Солнечные утки

Только сойдут с полей снега и на солнечном припеке появятся зеленые щетинки трав, как из далеких средиземноморских стран на арнасайские разливы прилетают красные утки – атайки (пеганки (орнитол.) – Ред). Важно, по-гусиному, прохаживаются они по золотистому песочку.

Этот вид птиц, как говорят зоологи, занимает промежуточное звено между гусем и уткой. На внешней части крыла атайки ярко вырисовываются блестящие зеркальца. Сама же она рыжевато-белая, с темным клювом и черными лапками.

Во время долгого перелета утки разбиваются на пары. «Наши» две атайки облюбовали небольшое озерцо, заросшее рогозом, камышом, вейником, сделали над ним несколько кругов и опустились на сухой пятачок. Здесь у них и началась новая жизнь. В брачных играх то селезень высоко взлетал в небо и оттуда с резким свистом крыльев планировал навстречу своей подруге, то оба взмывали ввысь, и в воздухе долго слышались их громкие «разговоры».

Но подоспела пора подумать о гнезде и потомстве. Да в том-то и закавыка, что эти утки не строят гнезд, как многие их сородичи, а выбирают на яристом берегу небольшое углубление. Если же его нет, могут занять нору барсука или лисицы и использовать даже… провалившуюся могилу. Кстати, гнездование атаек на кладбище породило на Востоке легенду. Из яйца этой утки выводится щенок среднеазиатской гончей – тазы. Вырастая, он якобы «набирает» необычайную скорость бега. Способен догнать любого зверя. Найдешь такого щенка – будешь самым удачливым охотником.

Атайки долго искали себе пристанище, но ничего подходящего не нашли и тогда вселились в нору лисицы. Когда хозяйка вернулась и сунула было мордочку в нору, оттуда к ней навстречу потянулось что-то ужасное. Да как зашипит, как завертит длинной шеей – не птица, а змея настоящая. С вздыбленной от страха шерстью кумушка поджала хвост и бросилась наутек искать новое жилище.

Так нора лисицы стала домом ее исконной добычи.

Целый месяц высиживала атайка детишек. Селезень все это время охранял подругу: если в воздухе начинало «пахнуть грозой», он жалобным криком оповещал об этом. И пара поднималась в небо и кружилась возле гнезда, отвлекая врагов – вездесущего шакала, хитрого дикого кота манула…

Когда утята вылупились, мамаша начала знакомить их с окрестностями. И прежде всего повела к любимому озерцу. Дорога к нему была неблизкой. Утята с трудом поспевали за мамашей, ковыляли, спотыкались о прутики и камушки, громко пищали. Но вот вдали блеснуло озерцо. Возле невысокого обрыва утиная семейка остановилась. Мама утка осмотрела своих малышей – все ли целы? – и смело прыгнула в воду – «Делайте, как я! Кря-кря!».

Однако утята боязливо столпились у края обрывчика и попискивали, не решаясь сделать первый шаг. Но вот нашелся смельчак и прыгнул в воду. За ним второй, третий, двенадцатый… Шлеп, шлеп, шлеп! – все вскоре оказались в воде. Плавали, ныряли возле мамы, будто никогда и не вылезали из воды.

Как-то во время очередных солнечных ванн в небе появился болотный лунь – страшный враг утиного рода. К счастью, селезень-папа находился рядом. Он тут же, словно истребитель, поднялся в небо и храбро атаковал хищника. Лунь, не ожидая такого отпора, трусливо ретировался несолоно хлебавши.

А ближе к лету на озерце появились люди. Сев в лодку, они хотели поймать утят-хлопунков, чтобы окольцевать их и отпустить обратно. Окрепшие и ловкие сразу же попрятались в прибрежные заросли, а вот слабенький отстал. Но к нему на помощь вовремя подоспела мама утка. Она помогла птенцу забраться к себе на спину и быстро увела его в камыши.

Пройдет незаметно жаркое лето. Утята вырастут, научатся летать, добывать самостоятельно корм. А когда похолодает, десятки солнечных крылышек взмоют вверх и улетят на зимовку в теплые средиземноморские страны. До будущей весны.