Почему же в наше время по охотпользователям, особенно по общественным объединениям, нанесен тяжелый удар, выразившийся в ликвидации права последних выдавать своим членам «членский охотничье-рыболовный билет»? Учет всех членов добровольных обществ велся полноценно, и никогда государство не страдало от недостатка сведений об охотниках, добровольно входящих в общества. Общества имели значительные территории ими же обустроенных охотничьих угодий. Такое положение считалось экономически выгодным для государства, так как не требовало расходования бюджетных средств и устраивало охотников. Сейчас эта система постепенно разрушается. Лучшие угодья ушли к новым хозяевам, которые будто бы способны надежнее их организовывать и финансировать.
А кто это доказал? Председатель комитета ГД РФ Н.В. Комарова в одном из интервью по ТВ вообще ввела в заблуждение многих зрителей, сказав, что общества охотников и рыболовов в России являются якобы монополистами на охотничьи угодья, что совершенно неверно. В действительности площадь охотугодий, закрепленных за обществами, составляла лишь 14% от всех угодий страны. Просто нужна была, как многие охотники выразились, «прихватизация» лучших, годами устраиваемых общественностью территорий. Придраться же к прежним пользователям было легко в условиях созданного безденежья. По моему мнению, справедливости ради надо бы для большинства те 20% необустроенных угодий как раз и закрепить за новоиспеченными пользователями. Тем более если богатые имели деньги, то и смогли бы их вложить в развитие этих территорий. Охотничье хозяйство страны тот этого олько бы выиграло. И общества охотников не пострадали бы. Надо понимать, что финансовое положение обществ усугублялось целенаправленно уполномоченными органами МСХ РФ, но вовсе не по вине самих общественных организаций. Надо было учитывать складывающуюся политику, протекающую на глазах народа, и общее финансовое положение самого государства периода перестройки. Вспомним «черные четверги, вторники», да и тот же дефолт, диспаритет цен, возникший между стоимостью энергоносителей и продукцией, получаемой от охотхозяйственной и иной уставной полезной деятельностью.
Еще одним тяжелым ударом было установление необоснованных ставок за пользование площадью угодий, утвержденных правительством России с подачи специалистов Министерства природных ресурсов. Цели МПР понятны — найти источники финансирования министерства и его служб. Расчетной единицей для платежа стал 1 га используемых угодий. Неужели специалисты забыли, что охотничьи угодья по бонитету бывают разные и их биологическая емкость напрямую зависит от качества угодий, а значит, позволяет формировать представление о выходе продукции. Нормы добычи разных видов охотничьих ресурсов на сезон — гарантия предупреждения упущенной выгоды. Любой охотпользователь вправе ожидать от результатов собственного труда справедливую квоту для своего охотничьего хозяйства.
Тесно переплелись в законодательстве вопросы ведения охотничьего хозяйства в виде норм Лесного кодекса (ЛК) и закона «Об охоте...». С одной стороны — ст. 25 ЛК РФ с ее п.2 (разрешение на одном лесном участке всех возможных видов лесопользования на условиях арендного договора) и ст. 36 ЛК РФ, прописывающая аренду и коммерческую деятельность на все виды лесопользования (а это дополнительные платежи, свой регламент по виду лесопользования, свои нормы по лесоустройству и т. д.). В ЛК РФ нет ничего по процедуре охотустройства, а ведь взялись за охотничье хозяйство в лесах как за вид лесопользования. Отсутствуют нормативы по охране и воспроизводству охотничьих ресурсов. Все это указывает на попытку притянуть охоту к лесопользованию. Интерес — получить лишние деньги за аренду и иные юридически значимые действия. Разве это рыночная экономика для хозяйствующих субъектов? С другой стороны — ст. 71 и др. ФЗ «Об охоте...», определяющие действие охотхозяйственного соглашения со всеми предварительными платежами, расчетами на добычу определенного количества особей по каждому виду охотничьего ресурса. И все это с единицы неудачной расчетной площадки. Короче: вопросы, вопросы, вопросы плюс отчетность, ее порядок и ответственность любого пользователя по разным законам. А добавьте сюда добычу охотничьих ресурсов на землях сельхозугодий, акваторий, а еще хуже — в арктической тундре, степи, пустыне, где не распространяются требования по лесопользованию. В какой степени порядок использования охотничьих ресурсов касается лесопользователя, который занимается (или будет заниматься) ведением охотничьего хозяйства в лесах? И как будут управляться охотпользователи, при наличии норм ЛК РФ, осуществляющие свое право на деятельность по охотхозяйственному соглашению? Прочитайте еще раз внимательнее ст. 71 ФЗ «Об охоте...» и ст. 36 (в новой редакции) ЛК РФ. Законы равноправные. У субъектов РФ есть право на создание своих законов без оговорок, какая норма и из какого закона должна преобладать. Эти два закона лишь забюрократизировали процесс оформления права на ведение охотничьего хозяйства и непосредственного осуществления охоты гражданами (см. ст. 11 ЛК РФ, п.2 и др.). Появился параллелизм в управлении и госконтроле. Практика показывает и на коррупционность законов по этим