Из истории промысла сайгаков

Сайгаки, ровесники мамонта, пережившие ледниковый период, в течение многих столетий являвшиеся объектами охоты во многих странах, сегодня требуют особой охраны со стороны человека.

В 20-х годах прошлого столетия сайгаки были почти все истреблены.

Однако вовремя принятые меры по их охране и воспроизводству (в частности в Северо-Западном Прикаспии) привели к тому, что к концу 50-х годов их численность была увеличена до 675 тысяч голов.

Созданным в те годы Астраханским государственным промысловым хозяйством Главохоты РСФСР в промысловый сезон 1957–1958 гг. было заготовлено 155 тыс. сайгаков, в сезон 1959–1960 гг. – 80 тыс. голов и в 1961–1962 г.г. – 240 тыс. голов.

Для сравнения: в целом в СССР в эти годы добывалось ежегодно 350–400 тыс. голов сайгаков. Позже, с 1971 по 1976 гг. Астраханским и Калмыцким государственными промысловыми хозяйствами почти такое же количество сайгаков (331600 гол.) было добыто в течение шести промысловых сезонов (Р. Горбушин, 1978).

За весь период охоты на сайгаков в СССР, по официальным данным заготовок, было добыто около 8 миллионов этих животных.

Промысловая добыча диких копытных животных приносила немалую выгоду государству из-за низкой себестоимости заготовок, которая зависела в основном от способов добычи диких животных, затрат на их охрану, транспортных расходов, доведения добытых животных до товарной кондиции, хранения.

Основным направлением государственных заготовок диких копытных животных являлась максимальная добыча этих животных при минимальных материальных затратах, периода промысла, сохранения при этом наиболее продуктивных животных для дальнейшего воспроизводства с целью поддержания их оптимальной численности и для дальнейшего рационального использования в народном хозяйстве. На основании этого разрабатывались различные методы и орудия добычи этих животных.

В начале промысловой добычи сайгаков было предложено применить (А. Слудский, 1955) два основных способа добычи животных: отстрел из винтовок и загон крупных стад животных в специальные системы загородок.

Позже отстрел сайгаков производился методом так называемого «замкнутого кольца» (Т. Солдатов, 1964). Последние два способа в последующие годы были несколько усовершенствованы и применены для добычи сайгаков в Астраханском и Калмыцком государственных промысловых хозяйствах.

Первый метод добычи состоял в следующем: охотники выезжали для отстрела сайгаков на специально оборудованном для отстрела животных автомобиле ЗИЛ-157 и сопровождаемом Уаз-452, в котором находились два мотоциклиста-мотоболиста на 2-х спортивных мотоциклах чешского производства.

Обнаружив стадо сайгаков, мотоциклисты начинали преследовать животных, стараясь с двух сторон взять их как бы в «клещи» и выгнать на так называемую «сагу», где их поджидал автомобиль с охотниками. Гонных по кругу животных из находящегося посередине этого круга автомобиля, охотники-промысловики отстреливали мелкой картечью.

Второй метод добычи основан на знании путей миграции сайгаков. Загон состоял из двух направляющих и уловителя, сделанных из крупноячеистой сети высотой 2,5–3 метра. При приближении стада сайгаков мотоциклисты так же, как и в предыдущем случае, «брали» его с двух сторон и загоняли в уловитель.

Сайгаки попадались в сети кораля. Охотники-промысловики, отобрав по полу и возрасту, доставляли уже обескровленных и выпотрошенных животных на стационарный пункт для дальнейшей обработки и хранения. Одной бригадой таким методом в течение дня добывались сотни голов этих животных.

Несколько десятков отловленных сайгаков содержались в период промысла в специальном загоне. За это время они доказали свою экологическую пластичность к изменениям условий существования в неволе как перспективных животных для одомашнивания.

На пункте обработки сайгаков постоянно находились охотинспектора службы охраны сайгаков, которые следили за нормой добычи и половозрастным составом добытых животных, согласно выделенным лимитам.

