Наложить руки на пушнину

24 июля этого года в Красноярске состоялась организованная Российским пушно-меховым союзом «Международная научно-производственная конференция по вопросам добычи, заготовок и реализации промысловой пушнины».

Долгожданное и крайне необходимое российским заготовителям, торговцам мехами и охотоведам совещание ознаменовалось «приятным» сюрпризом. За несколько дней до этого мероприятия, а некоторым участникам уже непосредственно во время него стало известно о поручении Президента Российской Федерации № Пр-1554 от 3 июля Правительству Российской Федерации совместно с органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации.

Документ направлен в Минприроды России, Минэкономразвития России, Минфин России, МВД России и Росприроднадзор. В нем содержится 4 основных пункта, каждый их которых «хорош» сам по себе.
Рассмотрим их по порядку:

«...в срок до 1 августа 2014 г. произвести анализ социально-экономических последствий внесения соболя в Перечень особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации, и (или) охраняемых международными договорами, для целей статей 226.1 и 258.1 Уголовного кодекса Российской Федерации…».

«…в срок до 15 сентября 2014 г. представить предложения по совершенствованию системы контроля за добычей и оборотом соболей и продукции из них, в том числе рассмотрев вопрос о целесообразности внесения изменений в законодательство Российской Федерации, направленных на усиление контроля за оборотом продукции охоты представителями коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, а также по внедрению универсальной системы маркировки продукции из соболей…».

«…в срок до 1 октября 2014 г. рассмотреть вопрос о возможности создания в ряде субъектов Российской Федерации торговых площадок для реализации продукции соболиного промысла...».

«…в срок до 15 октября 2014 г. провести анализ и представить предложения о целесообразности увеличения ставки сбора за добычу соболя, а также введения ставки вывозной таможенной пошлины на соболя и продукцию из него...».

Что это значит, по факту? Ни больше ни меньше, чем начало конца соболиного промысла в России.

Ни для кого не секрет, что сегодня соболь — пожалуй, единственный способ получить живые деньги для жителей удаленных районов. Если на Санкт-Петербургский аукцион в 2013 году поступило почти 700 тысяч шкурок, а добыча охотника, по данным опросов, составляет в среднем 7 соболей за сезон, то становится ясно, что этим промыслом занимаются приблизительно 100 000 человек. В складывающейся ситуации каждому из них угрожает семилетний тюремный срок, поскольку риск перелова неизбежен по самой специфике промысла, а даже один «лишний» соболь будет означать «статью 258.1 УК».

А теперь представим, что у любого промысловика есть минимум два иждивенца — жена и ребенок. Это означает, что под угрозу поставлено благополучие более 300 000 человек. Я думаю, что «масштабы» социальных последствий более в комментариях не нуждаются.

В отношении экономических последствий все так же представляется крайне нерадужным. Любое увеличение сборов и введение других пошлин также тяжким бременем ляжет на плечи производителя, а значит — того же охотника.

И это еще один аргумент в пользу отказа от промысла вообще. Недаром участники конференции не поддержали увеличение ставки сбора за добычу соболя, а подчеркнули необходимость уделить особое внимание ее собираемости, что может удвоить поступление в бюджет.

Введение вывозной торговой пошлины по тем же причинам не может быть признано целесообразным. А организация дополнительных торговых площадок лишь увеличит длину цепочки еще на одного-двух перекупщиков.

Если кому-то «сверху» придет в голову принять все эти «меры», то охотник просто не пойдет на промысел, ибо игра не будет стоить свеч.

Вот как прокомментировал ситуацию С.И. Миньков, заведующий отделом техники охотничьего промысла ВНИИОЗ: «Выполнение любого из этих пунктов приведет к краху российского пушного рынка. На его восстановление, возможно, уйдут десятки лет.

Например, после распада на рубеже 80–90-х годов советской государственно-кооперативной системы заготовок нам потребовалось 15 лет, чтобы добыча соболя вновь вышла на достойный уровень. Более того, практически исчезло такое явление, как «черный рынок» пушнины.

Сложившаяся система аукционной продажи полностью прозрачна и максимально выгодна для всех ее звеньев, не исключая и охотников (хотя среди последних многие, наверное, не согласятся с этим утверждением, не без оснований считая, что значительная доля прибыли оседает в цепочке посредников). Необдуманное и столь радикальное вмешательство может привести к катастрофическим последствиям.

