Три капитана и две женщины

Сто лет назад, в 1912–1914 гг., состоялись три самые известные и трагичные русские экспедиции в Арктику: под руководством геолога Владимира Русанова, лейтенанта Георгия Брусилова и лейтенанта Георгия Седова.

Немалую роль в их популяризации сыграл известный роман Вениамина Каверина «Два капитана» и снятые по его мотивам художественные фильмы.

До сих пор Арктика не раскрыла тайны гибели экспедиций Русанова и Брусилова, и по-прежнему есть те, кто пытается разгадать эту загадку. Буквально недавно, в 2010–2011 годах, комплексная научная экспедиция «По следам “Двух капитанов”» обнаружила новые следы экспедиции Г.Л. Брусилова на острове Земля Георга, входящего в состав архипелага Земля Франца-Иосифа. Среди находок были останки, личные вещи и дневники. Сейчас ведется работа по их изучению, будем надеяться, что результаты исследований прольют свет на тайну гибели полярников. А пока обратимся к истории.

Плавание Северным морским путем было мечтой всей жизни русского ученого Владимира Русанова. Он написал ряд статей, в которых предлагал новые и, по его мнению, практически свободные ото льда пути к достижению этой цели, — проход в Карское море через северную оконечность Новой Земли. В 1910 г. Русанов совершил удачное плавание вокруг северного острова архипелага, и это укрепило его в своей правоте. Однако, чтобы осуществить свою идею, ему пришлось пойти на обман.

Проблемы, связанные с притязаниями различных держав на обладание богатствами Шпицбергена, заставили наше правительство принять меры по охране российских интересов на архипелаге. В течение XVIII и первой половины XIX века русские поморы единолично вели промысел на Шпицбергене и были убеждены, что Грумант (русское название архипелага) открыт соотечественниками задолго до Баренца. Однако со второй половины XIX века там стали хозяйничать норвежцы. Хотя наше правительство принимало статус Шпицбергена как terra nulius («ничья земля»), в отечественной прессе первой декады XX в. архипелаг считался «потерянным русским владением», которое необходимо вернуть. В связи с этим Министерство внутренних дел Российской империи приняло решение «организовать на архипелаге какое-нибудь русское предприятие, формально не принадлежащее государству, которое продемонстрировало бы нашу деятельность на Шпицбергене и помогло русскому правительству отстаивать наше старинное право на эту территорию». В 1912 г. на специальном совещании в Министерстве внутренних дел было принято решение снарядить экспедицию на Шпицберген. Поскольку любая государственная деятельность на архипелаге запрещалась предварительной Шпицбергенской конвенцией 1912 года, экспедицию объявили как частное предприятие. Главной же задачей было занять угольные месторождения и разведать размеры иностранной промышленной деятельности на архипелаге.

Руководить экспедицией предложили Владимиру Русанову. Прекрасно понимая политическое значение предприятия, он рассматривал Шпицбергенскую экспедицию как отправную точку своего плана — пройти Северо-восточным проходом, обогнув Новую Землю с севера. Этот план хранился в секрете. После выполнения государственного задания и научной программы Русанов отправил домой трех участников экспедиции с отчетами о работах на архипелаге. Остальные вместе с ним на судне «Геркулес» под управлением Александра Кучина продолжили путешествие на восток. Судьба их так и осталась неизвестной. Останки экспедиции были найдены на о. Мона к востоку от устья Енисея в 1934 г. Это подтверждает тот факт, что Русанову, по-видимому, удалось проникнуть в Карское море с севера. Есть предположение, что именно Русанов открыл архипелаг Северная Земля, но объективных тому свидетельств пока не существует.

Летом 1912 г. лейтенант императорского флота Георгий Львович Брусилов снарядил частную экспедицию для плавания Северным морским путем с запада на восток. Судно экспедиции «Святая Анна» попало в ледовый плен в Карском море к западу от полуострова Ямал в октябре того же года и легло в дрейф в северном направлении. В 1914 г. 11 человек команды во главе со штурманом Валерианом Альбановым покинули судно и попытались достичь земли на санях. Из этой группы в живых остались только двое — сам Альбанов и матрос Конрад, которых на мысе Флора по счастливой случайности подобрали участники неудачной экспедиции Георгия Седова на судне «Святой Фока». Окончательная же судьба «Святой Анны» и оставшихся на ней людей, включая Брусилова, неизвестна.

Лейтенант русского флота Георгий Седов хотел достичь Северного полюса на собачьих упряжках с Земли Франца-Иосифа. В проекте своей экспедиции к Северному полюсу от 9 марта 1912 г. он писал: «Почти все страны мира, включая Японию... приняли участие в этом состязании, все, кроме русских… Мы докажем, что и русские способны на это… Амундсен хочет сохранить честь открытия Северного полюса за Норвегией. Он намерен отправиться в 1913 г., но мы пойдем в этом году».
Экспедиции Седова и Брусилова стали первыми в России частными арктическими экспедициями, т.к. до них подобные предприятия снаряжались из государственных средств. Все расходы по организации экспедиции лейтенанта Брусилова взял на себя его дядя — генерал-лейтенант Б.А. Брусилов. Часть из них предполагалось покрыть за счет доходов от промысла. Седов же хотел организовать экспедицию национального масштаба и пытался получить финансирование от государства, направив соответствующее прошение в Государственную Думу.