признакам. Покладистые пользователи и в том и другом случае будут выигрывать по принципу «лишь бы не тронули — отмоемся». К тому же надо помнить, что субъекты РФ, приняв свои законы в сфере лесного и охотничьего хозяйства, сохраняют некоторую дотационность и не могут рассчитывать на субвенции из федерального бюджета по широкому спектру переданных им функций. Значит, средства надо искать. И их нашли за счет пользователей природными ресурсами (плата за 1 га) и выдачи разрешений на добычу всех объектов охоты. И охота таким образом стала занятием не для бедных. Лицензия, будучи документом строгой отчетности на право добычи видов, заменена и в ФЗ «О животном мире», и в НК РФ, и в ФЗ «Об охоте...» на «разрешение». Как оно оформляется, смотрите текст ст. 29, в которой в п.3. даже не указывается, подписью какого должностного лица и какой печатью скрепляются полномочия такого документа — разрешения, позволяющего добыть охотничий ресурс. Выходит, выдал индивидуальный предприниматель разрешение и не отвечает за незаконную добычу, например краснокнижного животного? Как получаются и регистрируются подобного рода особые разрешения и возможен ли своевременный контроль их использования? Мне, как специалисту, непонятно, в каких отношениях будут находиться охотпользователи, получившие право на деятельность по охотхозяйственному соглашению, с требованиями по аренде лесных участков, выделенных для ведения охотничьего хозяйства и оказания услуг на территории лесного фонда. Кто и перед кем в этом случае будет держать отчет за деятельность? Охотники не лесопользователи. Это представляется очевидным. Было бы справедливее и правильнее обременять охотничье хозяйство платежами в виде арендной платы за участки под строительство баз или иных инфраструктурных объектов. Если лес — это живой комплекс, то каждому пользователю и необходимо думать о целостности естественно сложившихся сообществ ради сохранения биоразнообразия. Тем более что у лесного хозяйства масса задач по сохранению и воспроизводству своего главного ресурса. Раньше думали именно так.
Почему многие авторы этот закон называют антинародным? Во-первых, он увеличил расслоение общества: одним дал все (был бы карман с деньгами), а других (их большинство) лишил конституционного права доступа к природным ресурсам. Во-вторых, лишил возможности коллективной ответственности граждан России — охотников за рациональное использование ресурсов, в том числе и ради будущих поколений. В-третьих, затруднил контроль над массой индивидуальных охотпользователей, которые не образуют организованной системы.
Ассоциация «Росохотрыболовсоюз» остается пока, единой системой из добровольно входящих в ее структуру общественных организаций, в которой есть уставные цели и задачи, ответсвенность юридических и физических лиц за дело и забота о своих членах. Общество вправе переизбрать своего руководителя, если тот нарушает цели и задачи организации, а вопросы охоты проводить гласно, чего, к сожалению, лишены другие охотпользователи.
В-четвертых, закрепление угодий до 49 лет — наиболее удобная форма (кроме частной собственности на землю) пожизненного «наследуемого права» владения угодьями. Дети хозяина всегда заменят его на пожизненном посту владельца. Публичный сервитут (ст. 23 ЗК РФ) для целей охоты слабо (опосредованно) представлен в законе (сейчас только 20% свободной территории, а в прежней практике см. ст. 36 ФЗ «О животном мире»). Но свободная территория в любое время может быть переоформлена, например в случае обнаружения хозяина, который сможет ее определить в свое личное право на условиях все той же длительной аренды. О частном сервитуте в законе ни слова. Его как бы и нет. Ну а индивидуальные предприниматели никогда не пригласят безденежных охотников к себе в хозяйство. А вот егерей, охотоведов за бесценок ради той же отчетности нанимают. В этом и состоят признаки периода до крепостного права: и барщина, и оброк налицо. Действительно, история возвращается. В-пятых, охотники, вышедшие из разваливающихся обществ, могут совсем потерять возможность не только охотиться (а значит, станут браконьерами), но и вообще посещать лесные участки для других видов лесопользования (даже по сбору дикоросов), либо смогут быть лишь нанятыми в интересах других лиц (опять крепостничество). Мы знаем, как осваиваются клюквенные или кедровые «плантации». Смотрите ЛК РФ, который все виды лесопользования, как отмечалось, превратил в коммерческий вид деятельности и на арендной основе. В-шестых, трудно что-либо построить на поприще сохранения биоразнообразия в государстве при такой разобщенности его граждан, экологическом бескультурье, несмотря на то что это не просто государственная программа, а программа, вытекающая из международных договоренностей. В-седьмых, трудно создавать любой закон без концепции развития отрасли. России определенно нужна такая концепция с учетом ее территории, фаунистического состава, национальных традиций русской (правильной) охоты.
Росохотрыболовсоюз в прежние годы разрабатывал «Национальную программу по устойчивому развитию охотничьего хозяйства». Она могла бы пригодиться и сейчас для доработки закона «Об охоте...».
Впереди ХIII съезд Росохотрыболовсоюза. Вот там ее и обсудим.
Комментарии (0)