Тестируя action камеру

Загонная охота – это всегда лотерея. Как правило, для большинства участников она сводится к прогулке на свежем воздухе и весёлому застолью вечером. Но иногда, заняв номер у лаза зверя, или наоборот, встав на, казалось бы, совсем неперспективное место, вдруг чувствуешь, что вытянул счастливый билет.

Было пасмурно. Дождь, не прекращающийся весь день, то слегка моросивший, то срывающийся в ливень, наконец-то кончился. Пробивающийся сквозь серую пелену расплывчатый круг солнца медленно сползал к горизонту. Подходил к концу первый день загонной охоты. Удобно расположившись на полувышке, я вспоминал, каким он был для меня.

Как-то так получилось, что мне всё время доставался последний номер. В первом загоне я тоже стоял на стрелковой вышке у края леса, вдававшегося березовым подростом в поле, зарастающее мелким хмызником. Широкая канава с водой за спиной давала неплохие шансы выцелить притормозившего на ней зверя. И я чувствовал, что он обязательно будет. Лишь только раздались вдалеке крики загонщиков, как треснула напротив сушина, сквозь шум дождя я уловил лёгший шорох, пробежавший вдоль опушки леса. Я снял с предохранителя ружьё и, протерев от дождевых брызг прицел, приготовился к выстрелу. Но капризная удача, уже сулившая трофей, отвернулась от меня в последнюю минуту. Переменчивый ветер вдруг крутанул, и его сильный порыв дунул мне в спину, унося мой запах прямиком к лесу. Шум в лесу сразу же стих.

Вскоре тяжело грохнул через два номера дуплет 9.3x74R – товарищ удачно сбил двух сеголетков. «Пусть не я, но кто-то другой будет сегодня с полем», - подумалось мне в тот момент.

На следующем загоне, прочавкав по разбитой лесовозами дороге полтора километра, я встал в том месте, где к ней примыкала неширокая просека, уходящая в глубь леса. Дорога, по которой я пришёл, переставляла собой грязевое месиво с глубокими колеями, которую метрах в 80-ти от меня пересекал свежий кабаний переход. Печатные следы кабаньих копыц на дороге и набитая тропа в мелочах по обе стороны от неё говорили о том, что зверь часто пользуется этим маршрутом. Положив на триногу карабин, я направил его на дорогу, ожидая выхода зверя именно там, краем глаза посматривая на просеку. Сзади издалека доносился шум бензопил лесников, валящих очередную делянку. Но меня это не пугало – каким-то необъяснимым образом я чувствовал, что зверь пройдёт рядом.

В лесу, то здесь, то там раздавались крики загонщиков. Мужики шли дружно, не сбиваясь с пути и держа невидимую линию загона. Почти сразу в мелочах негромко хрустнула ветка. Вложившись, я воткнул прицельную марку в дальний край дороги, и мой палец слегка надавил на курок. Не прошло и минуты, как из кустов выскочил крупный кабан, пролетел в окуляре прицела чистину и быстро скрылся из виду. Следующий кабанчик оказался гораздо меньше, и, когда он был на середине дороги, я додавил спуск. В следующее мгновение в том месте, где должен был оказаться зверь, выстрел взметнул фонтанчик земли, но на своё счастье, поросенок высоко подпрыгнул в момент выстрела и пуля прошла у него под брюхом. Я быстро передёрнул затвор, но выстрелить в следующего промелькнувшего в прогале кабанчика не успел. Больше на дороге никто не появился.

Близкий лай собак в загоне заставил меня снова насторожиться. Порой он перерастал в сплошной азартный гвалт, вдруг резко обрывающийся испуганным взвизгиванеим одной из собак. Чувствовалось, что там в лесу шёл настоящий бой - лайки работали злобно, делая хватки и держа зверя на одном месте. Подошедшие на шум кричалы стронули, как потом оказалось, небольшого секача, и он нашёл свой конец на середине стрелковой линии, пав от меткого выстрела удачливого стрелка, уже положившего двух поросят в первом загоне.