При внедрении сетевого способа план добычи животных не снижался. По сравнению с предыдущими годами сроки промысла и количество бригад были сокращены, что в результате существенно повысило экономическую эффективность добычи сайгаков для госпромхоза. При этом заготовленные туши и шкуры были качественнее, чем при добыче другими методами.

В тушах и шкурах уже не наблюдалась свинцовая картечь, что позволяло перерабатывать мясо на колбасу и тушенку, а из шкур после выделки в фабричных условиях получать качественную замшу (лайку). Рога шли в основном на сувениры, и только позже они нашли применение в медицине.

Массовая добыча сайгаков в то время была оправдана тем, что их популяция сильно разрослась в количественном и пространственном отношении и требовала регулирования численности.

Иначе могли начать действовать природные механизмы саморегуляции, при которых неизбежны гибель сайгаков и непроизводительные потери животных, что часто наблюдалось в результате непродуманной политики чрезмерной охраны животных.

Помимо этого, в стране ощущалась нехватка мясной продукции, и мясо сайги в некоторых регионах было серьезным подспорьем в реализации продовольственной программы, принятой Правительством в то время.

Сравнительно дешевое диетическое мясо сайгака (в два раза дешевле баранины и другой продукции животноводства) поступало на прилавки магазинов Волгоградской и Астраханской областей, в Ставропольский и Краснодарский края, в другие регионы, при этом значительная доля мясной продукции реализовывалась в Калмыцкой республике и пользовалась большим спросом среди местного населения.

Кроме этих способов добычи сайгаков, использовались охота на животных из-под лампы-фары, когда животные нагонялись автомобилем на цепь стрелков, подкарауливание у водопоев, с собаками, и т.д.

При этих методах отстрела (в основном при так называемой спортивно-любительской охоте) уходило большое количество раненых животных, многие из которых впоследствии погибали.

Кстати, слишком долгий гон (более 5–7 минут) мог послужить причиной гибели сайгаков, поэтому во время государственной промысловой добычи животных существовали ограничения по времени, в течение которого разрешалась их гнать.

Помимо этого, необходимо отметить: мясо загнанного сайгака обладало низкими вкусовыми качествами, что было немаловажно при его реализации потребителю.

Что касается сокращения численности сайгаков (в 2008 году численность сайгаков по данным ФГУ «Центрохотконтроль» МСХ РФ составила 14–15 тыс. голов) и прекращения охоты на них с 1999 года, то многие охотоведы и ученые до сих выдвигают много версий по сложившейся на сегодняшний день ситуации. Это и падение численности животных, связанное с цикличностью, наблюдающейся среди многих животных по годам при достижении оптимальной (пика) численности.

Это и неблагоприятные климатические условия, которые в холодный весенний период во время отела приводили к гибели новорожденных сайгачат от пневмонии. Зимой взрослые животные и молодняк гибли из-за труднодоступности кормов и от хищников.

Сказалось и отрицательное влияние на их жизнедеятельность антропогенных факторов, сокращение площади обитания популяции и непринятие своевременных мер по ее охране (особенно после развала Союза).

Контролируемая государственная промысловая добыча сайгаков не могла резко повлиять на снижение численности этих животных. Добыча производилась под строгим контролем службы охраны сайгаков, при исследовании и наблюдении многих научных организаций, ЦНИЛ Главохоты РСФСР за их воспроизводством в течение года, анализа данных предпромысловых учетов этих животных, собранных сотрудниками Главохоты РСФСР и другими ведомствами.

Примером может служить Таймырская популяция тундровых диких северных оленей, промысловая нагрузка на которую всегда была не меньше, чем на сайгаков из-за сохраняющейся в течение многих лет ее высокой численности. В последние годы по данным учетов поголовье диких северных оленей этой популяции не уменьшается, а ежегодно увеличивается.

Хочется надеяться, что пришедших к нам из глубины веков сайгаков не постигнет участь многих диких животных, не доживших до сегодняшнего дня.