Изображение «Бумажные» лоси, кочующие в министерствах
Изображение «Бумажные» лоси, кочующие в министерствах

«Бумажные» лоси, кочующие в министерствах

Пытаясь понять российскую государственную политику в сфере охоты и охотничьего хозяйства, член союза журналистов, увлеченный охотник и интересный собеседник Елизавета Целыхова в своей статье «Страсти по «бумажным» лосям», опубликованной в «РОГ» в 2015 году, разделила их на живых и «бумажных».

 Перейти к статье: "Страсти по «бумажным» лосям"

Живые, или настоящие, лоси, еще их на Руси почему-то называют сохатыми, крупные парнокопытные млекопитающие, популярные объекты охоты, формирующие экономику значительной части охотничьих хозяйств Европейской части страны, субъект научного исследования, живой «предмет» рассуждений многих охотников.

«Бумажные» лоси являются субъектом управления чиновников, объектом государственной охотничьей политики в сфере контроля и надзора за его использованием, носителями прав и обязанностей юридических и физических лиц. К ценностным достоинствам лося, как объекта охоты, относятся его неприхотливость, плодовитость, скороспелость; как субъекта управления, его практичность, значимость, почитаемость.

Вот и закончился очередной сезон охоты на лося, завершилось и главное мероприятие в охотничьих хозяйствах страны, его учет. Наступил очень ответственный для чиновников период «управления» ресурсами лося, распределение лимитов и квот его добычи по субъектам Российской Федерации и охотничьим хозяйствам на следующий охотничий сезон.

Некоторые философы утверждают, что субъективность есть отсутствие объективности. Так это или нет, сказать трудно, но формальная логика наших чиновников, как и государственная политика, сложна и непонятна простым охотникам, но думающий человек все же может ее оценить, хорошо зная физиологию и экологию какого-либо вида.

В качестве примера возьмем лося. Рога у этого вида лапато- или оленевидного типа, а число отростков, толщина стволов и их вес отражают состояние кормовой базы и минеральной подкормки, показывают физиологическое здоровье животного и интенсивность преследования и очень приблизительно его возраст. С лосихами сложнее, поскольку у них нет рогов, но наука все же выяснила многое. Половая зрелость наступает на втором году жизни, наиболее продуктивный возраст 3–7 лет, старение начинается с 8 лет, стельность 215–230 суток, лактация длится примерно четыре месяца, репродуктивная способность продолжается до 15-16 лет.

Диетическое качество мяса определяется разнообразием питания. Одни ученые считают, что лоси потребляют более чем 250 видов растений, другие насчитали их более 355. Его рацион наиболее разнообразен в мае, беднее всего в феврале. Любимый корм лося иван-чай (кипрей), листья, побеги и кора молодых осин, ивы, сосны, рябины, малины, в начале лета его привлекают водные и околоводные травянистые растения. Он использует в питании около 70 видов ядовитых растений, в том числе волчье лыко и вороний глаз, а в некоторых местах в больших количествах поедает мухоморы.

Старые и опытные охотники, хорошо изучившие повадки лосей и знающие его анатомию и биологию, иногда подшучивают над молодыми, спрашивая у них, нашли ли они желчь, сами всегда предпочитая для дележки нежное мясо лосих, чем более жесткое взрослых быков, ведь лось по своей природе полигам.

Сотрудники различных научных и учебных учреждений мира, ведущие ученые и опытные практики сходятся во мнении, что у лосей существуют индивидуальные (семейные) участки обитания, а кочевки и миграции больше связаны с безопасностью от постоянного преследования человеком, которое закрепило скрытный образ жизни и привело к адаптациям в виде снижения обмена веществ (метаболизма). У некоторых популяций лосей наблюдается тенденция сокращения поголовья на неуправляемых участках ареала обитания, что в целом ведет к уменьшению способности к выживанию вида в условиях роста технического оснащения охотников (Глушков, 2001 г.).

Но это только гипотеза, очень похожая на правду, и нашим чиновникам это не информация для размышления или рассуждения (дискурса) и тем более не указание для планирования законодательной, научной и практической деятельности. Их больше интересуют пути управления ресурсами лося по своему усмотрению и возможности контролировать финансовые потоки и регулировать хозяйственную деятельность охотпользователей и охотников (наиболее уважаемых и значимых), разрешениями, лимитами и квотами. Они с трудом выстраивают стратегию развития охотничьего хозяйства страны и молча «отмахиваются» от назойливых и настырных охотников, охотпользователей и заумных ученых.

Количественный учет охотничьих животных, начатый в нашей стране административно-командными методами, как основы оценки состояния ресурсов ценных и интенсивно опромышляемых видов, в результате привел к расчету их абсолютных показателей и экстраполяции, что дает возможность теоретически вычислить плотность населения вида в конкретных местах обитания или на территориях хозяйств, в регионах (Граков, 2007 г.). Этим и пользуются чиновники и охотпользователи, высчитывая численность охотничьих животных по «научным» методикам и формулам для распределения и получения квот не выходя из кабинетов.

Простая формула перевода относительных показателей учета в абсолютные числа, предложенная А.Н. Формозовым в 1932 году, в современный период превратилась в сложные и ежегодно меняющиеся математические алгоритмы.

Заглянув в Википедию, я прочитал очень интересную мысль, высказанную Германом Вейлем, автором книги «Пространство, время, материя», удостоенной в 1927 году международной премии имени Н.И. Лобачевского, которую и процитирую: «Математизирование» может остаться одним из проявлений творческой деятельности человека, подобно музицированию или литературному творчеству, ярким и самобытным, но прогнозирование его исторических судеб не поддается рационализации и не может быть объективным».

