Изображение Лимиты? Резать!
Изображение Лимиты? Резать!

Лимиты? Резать!

Солнечным днем в морозном воздухе, как всегда неожиданно, прозвучал выстрел, и тут же в моем нагрудном кармане скрипнула рация — «Дошел». Не медля ни минуты, на дальний край цепи стрелков я передал команду егерю: «Отбой»! Вскоре, как привидения, на просеке стали появляться нахохлившиеся, промерзшие от полуторачасового стояния на морозе стрелки.

Еще утром нами был взят запланированный на день охоты лось, на вторую половину дня оставалась лицензия на кабана, который, судя по сообщению старшего, был теперь взят, а это означало, что охота закончена и можно расслабиться. Потоптав снег вокруг «рукастой» сосны, охотники аккуратно, пирамидкой расставили оружие и, собравшись в кружок, загомонили.

Тихий рокот четырехтактного снегохода, приглушенного пушистым снегом, прервал беседу. С карабином на груди, в маскхалате Станислав Дмитриевич — директор частного охотхозяйства, где мы охотились в тот день, — подруливая, вынырнул из небольшой лощины и направился к собравшимся. Следом зацепленный за фаркоп снегохода коротким поводком тащился приличных размеров кабан, присыпанный снегом.

— Всех с полем! — сняв очки и маску с лица, объявил директор.

Быстро отцепили кабана и, дружно оттащив тушу на край полянки, четверка егерей принялась за разделку, остальные кинулись в стороны за дровами.

Вскоре на поляне все кипело — языки пламени, облизывая котелок со снегом и освещая уже сумеречную поляну, весело заплясали на потемневшем снегу.

Несмотря на мороз, я был рад неожиданной заминке — в кои-то веки перепадает свободная минута, чтобы посидеть рядом с такими великими знатоками охоты.

Вокруг костерка в кружок собрались охотники. Станислав Дмитриевич — бесспорный авторитет в охотничьем деле, лет тридцать возглавлявший охотничье хозяйство в крупном регионе еще при Союзе. С возрастом ушел на пенсию, но любимое дело не бросил.

Его два сына — Артем и Игорь, работающие охотоведами в разных регионах России сидели рядом. Я знал, что и в этот раз обязательно найдется вопрос для обсуждения, нужно было только найти подходящую тему, а тема давно у меня вертелась на языке, но начать решил издалека:

— Как удается удержать в хозяйстве такую высокую плотность лося и кабана? — взглянул я на бронзовое от мороза, будто из камня высеченное скуластое лицо Станислава Дмитриевича.
— Учет, учет и еще раз учет численности животных. Активная подкормка, своевременные меры по отстрелу хищника и, главное, — любить надо свое дело.
Крышка чайника звякнула от поднимающегося пара, и все потянулись за кружками, расставленными у ног на снегу.
— И как тебе новый метод зимнего учета, предложенный департаментом МПР? — продолжил я, поняв, что тема пошла в правильном направлении.
— Идет варварское уничтожение животных в охотничьем хозяйстве России, — подхватив крышку кипящего чайника веточкой и убедившись, что растопленный снег вскипел, продолжил Станислав Дмитриевич.
— Вот молодые охотоведы, — взглянул на сыновей директор хозяйства, — думаю, подтвердят. Каждый лось, кабан или тот же глухарь и тетерев превратились в денежную единицу. Плати и — стреляй. Мало кого беспокоит, что будет в хозяйстве завтра. А клиентов, которые не знают, как отличить секача от свиньи, глухарку от глухаря, в наше время хватает. Бьют все подряд, а в случае конфликтной ситуации тут же все улаживается толстым кошельком.
— Ты знаешь, — вспомнил я в тему недавний случай, происшедший на охоте. — Может, не поверите, но такое со мной произошло совсем недавно. Тогда охотовед хозяйства закончил короткий инструктаж и предупредил: «Корову не стреляем. Только сеголетка и быка». Пока рассаживались по машинам, один из приезжих задал мне вопрос: «Не подскажите, как отличить быка от коровы и что такое сеголеток?»

Все выслушали меня, и стало ясно, что подобное случалось не только со мной.

