличных разбойников, против которых должны были издать строгие постановления. Вожатые принуждают своих воспитанников уже с самой ранней молодости делать различные штуки, например, к чему они выказывают большую склонность от природы. Их заставляют часто подыматься на задние лапы и при звуках дудочки, под барабан, под щелканье козы, под напев известных присказок велят им, переваливаясь, танцевать кругом. Им производят учение с палкою, заставляют обносить кругом шляпу, прося милостыню, и если подача мала, то ворчать, качая головою.
Вот обыкновенный их припев:
— Нут-ко, мишенька, встань, перевались, с боку на бок перешатнись, честным господам поклонись и молодым покажись.
— А как молодые ребята в огород ходили да горох воровали: где сухо — на брюхо, а мокренько — на коленочки.
— А как ленивы мужички, дома сидя, пировали.
— А как красны девки молодцев встречают.
— А как молодец за девицей ухаживает.
— А как девица волосы приглаживает.
— А как теща молодца побранивает.
— А как молодец тещу уговаривает.
— Нут-ко, Мишенька, перевались, честным господам поклонись, ну, не ленись, да ниже поклонись, да смотри ж да потешь и за шапку возьмись, хлеб положат, так и съешь, а деньги, так и ко мне вернись.
Содержатели приучают их танцевать, обложив, как уверяют, горячими угольями железные полы их клетки. При этом как вспомогательные средства употребляют голод, кольцо, продернутое через нос, побои и музыку. Говорят, что эта последняя много содействует обучению медведя.
Обыкновенный корм медведей во время взращивания их составляет хлеб (которого считают 6 фунтов в день на одного медведя), картофель, овощи и вообще все, кроме мяса.
ОХОТА НА МЕДВЕДЯ
Наконец, скажем несколько слов о калибре, пулях и о штыке. Северные русские охотники, финны, лопари, зыряне, остяки и другие, как известно, стреляют всякую дичь из винтовок самого малого калибера — в 60, 80, 100, даже до 120 и еще более пуль на фунт. Таким дешевым зарядом пороха и свинца бьют они для продажи белок и рябчиков, но с тем же самым стволом они идут, в случае нужды, и на медведя. И часто весьма удачно! Однако ж такие пули, конечно, не сообразны с целью. Я знаю охотников, которые на 8-12 шагов расстояния убивали весною медведей наповал, когда они манили к себе на свисток рябчиков или вечером сторожили вальдшнепов. Они дерзали на это с дробью номер 9, и это им вполне удавалось! И сильно оплошали бы вы, если б в подобном случае не сделали того же. Если, по вашему мнению, это невозможно, то попробуйте выстрелить номером 9 на 6 шагов в дюймовую доску или возьмите порядочный медвежий череп и вглядитесь хорошенько в полости его носа, чтобы убедиться в том, как тонки кости, защищающие мозг с этой стороны.
Если вы идете на медведя, то я советую вам взять калибр в 15–12, даже 10 пуль на фунт; берите с собою, где это только возможно, такую винтовку, которая заряжается коническими пулями, потому что не у одного убитого медведя вырезаемы были из-под шкуры на черепе, также и на костях плеча сплюснутые пули большого калибра, которые уже несколько лет сидели там, совершенно вросли и давно уже отболели. Редко может быть двуствольное ружье (в крайних случаях два ружья одноствольных) так необходимо, как здесь; первый выстрел иногда должен быть отправлен наудачу в чащу леса или на скором бегу — он только оцарапает медведя. Но вот он приближается к вам, вы подпускаете его на несколько шагов и тогда посылаете ему верную смерть.
Более всего советовал бы я иметь двуствольное ружье: один ствол должен быть винтовочный и из него вы стреляете раньше, а другой — гладкий, и для него берут две пули. Отрезывают от каждой из них по равному маленькому сегменту и стараются образованные таким образом плоскости обеих пуль соединить вместе, сжимая их и притирая одну к другой. Этою соединенною пулею, взамен прежде употреблявшихся цилиндров болта, заряжают гладкий ствол и стреляют на коротком расстоянии. После выстрела эти пули немного расходятся и пронизывают противника в двух местах.
Весьма важно также попасть зверю в хорошее место; часто медведь, получивший с полдюжины пуль, продолжает грызть попавшуюся ему в лапы жертву собственной неосторожности. Когда вы хотите стрелять в грудь сбоку, то, конечно, целить должно в лопатку; притом выгоднее высить, чем низить, потому что в последнем случае пуля часто проходит через лопатку, и рана бывает вовсе не смертельна.
Напротив, в первом случае на вашей стороне больше вероятности поразить один из важнейших органов — если не сердце, то один из самых существенных легочных сосудов. Цельте еще выше — и попадете в спинной хребет, тогда медведь ни с места. Но не высьте еще более — по пустому.
