Kак выясняется, на огромный мегаполис — Москву и Московскую область — есть только три мастерские, куда может обратиться владелец оружия, чтобы привести его в порядок. Одна мастерская находится вблизи станции метро «Октябрьское поле», другая — на Стрелковом стенде ВОО в Кузьминках, а третья — расположена на территории авторынка в Люберцах. И только одна мастерская из вышеперечисленных оказывает услуги по ружейному тюнингу.
К сожалению, продукция наших оружейных заводов несет на себе печать массового производства. Иначе и быть не может, так как цена на ружья, изготовленные по заказу, делает их недоступными рядовому охотнику. Стандартные и не очень удобные ложи, не очень качественный орех, не очень хорошая пропитка ложи... Почему все о ложе и о ложе? Ответ прост: стреляет ствол, попадает (или промахивается) ложа.
Есть ружья дорогие и дешевые, хорошие и плохие. Есть еще одна категория, стоящая вне ценовых рамок. Я говорю о любимых ружьях. Таким любимым ружьем для меня является ИЖ-58 16-го калибра. Я хотел оттюнинговать ружье: снять лак с ложи, затонировать ее и пропитать конопляным маслом. Именно с этой просьбой я обратился к Александру Посудину. (Я хорошо знаком с Александром Константиновичем. Он часто бывает в редакции и часто публикуется на страницах наших изданий.) Уяснив суть просьбы, Александр Посудин сказал, что они выполняют подобную работу, и подробно объяснил, как найти помещение, где расположен офис компании.
На следующий день я без особых проблем нашел офис компании, где у меня приняли заказ и где состоялась встреча с ее генеральным директором.
— Александр Константинович, в редакцию часто приходят письма, в которых наши читатели просят пояснить, что такое ружейный тюнинг?
— Собрался человек купить себе костюм. Можно пойти в магазин и купить там понравившуюся модель. Затем начинается его подгонка. Человек сам укорачивает брюки, подворачивает рукава. А другой человек идет в ателье к мастеру, и тот шьет костюм с учетом особенностей фигуры заказчика, его антропометрических данных. Нашу работу можно сравнить с работой портного, работающего на заказ.
Мы занимаемся двумя видами работы: доводка стандартных лож, которые ставят наши ружейные заводы, когда заказчик хочет получить что-то более приемлемое на базе этой ложи. Мы где-то убираем дерево, где-то добавляем, увеличиваем или уменьшаем длину.
Ложи, которые ставят наши ружейные заводы, изготавливаются на копировальных станках и, к сожалению, не отличаются высоким качеством. Как профессионал я с полной ответственностью заявляю, что последние модификации ложи ИЖ-27 (я говорю только о ложе, само ружье выпускается практически без изменений уже не один десяток лет) очень неудобные. Ложа МР-153 — образец ужасного дизайна. В районе шейки ложу держать крайне неудобно. Это самое уязвимое место этих лож. Мы, как можем, исправляем их дефекты: накладки сверху, накладки снизу. Кстати сказать, очень непростая по трудоемкости работа.
Что касается второго направления нашей работы, то его суть заключается в следующем. К нам приходит заказчик и говорит, что он хотел бы заменить заводскую ложу всю целиком. Когда к нам приходит такой заказчик, я провожу тест: он вскидывает свое ружье с заводской ложей, и я как профессионал сразу вижу, чем эта ложа неприкладиста для данного заказчика. Мы изготавливаем новую ложу из имеющейся у нас заготовки с учетом всех антропометрических особенностей заказчика.
Предмет нашей особой гордости — разработанная нами технология осадки. Осадка — это подгонка деревянных частей к металлу. Сложнейшая операция, и мы достигаем стопроцентного прилегания дерева к металлу. На серийных ружьях этого не делают, только на ЦКИБе и в компаниях, производящих оружие высокого разбора.
— Что вы имеете в виду под словом особенности?