— Учет никому не нужен, — продолжил директор хозяйства. — Тем более с такими нововведениями, какие предложил департамент. С навигатором не схитришь! Вот и взвыли все, ссылаясь на «тяготы и лишения», а за воплями просматривается одно — отсутствие желания работать. Есть одно желание — только брать, брать и брать никем не учтенное.

— Этим деятелям ЗМУ — как кость в горле, — продолжал, разгорячившись, Станислав Дмитриевич. — Им нужно каждый год увеличивать квоту, чтобы привлекать как можно больше клиентов, которые платят большие деньги. А на местах есть такая прочная связка: губернатору региона нужен свой человек на должности начальника инспекции, поскольку у него хватает нахлебников, которые хотят пострелять на дармовщинку.

В то же время хапугам нужен лояльно настроенный к ним человек в той же инспекции, чтобы ежегодно увеличивал квоту отстрела. Конечно, часть этой дармовщины отстегивается тому, кто выделяет таким проходимцам квоты на отстрел диких животных, то бишь региональным начальникам. А те в ответ закрывают глаза на то, провел ли охотпользователь-проходимец учет или все цифры с потолка взял.

Я считаю так: нет четкого контроля учета животных, формально проведено ЗМУ — резать лимиты без оглядки на этих хапуг! — подвел итог директор.

— Вот ты у нас еще тот Холмс, — ткнул прутком от сосны в мою сторону Станислав Дмитриевич. — Любишь разбираться в кривотолках и хитросплетениях, так и займись этим. Потом расскажешь народу и нам, почему в наше время многие хотят только собирать мзду с охоты и чем им не нравится новый метод ЗМУ.

«И в самом деле, — подумал я, — почему бы не разобраться…»

Через пару дней — интернет-то под рукой — нашел номер телефона директора департамента. Антон Евгеньевич Берсенев живо откликнулся на мой телефонный звонок и предложил встретиться.

В процессе разговора вскоре стало ясно — ЗМУ с применением навигатора дает возможность четко и однозначно отследить добросовестность учетчиков. Электронный трек, созданный навигатором во время проведения учета, подделать невозможно!

Каждый поворот, спуск, подъем, остановку во время пути и время, потраченное учетчиком на отдых, фиксируется спутником. Более того, возможным становится идентифицировать даже серийный номер навигатора, с которым тот или иной охотовед, егерь прошли по маршруту, дату, время суток прохождения маршрута, длину пути и т.д.

— Все очень просто, — сказал Антон Евгеньевич. — Мы предложили методику и разъяснили всем возможности использования любых методик учета численности охотничьих ресурсов — при условии их соблюдения. Проинформировали об этом все уполномоченные органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации на всероссийском совещании, состоявшемся в Ростове-на-Дону в конце октября 2014 года. Оповестили письмом Минприроды России от 4 декабря 2014 года № 15-29/27832, а также каждого охотпользователя по электронной почте официально: «Пунктом 1 части 1 статьи 36 Федерального закона от 24 июля 2009 г. № 209-ФЗ «Об охоте …» и пунктом 3 приказа № 963 установлено, что государственный мониторинг объектов животного мира представляет собой систему регулярных наблюдений, в том числе за численностью и распространением охотничьих ресурсов».

Частью 4 ФЗ «Об охоте…» установлено, что данные государственного мониторинга применяются для организации рационального использования охотничьих ресурсов, сохранения охотничьих ресурсов и среды их обитания.

Таким образом, государственный мониторинг охотничьих ресурсов включает в себя, в том числе, проведение учетов численности животных в течение длительного периода с целью оценки их состояния. «Регулярные наблюдения за численностью» — это и есть ежегодные учеты численности животных.

Конечно, «мониторинг» и «учет» — понятия разные, но учет численности животных является основной составляющей мониторинга состояния животного мира, и без проведения учета численности невозможно осуществление мониторинга.

Категорическое неприятие некоторыми охотпользователями мер по наведению порядка в области учетов численности охотничьих ресурсов и согласования лимитов и квот их добычи и надуманные претензии к нашему департаменту и подготовленным нормативным правовым актам и методикам учета численности охотничьих ресурсов объясняются возможностью получать деньги с охотников, не обеспечивая их оплаченным ресурсом, который «нарисован» на бумаге, но которого просто нет в угодьях.