Чёрный ворон, предчувствуя смерть, хрипло каркая, проплыл над лесом. На просеке, что уходила в лес, уже замелькали красные жилетки загонщиков. Небо, затянутое серой хмарью, сыпало и сыпало сверху мелким дождём. Ветер завывал в верхушках деревьев, трепал полы моего плаща, норовя пробраться внутрь. Было зябко, неуютно и к тому же скверно от промаха. Хотелось поскорее вернуться в тёплый Уазик, к друзьям и фляжке коньяка.

Вдруг за спиной, в молодом березняке, раздался тихий шорох. Взяв на изготовку ружье, я развернулся на 180 градусов. Кто-то крался через мелятник, но кустарник и сухая трава выдавали его движение. Шум приближался и становился всё яснее. От предчувствия скорой встречи со зверем адреналин хлынул в мою кровь, быстрее забилось сердце в груди, и я сразу же согрелся. Через минуту небольшой секач лет 3-4 вышел из-за деревьев. Настороженно втягивая поднятым вверх пяточком воздух, он шёл прямо на меня. Держа «на мушке» кабана, я не двигался, ветер дул вдоль лесовозной дороги, и секач заподозрил неладное лишь в десяти метрах от охотника. Он ненадолго замер, картинно подставив под выстрел бок, и рванул что есть силы наискось через дорогу. Расстояние между нами сократилось метров до пяти. Мысленно застрелив кабана уже раз 10, я опустил ружьё: уже стоял декабрь, и у кабанов начался гон; в коллективе был договор бить только сеголетков и перезимков, а куче мяса сомнительного качества никто рад бы не был. Ещё одному кабану повезло в этот день. Жаль только, что я не успел вовремя включить камеру и возможность заснять животное вблизи была упущена...

…Солнце незаметно закатилось за верхушки деревьев, и в лесу стало быстро темнеть. Вдруг, как и в предыдущем загоне, что-то хрустнуло за спиной. Оставив воспоминания, я развернулся на шум. “Что это, дежавю?” “Шальной секач снова нашёл меня?” – подумалось мне. Но ответа на этот вопрос я так и не узнал. Звук повторился несколько раз, всё дальше и дальше и, наконец, стих. Повернувшись назад к загону, я вспугнул лису, уже подбежавшую почти вплотную к вышке. Кума, мелькнув среди деревьев пышной рыжей шубой, исчезла в ельнике.

Загонщики потихоньку приближались. Под их натиском справа затрещал валежник, и я перегнулся с ружьём через парапет вышки - обзор фланга мне закрывал ствол высокой, раскидистой осины. Семья лосей, корова с телёнком и уже сбросивший рога бык, осторожно пересекли лесную дорогу и, изредка похрустывая по другую сторону, удалились в чащу, подальше от неприятностей.

Вслед за ними в загоне послышался лёгкий шум и шлёпанье по воде. Видимо, одна из собак причуяла лосей и теперь шла по их следу. По перед дорогой она почему то завернула в мою сторону и пошла ельником. В прогале между ёлочками мелькнули черные мохнатые туши. Кабаны! Держу на прицеле то появляющихся, то исчезающих среди деревьев животных. Их, кажется, двое. Но понять, кто это – свиньи, поросята или секачи - не представляется возможным, пока первый из них, прошлогодок, не перебегает через дорогу метрах в двадцати от меня. Стреляю в появляющегося из ёлочек второго подсвинка, и он с визгом падает на землю. Быстро достреливаю бедолагу. Всё! Наконец-то я с полем!

Но и на следующий день удача была снова со мной. На этот раз до стрелковых номеров оборудованных полувышками и штандами нам пришлось добираться через болото. Рискуя зачерпнуть в сапоги холодной воды, я добрался без потерь до своего номера и, вскорабкавшись наверх, огляделся. Место выглядело весьма перспективным: прямо перед вышкой среди пожухлого островка тростника виляла проторенная кабанами широкая тропа и ещё один свежий переход выходил из леса справа, где было посуше. За спиной окнами открытой воды уходило в лес болото с редким сосняком, что также оставляло возможность стрелять в угон.

