В начале 70-х годов прошлого века, когда на руках у населения было огромное количество охотничьего оружия, мы, пацаны, ухитрялись добыть остатки этой роскоши и из двух-трех, а иногда четырех единиц чермета собирать, подгонять и приспосабливать под себя так называемое охотничье ружье. Не имея опыта и навыков, но одержимые жаждой охоты, мы старались добиться от таких «франкенштейнов» качественного боя. Перелопатив горы наставлений, неутомимо экспериментировали с навесками зарядов, сами лили дробь и пули, рубили сеченку. Добивались порой немыслимых результатов; так, к примеру, закрученный в стаканчик, сделанный из почтовой открытки и пересыпанный крахмалом заряд дроби на 20 метров ложился в круг размером со спичечный коробок, или же пять пуль Майера на 35 метров укладывались в донце банки из-под сгущенки. Но эти изыскания приносили большие разочарования на охоте. В основном по дичи были промахи, а если случалось попадание, то от добычи мало что оставалось. С пулями оказалось еще печальнее. Хотя они и ложились точно, но из-за прослабленных зарядов в туше зверя не раскрывались, не хватало энергии для серьезных повреждений. Они просто влипали, как гвозди.
Со временем пришло понимание проблемы. Все наставления маститых учителей и рекомендации бывалых хороши лишь только одним — указанием направления, в котором надо двигаться, а свою «изюминку» нащупывает каждый сам. Осознав это, стало понятно, что нет универсального ружья, как и нет идеального патрона. Но опыт предков ничему не учит, и Кулибиным на Руси не перевестись, и каждое новое поколение охотников пытливо будет искать свой философский камень.
К каждому ружью, даже одной и той же модели, нужно подходить индивидуально, абсолютных близнецов не бывает — что хорошо для одного, не подойдет другому. Причин масса, не говоря уж о ружьях разных марок. Даже наши родные Иж и ТОЗ различны по профилям стволов и дульных сужений.
Подбирать марку, навеску пороха, номер дроби, пулю, пыжи необходимо к каждому конкретному ружью. Более того, каждая партия одной и той же марки пороха отличается от других. Гильзы, изготовленные из одних и тех же материалов, не идентичны, пыжи различны. Свойства дроби, штампованной и литой, разные, также она бывает твердая и мягкая. Каждый в отдельности этот нюанс незначителен, но вкупе они дают непредсказуемые погрешности при стрельбе. Особенно четко это прослеживается в нарезном оружии. Если хочешь стрелять из него высокоточно, то каждую новую серию патронов необходимо пристреливать. Если все это учитывать и на каждый вид охоты готовить свою партию патронов, то можно просто свихнуться. Каждый охотник должен подбирать ружье и боеприпасы, учитывая свои анатомические и физиологические особенности. Есть, на мой взгляд, путь наиболее приемлемый и эффективный, хотя и непростой. Нужно развивать свои охотничьи способности и совершенствовать навыки в стрельбе. Прежде всего нужно привыкнуть к своему оружию, сродниться с ним, срастись, сделать его продолжением не только своего физического «я», но, если хотите, собственной мысли. Владение оружием должно быть доведено до автоматизма. Стрельбу нужно вести на уровне интуиции, выработанных и закрепленных в мышечной памяти навыков — это достигается путем постоянных тренировок. Через какое-то время уже не будешь думать, куда полетит снаряд, а будешь сам решать, куда его послать.
Для такой стрельбы подходит усредненный тип патрона, полностью соответствующий возможностям гладкоствольного ружья, и главное, что стрельба будет результативной, и даже наши старые курковые «тулочки» порадуют вас великолепными результатами, заставят краснеть хваленые европейские марки, находящиеся в неумелых руках. Как говорится — «Стреляет ружье, попадают голова и руки».
Все решили длительные тренировки в стрельбе, воспитавшие у вас чувство уверенности и выработавшие молниеносную реакцию. Эмоционально-психическое состояние оказывается решающим в таких ситуациях. Кто не стрелял медведя в густых зарослях кустарника и травы на расстоянии пяти шагов, тот ничего не знает об этой охоте. Приходилось видеть опытных охотников, которые, видя с вышки медведя, на приличной дистанции впадали в ступор. Причем все видели, оценивали, понимали, но конечностями двигать не могли. Бывает также, что после схватки со зверем, когда все закончено, ясно понимаешь ситуацию, мандража нет, но, независимо от твоей воли, от выброшенного в кровь адреналина, сердце в груди бъется как воробей, а если слабенькое, может и разорваться. Химические процессы в организме проходят независимо от нашей воли, и как поведет себя он в необычных и непривычных для себя условиях, предсказать невозможно, выскочить можно только на автопилоте, выработанном практикой общения с оружием и при регулярных охотах.
Комментарии (0)