Изображение Туристы наступают на заповедники
Изображение Туристы наступают на заповедники

Туристы наступают на заповедники

Российские национальные парки еще молоды: первые из них — Сочинский и Лосиный Остров — появились лишь в 1983 году. Но их роль в сохранении природных комплексов, уникальных и эталонных природных участков и объектов огромна. Так, в национальных парках (НП) Прибайкалья, расположенных в Иркутской области и в Республике Бурятия, биоразнообразие значительно богаче, чем в заповедниках. Однако в последние годы охрана природы в прибайкальских НП становится делом все более проблематичным.

Заповедники создавались, как правило, на безлюдных и труднодоступных территориях, исключение которых из хозяйственной деятельности несло минимум экономических потерь.

Зато национальные парки в Прибайкалье возникли на землях с особым разнообразием и богатством флоры и фауны, по этой же причине издавна заселенных человеком.

Прибайкальский национальный парк (ПНП) сохраняет массивы горной лесостепи, изобилующие краснокнижными видами растений, населенные единственным в регионе эндемичным наземным млекопитающим (ольхонская полевка), редкими видами птиц и зверей. Тункинский НП — местообитание снежного барса, сибирского козерога, алтайского улара, бородача. Забайкальский национальный парк — это обширные и очень богатые водно-болотные угодья.

На территории Прибайкальского НП я веду наблюдения с конца 1970-х, а с 1995 по 2012 год я был его сотрудником. Этот парк охраняет около 470 км западного побережья озера Байкал (почти ¼ всего озера), включая остров Ольхон.

Туристический поток здесь стабильно рос с 60-х годов прошлого века. Резкий скачок произошел в 1999 году после дефолта, сделавшего для сибиряков недоступным отдых на юге. А с 2000-х уже нарастала «лавина» моторизованных туристов как следствие массовой «автомобилизации».

Наиболее популярным туристическим районом являются берега Малого Моря — пролива, отделяющего Ольхон от материка. Все заливы и бухты здесь быстро превратились в сплошной автокемпинг. Но затем подключился «земельный бизнес». Как грибы стали расти турбазы и особняки.

Застраивались земли сельскохозяйственного назначения, включенные в состав ПНП без изъятия из хозяйственного использования (речь идет об острове Ольхон и материковом Приольхонье). Земли этого статуса имеются во многих российских НП, но в Прибайкальском они оказались наиболее лакомыми.

И прежде всего прибрежные участки, ценные для рекреации. Кроме степей, здесь располагаются водно-болотные угодья (соленые и пресные озера, речные дельты), песчаные массивы, галечниковые косы и мысы, скалы (в том числе живописные останцы), лесные колки. По уровню биоразнообразия, количеству редких видов животных и растений территория не имеет себе равных во всем Байкальском регионе.

Изображение Фото Виталия Рябцева
Фото Виталия Рябцева  

Эти земли находятся в двойном подчинении: Прибайкальскому национальному парку и районной администрации. Это (а также отсутствие узаконенных границ) и стало лазейкой для застройщиков. ПНП многократно оспаривал в суде решения районных властей о передаче земельных участков в аренду «в рекреационных целях», но строительный бум лишь набирал обороты.

И все равно «инициативным господам» хотелось большего. Районная администрация (при поддержке областных властей) дважды (в 1999 и 2009 годах) пыталась изъять все 110 тыс. га с/х земель из состава ПНП. Не удалось.

В 2014-м депутат ГД Сергей Тен попробовал ослабить и без того недостаточный охранный режим, чтобы активнее «использовать в хозяйственной деятельности земли НП без ущерба для экологии». Пока и эта инициатива не прошла.

Тем не менее уже «освоены» почти все пригодные для застройки участки южной (электрофицированной) части материкового берега Малого Моря. Планируемое строительство ЛЭП до п. Онгурены позволит точно так же застроить еще дикий маломорский север. Подготовительные работы для этого уже проведены.

Ситуация вокруг ПНП соответствует общероссийской тенденции. Борьба чиновников Минприроды с принципами абсолютной заповедности, на которых базировалась территориальная охрана природы в СССР, завершилась их победой в 2011 году.