Это высказывание подтверждает и опыт ученых и охотоведов нашего соседа — Финляндии. Позаимствовав у нас метод ЗМУ (зимний маршрутный учет) для оценки численности дичи и опробовав его на практике, сотрудники исследовательского института дичи и рыбного хозяйства этой страны признали его затратным, трудоемким и не вполне объективным и отказались от него. У нас в министерских коридорах ходят слухи, что и наши чиновники и ученые готовят для охотничьего хозяйства нечто революционное, возможно, новую формулу, а может быть, и полный отказ от ЗМУ и выделение квот на лося по заявкам самих охотпользователей.

Но это только слухи. На практике получается все по-другому. Получается очень интересная картина. В охотничьем хозяйстве, которым я сейчас управляю, численность лосей с 2006 года постепенно росла и достигла к 2015 году квоты в 9 штук, хотя по тем формулам, по которым она рассчитывалась, мне полагалось 11. На мой резонный вопрос чиновники отвечали, что правила округления чисел в большую сторону у них не действуют, что в природе не бывает пол-лося, а количество сеголетков, которых и можно считать половиной настоящего, выделяют по каким-то древним, еще советским инструкциям.

В этом году после публикации моих статей в прессе «бумажные» лоси с территории охотничьего хозяйства «Елань» откочевали к соседям, а настоящие остались. На мои вопрос, как это произошло и что будет с живыми лосями, чиновники нашего министерства молча показывают указательным пальцем в небо, вероятно, апеллируя к Богу. Не знают о такой миграции лосей и простые местные охотники, в том числе и соседнего охотничьего хозяйства, куда перекочевали «бумажные» звери.

Они даже не подозревают, что результативность охот у них в следующем сезоне возрастет вне зависимости от их воли, ведь при такой плотности животных их наблюдать в лесу можно каждый день. Выигрываю в этой ситуации и я. Мне не надо думать, где искать деньги, чтобы в пятидневный срок оплатить сборы за пользование объектами животного мира, меньше я буду перечислять и налогов, поскольку придется оптимизировать расходы на содержание хозяйства, а объявить предприятие банкротом никогда не поздно.

Чтобы разобраться и понять, куда откочевали лоси и будут ли за них платить государству сборы и налоги юридические или физические лица, вероятно, придется обращаться за разъяснениями в следственный комитет или прокуратуру, хотя думаю, что и эти надзорные органы не захотят вникать в суть проблемы — это не их профиль. Депутатам Государственной Думы тоже не до настоящих и «бумажных» лосей, охота на них закрыта, а на носу выборы. Остается надеяться только на себя, свои знания и опыт и здравый ум местных охотников.

Хочется еще раз обратиться к опыту финских охотников и использованию ими ресурсов лося, как к очень дорогому и ценному трофею, который, по их оценкам, составляет более 70% от всей охотничьей продукции, добытой в 2001 году. С 1996-го по 2000 год по всей Финляндии в среднем 7,5 охотников добывали одного лося, максимально в 2001 году 4,3 охотника (А. Эрман, 2004 г.). Для сравнения — в Кировской области, которую можно считать благополучной по этому виду, в 2015 году на 25 охотников выдано одно разрешение на добычу, а добыт только один лось на 38 человек, то есть мы у себя охотимся в 5–9 раз хуже, чем финны.

Все, конечно, можно списать на хищников и браконьеров или миграции. В Западной Сибири еще во времена Советского Союза я встречался и охотился с местным непрофессиональным охотникам, который за год без всяких лицензий добывал для поселка лесозаготовителей по 28 лосей.

Но «хвастаться» здесь нечем, и потребности такой сегодня в этом нет, и такое нерациональное отношение человека к природе должно быть исключением из правил, ведь мы живем не одним днем и обязаны думать, что останется нашим детям и внукам и какую культуру мы им привьем. Но неразумно и несправедливо использовать свои властные полномочия в корыстных целях или в угоду вышестоящему начальству или обманывать друг друга «бумажными» или прятать настоящих лосей.

Завышать показатели численности или «хвастаться» своими ресурсами умеют все охотпользователи, а некоторым это просто не надо, меньше платить сборов государству. Сложнее поднять численность настоящих лосей, повысив результативность охот и привить культуру охоты населению через справедливое распределение и избирательное использование ресурсов.

Для этого не надо трех государственных охотничьих инспекторов в каждом муниципальном образовании, достаточно для начала одного честного и хорошо оснащенного с полномочиями выделения квот охотничьим хозяйствам. Квоты он может выделять по относительным показателям учета, например по пересечению следов того же лося с использованием снегохода, GPS навигатора, ноутбука и космических карт на маршрутах в 50 или 100 км, указанных самими охотпользователями. Контролируя деятельность охотников и убеждая их в разумности честной охоты, к 2030 году численность настоящих лосей в нашей стране можно увеличить не в два, как это планируют чиновники МПР России, а в шесть раз, как это думается некоторым «теоретикам» и «чудакам», главное, им не мешать в этом.

Но пока остается только перефразировать для наших охотников хорошее высказывание шведских охотоведов, приведенное В.М. Глушковым в статье Е. Целыховой: «Каждый охотпользователь заслуживает такое поголовье лосей, которое он имеет», и верить в чудо — «По щучьему велению, по моему хотению вернитесь, «бумажные» лоси, обратно».

В заключение хотелось бы еще написать несколько строк об управлении ресурсами кабана в наших министерствах, но думается, что это будет явный перебор для читателей. Поэтому обращусь к сайту ohotniki.ru и немногочисленным отзывам на мою публикацию, из которых я сделал вывод, что русский человек больше читает, чем думает, и на это у него есть веские основания.

Что еще почитать