Одним пояснением директора департамента я не ограничился и по совету Станислава Дмитриевича побеседовал с охотоведами, со специалистами, работающими в инспекциях регионов. Провел своего рода выборочный опрос — в основном там, где меня знают. В первую очередь разговаривал с регионами, которые попали в справку департамента как недобросовестные.

К примеру, в Курганской областной инспекции на мой вопрос: «Как вы относитесь к методу учета с применением навигатора?» ответили вопросом: «А что это? Где об этом можно прочитать?» Надо отметить, что А.Е. Берсенев представил мне несколько справок, где значилось, что все регионы своевременно получили информацию по приказу № 58 (учет с применением навигатора) и, тем не менее, не удосужились даже его прочитать.

Общая картина по опросу вырисовывалась следующая. Большинство регионов ответили: «Приказы МПР? Стараемся не вникать. У них своя свадьба, у нас — своя». Более того (вспомнил я разговор у костра и слова охотоведа — сына Станислава Дмитриевича), некоторые регионы, если не сказать — многие, просто-напросто умышленно искажают суть того или иного приказа МПР. Вспомним «собачий приказ».

В некоторых районах, и я это знаю не понаслышке, намеренно проинформировали охотоведов районов таким образом: «Согласно приказу МПР № 581, стрелять охотничьих собак, оказавшихся в угодьях с хозяином, у которого нет документов на охоту в этом хозяйстве».

Есть и другие примеры. В одном из крупнейших регионов России руководитель охотуправления ответил мне: «Он собрался резать лимиты?! Это мой хлеб! И я сделаю все, чтобы этого не случилось». Ну а что это за хлеб и как он добывается, об этом сказано выше. И департамент в лице А.Е. Берсенева тоже это прекрасно понимает. Квота — это деньги в карман охотпользователя, председателя коллектива, егеря, охотоведа, инспектора. Поэтому и некоторые ответы с мест прозвучали с ядовитой ухмылкой: «Нарисуем мы ему и трек, и количество копытных, не выходя из кабинета. Пусть разбирается».
Ну и нарисовали. На колене. А что же теперь возмущаться, что лимиты в МПР режут?

Например, в Курганской области 97% документов по учету никакой критики не выдерживают. Даже если их проанализировать на соответствие не «новой», а всех существовавших со времен Главохоты методик ЗМУ. В 80-е годы при таком качестве учетных материалов в Курганской области охота была бы закрыта немедленно (напомним, что тогда лимиты утверждались безоговорочно центральным аппаратом Главка и заключение о качестве проведенного учета ЦНИЛ Главохоты не обсуждалось вообще).

Следует отметить, что в настоящее время при сложившемся курсе валют стоимость трофейной косули, отстрелянной иностранным охотником в Кургане, сопоставима со стоимостью трофейного лося (100–150 тыс. руб.). Понятно, что при такой зависимости доходов охотпользователей от количества разрешений (квоты) соблазн «нарисовать» нужные цифры в отчете о численности зверей очень велик.

Но самое главное и интересное то, что многие опрошенные мной, хотя с уточнениями и добавлениями, ответили: «Приказ № 58 о проведении ЗМУ с применением навигатора значительно упрощает работу. Конечно, трудновато было поначалу. Но освоили, разобрались, в последующие годы будет значительно проще и удобнее».

— Почему вы, специалисты-практики, только критикуете МПР за тот или иной приказ, который считаете надуманным, а не шлете своих предложений? — это был еще один из настойчивых моих вопросов в процессе опроса.

Ответ меня опять же сильно удивил — «А кто там читает наши предложения?».

Читают, друзья мои, и очень внимательно. Поверьте, не только читают, а я бы сказал — изучают. И потом применяют на практике, если оно, это предложение, заслуживает внимания.

«Не согласен — предлагай» — мы все помним этот лозунг. И для того чтобы изменить что-то в том «бардаке», о котором все так любят откровенно говорить, нужно предлагать что-то, а не только под себя грести.

Что еще почитать