– Анатолий Николаевич, как Вы оцениваете закон «Об охоте…» и с какими трудностями столкнулось Ваше общество после его принятия?
– Слабость этого закона в том, что, не определившись с концепцией развития охотничьего хозяйства России, нельзя создавать законы и подзаконные акты. Вначале надо хотя бы в виде тезисов наметить путь развития охотничьего хозяйства и, только исходя из этого, принимать закон. При подготовке закона, о котором говорили много лет, существовало два диаметрально противоположных взгляда на будущее охотничьего хозяйства России: либо мы пойдем по пути государственного управления (идеологом этого направления был А. А. Тихонов), либо по пути охотпользования. В результате закон был принят с учетом второго взгляда, с ориентацией на охотпользователей. В одном из последних проектов закона был явный крен на частную собственность, удушение обществ охотников. В последние перед принятием закона годы государство требовало от обществ на уровне нормативных актов невыполнимые по финансовым затратам обязательства. Многие общества не справлялись с ними, так как средств на ведение охотничьего хозяйства явно не хватало. Изымались угодья, были проблемы с продлением долгосрочных лицензий, в отдельные годы запрещали взимать плату за путевки, вводили ограничения на охоту. В таких условиях существовать общественным организациям было трудно. По тому проекту закона один охотпользователь должен был иметь не более 20% угодий субъекта РФ. В этом случае, например, наше Ярославское общество охотников фактически потеряло бы большую часть своих угодий. К счастью, в принятом законе этот процент определяется государственным органом субъекта РФ, он может быть как 10–20, так и 50%. Пока эта норма не принята, но мы сделаем все, чтобы она составляла хотя бы 50%.
– А какой сейчас процент угодий составляют угодья Ярославского общества охотников?
– У нас около 60% угодий закреплены за подразделениями Ярославского общества и 40% угодий фактически частные. Департамент охотничьего хозяйства в скором времени должен определить нам срок, в который мы должны заключить охотхозяйственные соглашения и выплатить определенную сумму за угодья.
– Ваше отношение к частным охотничьим хозяйствам?
– Я никогда не был противником частных охотничьих хозяйств. Когда в хозяйство грамотно вкладываются деньги, это хорошо и для охотничьей фауны, и для охотников. Но вот идеологам частных охотничьих хозяйств хотелось бы задать вопрос. Когда они говорят о хороших отношениях с местными охотниками, выдаче им бесплатных путевок на массовые виды дичи или включении их в команды по охоте на копытных (как например, в статье Александра Гришина в «РОГ» № 46), то речь идет о нескольких охотниках – местных жителях. Таких может быть десяток или два. А как быть с охотниками из районных центров, поселков и деревень того же района? Ведь некоторые районные общества насчитывают до тысячи и больше охотников, а на их территории тоже возникают частные охотничьи хозяйства, в тех угодьях, где они раньше охотились. Не вызывает сомнений передача в частные руки бесхозных неарендованных угодий. Но почему-то хотят приобрести именно лучшие угодья, принадлежавшие ранее другим охотпользователям, в которые уже многие годы вкладывались деньги, где проводились биотехнические работы, создана инфраструктура и налажена охрана. Один известный состоятельный охотник, побывав у нас на большом глухарином току, через год заявил: я хочу приобрести эти угодья. Другие приезжают на охоту, видят большую плотность лося и тоже стремятся заполучить именно эту территорию. Потом выходят на губернатора, и начинается давление сверху. 20% угодий, отдаваемых в разряд общедоступных, никак не решат проблемы рядовых охотников. В настоящее время в этих угодьях не решены проблемы ни их охраны, ни проведения биотехнических и воспроизводственных мероприятий. Во что превратятся эти угодья через 2-3 года «свободной охоты», неизвестно. Мы предлагаем тем, кто желает приобрести угодья: возьмите другие, в отдаленных районах, там, где мало охотников, обустройте их, разведите и выпустите животных. Но все хотят прийти на все готовенькое.
– Каковы отношения частных охотпользователей с обществами охотников?
– Для них нет разницы, какой охотничий билет у охотника, пожелавшего поохотиться в их угодьях. Многое зависит от позиции областного охотдепартамента. У нас в области сложились давние деловые и конструктивные отношения с государственным органом по охотничьему хозяйству, где всегда нас поддерживают. Ярославский охотдепартамент заставляет пользователей выдавать разрешения на массовые виды дичи охотникам, проживающим на территории охотничьих хозяйств, и дачникам. Но многое зависит и от самих пользователей. Некоторые из них могут и не разрешать охоту желающим поохотиться в их угодьях.