Стояло ранее утро. Циклон ушёл прочь и погода наладилась. На голубом небосклоне не было видно ни одного облачка и солнечные лучи недавно взошедшего солнца играли осенними красками на ветвях и стволах деревьев. Неподалёку в ельнике мелодично пересвистывались рябчики. Не день, а подарок природы!
Стояло безветрие, и мне показалось, что первые крики загонщиков раздались совсем рядом. Собаки не заставили себя долго ждать, и их дружный лай вскоре погнал зверя на номера. Ухнул, прокатился над притихшем лесом эхом выстрел, и ещё веселей, громче заохали, заулюлбюкали егеря, и лайки зацепили в чащобе новую жертву. Слева раздался треск сухих карабинных выстрелов, оборвавших чей-то бег. Охота шла шумно и весело, какой и полагается быть настоящей загонной охоте!

Среди криков, лая собак и канонады на номерах до слуха донёсся странный нарастающий звук, похожий на гул приближающегося паровоза. Шум слышался всё яснее, и вот среди паровозного «чух-чух-чух» я уже разбираю треск ломаемых веток, плеск воды и тяжёлое дыхание десятков кабанов, с трудом пробивающихся через болото. Неужто выйдут на меня?! В какой-то момент мне показалось, что гурт вывалит прямо перед вышкой. Но, обойдя открытое место, кабаны побежали дальше и повернули наконец на стрелковую линию. В березовом карандашнике замелькали неясные силуэты зверей. Эх, выйдут они, точно выйдут на тропу левее меня, так некстати закрытую кроной упавшей берёзы!! Если бы тот сектор почистили заранее перед охотой!

В бессилии через прицел наблюдаю, как в сплетении ветвей и высокой травы мелькают неясные тени. Большие, маленькие, средние... Но стрелять нет никакой возможности - ни выцелить, ни даже понять, в кого стреляешь. С громким шумом невредимое стадо влетело в болото по другую сторону от стрелковой линии. Вскоре к ним присоединился звонкий лай собак, тоже незаметно проскочивших мимо меня. Всё, зверь ушёл...

Вдруг справа громко, как выстрел, щёлкнула сухая ветка. Легкий топот пробежал по опавшей листве. Нет, не весь кабан вырвался ещё из оклада. Есть ещё шанс и у меня! Ловлю в прицел прогал справа от вышки. Кабаны совсем рядом. Тормознули у тропинки, прислушиваются. Секунды тянутся мучительно медленно... Но вот на чистое выбежал первый зверь – крупная свинья. Отпускаю её с миром. За свиньей на дорогу выкатывает перезимок. Вот это то, что нужно! Стреляю, но кабанчик, как ни в чём не бывало скрывается в лесу. Немного растерявшись, переключаю внимание на него – ведь не мог же я промазать! Но делать нечего, перекидываю карабин назад на тропу, на которую чуть дальше вылетает чёрный как смоль секач. Нет, такого «трофея» нас сейчас не надо! Всё, кажется больше никто не выскочит. Провожаю в прицел удаляющегося секача и тут замечаю, как мой подсвинок, потеряв силы, падает в лужу, подняв каскад брызг. Два контрольных выстрела, и всё кончено.

Вот ведь как на охоте бывает - хоть и попал первый раз по месту, а у перезимка хватило сил пробежать ещё метров сорок…

Раскат охотничьего рожка разлился над лесом, обозначив конец загона. Команда собирается у машин, поздравления отличившихся и дружеское подтрунивание над теми, кто промахнулся. Впереди ждут новые загоны, новые выстрели и трофеи. И я снова надеюсь, что мне выпадет счастливый билет…

P.S.Камеру я использовал Contour Roam 1600