«Пробитые» законодательные поправки позволяют развивать туризм даже в заповедниках. Что уж говорить про НП! Для них этот вид деятельности стал сугубо приоритетным. Ну а природа, включая уникальные живые объекты, сохраняется лишь до тех пор, пока не мешает «рекреационному развитию».

Ее охрана остается пока что первоочередной для НП задачей в «Законе об ООПТ», но не в реальной жизни.

Пример Прибайкальского национального парка особенно показателен. Его участки активно отчуждаются для «социально-экономического развития».

Так, в 2006 году был утвержден проект особой экономической зоны (ОЭЗ) туристско-рекреационного типа «Ворота Байкала». Уникальная природная территория — дельта реки Голоустной (1,5 тыс. га с/х земель) — изъята из ПНП и включена в ОЭЗ. В начале 2015 года сообщалось о планах расширения «Ворот Байкала» в районе поселков Листвянка и Порт-Байкал.

Документы на расширение границ ОЭЗ за счет территорий ПНП, прилежащих к этим поселкам, «находятся на рассмотрении Минэкономразвития РФ». При этом через исток Ангары предлагают построить мост протяженностью около 1,5 км. Неизбежный итог — уничтожение уникальной природной территории.

Изображение Незаконное строительство турбазы. Мыс Зундук, 2016 год. 
ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА
Незаконное строительство турбазы. Мыс Зундук, 2016 год. ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА 

В 2014 году СМИ сообщали: «Выделен земельный участок в Ольхонском районе. Учредители Ёрдынских игр выберут земельный надел для своих представительств на территории площадью 142 га. Кроме того, в 2016 году начнут строить грунтовую дорогу, конгресс-зал в виде юрты.

Запланировано строительство очистных сооружений, причала в устье реки Анга и шаманского центра». Напомню: речь идет о территории ПНП в Приольхонье (земли сельхозназначения). Устье р. Анга — самое ценное для мигрирующих птиц водно-болотное угодье на всем западном берегу Байкала. К счастью, эти планы пока остаются на бумаге.

В сети доступен проект «Схемы территориального планирования центральной экологической зоны Байкальской природной территории». Он предполагает строительство трех новых ЛЭП по территории ПНП.

Одна из них — вдоль лишенного дорог берега, по красивейшим местам, через участок заповедной зоны. Раньше такое было невозможно, но поправки к «Закону об ООПТ» позволили строить «линейные» объекты во всех (т.е. и в заповедной) функциональных зонах НП по решению Правительства РФ.

Наряду с организованными туристами, заполняющими сотни турбаз, каждое лето ПНП «предоставляет экосистемные услуги» еще и сотням тысяч диких автотуристов. Они и стали главным фактором гибели природы на незастроенных территориях.

Массовая бездорожная езда уничтожает травяной покров (часто и почву), включая местообитания эндемичных и реликтовых растений. Эта категория «дико» отдыхающих туристов оставляет за собой особо значимый «мусорный след», на их совести большинство случаев лесонарушений (на дрова идут даже деревья — памятники природы), и браконьерства, а также лесных и травяных пожаров.

Из-за них запредельно силен фактор беспокойства, сделавший невозможным возрождение в ПНП гнездовий орлов (на о. Ольхон), орлана-белохвоста (на всем Малом Море), ряда других редких пернатых. На участках, испытывающих значительные рекреационные нагрузки, природа деградирует.

При имеющемся крохотном инспекторском составе реальный контроль над соблюдением природоохранного режима ПНП невозможен.

Изображение Такие мусорные свалки на Ольхоне — результат неконтролируемого потока туристов в Прибайкальском нацпарке. 
ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА
Такие мусорные свалки на Ольхоне — результат неконтролируемого потока туристов в Прибайкальском нацпарке. ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА 

Чтобы уберечь хотя бы маленькие ценные природные участки, необходимы микрорезерваты, огороженные от автотранспорта и снабженные информационными щитами.

Первые попытки их создания мы предприняли еще в 2001 году в дельте реки Голоустной и у мыса Зундук. И убедились, что деревянные ограды не годятся. Наших соотечественников могут остановить лишь самые прочные преграды. Лучше всего железобетонные.