– Какова ценовая политика Ярославского общества охотников при выдаче путевок охотникам?
– Мое мнение таково: на массовые объекты охоты стоимость путевок должна быть минимальной, в то время как на более редкие охоты (например, на лося, кабана, медведя, глухаря и тетерева на токах) она должна быть более высокой.
– В редакцию «Российской охотничьей газеты» приходили письма от охотников с жалобами на непомерные цены на путевки, в частности, на гуся весной, особенно для приезжих охотников.
– Эти высокие цены касаются именно и только охоты на гуся. Я полностью поддерживаю мнение директора Департамента охотничьего хозяйства Минприроды А. Е. Берсенева, который в интервью «РОГ» (№ 28) высказался за резкое ограничение охоты на гуся весной. Для каждого региона должна быть разработана квота разрешений на добычу гусей. Эта охота не должна быть дешевой. Сейчас единственным способом ограничения весенней охоты на гусей у нас служат высокие цены, сдерживающие наплыв охотников. Этот вид весенней охоты требует специальной подготовки, и нужно сделать все возможное, чтобы пресечь нахождение в угодьях праздношатающихся с ружьями людей, так называемых «зенитчиков», мешающих охоте тем, кто действительно ею занимается и грамотно ее проводит.
– А каковы цены на летнее-осеннюю охоту на пернатую дичь?
– Вполне приемлемые. Сезонная путевка стоит для членов Ярославского ОООиР 300 рублей, для не членов нашего общества – 700 рублей. Для тех, кто берет разовые путевки, цена составляет 50 рублей в сутки – для членов общества и 100 рублей – для других охотников. Наши охотники обязаны отработать 2 человеко-дня в году в наших охотничьих угодьях. По желанию они могут вместо этого внести дополнительный взнос за отработку в размере 300 рублей. На правлениях многие районные председатели просят увеличить цены на путевки, но я стараюсь этому противиться: среди наших рядовых членов общества большую часть составляют небогатые охотники. Подняв цены на путевки, мы проигрываем в глазах охотников.
– Взносы у вас тоже небольшие (1000 рублей вступительный и 500 рублей годовой). Тогда за счет чего же вы существуете?
– Основное финансовое поступление, кроме взносов и путевок, – это организация охоты на копытных, весенней охоты на глухаря, а также прием иностранных охотников. Их приезжает сравнительно немного, но за счет них нам удается сдерживать цены на путевки рядовым охотникам на массовые виды дичи.
– Обычно охотники задают наболевший вопрос: куда идут деньги от путевок за охоту без егерского обслуживания?
– Одна из основных статей расхода – на содержание и обеспечение деятельности егерской службы и охраны угодий. Контроль приходится проводить как в межсезонье, так и в сезон охоты. Например, в период весенней охоты только в Ростовском районе в этом году было обнаружено 3 разделанных лося. Нужны средства на патрулирование угодий, рейды. Именно поэтому мы не можем сделать путевки бесплатными.
– Как повлияло засушливое лето на охотничьих животных, сильно ли они пострадали от пожаров?
– У нас в Ярославской области массовых лесных пожаров не было. Отмечались отдельные очаги и низовые пожары, которые своевременно локализовывались. Довольно большой ущерб нанес ураган, прошедший в середине июля. Сильно пострадали 3 района: Даниловский, Пошехонский и Первомайский. Ураганом были повалены деревья на широкой полосе площадью 10х15 километров. В этих местах пострадали лоси как наиболее крупные звери.
– Какова нынешняя численность лося в области?
– По официальным данным учетов – 20 тысяч. По-моему мнению, цифра несколько завышена, у нас около 16 тысяч лосей. Численность лося прогрессивно растет. За последние 5 лет она возросла примерно в 1,5 раза. Кормовая база год от года улучшается, главным образом за счет зарастания ивняком брошенных полей. Кроме того, положительно повлияла смена сплошных рубок, проводившихся в послевоенные годы и в 70-х годах, на заготовку леса на небольших площадях, которые проводятся сейчас. Увеличивается мозаичность угодий, а зарастающие мелколесьем вырубки трех- семилетней давности являются самыми продуктивными местами обитания не только для лося, но и для большинства видов лесной дичи. Таким образом лось сейчас не испытывает проблем с кормовой базой. Хочется надеяться, что и нынешний сезон порадует охотников хорошими трофеями.
Комментарии (0)