— Довольно много людей короткопалых. При охвате шейки цевья их указательный палец не достает до первого спускового крючка. Они вынуждены сдвигать руку, следовательно, под средним, безымянным пальцами и мизинцем у них пустота. Они не фиксируют ружье, в результате при выстреле правая рука не смещается вместе с ружьем, а шейка проскакивает внутри ладони. И, как следствие, сумасшедший удар по третьей фаланге среднего пальца. Поэтому при проектировании ложи для такого заказчика мы учитываем эту особенность и сдвигаем пистолетную рукоятку немного вперед.
Есть охотники-инвалиды, у которых нет первой фаланги на указательном пальце. Для них мы делаем специальную ложу.
Недавно к нам обращались молодые спортсмены из стрелкового клуба «Истра». Они уверенно выполняют норматив первого разряда, перед ними стоит задача выполнить норматив кандидата. С серийным ружьем такого результата добиться практически невозможно. Работа была непростой, но буквально на днях мне позвонили и сообщили, что два спортсмена поставленную перед ними задачу решили.
Среди охотников очень много военных. Как правило, почти все они стреляют из охотничьего ружья так, как их когда-то учили стрелять из автомата Калашникова: локоть прижат к ребрам, а плечо поднято к уху. И ничего нельзя сделать! Поэтому приходится щеку приклада сдвигать чуть ли не к самому амортизатору и гребень задирать вверх. Я пытаюсь их убедить поднять локоть на уровень плеча: тогда образуется впадинка, а когда локоть прижат к ребрам, приклад соскальзывает.
— Александр Константинович, расскажите, пожалуйста, о пропитке ложи.
— Есть два вида отделки ложи: лакирование (мы о нем говорить не будем) и пропитка ложи. Что такое нанесение лакового покрытия? С технологической точки зрения, это очень простая операция. Брызнул из краскопульта, поместил ложу в термокамеру на сорок минут — все, изделие готово. Если же ложа пропитывается маслом, то процесс пропитки длится минимум две недели. Если ложу лакировать, то изделие будет готово через полтора часа. Есть разница по трудоемкости?
На российских ружейных заводах для пропитки ложи используется олифа. ЦКИБ использует льняную и конопляную олифу, ТОЗ — льняную и конопляную. Мне попадались ижевские ложи пропитанные чуть ли не машинным маслом. Был такой период, я думаю, они этого отрицать не будут. Сейчас положение на Ижевском заводе изменилось к лучшему.
Мы раньше тоже работали с олифой. Сейчас от этого ушли и пропитываем ложу только натуральным льняным маслом высшей категории очистки. Почему мы так поступаем? Для изготовления ложи мы используем очень дорогой кавказский комлевой орех шестнадцатилетней выдержки. Дерево имеет очень высокие физико-механические свойства. А вот на всех наших заводах (кстати, турки тоже этим грешат) дерево сушат.
Иногда люди приносят турецкие заготовки для изготовления ложи. Замечательный комлевой орех, дивный рисунок. Кажется, стамеска с него просто соскользнет, оставив только блестящий след. А стамеска снимает с заготовки стружку толщиной 4-5 мм! Нет никакого сомнения в том, что эту заготовку просто «шарахнули» паром. Обработанный паром орех обладает повышенной пористостью, становится каким-то рыхловатым.
Когда же орех хороший, плотный, на большую глубину олифа в него не пойдет, как его ни грей. Кстати, о нагреве. Орех — очень коварный материал: в ложе, прошедшей подобную термообработку в местах врезки могут образоваться щели, она может отогнуться в другую сторону. А натуральное масло высшей очистки проникает на очень большую глубину. Пропитали — ждем, пропитали — ждем. И так до тех пор, пока масло не перестанет впитываться. Пропитанный на большую глубину слой словно каменеет, и обработанное таким образом дерево обретает новые свойства. Поверхность ложи становится не просто водоотталкивающей, но и водонепроницаемой. Она никогда не разбухнет у затыльника, как часто случается, скажем, на утиной охоте. Незаметно для себя опустил приклад в воду в лодке, когда увидел и вытащил — обнаруживаешь, что приклад разбух, стал на три-четыре миллиметра шире затыльника. Если же ложа пропитана так, как я сказал, то с ней ничего подобного не случится.