Однако Дума обратилась за консультациями в правительство и компетентные учреждения. Специальная комиссия Главного гидрографического управления, состоявшая из русских полярных экспертов, в том числе участников Русской полярной экспедиции 1900–1902 г. зоолога А.А. Бялыницкого-Бирули и морских офицеров А.В. Колчака и Н.Н. Коломейцева, подвергла план Седова жесткой критике. Комиссия нашла проект плохо подготовленным и непродуманным, хотя в целом идея снаряжения русской экспедиции в высокие широты Арктики была одобрена. Правительство высказалось аналогично, и в реализации этого конкретного проекта было отказано.

Однако Седов не принял критику во внимание и не попытался пересмотреть свой план. Издатель консервативной газеты «Новое время» Суворин предложил экспедиции помощь и организовал сбор добровольных пожертвований. В конце концов удалось собрать 108 000 рублей (216 000 крон).

Седов знал об экспедициях Фритьофа Нансена и Руаля Амундсена, и решение снарядить экспедицию на частные средства, возможно, было принято по примеру норвежских путешественников. Русские люди следили за их достижениями с большим интересом, и тот факт, что экспедиции норвежцев снаряжались частично за счет добровольных пожертвований, вдохновил и русских поддержать национальную экспедицию к Северному полюсу. В своих письмах наши отечественные спонсоры писали, что им стыдно за Россию, которая не имеет средств на экспедицию, в то время как «Норвегия с ее тремя миллионами населения помогает Амундсену организовать новую экспедицию». Нужная сумма была собрана всего за несколько месяцев, и это говорит о том, что в России можно было бы использовать частные средства как альтернативу традиционному государственному финансированию полярных экспедиций.

Но все же экспедиция Седова показала, что ни русское общество, ни сами путешественники не были готовы к обстоятельствам, которые неизбежно возникают при организации подобных предприятий на частные средства.

В Норвегии и на Западе полярные исследования преследовали не только научные цели, но и были своего рода бизнесом. В России же «делать деньги на науке» считалось предосудительным и неприличным. Экспедиция Седова подтвердила, что научные предприятия и частный бизнес в России несовместимы. Частично по причине недостатка времени и средств, но в основном из-за непродуманной организации экспедиция была подготовлена плохо. Во время марша к полюсу, еще на Земле Франца-Иосифа, не достигнув цели, Седов умер от цинги.

Экспедиции 1912–1914 гг. в истории полярных исследований примечательны еще и тем, что в двух из них приняли участие женщины — неслыханное по тем временам дело. Врачом похода на Шпицберген и по Северо-восточному проходу была невеста Владимира Русанова Жюльетта Жан-Соссин. Она получила образование геолога и работала над докторской диссертацией по геологии, одновременно проходя курс на медицинском факультете в Сорбонне. Русанов знал ее четыре года. Чтобы доказать правильность своего выбора, он обращал внимание на научные знания и способности госпожи Жан.

В письме А.Д. Арбузову, директору департамента общих дел Министерства внутренних дел, он сообщал: «По принятой совещанием программе Шпицбергенской экспедиции было предложено пригласить естественника, обладающего медицинскими познаниями… Ввиду всего вышеизложенного я, со своей стороны, находил бы весьма полезным и желательным участие в экспедиции в качестве натуралиста и медика экспедиции французской гражданки Жюльетты Жан, окончившей естественный факультет Парижского университета и в настоящее время состоящей студенткой медицинского факультета».

Интересно, что участие в экспедиции госпожи Жан ни у кого не вызвало нареканий. Тот факт, что она не покинула экспедицию после выполнения программы на Шпицбергене, свидетельствует о личном мужестве и сильной воле этой молодой женщины. Ерминия Александровна Жданко, племянница начальника Главного гидрографического управления М.Е. Жданко, стала участницей экспедиции Брусилова, присоединившись к ней в Петербурге и намереваясь проследовать до Архангельска в качестве пассажира. Однако во время путешествия вокруг Скандинавии, узнав, что доктор экспедиции не прибыл, Ерминия Александровна заняла его место. Записи в судовом журнале свидетельствуют, что Жданко исполняла свои обязанности тщательно и добросовестно. У нее было много работы. Во время зимовки 1912–1913 г. экспедицию поразила странная болезнь. Несмотря на недомогание, Ерминия Александровна самоотверженно ухаживала за больными. По словам штурмана Альбанова, Жданко, несмотря на свой юный возраст, продемонстрировала сильную волю, мужество и умение владеть собой.

Впоследствии, после таинственного исчезновения экспедиции, появилось множество слухов и романтических историй. Говорили, например, что в 1939 г. в Ригу приезжала Ерминия Брусилова с ребенком. Но судя по всему, как и Жюльетта Жан, Ерминия Жданко разделила трагическую судьбу участников экспедиции, и Арктика пока надежно хранит их тайну.