В 2002 году мы с ботаником ПНП Алексеем Турутой составили список участков Малого Моря, где необходимо создать микрорезерваты. Год за годом писали заявки на финансирование таких работ. Актуальные и стопроцентно реализуемые проекты гарантировали долговременный эффект, но поддержки не получали.

Наконец одно такое ограждение (на мысе Уюга) удалось создать силами волонтеров в 2010 году. На следующий год благодаря пожертвованию «Пивоварни Хейнекен» был перекрыт доступ автотранспорту к уникальному природно-историческому памятнику «Саган-Заба», находящемуся в заповедной зоне ПНП.

В 2014-м на Ольхоне, уже при новом директоре НП, было реализовано еще одно наше предложение — перекрыт проезд на косу озера Ханхой.

Изображение Рекреационная нагрузка на Прибайкальский национальный парк еще более возросла 
в 2016 году.  ФОТО KONSTANTIN32/DEPOSITPHOTOS.COM
Рекреационная нагрузка на Прибайкальский национальный парк еще более возросла в 2016 году. ФОТО KONSTANTIN32/DEPOSITPHOTOS.COM 

Масштабный «огораживающий» проект был реализован в 2016 году фондом «Подари Планете жизнь» (руководитель Наталья Еремеева, г. Иркутск). Доступ автотранспорту перекрыт на Сарайский пляж — место основной концентрации диких моторизованных туристов на Ольхоне.

Длина ограды составила 2,8 км, часть столбов сделана в виде тотемов. Все работы выполнены силами волонтеров на благотворительные пожертвования. Эффект уже очевиден. Пески не исполосованы колеями. Восстанавливается травяной покров. Сократилось количество мусора, число лесонарушений.

Изменилась к лучшему сама «туристическая среда»: меньше стало громкой музыки, пьяных криков, фейерверков, нет прежних автогонок.

И тем не менее рекреационная нагрузка в целом на Прибайкальский национальный парк в 2016 году еще более возросла. Мощный туристический поток в современных условиях при малочисленном штате инспекторов, при «беззубых» природоохранных законах, серьезнейшем падении законопослушности общества, беспрецедентном обилии частного автотранспорта (и байкальского флота) губительно сказывается на природе национальных парков.

Самое время озаботиться усилением контроля над туристами на этих ООПТ, снижением рекреационных нагрузок до безопасного уровня. Необходимо закрыть «прорехи» в законодательстве, позволяющие застраивать ООПТ.

Но чиновники Минприроды предпочитают не видеть этих проблем. Хуже того, зная о губительном воздействии туризма на природу национальных парков, они «открыли» для туристов еще и заповедники!

БОЙ ЗА ЗЕМЛЮ

Изображение Мыс Хобой на острове Ольхон. 2016 год.
ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА
Мыс Хобой на острове Ольхон. 2016 год. ФОТО ВИТАЛИЯ РЯБЦЕВА 

В 2009 году чиновники согласились с необходимостью выделить на «Схеме планирования рационального использования земель сельскохозяйственного назначения и их охраны на территории Ольхонского района» 110 000 га земли Прибайкальского нацпарка. Были перечислены средства из федерального бюджета на межевание границ.

Их согласование со стороны ПНП в 2010–2011 гг. осуществлял новый директор ООПТ Олег Апанасик. Я предоставил информацию о том, какие участки требуют включения в состав ПНП, чем можно поступиться с минимальными потерями для природы.

Но к участию в непосредственной работе не был допущен. После письма президенту (май 2011-го), в котором я и ряд других работников ПНП просили прекратить политику коммерциализации ООПТ и разобраться в характере деятельности О. Апанасика, диалог с директором стал невозможен.

В начале 2012 года моя должность (зам по науке) была сокращена, научный отдел ПНП фактически ликвидирован. В конце 2011 года в СМИ прошла информация, что «Схема…» утверждена.

Со временем стало очевидно, что благодаря этому документу многие коммерческие ценные участки с/х оказались вне границ ПНП. В частности, уникальная бухта Ая.

Сейчас ее окрестности, включая местообитания краснокнижных растений, активно застраивают.

Что еще почитать