— Как вы относитесь к советам или рекомендациям, суть которых заключается в том, что охотник может приобрести необходимые пропитки в магазине и самостоятельно обработать ложу?
— Когда я начинал заниматься ложевым делом, то много экспериментировал. Начинал с березы, с бука. Применял морилки, протравы. Я сам варил пропиточное масло, но потом все это отбросил в сторону. Когда высококачественный орех пропитывается натуральным льняным маслом, то дубильные вещества, которые находятся в древесине, вступают в реакцию с ферментами в составе льняного масла, и дерево темнеет.
А как поступают наши заводы? Для массового производства ружей они берут самый низкосортный орех и густо покрывают его морилкой. Возьмите любую заводскую заготовку и пройдитесь по ней стамеской. При мощном движении полукруглая стамеска снимет стружку толщиной 7-8 мм. Мы же работаем с дорогим орехом, поэтому нам нет смысла экономить на качестве его пропитки. К чести ЦКИБа, они также не экономят на пропитке и пропитывают ложи основательно. Я резал их ложи: глубина пропитки составляет минимум пять миллиметров, причем по линии волокон.
То, что предлагают магазины, это масла для профилактического ухода за ложей, для насыщения поверхностного слоя. Я рекомендую пользоваться этими маслами.
— А если ложу изготавливали или пропитывали вы, ее поверхность требует профилактической обработки?
— Если вы ходите на охоту, то ложа трется о кусты, камыши, и в поверхностном слое происходит как бы вытирание пропиточного масла. И когда вы обработаете поверхность ложи маслом для профилактического ухода, восстанавливаются защитные свойства пропитки.
Глубокая пропитка ложи натуральным льняным маслом защищает ложу от вредного воздействия минерального ружейного масла, которое попадает на ложу во время чистки ружья. Минеральное масло, пройдя через тонкий слой пропитки, начинает разрушать древесину. Ложа чернеет, она начинает крошиться, трескаться и потом приходит в негодность. И тогда спасение одно — покупать или заказывать новую ложу.
Спустя две недели я забирал оттюнингованную ложу из мастерской Александра Посудина. Ее было просто не узнать: она была затонирована и приобрела именно тот облик, что я хотел. На прощание Александр Константинович сказал: «Знаешь, самое приятное в нашей работе, когда ты вручаешь ружье заказчику. В эти мгновения я смотрю не на ружье, а в глаза владельца, на выражение его лица. Ради этого стоило преодолеть все трудности и препоны, мешавшие открытию первой частной оружейной мастерской в России, ради этих мгновений стоит жить».
Спустя еще две недели мы с женой поехали на охоту. На базе, кроме нас, была небольшая группа московских охотников. В их облике, поведении, манерах — во всем неуловимо чувствовался аристократизм, который, увы, в наше время встречается все реже и реже. Привычки и повадки наших новых «хозяев жизни» отличаются от поведения и манер подлинного аристократа так же, как отличается обжорство от гурманства.
Когда мы вернулись с охоты, один из них отделился от компании и, с полупоклоном обратившись к жене, спросил: «Это у вас «Зимсон»? — «Нет», — ответил я за нее, — это ИЖ-58». — «Не шутите, молодой человек, — строго сказал он. — 58-й от «Зимсона» я уж как-нибудь смогу отличить».
Каково же было его удивление, когда он убедился в том, что я не шучу. И всякий раз, завидев нас, он принимался качать головой и говорить: «Как же я так обманулся? Но справедливости ради все-таки должен признать: ложа чертовски хороша!»
Комментарии (0)