После Первой мировой войны и революции Россия навсегда «вылетела» с мирового рынка мяса дичи, хотя по объемам экспорта к тому времени мы занимали на нем ведущие позиции. С рынком пушнины может сейчас произойти то же самое.

Введение уголовной ответственности за добычу каждого «лишнего» соболя, усложнение системы выдачи разрешений приведут к тому, что охотники либо просто перестанут заниматься пушным промыслом, или поставленные в безвыходное положение, уйдут во вновь сформированный криминальный бизнес.

Для того чтобы поставлять на рынок конкурентоспособные партии дорогого товара, необходимо работать с большими объемами шкурок, позволяющими подбирать их по цвету и качеству меха. По этой причине и «белый рынок», в случае его дробления на несколько площадок, также понесет огромные потери. Соболь не станет дороже, если его будет меньше».

По результатам рассмотрения выдержек из представленного документа участниками конференции было принято решение о том, что внесения соболя в «Перечень особо ценных видов...» является преждевременной мерой, нужно тщательно подготовить базовый механизм для применения столь строгих мер.

Относительно методов контроля за добычей и оборотом — однозначно была подчеркнута необходимость оплаты сборов и оформления разрешений на продажу по факту добычи, а не перед началом сезона, а также целесообразность ухода в сегодняшних условиях от установления лимитов на добычу этого вида вообще.

Фактически участники конференции пришли к выводу о необходимости отложить утверждение предлагаемых новшеств, об их преждевременности и фактической неготовности отрасли к их принятию.

Удивительно, что те, кто будет готовить ответы на поручение президента, демонстративно отказались от уникальной возможности оперативно обсудить ситуацию с приехавшими с разных концов страны специалистами: охотоведами, учеными и коммерсантами-пушниками, последний раз собиравшимися в подобном составе здесь же, в Красноярске, в далеком 2001 году. Или намеренно не захотели услышать специалистов, чтобы потом оперировать мнениями абстрактных, не называемых по именам ученых. При этом декларируя в только что утвержденной Стратегии развития охотничьего хозяйства госуправление на основе передовых научных знаний.

Директор Охотдепартамента А.Е. Берсенев, равно как и прочие представители Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации, ФГБУ «Центрохотконтроль» и даже Министерство природных ресурсов Красноярского края, на чьей территории проходила конференция, неожиданно отказались от заявленных в программе выступлений и вообще присутствовать на конференции. Так сказать, демонстративно бойкотировали это организованное на очень высоком уровне мероприятие.

Вопрос только в том, считают ли они тему абсолютно не важной или уже окончательно похороненной. В отличие, к примеру, от наших канадских или турецких коллег, которые не поленились провести долгие часы в самолете, чтобы лично присутствовать на заседании. Создается впечатление, что чиновники фактически саботируют как сам пушной промысел, так и мероприятие, в проведении которого, казалось, должны быть крайне заинтересованы.

Все эксперты сходятся во мнении, что пушной рынок сегодня хорошо отлажен и бесперебойно функционирует. «Логистика уже сложилась, и менять ее — себе дороже», — сказал, завершая работу совещания, президент Российского пушно-мехового союза С.Г. Столбов.

Но тогда почему нам навязывают необходимость что-то менять? Что это — начало спланированной многоходовой акции или набор хаотичных действий? Ответ, как мне кажется, лежит на поверхности. Ни для кого не является секретом, что нашу страну уже давно в открытую называют сырьевым придатком. Фактически мы экспортируем 5 основных видов сырьевых ресурсов: нефть, газ, сырье для металлургии, лес и… соболей. Прибыли от первых четырех уже давно «попилены». Там делить больше нечего.

Единственное, что еще не поделено, но представляет интерес для реализации, это экспорт соболиных шкурок. Да, прибыль от него, по сравнению с тем же газом и лесом, ничтожна, но это действительно последнее, что еще можно продать из богатств нашей родины. Для этого некоторая группа лиц планирует развалить существующую систему рынка, чтобы в дальнейшем прибрать к рукам этот бизнес.

Но, к сожалению, результат может быть только один, причем негативный для всех. Рынок рухнет, и соболиные шкурки снова, как три-четыре десятилетия назад, пойдут в подпольную кустарную переработку и контрабанду, обогащая криминальный мир, или, в лучшем случае, останутся на спинах лесных зверьков. Любые представления о том, что кто-то сможет сразу «поднять» упавший рынок, иллюзорны.

Очень хочется верить, что тот, кто «раскачивает» лодку, не получит ожидаемой поддержки, и мы сможем сохранить одно из важнейших охотничьих достояний России — соболиный промысел.