А вернее, конечно, удар по черепу, но и тут он не всегда решающий. Если метите в зверя навстречу, то лучше понизьте, а то или легко промахнетесь, или пуля, скользнув по крепкому лбу, может вовсе отскочить, или преимущественно без вреда пробьет череп, потому что лобные и теменные пазухи имеют у старых медведей до 2 дюймов толщины и только под ними открывается мозг. Тем менее верен такой удар, когда вы стреляете дробью. Вернейший удар в голову — сбоку, пальца на две или на три позади глаза, на одной с ним высоте.
Редко проходит несколько лет кряду, в которые хотя бы один или другой из наших столичных охотников не принес домой памяти ближайшего знакомства с медведем. Еще свежи в нашей памяти несчастные случаи последнего времени, они свежи еще и в записных книжках врачей. Они и теперь еще поражают ужасом озабоченные семейства, когда отец или муж выезжают на несколько дней в окрестности столицы, в Финляндию, по дороге к Шлиссельбургу, или в леса Новгородские, или леса Ямбурга — вслед за известием, что в тех местах отыскан в берлоге и крепко залег медведь. Судя по количеству подобных случаев, бывающих у нас, можно только догадываться о том, сколько же охотников на медведей должны быть изувечены на Урале, в Сибири и в Камчатке — от тысяч убиваемых там ежегодно медведей.
Виною такой несоразмерности несчастных случаев в тех и других местах можно считать одну только непостижимую беспечность наших охотников: не стоит запасаться копьем на редкие случаи, да притом это изобличило бы трусость! Трусость в том единственном случае, где у нас на охоте можно еще выказать свое неустрашимое присутствие духа! И, таким образом, многие выходят и становятся на своем посту с простым оружием, как будто это и должно быть именно так, а не иначе. Самое меньшее, чего должно требовать по справедливости от каждого, исключая того разве, у кого пальцы вместо ногтей вооружены медвежьими когтями, — самое меньшее — нож за поясом или штык.
Но что вы будете делать, когда уже выстрелили свои заряды, а медведь подходит к вам и у вас нет никакого оружия? Да тогда хороший совет действительно дорог! Попробуйте, если у вас нет лучших средств, оборотить ваше ружье и взять его за конец ствола, ожидайте медведя с возможным спокойствием и нанесите ему, собрав все ваши силы, удар в голову, преимущественно в основание носа (промеж глаз — Ред.). В этом месте медведь не может перенести сильного удара, его даже легко оглушить им. Но не думайте попасть прикладом ружья, пусть пороховая камера будет для вас как бы концом вашего ружья. Приклады наших ружей хрупки как стекло, а потому удар ими почти не лучше удара ненадежной трости.
Если только возможно, то, конечно, лучше бежать из такого неравного боя. Это мой совет. Если снег глубок и вы хорошо бегаете на лыжах, тем лучше, медведь тогда, наверно, не догонит вас. Или станьте за первое хорошее толстое дерево и побегайте с Мишкой в карусели, или влезьте на сук дерева, если время вам это позволяет, так, чтобы противник не успел схватить вас за ноги. В случае безнадежности на скорую помощь, забросьте оружие ваше за плечо и, когда вы уже сидите на суке, старайтесь, сколь возможно, поспешнее зарядить ружье, но берегитесь, чтобы шомпол не выскользнул из ваших рук, — очень может случиться, что гость нередко и на второй этаж пожалует к вам. Как бы то ни было, в таком крайнем случае плохо тому, кто должен был бы прибегнуть к средству, которое предлагают часто: притворившись мертвым, броситься на землю.
Очень советуем тому, кто невооруженный, гуляя в лесу, неожиданно встретит медведя, не бежать от него, не поворачивать ему спины: нужно глядеть на него пристально, твердым взором. Бегущих преследует и не раненый медведь. Смотреть прямо в глаза врагу — всегда главное правило укротителей зверей, которые входят в зверинцах в клетки тигров и гиен. Но если медведь ранен, то в ярости он, наверное, вас не пощадит. Я желаю далее, чтобы на вас был хороший бараний полушубок, какой носит практический охотник в зимних охотах: на некоторое время полушубок вам послужит вместо щита.
Наконец, желаю вам быстрой помощи бойких собак, помощи решительного, надежного стрелка, который не останавливает своего выстрела из какой-нибудь боязни и прямо упирает дуло в голову медведя. В подобных случаях часто добрый топор, даже карманный нож были спасителем, а если нет при вас даже и того, что можно посоветовать тут? Разве только то, чтобы вы взяли в пример собак, если они выходят невредимыми из объятий медведя: обвейте его шею руками, уприте голову в горло медведя, под челюсти клином, обвейте его туловище ногами позади плечей. Тогда его укусы не будут вредить вам, его передние лапы только верхнею частью могут тискать вас, но царапать он вас не сможет».
Комментарии (0)